Цирк семьи Пайло

Джейми вздохнул, представив, как разозлится Джей-Джей, но не в его положении было возражать. Он кивнул.

– Вот и молодец, – сказал Уинстон. – Я спрячу его в надежном месте, и ты вполне меня поймешь, если я тебе не скажу, где именно. А теперь готовься к предстоящему дню. Сегодня день рождения Крута. На самом деле, будь я на твоем месте, я бы прямо сейчас принял немного порошка и намазался краской. Лучше тебе самому решать, когда появится Джей-Джей, нежели Рафшод станет вызывать его к жизни, когда ты не готов. Если он застанет тебя врасплох, а ты не очистишь память, то мы…

Уинстон умолк и насторожился: из гостиной доносился звук суматохи, послышались крики и треск ломающихся предметов.

– Это что еще такое? – простонал Уинстон. – Ладно, черт с ними, сами разберутся. А я еще немного посплю.

Уинстон бросил Джейми бархатный кисет и снова рухнул на кровать под оглушительный скрип пружин. Джейми поблагодарил его и ушел. Проходя мимо гостиной, он услышал резкий деревянный хруст, похожий на выстрел, и увидел, как в воздух взлетел акробат и грохнулся наземь. Джейми остановился, чтобы посмотреть, спрятавшись в коридоре и высунув за угол лишь голову. Рядом с акробатом стоял Гонко с внушительной доской в руках. Рядом с ним выстроились Гоши, Дупи и Рафшод: похоже, только что закончилась очень короткая драка.

– Он что-то делал, Гонко, клянусь, что-то делал! – вскричал Дупи. – Ты погляди, что у него в руке было, Гонко, только погляди!

Гонко нагнулся и поднял что-то с пола – шприц, наполненный прозрачной жидкостью.

– Ты, как обычно, прав, Дупс. Ты всегда был приметливым парнем. Он и вправду что-то делал. Это уж точно.

Акробат пытался встать на ноги, но колено у него было согнуто под каким-то невозможным углом. Гонко подошел к нему и легонько толкнул ногой, так что тот упал на спину.

– Тут уж, наверняка, не вакцина от столбняка, Свен. Так в чем дело-то? Зачем ты пробрался к нам в шатер с этой штуковиной?

Акробат снова попытался встать, и Гонко ударил его в грудь, на этот раз не так легонько.

– Лучше отпустите меня, – огрызнулся Свен. – Я сделаю так, что вы до конца жизни останетесь для работ на подхвате. И не видать вам больше представлений.

– Ты же знаешь правила, – ответил Гонко. – Ты без нашего разрешения находишься у нас в шатре. И мы можем делать с тобой все, мать твою, что захотим. Давай выкладывай. Что вы имеете против Джей-Джея?

Джейми выпучил глаза.

– Ты сам знаешь, что вы наделали, – ответил Свен. – Вы сами это начали. А мы хотим поквитаться.

Гонко с недоумением оглядел остальных клоунов. Акробат попытался отползти. Гоши принялся свистеть, как чайник. Гонко поднял доску, изготовившись для удара, словно игрок в гольф, но ему помешал Джордж Пайло.

– Эй! – с порога крикнул коротышка. – Ты вообще соображаешь, что делаешь?

– Привет, Джордж, – отозвался Гонко, по-прежнему держа доску занесенной над плечом. – По-моему, я защищаю наше жилище. Собирался сделать этому типу… что там противоположное подтяжке лица?

– Размазка лица, – подсказал Дупи. – Вот как это называется, Гонко, думаю, так, мы с Гоши только что об этом говорили. Размазка лица.

– Отлично сказано, Дупс. Да, Джордж, этот тип тайно проник сюда с орудием убийства. Что ты на это скажешь?

– Мне наплевать на все эти ваши дрязги, – Джордж подошел к Гонко и уперся лицом ему в пупок, подняв на него свои злобно сверкающие белые глазки. – Не желаю видеть ваших разборок с другими исполнителями, Гонко. Ты – один из старших в цирке, и ты должен показывать пример другим.

– Я и показывал один из таких примеров, – ответил Гонко.

– Я урезаю вашу плату за сегодняшние работы, – заявил Джордж. Гонко скривился, и на мгновение показалось, что он вот-вот устроит размазку лица Джорджу Пайло. Однако он отшвырнул обрезок бруса и любезно улыбнулся.

– Строго, но справедливо, Джордж, как и всегда, – произнес он.

Джордж повернулся к акробату.

– Посмотри на свою ногу, идиот. У нас на носу представление, а ты позволяешь себя покалечить. Давай ползи к Эм-Эм, чтобы он тебя починил. Я дам ему знать, что ты явишься.

По лицу акробата пробежала мимолетная тень страха, а лицо Гонко расплылось в ухмылке. Джордж быстрым шагом вышел из шатра. Акробат уполз, оставив клоунов радостно хлопать друг друга по спинам. Джейми потихоньку смылся, но через пару минут Гонко уже стоял у его двери.

– Джей-Джей?

– Да? – отозвался Джейми. – Я как раз собирался нанести грим…

– Ты там с акробатами что-то выделывал?

– Нет.

– Тогда почему они хотят тебя прикончить?

– Я не знал, что они хотят меня прикончить.

– Похоже, что хотят. Дупс сказал, что тот тип пробрался сюда рано утром. Дупс запер его в кладовке и снова лег спать. Акробат как-то оттуда выбрался, попытался проникнуть к тебе в комнату, чтобы что-то тебе вколоть. По-моему, они вовсе не хотели угостить тебя морфинчиком.

Джейми пожал плечами.

– А почему меня-то?

– Вот это-то я и хочу выяснить, дорогуша. Ты ничего им не делал? Не швырялся грязью или типа того?


– Нет, клянусь.

Гонко внимательно поглядел на него.

– Может, это и правда, а может, ты виртуозный врун. В любом случае меня это устраивает. Но пока что ничего не делай. Придет время – и будет по-моему. А пока что полный мир-дружба, ясно тебе? Сам живи и другим не мешай, розовые сопли и прочая хрень. Сейчас тот момент, когда нам, клоунам, надо залечь на дно, уж поверь мне. Какой-то шутничок носится вокруг, устраивает всем подлянки и прочее дерьмо. Начальство долго это терпеть не станет, готов на деньги спорить.

Джейми кивнул.

– И намажься краской, – приказал Гонко, закрывая дверь.





Глава 21. Беда назревает




Около полудня клоуны отправились в свой сценический шатер на празднование дня рождения Курта. Джей-Джей шагал быстро и пружинисто, радуясь тому, что проблемы с его вторым «Я» немного разрешились. Джейми с самого раннего утра намазался гримом, так что, похоже, игры закончились. Если так и дальше пойдет, Джей-Джей, возможно, станет относиться к нему помягче… Сперва этот сосунок не понял, с кем дело имеет, но теперь хорошо усвоил урок. Вот бы так и впредь.

Клоуны пришли в шатер последними, позже них появился лишь Курт. Гонко и Рафшод положили слабо брыкавшийся мешок для трупа на землю рядом с собой. Курт сделал вид, что не он организовывал это мероприятие, разослав повсюду цыган, чтобы они пригласили всех. Войдя в шатер, он разыграл удивление, держа в руках папку, словно заглянул сюда с рутинной проверкой. Все присутствующие видели это уже много раз и, как велено, прокричали хором: «Сюрприз, сюрприз!» Курт покраснел, прижав лапищи к щекам, притворившись смущенным, фыркая: «Это чересчур!» и «Да ну вас!» и неуклюже помахивая руками, словно говоря: «Да ладно вам!» Он остановился прямо перед сценой и окинул всех выжидающим взглядом.

Конкурс подарков оказался несколько подзабыт за недавними разгромами и сумел потерять свою прежнюю остроту. Акробаты выбрали самый безопасный подход и вручили ему полный пакет зубов; такой же подарок они преподнесли ему четыре года назад, тем самым заработав себе дипломатический иммунитет во всех дрязгах, в которые они тогда были втянуты. В те времена акробаты враждовали со шпагоглотателем, поскольку обитали с ним в одном шатре. Акробаты взяли верх, шпагоглотателя отправили в шатер к Мугабо, где тот в результате жаркой – в прямом смысле – перепалки превратился в жаркое. Но это все в прошлом, и акробаты, похоже, чувствовали, что в этот раз их переплюнут. Они бросали просто убийственные взгляды на клоунов, самодовольно сидевших у шевелящегося мешка для трупов.

Акробаты преподнесли Курту зубы первыми, и Курт был доволен. Не в восторге, но доволен.

– У меня хорошее предчувствие, – шепнул своей команде Гонко.

Шелис, не очень-то обрадованная поведением обоих братьев Пайло в вопросе похищения ее хрустального шара, вообще не стала ломать голову. Она подарила Курту зубную щетку с ручкой из слоновой кости, которую случайно увидела на Аллее Развлечений; достаточно приличный подарок, чтобы избежать каких-то упреков. Курт изобразил светское разочарование, вздохнув, как влюбленная школьница под плакатом со своим кумиром, обожаемым и недосягаемым.

Укротитель львов явно не следил за увлечениями Курта и, похоже, полагал, что Курту нравится наблюдать за птицами, что он обожал год назад. Он преподнес Курту попугая, которого научил говорить «С днем рождения!» Гоши по какой-то причине разозлился, когда с клетки с птицей сняли платок, словно увидел соперника. Искоса посмотрев на него, Джей-Джей лишний раз убедился, что чем больше он узнавал о Гоши, тем опаснее тот казался.

Попугай Курту совсем не понравился. Его рыбьи губы улыбались, но он не произнес ни единого слова благодарности, а лоб его потемнел, словно сгущавшиеся грозовые тучи. Укротитель львов вернулся на свое место нетвердой походкой, и выглядел он гораздо бледнее, чем когда со своего места встал.

Дровосеки удивили всех, доказав, что держат руку на пульсе. Они преподнесли Курту огромное распятие, которое соорудили из красного дерева. Когда они вчетвером втащили свой подарок, Курт засиял, осыпая их благодарностями и похвалами. Гонко решил, что сейчас самое время. Он сделал знак Рафшоду, и они вдвоем потащили к сцене мешок, внутри которого, словно попавшаяся в сети рыба, постанывал и извивался священник. Гонко перевязал мешок розовой ленточкой в районе талии пленника.

– Что это? – спросил Курт, уже возбужденный, когда они положили мешок у его ног.

– Небольшое подношение, которое, нам кажется, должно вам понравиться, босс, – ответил Гонко. – Это все вам. Пользуйтесь.

Курт снова фыркнул, развязывая ленточку и гадая, что же может быть внутри, пошутил, что надеется, что это не очередная пара носков, – хотя никто не отважился бы подарить ему и первую пару, – и расстегнул молнию.

– Что происходит? – прохрипел священник. – Я хочу пить… пожалуйста…

Он, часто моргая, таращился на собравшуюся толпу, шарахнулся от нависшего над ним жуткого чудовища в два с лишним метра ростом. Звериные глаза Курта внимательно оглядели воротник, черную мантию и распятие, и вид у него сделался таким, словно он вот-вот лопнет от восторга.

– Вот это да! – воскликнул он. – Настоящий? Не имитация?

– В самом лучшем виде, босс, – Гонко зловеще ухмыльнулся в сторону поникших и притихших акробатов. – Для вас – никаких аналогов. Взяли прямо из церковного прихода Перте. На здоровье.

Курт был потрясен.

– Вот это да! – только и мог он сказать.

Он сжал руками голову священника, его огромные пальцы легко обхватили ее целиком. Засунул ему в рот большой палец, приподнял десну и рассмотрел зубы, словно у породистой собаки.

– Вот это да! – прошептал Курт.

– Поскольку он здесь, мы подумали, может, использовать его на свадьбе Гоши, – предложил Гонко. – Если вы, конечно, не возражаете, босс. Сделать все официально, как полагается.

– О разумеется! – ответил Курт, взвалив на плечо священника, который от страха не держался на ногах. Воздетое высоко над землей тело казалось крошечным. – Конечно, можете взять его напрокат. Так, все остальные сложите свои подарки у двери моего фургона. Сейчас я просто обязан поиграться вот с этим.

Курт вприпрыжку выбежал наружу, а за ним из шатра потянулись артисты.

Когда клоуны возвращались домой, Гонко пребывал в превосходном настроении.

– Вы лицо его видели? Да нам завтра же вернут наше представление, ставлю сто к одному.

Джей-Джей оставил их праздновать, а сам отправился к себе в комнату. Ему не терпелось посмотреть, что же Курт станет делать с беднягой-священником. Он понадежнее забаррикадировал дверь, потянулся под кровать за наволочкой и…

Шар исчез. Он тотчас же понял, что его предали. Он хрипло завизжал. Затем последовал лихорадочный и безрезультатный обыск всей комнаты, после чего Джей-Джей сел, уставившись прямо перед собой и скрипя зубами, то и дело молотя кулаком по подушке и содрогаясь от злости.

– Джейми, – прошептал он, – вот теперь война.