Что скрывает Эдем [части 1 и 2]
Часть 36 из 70 Информация о книге
Для доступа к библиотеке пройдите авторизацию
От этой угрозы рука дрогнула. Но у него было такое лицо… перекошенное бессильной яростью, как у человека, загнанного в ловушку, а в голосе звучало отчаяние со смесью презрения, будто это не он был чудовищем, зверем, а я. И я неожиданно поняла, что не смогу причинить ему вреда.
– Твои руки надежно скованы наручниками, а ноги цепями, – прошептала, сглотнув, и кое-как забралась в машину, пока бандиты, которые палили из автоматов, стремительно приближаясь к нам, собственно говоря, не приблизились окончательно.
Увернулась от пуль, пригнулась, бросив на соседнее сиденье реквизированный автомат, и принялась быстро изучать панель управления. Потыкала в знакомые кнопки – благо мотор по-прежнему ревел – и, резво крутнув руль, сдвинулась с места.
– Стреляй! Эта дрянь украла машину! – донеслось мне в спину вместе с градом пуль, одна из которых прозвенела в сантиметре от уха (чудом успела увернуться!), а остальные разбили стекло.
– Ну же! Разгоняйся! – прорычала я, с силой надавив саднящей, травмированной ногой на педаль газа.
Моя маскировка с каждой секундой ослабевала, превращая в еще более легкую мишень, поэтому надо было постараться убраться отсюда как можно дальше.
Ехать вниз по горному склону было стремно, машину и без того нещадно трясло и подбрасывало на ухабах, а как активировать крылья, я не знала. Но ни это, ни перспектива перевернуться и сломать себе шею не пугала меня так сильно, как шум двух взявшихся будто из ниоткуда квадролетов.
– Подмога, чтоб ее! – фыркнула я и крепче вцепилась пальцами в руль, наконец-то ощутив, что машина набрала неплохую скорость.
Пригибаясь и уворачиваясь от автоматной очереди, при этом стараясь управлять чудо-транспортом и со страху визжа, как бешеный поросенок, я катилась вниз по холму, когда внезапно заметила, что там обрыв.
– Передо мной раскинулся обычный металлический мост, старый, местами проржавевший, но все же успешно помогавший тяжелым машинам безопасно перебраться на другую сторону обрыва.
Спасительный мост, как по щелчку пальцев, материализовался, и вместо того чтобы сверзиться в пропасть, я, трясясь и подпрыгивая на сиденье, продолжала двигаться вперед. Улыбнулась, обрадовавшись успеху. Повернула голову влево, мельком глянув на узкую голубую ленту реки, которая текла где-то внизу, и в следующий миг меня ослепила вспышка оглушительной боли.
Дыхание сперло, сердце сжалось в комок. Правая рука ослабела, и я, утратив контроль над фантазией, с бешеным воплем полетела в пропасть.
Глава 17
Сознательное и бессознательное
Приземление оказалось практически безболезненным. Я недоверчиво приоткрыла глаза и увидела прозрачные желтоватые стены куба. Выход! Я нашла выход! И пока меня обратно не затянуло, рвано дыша и нервно подрагивая, выскочила за границы прототипа и рухнула на мягкую, залитую солнцем траву.
– Кара! Кара, ты как?! – подлетела Элли. Ее голос дрожал, срывался на плач, и она то и дело шмыгала носом – Умоляю, скажи, что ты не сильно ранена!
– Элли… – прохрипела я, заставляя себя приподняться и на нее посмотреть. – Элли…
Девчонка сидела рядом со мной на коленях и беспорядочно водила надо мною ладонями, желая прикоснуться и убедиться, что я в порядке, и в то же время боясь причинить боль.
– Я так испугалась! Кричала, звала на помощь, но меня никто не услышал… А эта сфера никак не хотела сворачиваться! Я тыкала пальцами, тыкала, пытаясь понять, как ею управлять, но все без толку… Прости меня, пожалуйста, Кара, прости!
Сгорбившись, жадно хватая губами воздух, я напряженно вглядывалась в побледневшее, перепачканное грязью девичье лицо. Ее покрасневшие, широко распахнутые глаза заблестели, и по щекам опять потекли слезы.
– Элли… Ты цела?
– Я? – Она удивленно на меня посмотрела. Поморгала, стряхивая соленые капельки с длинных черных ресниц и, шмыгнув носом, ответила: – Да. Ты же меня вытолкнула, помнишь? – Я на мгновение смежила веки, испытав облегчение. – А ты как?
Неожиданно поняла, что моя голова раскалывается, вены на висках пульсируют с бешеной силой, в ушах шумит, в глазах режет, и они болят так, будто вот-вот выскочат из орбит. Сердце колотится, дыхание сбито, желудок свернулся тугим узлом, но… я жива.
– Нормально, – просипела я.
– Ты, ты… ползала, бегала на месте, кралась, – между тем бормотала Элли. – Там, в кубе. Падала на пол, поднималась и, хромая, ходила по кругу и при этом сама с собой разговаривала. Это было так жутко! Я думала, у тебя повредился от боли рассудок. А потом ты заорала, упала на пол… Я д-думала, ты умерла!
Она зарыдала. Я крепко ее обняла и неловкими движениями стала гладить по спине, по макушке, успокаивая.
– Все хорошо, Элли. Все хорошо, – хрипло бормотала я не только ей, но и себе. Бросила искоса полный ужаса взгляд на сферу и посильнее стиснула Элли. – Мы обе оттуда выбрались. Выбрались! И теперь в безопасности.
– Кара, я т-такая дура! П-прости меня, пожалуйста… Я не хотела…
– Знаю, милая, знаю.
Элли обмякла и тихонько подрагивала в моих объятиях. А я, прижимая ее к себе, испытывала невероятное облегчение со смесью благодарности и счастья. Она была цела. И это главное.
– Здесь никого не было, никого, понимаешь? Если бы не ты, то я… Эти бочки с водой… Ты, ты спасла мне жизнь, Кара… А сама… – Она жалобно всхлипнула, осеклась, и я поцеловала ее в макушку. – Это устройство, такое страшное… Никогда ничего подобного не видела. Что за чудовище его создало? И откуда оно взялось у папы? Наверное, ему его кто-то подбросил…
– Сомневаюсь, – тихонько прошептала я, наконец сумев выровнять дыхание.
– Надо его предупредить! – выпалила Элли. – Вдруг он его откроет?!
И тут смысл моей фразы наконец дошел до нее. Она отстранилась и испуганно на меня посмотрела.
– Элли, сама посуди, у вас здесь столько охраны – так легко ее не обойти. И даже если это кому-то удалось, то твой отец не дурак, чтобы без страховки пользоваться неизвестным прототипом. Особенно когда к его услугам весь Пантеон. Поверь, он в безопасности. А что касается куба… Я понятия не имею, что это за устройство. Но думаю, что оно как-то связано с оборонной промышленностью. Те бандиты… Они приняли меня за правительственную шпионку. Может, это какой-то обучающий модуль для стражей или что-то вроде этого? А мы с тобой забрались на запретную территорию.
Девчонка нахмурилась.
– Думаешь?
– Скорее всего. Элли, ты должна срочно вернуть прототип отцу.
– Да, хорошо. Только сначала отведу тебя к нашему доктору. Ты вся в крови…
Я с удивлением на нее посмотрела, потом перевела взгляд на белоснежную тунику, на которой алела кровь. Медленно провела ладонью по лицу и увидела на ней красную полосу. Наверное, из носа. Это многое объясняет. Осторожно коснулась ушей. Чисто. Внезапно мне вспомнился наш недавний разговор с господином Штольцбергом, и я представила, что случится, когда он обо всем узнает.
– Элли, если я пойду к врачу, у него возникнут вопросы. Придется рассказать правду. А что сделает твой отец, когда выяснит, что ты выкрала его прототип и чуть не погибла?
Зрачки Элли расширились от испуга.
– Наверное, запрет в каком-нибудь закрытом пансионе и усилит охрану… Но это все ерунда, – неуверенно сказала она.
Элли была любопытной, и ее тянуло к тем прекрасным вещам, к которым запрещал приближаться отец. Беспокойство господина Штольцберга было понятным, но мне казалось, что если бы у его дочери было чуть больше свободы, то многих неприятностей можно было бы избежать. Сделанного не воротишь, все так. Но Элли сама себя уже наказала. А что будет с ней, если ей окончательно перекроют кислород?
– Элли, я никому ничего не скажу, только пообещай, что ты больше никогда, слышишь, никогда не станешь ничего брать без разрешения из кабинета отца. Особенно прототипы.
Девчонка молча кусала губы. Взгляд серых глаз метался от моего лица к кровавым следам на одежде и обратно – ее терзали сомнения и чувство вины, а мое предложение было таким соблазнительным.
– Элли, мне просто нужно отлежаться. Я в норме. Не думай об этом.
– Хорошо. Обещаю, – наконец тихо сказала она.
Я крепко схватила ее за плечи и заглянула прямо в глаза.
– Точно?
Она покивала, и по щекам опять потекли дорожки слез.
– Я очень испугалась, Кара.
– Знаю. Давай собираться, пока нас никто не застукал. Я, наверное, проторчала в сфере часа полтора…
– Нет, Кара, минут десять, если не меньше.
Я удивленно на нее посмотрела. Выходит, в кубе время течет иначе. Десять минут, всего десять минут… А что бы случилось с моей психикой, проведи я там час или более?
– Не важно. В любом случае нам надо уходить. Есть соображения, как свернуть этот чертов механизм?
Кое-как совместными усилиями нам удалось вернуть адов прототип в исходное состояние, и мы незаметно нырнули в подземный ход. Боль в правой ноге и руке исчезла. Однако меня мутило, перед глазами все плыло, а каждый звук, каждое слово, каждый поворот, наклон головы – все отдавалось болью. В какой-то момент, покачнувшись, я привалилась к прохладной стене и услышала обрывок чужого разговора.
– Я тебя не понимаю, Шон, – размеренно, отстраненно говорил твердый, как сталь, бесцветный мужской голос. – Тебе по силам довести прототип до абсолютного совершенства, раскрыть его механику во всей возможной красе, безжалостной и неоспоримой, но ты почему-то старательно от этого уклоняешься.
Я приоткрыла глаза. Элли приложила палец к губам. Теперь ясно, как она добывает свою информацию. Выходит, предосторожности господина Феррена небеспочвенны.
– Ты так высоко оцениваешь мои способности, Торнтон, – произнес Шон с едва уловимой насмешкой. – Я польщен.
– Отказываться признавать очевидное глупо. Как и уклоняться от своего предназначения. Уменьшить чип до размера наночастицы и изменить способ ввода, уверен, тебе не составит труда.
– Не исключено. Но это сделает невозможным его обнаружение и извлечение.
Торнтон презрительно усмехнулся.
– А кому это нужно? В этом вся суть! К тому же охват стопроцентный.
– Технологии развиваются слишком стремительно. А ситуации бывают разными. Необходимость модификации, техноконфликт… Такое уже случалось. А то, что представляется тебе совершенным в своем функционале, дезадаптивно.
– И все-таки я ознакомлю заказчиков со своим видением прототипа и укажу на слабые стороны его предварительной версии.
– Ты в своем праве создателя, Торнтон, – безразлично ответил Шон, но мне показалось, что он был недоволен.
Мужчины замолчали. К ним кто-то присоединился. Я прислушалась.
– Шон, портал активирован, – обратился к нему господин Штольцберг, и мы с Элли настороженно переглянулись. – Испытания предварительных прототипов на местности ждут нас. Торнтон, не желаете отправиться с нами в Тартар?
– С большим интересом, Фредерик.
– Тогда, господа, прошу.
Я посмотрела на Элли. Лучшей возможности, чтобы вернуть прототип, и не придумать.
– Твои руки надежно скованы наручниками, а ноги цепями, – прошептала, сглотнув, и кое-как забралась в машину, пока бандиты, которые палили из автоматов, стремительно приближаясь к нам, собственно говоря, не приблизились окончательно.
Увернулась от пуль, пригнулась, бросив на соседнее сиденье реквизированный автомат, и принялась быстро изучать панель управления. Потыкала в знакомые кнопки – благо мотор по-прежнему ревел – и, резво крутнув руль, сдвинулась с места.
– Стреляй! Эта дрянь украла машину! – донеслось мне в спину вместе с градом пуль, одна из которых прозвенела в сантиметре от уха (чудом успела увернуться!), а остальные разбили стекло.
– Ну же! Разгоняйся! – прорычала я, с силой надавив саднящей, травмированной ногой на педаль газа.
Моя маскировка с каждой секундой ослабевала, превращая в еще более легкую мишень, поэтому надо было постараться убраться отсюда как можно дальше.
Ехать вниз по горному склону было стремно, машину и без того нещадно трясло и подбрасывало на ухабах, а как активировать крылья, я не знала. Но ни это, ни перспектива перевернуться и сломать себе шею не пугала меня так сильно, как шум двух взявшихся будто из ниоткуда квадролетов.
– Подмога, чтоб ее! – фыркнула я и крепче вцепилась пальцами в руль, наконец-то ощутив, что машина набрала неплохую скорость.
Пригибаясь и уворачиваясь от автоматной очереди, при этом стараясь управлять чудо-транспортом и со страху визжа, как бешеный поросенок, я катилась вниз по холму, когда внезапно заметила, что там обрыв.
– Передо мной раскинулся обычный металлический мост, старый, местами проржавевший, но все же успешно помогавший тяжелым машинам безопасно перебраться на другую сторону обрыва.
Спасительный мост, как по щелчку пальцев, материализовался, и вместо того чтобы сверзиться в пропасть, я, трясясь и подпрыгивая на сиденье, продолжала двигаться вперед. Улыбнулась, обрадовавшись успеху. Повернула голову влево, мельком глянув на узкую голубую ленту реки, которая текла где-то внизу, и в следующий миг меня ослепила вспышка оглушительной боли.
Дыхание сперло, сердце сжалось в комок. Правая рука ослабела, и я, утратив контроль над фантазией, с бешеным воплем полетела в пропасть.
Глава 17
Сознательное и бессознательное
Приземление оказалось практически безболезненным. Я недоверчиво приоткрыла глаза и увидела прозрачные желтоватые стены куба. Выход! Я нашла выход! И пока меня обратно не затянуло, рвано дыша и нервно подрагивая, выскочила за границы прототипа и рухнула на мягкую, залитую солнцем траву.
– Кара! Кара, ты как?! – подлетела Элли. Ее голос дрожал, срывался на плач, и она то и дело шмыгала носом – Умоляю, скажи, что ты не сильно ранена!
– Элли… – прохрипела я, заставляя себя приподняться и на нее посмотреть. – Элли…
Девчонка сидела рядом со мной на коленях и беспорядочно водила надо мною ладонями, желая прикоснуться и убедиться, что я в порядке, и в то же время боясь причинить боль.
– Я так испугалась! Кричала, звала на помощь, но меня никто не услышал… А эта сфера никак не хотела сворачиваться! Я тыкала пальцами, тыкала, пытаясь понять, как ею управлять, но все без толку… Прости меня, пожалуйста, Кара, прости!
Сгорбившись, жадно хватая губами воздух, я напряженно вглядывалась в побледневшее, перепачканное грязью девичье лицо. Ее покрасневшие, широко распахнутые глаза заблестели, и по щекам опять потекли слезы.
– Элли… Ты цела?
– Я? – Она удивленно на меня посмотрела. Поморгала, стряхивая соленые капельки с длинных черных ресниц и, шмыгнув носом, ответила: – Да. Ты же меня вытолкнула, помнишь? – Я на мгновение смежила веки, испытав облегчение. – А ты как?
Неожиданно поняла, что моя голова раскалывается, вены на висках пульсируют с бешеной силой, в ушах шумит, в глазах режет, и они болят так, будто вот-вот выскочат из орбит. Сердце колотится, дыхание сбито, желудок свернулся тугим узлом, но… я жива.
– Нормально, – просипела я.
– Ты, ты… ползала, бегала на месте, кралась, – между тем бормотала Элли. – Там, в кубе. Падала на пол, поднималась и, хромая, ходила по кругу и при этом сама с собой разговаривала. Это было так жутко! Я думала, у тебя повредился от боли рассудок. А потом ты заорала, упала на пол… Я д-думала, ты умерла!
Она зарыдала. Я крепко ее обняла и неловкими движениями стала гладить по спине, по макушке, успокаивая.
– Все хорошо, Элли. Все хорошо, – хрипло бормотала я не только ей, но и себе. Бросила искоса полный ужаса взгляд на сферу и посильнее стиснула Элли. – Мы обе оттуда выбрались. Выбрались! И теперь в безопасности.
– Кара, я т-такая дура! П-прости меня, пожалуйста… Я не хотела…
– Знаю, милая, знаю.
Элли обмякла и тихонько подрагивала в моих объятиях. А я, прижимая ее к себе, испытывала невероятное облегчение со смесью благодарности и счастья. Она была цела. И это главное.
– Здесь никого не было, никого, понимаешь? Если бы не ты, то я… Эти бочки с водой… Ты, ты спасла мне жизнь, Кара… А сама… – Она жалобно всхлипнула, осеклась, и я поцеловала ее в макушку. – Это устройство, такое страшное… Никогда ничего подобного не видела. Что за чудовище его создало? И откуда оно взялось у папы? Наверное, ему его кто-то подбросил…
– Сомневаюсь, – тихонько прошептала я, наконец сумев выровнять дыхание.
– Надо его предупредить! – выпалила Элли. – Вдруг он его откроет?!
И тут смысл моей фразы наконец дошел до нее. Она отстранилась и испуганно на меня посмотрела.
– Элли, сама посуди, у вас здесь столько охраны – так легко ее не обойти. И даже если это кому-то удалось, то твой отец не дурак, чтобы без страховки пользоваться неизвестным прототипом. Особенно когда к его услугам весь Пантеон. Поверь, он в безопасности. А что касается куба… Я понятия не имею, что это за устройство. Но думаю, что оно как-то связано с оборонной промышленностью. Те бандиты… Они приняли меня за правительственную шпионку. Может, это какой-то обучающий модуль для стражей или что-то вроде этого? А мы с тобой забрались на запретную территорию.
Девчонка нахмурилась.
– Думаешь?
– Скорее всего. Элли, ты должна срочно вернуть прототип отцу.
– Да, хорошо. Только сначала отведу тебя к нашему доктору. Ты вся в крови…
Я с удивлением на нее посмотрела, потом перевела взгляд на белоснежную тунику, на которой алела кровь. Медленно провела ладонью по лицу и увидела на ней красную полосу. Наверное, из носа. Это многое объясняет. Осторожно коснулась ушей. Чисто. Внезапно мне вспомнился наш недавний разговор с господином Штольцбергом, и я представила, что случится, когда он обо всем узнает.
– Элли, если я пойду к врачу, у него возникнут вопросы. Придется рассказать правду. А что сделает твой отец, когда выяснит, что ты выкрала его прототип и чуть не погибла?
Зрачки Элли расширились от испуга.
– Наверное, запрет в каком-нибудь закрытом пансионе и усилит охрану… Но это все ерунда, – неуверенно сказала она.
Элли была любопытной, и ее тянуло к тем прекрасным вещам, к которым запрещал приближаться отец. Беспокойство господина Штольцберга было понятным, но мне казалось, что если бы у его дочери было чуть больше свободы, то многих неприятностей можно было бы избежать. Сделанного не воротишь, все так. Но Элли сама себя уже наказала. А что будет с ней, если ей окончательно перекроют кислород?
– Элли, я никому ничего не скажу, только пообещай, что ты больше никогда, слышишь, никогда не станешь ничего брать без разрешения из кабинета отца. Особенно прототипы.
Девчонка молча кусала губы. Взгляд серых глаз метался от моего лица к кровавым следам на одежде и обратно – ее терзали сомнения и чувство вины, а мое предложение было таким соблазнительным.
– Элли, мне просто нужно отлежаться. Я в норме. Не думай об этом.
– Хорошо. Обещаю, – наконец тихо сказала она.
Я крепко схватила ее за плечи и заглянула прямо в глаза.
– Точно?
Она покивала, и по щекам опять потекли дорожки слез.
– Я очень испугалась, Кара.
– Знаю. Давай собираться, пока нас никто не застукал. Я, наверное, проторчала в сфере часа полтора…
– Нет, Кара, минут десять, если не меньше.
Я удивленно на нее посмотрела. Выходит, в кубе время течет иначе. Десять минут, всего десять минут… А что бы случилось с моей психикой, проведи я там час или более?
– Не важно. В любом случае нам надо уходить. Есть соображения, как свернуть этот чертов механизм?
Кое-как совместными усилиями нам удалось вернуть адов прототип в исходное состояние, и мы незаметно нырнули в подземный ход. Боль в правой ноге и руке исчезла. Однако меня мутило, перед глазами все плыло, а каждый звук, каждое слово, каждый поворот, наклон головы – все отдавалось болью. В какой-то момент, покачнувшись, я привалилась к прохладной стене и услышала обрывок чужого разговора.
– Я тебя не понимаю, Шон, – размеренно, отстраненно говорил твердый, как сталь, бесцветный мужской голос. – Тебе по силам довести прототип до абсолютного совершенства, раскрыть его механику во всей возможной красе, безжалостной и неоспоримой, но ты почему-то старательно от этого уклоняешься.
Я приоткрыла глаза. Элли приложила палец к губам. Теперь ясно, как она добывает свою информацию. Выходит, предосторожности господина Феррена небеспочвенны.
– Ты так высоко оцениваешь мои способности, Торнтон, – произнес Шон с едва уловимой насмешкой. – Я польщен.
– Отказываться признавать очевидное глупо. Как и уклоняться от своего предназначения. Уменьшить чип до размера наночастицы и изменить способ ввода, уверен, тебе не составит труда.
– Не исключено. Но это сделает невозможным его обнаружение и извлечение.
Торнтон презрительно усмехнулся.
– А кому это нужно? В этом вся суть! К тому же охват стопроцентный.
– Технологии развиваются слишком стремительно. А ситуации бывают разными. Необходимость модификации, техноконфликт… Такое уже случалось. А то, что представляется тебе совершенным в своем функционале, дезадаптивно.
– И все-таки я ознакомлю заказчиков со своим видением прототипа и укажу на слабые стороны его предварительной версии.
– Ты в своем праве создателя, Торнтон, – безразлично ответил Шон, но мне показалось, что он был недоволен.
Мужчины замолчали. К ним кто-то присоединился. Я прислушалась.
– Шон, портал активирован, – обратился к нему господин Штольцберг, и мы с Элли настороженно переглянулись. – Испытания предварительных прототипов на местности ждут нас. Торнтон, не желаете отправиться с нами в Тартар?
– С большим интересом, Фредерик.
– Тогда, господа, прошу.
Я посмотрела на Элли. Лучшей возможности, чтобы вернуть прототип, и не придумать.