Чужие
Часть 82 из 97 Информация о книге
Для доступа к библиотеке пройдите авторизацию
Другие не помнили того, о чем он говорил, и через несколько секунд их робкие ожидания снова сменились разочарованием.
Марси опустила голову, сунула в рот большой палец и принялась обсасывать его с серьезным видом. Ее взгляд снова обратился внутрь.
— Идем, — сказал Джек. — Надо убираться отсюда к чертям.
Они поспешили к мотелю, чтобы одеться и вооружиться, — их ждали дорога и сражения. Ощущая запах июльской жары в ноздрях и рев реактивных самолетов в костях, Доминик Корвейсис неохотно последовал за остальными.
Часть третья. Ночь над Тэндер-хиллом
Мужество, любовь, дружба,
Сострадание и участие
Возвышают нас над животными
И делают людьми.
Книга сочтенных печалей
В гроб тебя уложили…
Не свои оплакали, а чужие.
Александр Поуп (перевод А. Етоева)
Глава 6
Вечер вторника, 14 января
1
Раздор
Отец Стефан Вайкезик прилетел «дельтой» из Чикаго в Солт-Лейк-Сити, потом местным рейсом добрался до аэропорта округа Элко. Он приземлился уже после начала снегопада, но до того, как резко снизилась видимость и преждевременные — из-за бури — сумерки остановили полеты.
В маленьком терминале он подошел к таксофону, нашел номер мотеля «Транквилити», набрал, но в ответ не услышал ничего. Даже гудка. Только шум помех. Он попробовал еще раз — безуспешно.
Священник попросил девушку-оператора помочь ему, но и та не смогла дозвониться до мотеля.
— Извините, сэр, похоже, проблемы на линии.
Отец Вайкезик воспринял это как дурную новость:
— Проблемы? Какие проблемы? Что случилось?
— Думаю, снежная буря, сэр. Очень сильные порывы ветра.
Но Стефан не был настолько в этом уверен. Буря только начиналась. Он не мог поверить, что телефонные линии начали рваться при первых порывах ветра, которые он ощутил, идя от самолета к терминалу. Отсутствие связи с «Транквилити» было зловещим предзнаменованием и больше походило на дело рук человеческих, а не разбушевавшейся стихии.
Он позвонил в дом настоятеля при церкви святой Бернадетты. Отец Джеррано ответил после второго гудка.
— Майкл, я без происшествий добрался до Элко. Но не могу связаться с Бренданом. Их телефон не работает.
— Да, — сказал Майкл Джеррано. — Я знаю.
— Знаешь? Откуда?
— Несколько минут назад мне позвонил человек, который отказался себя назвать, но заявил, что он друг некоей Джинджер Вайс, одной из тех, кто находится там с Бренданом. Та позвонила ему сегодня утром и попросила найти кое-какую информацию. Он сделал это, но не может дозвониться до «Транквилити». Она явно предвидела такую вероятность, а потому дала ему наш телефон и телефон ее друзей в Бостоне, попросила сообщить о результатах его розысков и сказала, что позвонит нам, как только сможет.
— Отказался назвать себя? — недоуменно повторил отец Вайкезик. — Говоришь, она просила его найти кое-какую информацию?
— Да, — сказал Майкл. — Во-первых, об этом месте — хранилище в Тэндер-хилле. Он передает, что, насколько ему удалось установить, хранилище остается тем, чем было всегда: оборудованным по последнему слову техники взрывостойким складом, одним из восьми практически одинаковых подземных хранилищ, разбросанных по разным концам страны, причем не самым большим из них. Еще она просила найти что-нибудь на одного армейского офицера — полковника Лиленда Фалкерка, он сотрудничает в какой-то службе реагирования на внутренние чрезвычайные ситуации…
Отец Вайкезик смотрел на всполохи бури за окном терминала и слушал, как Майкл в быстром темпе пересказывает послужной список полковника. Стефан уже вспотел от напряжения, пытаясь запомнить все подробности, а его викарий не сообщал ничего важного.
— Мистер Икс, похоже, считает, что только один факт в биографии полковника Фалкерка может быть связан с событиями в мотеле «Транквилити».
— Мистер Икс? — переспросил отец Вайкезик.
— Поскольку он не представился, приходится называть его так.
— Продолжай.
— Так вот, мистер Икс считает: дело в том, что полковник Фалкерк являлся военным представителем в одном из правительственных комитетов ГИПКа. Этот комитет около девяти лет назад запустил какую-то важную научно-исследовательскую программу. Мистер Икс считает, что ГИПК — ключ к разгадке, потому что в ходе своих розысков он установил две странные особенности. Первая: многие из тех ученых, которые работали в этом комитете, находятся сейчас — или находились недавно — в длительных и необычных или необъяснимых отпусках. И вторая: для всех документов ГИПКа установили повышенный уровень секретности — позапрошлым летом, восьмого июля, именно в те дни, когда у Брендана и других случились проблемы в Неваде.
— А что такое ГИПК? Чем занимается эта организация?
Майкл Джеррано рассказал.
— Боже мой, я так и предполагал!
— Предполагали? Отец, вас трудно удивить. Но вряд ли вы предполагали именно это! Вы наверняка не могли предвидеть, что в этом причины проблем Брендана. И… вы хотите сказать… это и в самом деле… то, что там произошло?
— Возможно, все еще происходит, но я должен признать, что прозрел не только благодаря своему могучему интеллекту. Отчасти это связано с тем, что́ Кэлвин Шаркл прокричал полиции сегодня утром, перед тем как разорвать себя в клочья.
— Боже мой! — воскликнул Майкл.
— Может быть, завтра мы будем жить в совсем другом мире, Майкл. Ты готов к этому?
— Я… я не знаю, — сказал Майкл. — А вы готовы, отец?
— О да! — ответил Стефан. — О да, вполне готов. Но путь к нему, возможно, полон опасностей.
Джинджер видела, как с течением времени внутри Джека Твиста растет напряжение. Он действовал, исходя из предчувствия, что через горловину песочных часов сыплются последние песчинки. Помогая остальным готовиться к отъезду, Джек все время поглядывал на окна и двери, словно предполагал увидеть враждебные лица.
Им потребовалось почти полчаса, чтобы одеться в расчете на холодную зимнюю ночь и погрузить оружие и боеприпасы в пикап Сарверов и «чероки» Джека, стоявшие за мотелем. Они не молчали во время работы: молчание могло насторожить подслушивающих, навести их на мысль о скором отъезде свидетелей. Поэтому они, спеша с приготовлениями, болтали о всяких пустяках.
Наконец в четыре часа десять минут они включили радио на полную громкость — в надежде, что на какое-то время это скроет их отсутствие, — вышли через заднюю дверь служебного помещения, затем потолклись на ветру, под снегом, обнимая друг друга со словами «до свидания», и «берегите себя», и «я буду молиться за вас», и «все будет хорошо», и «мы победим этих ублюдков». Джинджер заметила, что Джек и Д’жоржа дольше других стояли вместе обнявшись, а Джек к тому же поцеловал Марси и обнял, как собственного ребенка. Все выглядело куда мрачнее обычного расставания после встречи родственников: невзирая на заверения в противоположном, члены этой семьи были убеждены, что не все доживут до следующей встречи.
Сдерживая слезы, Джинджер сказала:
— Ну все, хватит, давайте скорее отсюда.
Первым уехал «чероки», за рулем которого сидел Нед, — шестеро пассажиров отправлялись кто в Чикаго, кто в Бостон. Мелкий снег валил с такой силой, что меньше чем через сто футов «чероки» превратился в призрачный контур, а через сто пятьдесят и вовсе исчез из виду. Нед не поехал к холмам, опасаясь, что его увидят наблюдатели, которых с помощью термоискателя обнаружил Джек. «Чероки» направился по узкой долине со множеством пологих склонов и подъемов. Нед и дальше старался держаться узких мест, лощин и оврагов. Вой ветра заглушил более тихий звук двигателя еще до того, как «джип» стал исчезать за снежной пеленой.
Джинджер, Доминик и Джек забрались в салон пикапа Сарверов и двинулись по следам «чероки». Но джип, имевший преимущество на старте, вскоре исчез в белом вихре, накрывшем землю. Машина подпрыгивала, тряслась, наклонялась. Джинджер сидела между Домиником и Джеком, смотрела вперед через лобовое стекло, за которым мельтешили дворники, и думала о том, увидит ли она вновь тех, кто уехал в джипе. За несколько дней Джинджер полюбила их всех и теперь боялась за них.
Нам не безразлично — вот что отличает нас от диких животных. Так всегда говорил Джейкоб. Мужество, любовь, дружба, сострадание и участие — каждое из этих качеств одинаково важно для рода человеческого, утверждал Джейкоб. Некоторые считали, что важен только интеллект: умение решать проблемы, умение довольствоваться малым, умение почувствовать благоприятную ситуацию и воспользоваться ею. Да, все это были важные факторы, которые определяли развитие и превосходство человека, но интеллекта часто недостаточно, нужны мужество, любовь, дружба, сострадание и участие. Нам не безразлично. Это наше проклятие. Это наше благословение.
Поначалу Паркер Фейн опасался, что пилот десятиместного самолета не решится нырять сквозь тучи и идти на посадку, а вместо этого полетит на другой невадский аэродром, еще южнее. Но когда самолет все же нырнул, чтобы пройти ниже надвигающейся бури, Паркер едва не пожалел, что они не отправились искать другое место для приземления. Ветер, сотрясавший самолет, и снег, снижавший видимость до нуля, казались слишком опасными даже для опытного пилота, привычного к посадке по приборам. Наконец они сели — один из последних рейсов, принятых аэропортом округа Элко перед закрытием.
Закрытого трапа для высадки в маленьком аэропорту не было, и Паркер поспешил по заснеженной дорожке к дверям маленького терминала, морщась от ветра, щипавшего голое лицо, швырявшего в него тысячи крохотных снежных иголок.
После посадки самолета авиакомпании «Вест эйр» в Сан-Франциско, несколькими часами ранее, он купил в магазине сувениров аэропорта ножницы и электрическую бритву — и быстро сбрил бороду в мужском туалете. Десять лет он не видел своей физиономии без этого украшения. Оказалось лучше, чем он ожидал. Еще он подстриг себе волосы. Посредине этой трансформации другой посетитель, мывший в этот момент руки, шутливо спросил:
— Спасаемся от копов?
— Нет, от жены, — ответил Паркер.
А человек сказал серьезным тоном:
— Смотрите-ка, и я тоже.
Чтобы не светить банковскую карту, он расплатился наличными за билет на самолет авиакомпании «Эйр кэл» до Рино. Оказавшись в «самом большом маленьком городе мира» после сорокапятиминутного полета над Сьерра-Невадой, он смог купить последний билет на отправлявшийся через двадцать минут самолет до Элко, опять отдав наличные, — в его бумажнике осталось только двадцать долларов. Последовали два часа и пятнадцать минут периодической тряски во время полета над Большим бассейном к высокогорью в северо-восточной Неваде, где, как подсказывало Паркеру чутье, его другу грозила смертельная опасность.