Цирк семьи Пайло

– Сегодня вечером, – продолжал Гонко, – очень важное представление. Не забывайте, что мы по-прежнему под наблюдением. Как я уже говорил вчера, делайте вид, что изо всех сил стараетесь и пытаетесь очень хорошо выступить. Неизвестно, решит ли Курт показательно нас наказать, если мы снова облажаемся. И мне вовсе не хочется стать посмешищем для акробляхов. ДУПИ, Я СКАЗАЛ СЛУШАТЬ ВНИМАТЕЛЬНО!

– Прости, Гонко, я просто, просто…

– Так, теперь построились. Джей-Джей, ты пока еще не готов выходить на сцену, потому что ты сбегаешь с репетиций, как будто ты Златовласка, а я – большой страшный волк.

Джей-Джей с пристыженным видом спрятался за спиной Уинстона. Гонко решил и дальше делать вид, что относится к нему с пониманием, и немного смягчился.

– Это нормально. Ты здесь новенький. Рано или поздно усвоишь, что к чему. Нужно время, чтобы пообвыкнуться. Когда-то все были новичками, робкими и сбитыми с толку. – Джей-Джей еще больше съежился, как будто ему делали выговор. – Но, Джей-Джей, не убегай, наблюдай и набирайся ума. Может, чему-то и научишься. Понятно тебе?

– Да, сэр, – пролепетал Джей-Джей.

– Вот и молодец. Так, мои милые, за дело. Начали!

Дупи уговорил брата выйти на мат, и клоуны принялись репетировать. Гонко наблюдал за ними оценивающим взглядом: все шло как надо. Гоши принимал удары по голове с должным удивлением на лице – наверное, потому что действительно удивлялся, и издавал подобающие звуки, когда Рафшод колотил его молотком по черепушке. Бац! Раф, со своей стороны, легко уворачивался от топориков, которые в него метал Гонко, а номер Дупи со спадающими штанами прошел без сучка, без задоринки. Уинстон смотрелся несколько бледно, каким-то усталым. Может, его что-то беспокоило. Гонко нахмурился, но, как бы то ни было, порошок поможет ему войти в форму, а старик получал его чуть больше, чем ему полагалось.

Не в восторге, но довольный, что представление снова не обернется позорищем, Гонко объявил:

– Закончили!

Клоуны быстро разошлись. Гонко обернулся, чтобы поговорить с Джей-Джеем о некоторых деталях репетиции, но Джей-Джей исчез.





* * *


Джей-Джей вообще не смотрел репетицию, улизнув, как только Гонко повернулся к нему спиной. Он был почти уверен, что пока глаза у него были на мокром месте, а голос дрожал, он может делать все, что заблагорассудится. Теперь ему снова захотелось посмотреть в хрустальный шар, который он считал подарком судьбы. Неудивительно, что прорицательница вела себя так высокомерно – она, наверное, знает все обо всех, а причин и поводов для шантажа у нее в голове припасено, вероятно, лет на сто вперед. Джей-Джею тоже хотелось кого-нибудь пошантажировать.

К тому же оставалась масса неясных вопросов касательно цирка. Он хотел получить на них ответы ради себя и ради Джейми, которого все происходящее напрягало куда сильнее. Во-первых, ему хотелось узнать больше о Курте Пайло. Очень хотелось. Он хотел знать, на что способно это огромное чудовище, если его достаточно разозлить. Во-вторых, проходимцы. Откуда они берутся? Они казались обычными людьми, которые поедают пироги, смотрят футбол и размножаются. Здесь они появлялись сотнями. Джей-Джей наскоро покопался в воспоминаниях Джейми, ища там хоть какое-то упоминание о Цирке семьи Пайло. И ничего не нашел. Но такое шоу не могло остаться незамеченным. Как столько людей могли раз в несколько дней сюда приходить, отправляться домой и держать все в тайне? Вряд ли всех зрителей… даже смешно… убивали в конце вечера.

Или все-таки убивали?

М-м-м… нет. Нет, он так не думал. Не убивали, но… Что-то происходило, пока они были здесь. Что получал цирк, устраивая представления? Уж точно не деньги от продажи билетов.

В любом случае – план на день он себе уже составил: посмотреть с помощью хрустального шара все происходящее в цирке от начала до конца.

Вернувшись к себе в комнату, чтобы переодеться, он заметил на кровати дивную новую пару штанов, очень похожих на те, что носил Гонко. Он нахмурился и надел их, не обращая внимания на точившего его червячка сомнения, интересовавшегося, откуда они там оказались. Одевшись, он вышел и не спеша зашагал по главной улице. Проходимцы уже начали появляться, пока что всего несколько семей и старики, медленно вышагивавшие по тропе с остекленевшими глазами.

Джей-Джею требовалось уединенное и незаметное место, откуда он мог бы наблюдать за всем «из-за кулис». Он, прищурившись, поглядел на крышу клоунского шатра, возвышавшегося над окружавшими его аттракционами и жилищами цыган. Вот там будет в самый раз. Он бегом вернулся в комнату и прихватил хрустальный шар, завернув его в наволочку. Он было собрался незаметно выскользнуть наружу, когда какой-то шум заставил его остановиться как вкопанного. Сначала он подумал, что это сирена или какая-то сигнализация, звучавшая на одной безумно высокой ноте, становясь то тише, то громче:

– Иии-иии-иии!

Более жуткого звука он никогда не слышал. Звук этот то затихал, то возобновлялся, напоминая собачий вой пополам с пожарной сиреной, и исходил он откуда-то из шатра. Джей-Джей зажал руками уши – господи, громко-то как. Но звук продолжал безжалостно вгрызаться в мозг:

– Иии-иии-иии!

Охваченный ужасом, но снедаемый любопытством, он пошел на звук и увидел, как в коридор вылетел Дупи.

– Ребята! – закричал он. – Ребята, вы только посмотрите! Вы только посмотрите, ребята! Ой, блин, как же он счастлив!

– Господи! – заорал Джей-Джей, не в силах больше этого выносить. – Что это за шум, черт подери?

– Пойдем, Джей-Джей, – Дупи кинулся к нему и схватил за рукав. – Это Гоши. Это Гоши, и она сказала «да». Джей-Джей, она сказала «да»! Я просто знал, что так и будет, Джей-Джей, я так и знал!

Гоши? Она сказала «да»? Что за бред еще такой? Дупи потащил его за рубаху в спальню Гоши. От увиденного там он похолодел. Гоши стоял посередине комнаты с явно нечеловеческим выражением на лице. Он так выпучил глаза, что, казалось, они вот-вот выскочат из орбит, губы неестественно обнажали десны так, что виднелись мелкие белые и острые звериные зубы. Кожа собралась в складки вокруг лба, щек, шеи и ушей, словно волны из теста, будто кто-то пытался содрать кожу после массажа. В уставившихся на него жутких глазах Джей-Джей прочитал нечто очень отдаленно напоминающее восторг. Потом снова раздался вой.

Отведя взгляд от этого ужасающего зрелища, Джей-Джей наконец понял, в чем же дело. На маленьком столе в черном кувшине стоял папоротник. От веточек в разные стороны разбегались желто-зеленые листочки. На веточке потолще висело золотой кольцо с бриллиантом. Это была невеста Гоши. Дупи провел рукой по спине Джей-Джея.

– Ну, не прелесть? – прошептал он. – Ну, не супер?

У Джей-Джея не нашлось сил возразить. Колени у него подогнулись. Стоявший рядом Гоши выл без остановки. Джей-Джей медленно попятился к выходу.





* * *


Когда все затихло, Джей-Джей вышел из шатра со спрятанным за спиной хрустальным шаром и начал соображать, как ему взобраться на крышу. Он постучал по стене костяшками пальцев и с удивлением обнаружил, что она твердая, как дерево или черепаший панцирь. Но когда он попытался лезть вверх, ему не за что было ухватиться, некуда поставить ногу. Задумчиво глядя на почти отвесную стену, он рассеянно пошарил рукой в кармане. И к своему удивлению нащупал там что-то твердое и прохладное. Он вытащил руку и увидел стальной ледоруб, каким пользуются альпинисты. Нахмурившись, он переложил хрустальный шар подмышку и засунул в карман другую руку. Там оказался еще один ледоруб.


Он был совершенно уверен, что этих предметов в карманах не было, когда он надевал штаны.

– А если так? – произнес он и с громким стуком вонзил ледоруб в стену. Спрятав хрустальный шар за пояс своих огромных штанов, он принялся карабкаться по стене шатра и обнаружил, что его руки совсем не устают. Что бы этот грим не делал с головой, для тела он был вроде ракетного топлива.

Оказавшись на крыше, он с наслаждением осмотрел панораму цирка с высоты птичьего полета. Весь цирк казался гораздо больше, чем с земли. Внизу шатались толпы людей, растекаясь по шатрам и палаткам. К югу виднелись Аллея Развлечений, цыганские жилища, карусели и палатки с развлечениями, скопление лачуг. Джей-Джей едва мог разглядеть карнавальных крыс, носившихся вокруг своих аттракционов и делавших последние приготовления.

Развернувшись к северу, он увидел, как солнечные лучи отражаются от крыши фургона Курта. Сам по себе фургон казался совсем обычным и неприметным, с виду больше похожий на сарай дворника со швабрами и метлами. Он заметил, как дверь фургона открылась и закрылась, когда из него кто-то вышел. С такого расстояния было трудно разобрать, кто именно, но у него создалось ощущение, что это прорицательница, возможно, рассказавшая начальству о ночном налете. Потом Джей-Джей попытался заглянуть за высокий забор позади фургона Курта – заметил нечто очень странное: он не видел ничего, кроме рассеянного белого света. Через мгновение ему пришлось отвести взгляд – глазам стало больно.

– Вот чертовщина, – пробормотал он. Он мог лишь смутно догадываться, что цирк располагался где-то в большой долине, окруженной туманами.

Ну ладно, об этом пусть Джейми беспокоится. За дело – подсматривать за другими. Он вытащил из штанов хрустальный шар, снял с него наволочку и уселся на крыше, скрестив ноги, прислонившись спиной к вертикальному опорному столбу. Он проделал то же, что и Рафшод: постучал по стеклу, махнул над ним рукой, и вскоре появилась картинка.

Через несколько минут он научился с ним управляться. Двигая пальцами по стеклу вправо, влево, вверх и вниз, он мог наблюдать за любым местом, даже под крышами и за стенами. Движением руки он мог перемещать обзор с одного края цирка площадок на другой. Сейчас шар показывал мелкий, но кристально чистый вид сверху, на котором проходимцы, как зомби, вышагивали по главной грунтовой дороге. Кое у кого были фотоаппараты, но снимков никто не делал. Он сдвинул картинку к Аллее Развлечений, в ту сторону, откуда они, похоже, появлялись. Следуя вдоль людского потока, он добрался до места, где дорога просто обрывалась. Там был тупиковый проулок: ни воротец, ни двери. Только будка, в которой толстый старый служитель, по виду донельзя уставший от жизни, сидел и чесал ляжку. Джей-Джей нахмурился и приблизил будку. На ней краской было написано: «БИЛЕТЫ».

«Будто это, мать вашу, что-то объясняет», – подумал он. Он было собрался отдалиться назад и посмотреть еще что-нибудь, как вдруг двое проходимцев, молодая пара, появились из ниоткуда, ошарашено замерев у будки старого служителя. Только что там был кусок поляны с примятой травой, но внезапно – двое людей… Никаких тебе вспышек или водоворотов, по крайней мере, он их не заметил. Моргни, и упустишь мгновение, вот они. Он моргнул, и там стояло еще двое, на этот раз старики, у одного в руках трость, они пристроились в очередь чуть правее остальных.

Джей-Джей переместил обзор вглубь цирка к шатру фокусника. Он почти забыл про этого тронутого циркача: «Я покажу вам фокуз з крольиком – бац!» Он прижал пальцы к стеклу, проникая через крышу шатра Мугабо. Проходимцы еще не собрались на представление, все пластиковые стулья стояли пустыми. На сцене стоял один лишь фокусник, казавшийся великаном в своем тюрбане, с кожей черной, как полночное небо. Мугабо явно одолевала какая-то печаль, потому что он закрыл лицо руками. Он на мгновение шевельнул ладонями, и Джей-Джей увидел, что Мугабо не в горе, а в ярости. Он говорил сам с собой – нет, кричал, дико мотая головой так, что на шее вздулись вены, и скрежетал зубами. Мугабо постарался успокоиться, глубоко дыша, массируя шею, расправляя свою длинную кремового цвета мантию. Но безуспешно – через пять секунд он снова визжал. Он треснул по стулу в первом ряду, и Джей-Джей фыркнул от удивления, когда от удара ногой фокусника от сиденья посыпался сноп искр.

Джей-Джей потер подбородок и задумался. Этот фокусник – и вправду тот еще фрукт. Наверное, в том и дело – силой он обладает, и немалой, но застрял с вытаскиванием кроликов из шляпы и вытягиванием носовых платков из рукава. Он стал гадать, а что же случится, если Мугабо просто откажется выступать. Кто будет с ним разбираться?

Ответ на этот вопрос нашелся сразу же, как только в шатер фокусника неспешно зашел Гонко. Главный клоун улыбался, непринужденно шагая к сцене, засунув руки в карманы. Мугабо оскалился, тело его изогнулось, как у изготовившейся к прыжку дикой кошки, скрюченные пальцы рассекали воздух словно когти. Он обвиняющим жестом ткнул указательным пальцем в Гонко и что-то прокричал.

– Ты бы с ним поосторожнее, Гонкс, – прошептал Джей-Джей.

Однако Гонко, казалось, ничто не беспокоило. В его взгляде читалось отвращение, граничившее с жалостью. Одним изящным прыжком он оказался на сцене. Мугабо начал пятиться к стене, пока Гонко не загнал его в угол. Тут фокусник шагнул в сторону, обо что-то споткнулся и упал, а Гонко навис над ним, с сочувственной улыбкой кивая головой и по-прежнему держа руки в карманах. Мугабо начал отползать от него, упираясь ногами в пол. Гонко вынул руку из кармана и указал ею на перевернутый цилиндр и всего несколькими словами привел Мугабо в дикую ярость. Маг вот-вот бросится на Гонко, Джей-Джей видел это по его лицу, но Гонко продолжал на него надвигаться, словно говоря своей усмешкой: «Ну же, бросайся…»

В следующие несколько секунд много чего произошло. Во-первых, Мугабо заглотил наживку. Он внезапно вскочил на ноги, вскинув кверху руки, словно готовые выстрелить ружья.

Гонко так же быстро отпрянул назад и резко вытащил руки из карманов. Он, похоже, полез за оружием, но вытащил лишь пригоршню какого-то мусора. Он с удивлением уставился на свои ладони. Джей-Джей пропустил, что случилось дальше, потому что хрустальный шар брызнул ему в глаза ослепительной вспышкой света. Где-то вдалеке он расслышал сухой хлопок, похожий на выхлоп автомобиля. Как только свет в шаре угас, Джей-Джей увидел Гонко, со всех ног улепетывавшего от шатра мага. За ним гнался Мугабо, подняв руки и что-то крича. За фоновым шумом Джей-Джей едва слышал его визг. Мугабо прекратил погоню, успокоился и с торжествующим видом зашагал обратно к своей сцене.

Джей-Джей на несколько секунд оторвался от шара, пытаясь разобраться в том, что произошло. Он вспомнил, что Гонко все время держал руки в карманах, словно надеялся найти там орудие защиты. Вещдок номер два – ледорубы. Когда он надевал штаны, в карманах ничего не было, это он точно знал. Тут он припомнил все, что Гонко выхватывал из карманов: топорики, ножи и так далее.

Примерно в то время, когда он сопоставил эти факты, он услышал, как под ним кто-то заорал во все горло. Это оказался Гонко.

– Если я найду гниду, что стащила мои штаны… И мне наплевать, кто ты: клоун, акробат, любимый друг или родственник, неодушевленный предмет… астральное тело… я сам… камень или банка с ОГУРЧИКАМИ… то, что никак нельзя убить, слушай сюда: я тебя замочу К ХРЕНАМ. Найду способ, пусть хоть сто лет уйдет… Найду… блин… спо-о-о-особ!

Каждая пауза заполнялась треском и грохотом – Гонко, похоже, уже принялся убивать то, что убить невозможно: столы, стулья, окна, все, что под руку попадется, что угодно.

Примерно в эту минуту Джей-Джей засунул палец за резинку штанов, оттянул ее и прочитал небольшой ярлычок на изнанке: «Гонко».





* * *


Прошло несколько минут. Внизу крики Гонко превратились в неразборчивый шепот сквозь стиснутые зубы, то и дело сопровождаемый хрустом дерева, треском, грохотом и звоном. Раздался жуткий удар, который слегка потряс даже крышу, где сидел Джей-Джей. Наверное, в стену швырнули карточный стол… Неплохая, однако, демонстрация силы. Джей-Джей откинулся назад, ожидая, пока все успокоится. Он едва сдержался, чтобы не рявкнуть: «Да заткнись ты!» И улыбнулся, подумав, как перепугается Джейми, когда потом все это увидит и кое-что припомнит.

Он провел пальцем по шару, отъехав от Мугабо в сторону какой-то суматохи, возникшей на главной улице. Несколько проходимцев, из тех, кто мог слышать вопли Гонко, остановились, ничего не понимая, как спящие, разбуженные каким-то шумом снаружи. У обочины собралось несколько карнавальных крыс, глазевших на клоунский шатер и гадавших, что же там творится. Сквозь толпу продирался, расталкивая людей, какой-то человек, которого Джей-Джей раньше не видел. Вместе с тем, было в нем что-то до странности знакомое, на самом деле, он немного напоминал Курта Пайло, особенно глазами, лбом и губами.

И тут его осенило: «Джордж Пайло! А, так это, значит, второй большой босс – братец Курта».

Сходство с Куртом ограничивалось лишь лицом. Джордж был просто коротышкой, росту в нем было чуть больше метра двадцати. И, несмотря на это (может, именно из-за этого), он казался еще злее. Он направлялся к клоунскому шатру, где Гонко продолжал издавать утробный вой и крушить все подряд. Когда Джордж дошел до поворота и двинулся ко входу, из шатра пулей вылетел Гонко, едва не попавшись тому на глаза. Джордж зашел в шатер, и Джей-Джей услышал его пронзительный визг:

– Кто тут беспокоит проходимцев? Гонко, что ли?

Приглушенный голос, похоже Уинстон, что-то ему ответил. Джордж изрыгнул поток ругательств и выскочил вон, слова его постепенно затихали, пока не смешались с гомоном пробуждающегося цирка.

Следующие три часа Джей-Джей наблюдал за общением служителей карнавала и проходимцев, пытаясь понять – что к чему. Проходимцы смеялись над шутками, покупали с лотков сувениры и всякую всячину, ведя себя при этом как овцы обкормленные нейростимуляторами. Цыгане брали у них деньги, но те, похоже, их совсем не интересовали: пару раз он видел, как цыгане роняли на землю монеты и купюры, не удосужившись их поднять. Он еще немного поглядел, как репетируют акробаты, и, несмотря на последние события, ему пришлось признать, что работали они блестяще. Они прыгали, крутились, бесстрашно ходили по канату, летали по воздуху, казалось, вовсе не теряя равновесия. Про себя Джей-Джей отметил, что малейшая намеренная порча оборудования станет кому-то смертным приговором.

Еще он посмотрел выступление мага Мугабо, и тот с явным задором выполнял фокус с кроликом, выпуская пар после недавней стычки. Джей-Джей точно так же подглядывал за своими собратьями-клоунами. Гоши сидел у себя в комнате, совершенно неподвижно и вперившись глазами в папоротник. Дупи мухлевал, раскладывая пасьянс, и то и дело воровато оглядывался, не заметил ли кто. Рафшод лежал в отключке рядом со своей кроватью после того, как вырубился, врезавшись головой в стену.

Одно Джей-Джей оттягивал, с каким-то наслаждением опасаясь возможных последствий, – это решение взглянуть на Курта Пайло. Он переместил обзор через весь цирк в сторону опустевшей северной части. Как всегда, там оказалось всего несколько служителей, быстро куда-то шагавших, опустив глаза. Он приблизил небольшой фургон, потом поглядел сквозь крышу и сверху увидел сидящего за столом хозяина и владельца цирка. Курт подался вперед, склонившись блестящей лысиной над Библией. В своей жуткой ручище он держал маркер – похоже, выделял там любимые места. Его рыбьи губы загибались вверх в «фирменной» улыбке. На столе рядом с ним стояла миска с чем-то, что Джей-Джей сперва принял за попкорн. При ближайшем рассмотрении он определил, что небольшие беловатые предметы – это зубы: большие, маленькие, жемчужно-белые всевозможной формы. Курт запускал в миску пальцы и бросал зубы в рот, посасывая их, как леденцы. Джей-Джея передернуло, когда челюсти Курта сомкнулись, и он сглотнул.

– Вот жуткий сукин сын, – прошептал Джей-Джей, когда Курт принялся переворачивать страницы Библии. Не успел он это сказать, как Курт поднял голову, словно к чему-то прислушался. Он смотрел прямо перед собой, недоуменно нахмурившись, хотя улыбка застыла у него на губах, словно приклеенная. Тогда он медленно и зловеще поднял голову еще выше, пока не уперся взглядом через стекло прямо в зрачки Джей-Джея. Глаза Курта расширились. А уголки губ поползли вверх. У Джей-Джея зашлось сердце, перехватило дыхание. Курт медленно поднял над головой руку и слегка ею помахал.

Джей-Джей быстро мазнул ладонью по шару, подальше от фургона. Он остановил его над Комнатой Смеха и Ужаса, возле которой на рельсах стояла пустая тележка.

«Хватит, не надо волноваться», – подумал он, пока сердце постепенно успокаивалось.

Он слышал, как Гонко слонялся внизу, все еще взвинченный, но переставший давать волю рукам. Джей-Джей подумал, что пора спуститься и спрятать штаны. Он подбежал к краю крыши и посмотрел вниз – достаточно высоко, чтобы что-нибудь себе сломать. Но он торопился. Он хлопнулся на пятую точку, сжался в ожидании боли и съехал по крутой стене, прижимая к себе хрустальный шар. Он оказался прав, что волноваться не надо: карманы штанов выскочили наружу и с хлопком превратились в парашютики, наполнившись воздухом и смягчив падение. Как только он оказался на земле, карманы сами по себе свернулись и исчезли в штанах.

Он вбежал в шатер. Внутри царил учиненный Гонко полнейший разгром. У себя в комнате Джей-Джей завернул хрустальный шар в старое одеяло, жесткое от пота и кровавых пятен. Снял штаны и аккуратно свернул их. Выскользнув в гостиную, он сунул их под обломок побольше. Если повезет, то Гонко подумает, что они там так и лежали.