Чистая река

– Прекрасно относится к детям, – добавил Джон.

– Планировала ты это или нет, – пожала плечами Джун, – похоже, ваши отношения вышли на новый уровень. В каком-то смысле.

– В последний раз, когда я подарила свое сердце и душу мужчине, он погиб, – сказала Мэл, всхлипнув. Затем она опустила голову, и пара слезинок упала ей на руки, сложенные на коленях. – Не думаю, что смогу вновь пережить что-то подобное.

Джун шагнула вперед и обняла ее, к ней тут же присоединился Джон. Вместе они минуту не выпускали ее из объятий, стараясь хоть немного утешить. Затем Джон взял ее за плечи и твердо произнес:

– Мэл, дай Джеку шанс. Он выжил в пяти войнах.

– В пяти? – ахнула Джун.

Джон пожал плечами.

– Ты разве этого не знала?

– Я знала только, что он служил в морской пехоте!

– Мужчинам свойственно, разговаривая, слушать друг друга, – заметил Джон.

– Хорошенький у меня муж, – проворчала она. – Никакого воспитания!

– Я так запуталась, – всхлипнула Мэл. – Я действительно не знаю, что делать!

– Нет, это неправда. Дело сделано, Мэл, – сказал Джон. – Теперь тебе просто нужно быть немного добрее к себе и спокойно пройти этот этап. Ты очень хотела ребенка, и вот теперь он у тебя есть. Значит, Джек еще не знает…

– Нет. Он в курсе, что я вдова. Единственный в Вирджин-Ривер, кто в курсе. Но понятия не имеет, как я старалась завести ребенка. Он очень поддерживал меня в тяжелые моменты, но никому не сказал ни слова, потому что я просила его не делать этого. Знаете, проще, когда люди не смотрят на тебя жалостливым взглядом. Словно ты постоянно мучаешься от боли. Но, – продолжила она, – Джек также предложил позаботиться о контрацептивах, и, конечно же, я сказала ему, что с этим проблем не возникнет. Я была абсолютно уверена, что не смогу забеременеть. Боже, я бы никогда так не поступила с мужчиной!

– Он хороший человек, твой Джек. Он поймет.

– Он будет думать, что я его обманула, разве нет? Я имею в виду, ему ведь уже сорок!

– Да, такое частенько происходит, – согласилась Джун. – Я помню, как столкнулась с подобными проблемами, когда узнала, что беременна. Джиму было уже за сорок, когда я сообщила ему, что он станет отцом. Я боялась, что он убежит сломя голову.

– Мне сделали операцию по устранению эндометриоза, продували маточные трубы, я принимала гормоны, измеряла температуру каждый день в течение двух лет… – От наплыва эмоций Мэл икнула. – Мы все перепробовали. Марк хотел ребенка так же сильно, как и я. Уверяю вас, я совершенно бесплодна!

– Что ж… – произнесли оба хором.

– Смешно, конечно, – продолжил Джон. – Природа стремится заполнить пустоту. Ты представить себе не можешь, сколько удивительных по своей сути беременностей я повидал.

– Что, если Джек впадет в ярость? Разве можно будет его за это винить? Я имею в виду, что он даже не заводил со мной серьезных отношений, и вот – на тебе. Возвращаюсь в город и сообщаю ему, что у меня нарисовалась проблемка с контрацепцией. Что, если он просто скажет «спасибо, я пас»?

– Что-то мне подсказывает: он этого не скажет, – хмыкнул Джон. – Но есть только один способ узнать. И учитывая трехмесячный срок, я бы порекомендовал тебе с этим не затягивать.

– Я боюсь, – тихо произнесла она.

– Неужели Джека? – потрясенно спросила Джун.

– Господи, да вообще всего! Я даже не уверена, что должна здесь находиться! С самого начала я считала, что слишком резко сменила обстановку, что это ошибка. Я городской житель.

– Никогда нельзя сказать определенно, – успокоила ее Джун. – Кажется, ты отлично вписываешься в местную среду.

– Иногда я думаю, что это место – именно то, что мне было необходимо. В другие дни я задаюсь вопросом, что здесь делаю. Мало того, знаете ли вы, как страшно представлять себе, что ты снова откроешь кому-то свое сердце, а потом будешь терзаться от боли, если вдруг случится что-то очень, очень ужасное? Я боюсь делать следующий шаг, хотя вы правы – я уже его сделала. Иногда я все еще плачу – из-за воспоминаний об умершем муже. Как я могу просить другого мужчину смириться с этим? – Она прерывисто вздохнула. – По крайней мере, мы должны были спланировать рождение ребенка до…

Джун взяла ее за руку.

– Едва ли кому-то из нас удается так четко все разложить по полочкам, – заметила она. Затем подняла пальцем подбородок Мэл и посмотрела ей прямо в глаза. – Я думаю, тебе нужно запомнить две вещи: во-первых, сейчас внутри тебя ребенок, которого ты так долго ждала; и во-вторых, в Вирджин-Ривер тебя ждет еще один достойный человек. Вперед, Мэл. Ты сама поймешь, что тебе делать.

______



Мэл понимала, что Джон и Джун правы. Было важно посмотреть проблеме прямо в глаза и рассказать обо всем Джеку как можно скорее. Пусть у него будет время хорошенько все обдумать. А потом дать ей ответ. По возвращении в Вирджин-Ривер она собиралась сразу пойти в бар. Но рядом с пикапом Дока стояла машина, которую она тут же узнала. Это были Энн и Джереми Гивензы. Пришло их время рожать.

Войдя внутрь, она обнаружила, что Гивензы вместе с Доком сидят на кухне за чашкой чая.

– Началось? – спросила Мэл.

– По-моему, да, – кивнула Энн. – Я мучилась весь день, а теперь у меня схватки с интервалом меньше пяти минут и небольшие кровянистые выделения. Ты говорила позвонить, если это начнется, ведь так?

– Так, вот что мы сделаем. Может, поднимешься наверх и позволишь мне тебя осмотреть?

– Мне страшно, – жалобно произнесла Энн. – Не думала, что буду так переживать.


– Милая, тебе совершенно нечего бояться. Ты прекрасно со всем справишься. Джереми, давай я помогу Энн разместиться поудобнее, а потом ты поднимешься наверх?

– Но я хочу все время быть с ней рядом! – воспротивился тот.

Мэл весело рассмеялась.

– Мы просто ее разденем, Джереми. Бьюсь об заклад, ты наблюдал это миллион раз. – Она подняла чемодан Энн и взяла ее за руку. – Пойдем, дорогая. Твоему ребенку пора появляться на свет.

После того как Мэл помогла Энн обустроиться, выяснилось, что матка роженицы расширилась всего на четыре сантиметра. В Лос-Анджелесе это назвали бы «платой за прием» – женщины с расширением матки меньше четырех сантиметров отправлялись обратно домой, тужиться дальше. Мэл отметила пару схваток, сильных и длительных. Возможно, ее увещевания, что Энн легко со всем справится, оказались излишне оптимистичными.

Джереми занял место рядом с женой, как только его пригласили наверх, но, в отличие от Дэррила, оказался полностью готов к предстоящим испытаниям. Эта пара действительно серьезно подготовилась к родам. Мэл велела Джереми водить его жену вверх и вниз по лестнице и, оставив Энн в умелых руках супруга, спустилась на первый этаж, чтобы позвонить Джеку.

– Привет, – сказала она. – У меня тут роженица, поэтому я сегодня не пойду в бар.

– Думаешь, это надолго? – спросил он.

– Ничего не могу сказать. У нее все только началось.

– Может, мне принести вам что-нибудь? Поесть, например?

– Нет, Джек, мне ничего не нужно. А Док всегда может перейти через улицу, если захочет. Но знаешь, чутье мне подсказывает, что ему, возможно, не стоит сегодня пить виски.

– Не беспокойся о Доке – его чутье ничуть не хуже твоего. И, Мэл… Если что, я оставлю дверь открытой.

– Спасибо, – улыбнулась она. – Если мы успеем закончить до утра, я зайду к тебе. Ты не будешь против?

Он рассмеялся своим низким сексуальным голосом.

– Конечно, я не буду против, Мелинда. Скорее всего, я вообще не смогу заснуть, лелея себя надеждами.

– Я тоже буду лелеять надежды, но ради Энн, а не ради нас с тобой.

Давление у Энн было стабильным, но роды проходили тяжело. Три часа спустя, несмотря на то что она периодически ходила по лестнице, приседала на корточки и тужилась, ее матка расширилась не больше, чем на четыре сантиметра. К полуночи она слегка увеличилась до пяти. Док посоветовал прокапать Энн питоцином[51] и стимулировать разрыв плодных оболочек, о чем Мэл уже сама подумывала. Схватки случались каждые две минуты. Около полуночи Мэл еще раз ее осмотрела и с огромным облегчением обнаружила, что теперь матка расширилась до восьми сантиметров. Но затем, всего через тридцать минут, она снова сжалась до пяти. Мэл уже сталкивалась с этим раньше – шейка матки опухла и выглядела так, будто сжимается. Это указывало на то, что естественным путем, возможно, родить не получится. Она осмотрела Энн во время очередных схваток, когда ее шейка матки расширилась, и чуть ли не силой попыталась удержать ее открытой, вызвав этим сильный дискомфорт у своей пациентки, но ничего не вышло. Энн вся взмокла от пота и с каждой минутой все больше и больше уставала.

Было уже полчетвертого утра, когда Мэл позвонил Джону Стоуну.

– Боже, мне очень жаль, что я так поздно, – сказала она. – Но у меня тут роды, которые, не дай бог, могут закончиться плачевно. Моя пациентка уже много часов не может родить, мы с ней застряли на пяти сантиметрах. Шейка матки сначала увеличилась до восьми сантиметров, а потом снова сжалась до пяти. Она совсем не прогрессирует. Мы могли бы еще подождать, но роженица выдыхается, и я не вижу никаких признаков того, что… В общем, как мне кажется, велика вероятность, что ребенок сам не выйдет. Подозреваю, что понадобится кесарево сечение.

– Ты прокапала ее питоцином?

– Ага. Прокапала питоцин и простимулировала разрыв плодных оболочек.

– Ладно, завязывай с питоцином и переверни ее на левый бок. Как долго она рожает, застряв на четырех-пяти сантиметрах?

– Десять часов в моем присутствии. И еще около восьми часов она тужилась дома.

– Ты не пыталась растянуть шейку матки?

– Безуспешно, – покачала головой Мэл. – УЗИ в вашей клинике показало, что у нее здоровый таз, а ребенок среднего размера.

– Все имеет свойство меняться, – вздохнул Джон. – С плодом никаких проблем?

– Пока нет. Допплер[52] показывает сильную, регулярную, ровную частоту сердечных сокращений, но у матери слегка повышенное давление.

– Ты можешь, конечно, еще какое-то время подождать, но если роженица устала, я голосую за то, чтобы не терять время. Я встречу тебя в Вэлли. Вы сможете туда приехать или вам нужен вертолет?

– Мы неплохо растрясем кости на нашем «Хаммере», – сказала Мэл. – В любом случае она в часе или чуть больше езды от больницы. Я разбужу Джека. Он мне поможет.

Мэл еще раз проверила Энн; матка у нее наконец-то расширилась до шести сантиметров, но сама роженица сильно ослабела. Сердцебиение у нее участилось, а у ребенка – лишь слегка. Джереми бледнел и нервничал, несмотря на то что Мэл продолжала уверять его, что ничего необычного не происходит. Ее стали терзать сомнения, что, даже если ребенок начнет выходить, у Энн не хватит сил вытолкнуть его наружу.

Было четыре часа утра, когда Мэл позвонила Джеку. Судя по его голосу, он бодрствовал.

– Джек, мне нужно доставить пациентку в больницу Вэлли, чтобы ей сделали кесарево сечение. Там нас встретит Джон. Мне нужна твоя помощь.

– Сейчас буду, – коротко ответил он.

– Я попробую спустить ее вниз, а потом, если ты…

– Нет, Мэл, – отрезал Джек. – Не трогай ее. Я спущу ее вниз. Мне бы не хотелось, чтобы вы обе слетели с лестницы.

– Да, конечно. Спасибо.

Затем она вернулась к пациентке. Хотя Док оставался рядом, это было делом Мэл, и принятие подобных решений полностью ложилось на ее плечи.

– Энн, – начала она, осторожно убирая волосы с ее влажного лба, – мы собираемся отвезти тебя в больницу Вэлли для кесарева сечения…