Чистая река

– Не-е-ет, – захныкала она. – Я хочу родить ребенка нормально!

– В кесаревом сечении нет ничего страшного, – заверила ее Мэл. – Это необходимая операция, она избавит тебя и ребенка от стресса. К счастью, у нас есть время, поэтому ты не подвергнешься серьезному риску. Но, учитывая расстояние до больницы, нам нельзя больше тянуть. Все будет хорошо, Энн.

– О боже! – простонала она.

Затем у нее произошла еще одна сильная схватка, и страх уступил место боли. Ее муж пытался дышать вместе с ней, но после стольких часов тяжелой работы это было бесполезно. Промежутки между схватками у Энн сильно сократились, и появилась остаточная боль, которая заставляла ее чувствовать себя так, будто схватки шли непрерывно, накатывая одна за другой.

Раньше Мэл доводилось сталкиваться со сложными родами, но в большой больнице все происходило совсем иначе: пациента можно было просто отвезти по коридору в хирургию и позволить хирургам с анестезиологом сделать свою работу. В больнице она могла бы позволить роженице попробовать справиться самой, если бы та изъявила такое желание. Сейчас все обстояло по-другому: больница находилась далеко отсюда, а ее персонал и оборудование подходили только для рутинных процедур и операций. Она ощущала легкую досаду из-за упертости Энн, которая вместе со своим мужем нацелилась на естественные роды.

– Энн, это обычная операция. Иногда кесарево сечение – лучший вариант из всех возможных, – произнесла Мэл. – Пускай сейчас своими силами у тебя родить ребенка не получается, но мы хотим, чтобы в дальнейшем ты могла спокойно рожать сама, сколько тебе захочется.

– Конечно, ты права, – ответила она, затаив дыхание.

Мэл услышала, как открылась входная дверь, потом раздался топот шагов Джека по лестнице, а затем за дверью раздался его голос:

– Мэл?

Она толкнула дверь.

– Позволь мне отнести ее вниз. Я отвезу тебя в больницу на «Хаммере».

– Спасибо. Заходи. Только давай подождем, пока у нее не пройдет следующая схватка.

Джек вошел в комнату и приветственно кивнул Джереми.

– Как дела, приятель? – спросил он. – Я отнесу твою жену вниз – ты выглядишь неслабо измученным. Вы с Мэл можете ехать с ней в салоне, а я сяду за руль.

Как только Энн, как им показалось, немного расслабилась, Джек наклонился над кроватью и легко поднял ее на руки.

– Давай, детка, – успокаивающе произнес он. – Я спущу тебя вниз до того, как начнется следующая схватка, хорошо?

Мэл схватила свою сумку и бросила:

– Джереми, принеси, пожалуйста, чемодан Энн. – Она последовала за Джеком вниз, взяла свою куртку и, пока Джек держал Энн, открыла заднюю дверь «Хаммера», вытащив наружу каталку. – Энн, я хочу, чтобы ты легла на левый бок, пожалуйста.

Как только Энн повиновалась, Мэл и Джереми уместились по обе стороны от нее, а Джек сел за руль и поехал в больницу Вэлли.

Мэл сжимала в руке фетоскоп[53], а манжету для измерения артериального давления закрепила на плече Энн. Каждые несколько минут она проверяла ее давление и сердцебиение плода. Они проехали уже почти половину пути, когда Мэл повернулась и с благодарностью положила руку на плечо Джека. Его ладонь автоматически накрыла ее пальцы.

– Ты не спал, – мягко сказала она.

– На случай, если тебе что-нибудь понадобится.

Мэл нежно сжала его плечо, но на самом деле ей жгуче хотелось стиснуть его в объятиях. Невозможно выразить словами, насколько она ценила то, как он помогал ей в ее работе.

Добравшись до больницы, они вошли в отделение неотложной помощи, где Мэл протянула Джеку свою куртку и произнесла:

– Тебе нужно переставить машину. А мы с Джереми отвезем ее в родильное отделение. Нас там встретит Джон. Очень не хочется тебя лишний раз просить, но…

– Конечно, я подожду. Я останусь здесь. Не беспокойся обо мне.

– Мне разрешат остаться? – нервно спросил Джереми, пока они поднимались в лифте.

– Это будет решать доктор Стоун, – ответила она. – Если бы это зависело от меня, то я бы разрешила, никаких проблем.

Мэл протолкнула каталку через вращающуюся дверь и очень обрадовалась, увидев стоящего возле раковины Джона, который как раз заканчивал мыть руки. Подняв ладони вверх, он повернулся к ней, кивнул и улыбнулся.

– Вторая операционная готова, Мэл. Анестезиолог уже здесь.

Рядом с ним у соседней раковины, качая ногой педаль крана, стояла медсестра в халате с маской, спущенной на шею. Она посмотрела на Мэл и, саркастически скривив губы, бросила:

– Еще одни неудачные домашние роды?

Рот Мэл удивленно приоткрылся, а глаза расширились, словно от удара. Джон повернулся к медсестре и смерил ее пристальным взглядом. Затем повернулся к Мэл и спокойно произнес:

– Вымоешь руки, Мэл?

– Я готова помочь, доктор Стоун, – вмешалась стоящая позади него медсестра.

– Спасибо, Джульетта, но я предпочту помощь кого-то более профессионального. С тобой мы поговорим позже. – Он повернулся к Мэл. – У тебя есть не больше пятнадцати минут.

– Безусловно. Джереми хочет присутствовать, – сказала она.


– Не вопрос. Джульетта, поищи для него халат. Мэл, свой найдешь в раздевалке. Поторопись.

Мэл подтолкнула каталку в операционную № 2 и позволила медсестре затащить Энн в комнату. Она надела в раздевалке зеленый халат и присоединилась к Джереми у раковины, решив его приободрить.

– Если обработаешь руки, доктор, возможно, разрешит тебе подержать сына, когда он родится. Вот так, – сказала она, демонстрируя технику обработки. – Впрочем, тут я тебе ничего не гарантирую, так что не надо дуться. И тебе придется стоять у изголовья кровати Энн.

– Ты делала это раньше? – спросил он ее. – Помогала при кесаревом сечении?

– Много раз, – кивнула она.

– Мэл? У нас какие-то проблемы, ведь так?

– Конечно, нет. Ситуация с Энн не является чем-то необычным. Ты же был там, Джереми. Разве ты заметил какие-нибудь поводы для беспокойства? Я предполагаю, ты бы рассказал нам об этом или хотя бы задал пару вопросов. – Она улыбнулась. – Просто в твоей семье появится маленький и упрямый малыш, которого вам в дальнейшем придется растить. К счастью, в нашем распоряжении есть очень хороший хирург.

К тому времени, когда они вошли в операционную, анестезиолог сделал Энн укол в позвоночник, и она стала ощущать себя намного комфортнее. Джон был готов начать операцию, поэтому Мэл заняла место рядом с ним; необходимые им инструменты уже лежали на специальной подставке.

– Скальпель, – попросил он.

Она сунула ему скальпель в руку.

– Спасибо, – сказала она. – За то, что поставил ее на место.

– Джульетта – хорошая медсестра, но я не подозревал, что она настолько ревнива. Приношу извинения за ее выходку. Что ж, пора убирать шасси, – объявил он и усмехнулся. – Ты чертовски хорошо работаешь, Мэл. Я бы разрешил тебе принять роды у моей жены, ни секунды при этом не раздумывая.

______



Обратная поездка в Вирджин-Ривер прошла весьма эмоционально – Джереми в буквальном смысле болтал без умолку. Джеку пришлось несколько раз во всех подробностях прослушать рассказ о прошедшей операции. Пока жена Джереми приходила в себя, а его новорожденный сын лежал в больничной детской комнате, его нужно было отвезти домой, чтобы он мог пересесть на свой автомобиль и вернуться обратно. Он трещал, как заведенный, пока Джек вел машину, а Мэл сидела рядом, откинув голову на спинку сиденья.

– Вымоталась, детка? – заботливо осведомился Джек.

– Я приду в себя, когда высплюсь, – слабо улыбнулась она.

– Мэл помогала доктору Стоуну, – вмешался с заднего сиденья Джереми. – Он сам ее попросил. Это было что-то невероятное! Я имею в виду, что она умеет делать.

Взглянув на нее, Джек улыбнулся.

– Знаешь, что действительно невероятно, Джереми? – сказал он и, протянув руку, сжал ее бедро. – То, что она не перестает меня удивлять.

Они вернулись на Вирджин-Ривер к девяти утра. Мэл поделилась с Доком новостями.

– Мать с ребенком все очень хорошо перенесли. Джон Стоун – замечательный и искусный хирург.

– Хорошая работа, – хмыкнул он. – Для городской неженки. – Сказав это, Док одарил напарницу одной из своих редких улыбок.

Мэл выяснила, что в клинику на утро записались всего три человека, и Док сможет сам со всем справиться. Но она попросила Джека позвонить ей через пять-шесть часов – ей не хотелось проспать весь день, иначе ночью потом уснуть не получится. Однако учитывая, что роды выдались нелегкими, она изрядно устала, поэтому немного поспать было бы нелишним.

______



Джек помог Проповеднику обслужить пришедших на ланч гостей, а затем отправился на пару часов к реке, чтобы порыбачить. Его одолевал целый рой мыслей. От него не ускользнуло, что Мэл в последнее время стала какой-то угрюмой. Он заметил, что ее глаза выглядят подозрительно припухшими, словно от пролитых слез. К тому же в последний раз она отказалась пропускать свой обычный бокал пива, знаменующий окончание рабочего дня. Немного поигравшись с ним, она отодвинула его в сторону и попросила ледяной воды.

Около трех часов дня, пока Проповедник возился с приготовлением блюда для вечернего меню, он поехал к Мэл домой. Оставив ботинки на крыльце, Джек на цыпочках вошел в дом. Затем он разделся до трусов-боксеров и лег рядом с ней на кровать, нежно поцеловав в шею. Мэл слабо пошевелилась, повернула голову и, увидев его, сонно улыбнулась.

– Хороший способ проснуться, – пробормотала она, вновь закрывая глаза и прижимаясь к нему теснее. Он еще долго продолжал сжимать Мэл в объятиях, и только после этого его руки начали двигаться по ее телу. Мягко и нежно. Не прошло и секунды, как ее руки тоже начали порхать по его коже, она прижалась к нему еще сильнее. Ощутив, как Мэл напряглась, он помог ей избавиться от футболки, в которой она спала, и стянул собственные боксеры. Не мешкая, Джек занялся с ней любовью, не забывая о том, чтобы Мэл ощущала комфорт и спокойствие, даже когда она распалилась, набрав привычный для нее бешеный темп и покорившись воле неистового желания, которое неизменно сводило его с ума. За прошедшие недели он уже успел хорошо изучить ее тело и точно знал, что доставляет ей запредельное наслаждение.

Наконец Мэл постепенно вернулась на землю.

– Я думала, ты позвонишь, – промурлыкала она.

– Разве так не лучше?

– Ты всегда знаешь, что делать, – ухмыльнулась она.

– Не всегда, – сказал он, прижимая ее к себе. – Прямо сейчас, например, я не очень понимаю, что делать.

– Почему? – утомленно спросила она с закрытыми глазами, уткнувшись лицом ему в грудь.

– Когда ты мне все расскажешь?

Она недоуменно подняла голову.

– О чем?