Четвертый лишний
Часть 9 из 41 Информация о книге
Для доступа к библиотеке пройдите авторизацию
— Кого я обижал? Тебя?!
— Может, и меня… Но я не стал бы убивать Евсюка и Мурата, чтобы насладиться твоей паникой, твоим животным ужасом.
— Какой животный ужас? Что ты несешь?…
— Но кто-то же наслаждается. Наблюдает за тобой, видит, как ты мечешься!
— А почему только за мной? За тобой не наблюдают?
— А ведь ты правильно подумал, что тебе мстят за что-то, — гнул свою линию Трофим. — Но я бы не стал, повторяю, убивать Диму и Илью. Однако кто-то их убил. И этот кто-то реальный человек. Он отравил Евсюка. Чем-то угостил или просто что-то подложил, например, в машину, в воду мог что-нибудь подмешать.
— А мог и угостить, — Слава всей пятерней поскреб затылок. — На глазах у Мурата. Но Мурат-то ничего уже не скажет…
— А я пока что еще жив, и я видел человека в плаще и цилиндре.
— Он был в маске?
— Я даже не разглядел, что на нем была маска. Или не было. Он находился слишком далеко, но я его видел. Значит, он реально существует и убивает.
— За что?
— За какие-то старые обиды. И мстят не только тебе, мстят всем нам.
— И за что мстят всем нам?
— А кто Ленку Малинину затравил?
Трофим понимал всю серьезность ситуации, но в то, что мстят за старые обиды, верил с трудом. Увлеченный разговором, он не замечал кипящий чайник.
— При чем здесь Малинина?
— А про телефонную очередь, забыл? Тебе это ничто не напоминает?
— Телефонная очередь?! Ленка?! — Слава так приставил палец к своему виску, как будто собирался застрелиться. — Да нет, это не серьезно!
— Но кто-то же поставил нас в очередь. Димы нет! Ильи нет!..
— Малинина, говоришь?… Что ты о ней знаешь?
Слава смотрел на Трофима так, будто собирался схватить его за грудки.
— А что я о ней знаю? Она из твоего класса… Со мной Тая Козьмина училась.
— Козьмина? — Слава щелкнул пальцами перед своим носом, призывая на помощь память.
— Четыре стадии умственной отсталости.
— А-а, да-да! — улыбнулся он.
— Тебе весело? — с осуждением глянул на него Трофим.
— Да нет, просто вспомнил…
— Не ты один вспомнил!.. Только тебе весело, а кому-то… кто-то убить тебя за это хочет. Нас убить!
— Кто, Козьмина?
— А если Робик Аврамов?
— Скрипач?
— Флейтист!.. Что ты ему вместо мундштука вставил? И дуть заставил!..
— И что?
— Да ничего, пацана в школе затравили. Тебе человека унизить за радость!
— Да я и тебя унизить хотел, — ухмыльнулся Слава. — И унизил!
Он ждал удара и следил за руками, чтобы не пропустить прямой в челюсть, но Трофим и не собирался его бить. Глупо устраивать драку в своей квартире, Слава же не унимался.
— Я ведь ржу, аки конь, когда трахаю Алку!..
Слава продолжал следить за руками, но Трофим ударил его головой. Слава подался назад, вскинув руки, на ногах удержался, но, споткнувшись о стул, сел. И подняться не рискнул, даже за пистолет не схватился. Это он только со слабыми герой.
— Эй, ты чего? Моя жена, хочу трахаю, хочу нет! — Он хотел произнести эту фразу громко, напористо, но прозвучало жалко, тихо.
— Трахают нас! Из-за тебя!.. Это ведь ты Робика затравил! И Тайку! И Ленку!.. А Мишу Бондарева кто чуть не убил? Удары на нем отрабатывал!
— А ты не бил?
— Я не бил!.. — уверенно сказал Трофим. — Но все равно виноват! В том, что не остановил тебя, дурака. Нет, идиота! В четвертой стадии дебильности!..
— Поэтому ты в очереди четвертый?
— Евсюк Бондарева даже не знал.
— И Робика не трогал… — вспомнил Слава. — И Ленку мы травили, когда его уже не было в школе… И с Тайкой та же тема… Не было его на медкомиссии. — Слава попытался, но не смог сдержать ухмылку.
— Медкомиссия… С Тайкой такое после этой медкомиссии было!..
— Что было?
— Говорят, руки наложить на себя пыталась.
— Если говорят, значит, врут. Если пыталась, значит, не было ничего. В общем с Ленки надо начинать! И тогда очередь была, и сейчас очередь!
— А почему не с Бондарева?… Он в спецназе, говорят, служит, в боях без правил участвует.
— Да что-то слышал, — нахмурился Слава.
— На Ленку наехать не трудно, давай-ка ты на Мишу наедешь?
— Да не собираюсь я наезжать… И почему только я?
— Ты его первый ударил! Мурат уже потом…
— Мурат уже потом, — задумался Слава. — Мурат всегда потом. А в очередь его раньше меня поставили. А Евсюк вообще не при делах…
— Евсюк из нашей компании, его заодно со всеми приговорили. А первым он умер, потому что ему осознавать нечего. Первым он умер, чтобы мы успели осознать степень своей вины.
— Тогда почему тебя в последнюю очередь приговорили?
— Не знаю… Может, потому что мне больше вас думать надо, — пожал плечами Трофим. — Дольше всех осознавать. Я ведь не трогал Мишку, я всего лишь не останавливал вас. Но, видимо, все равно виноват.
— Вытри сопли! — презрительно сказал Слава.
— Надо было тебе тогда морду набить. — Трофим напыжился, давая понять, что готов исправить свою давнюю ошибку прямо сейчас.
— Ну давай! — нахмурился Кислый. Он явно не желал драться, но и не отреагировать не мог.
— Не надо было никого трогать… Не надо было запускать бумеранг.
— Бумеранг! — скривился Слава.
— Бумеранг имеет свойство возвращаться и убивать.
— Дичь тоже имеет свойство! Виснуть на ушах!.. Дичь это! Не верю я, чтобы эти убогие…
— Ну вот видишь, они для тебя по-прежнему убогие. Значит, ты ничуть не изменился.
— И ты убогий!.. Потому что четвертый в очереди.
— Но в очереди!
— Хорошо, давай начнем с Бондарева!
— И что ты ему скажешь?
— А зачем нам с ним говорить? Будем просто следить. Если он убийца, значит, он сейчас за мной охотится.
Трофим кивнул, глядя на Славу. Не тот он друг, чтобы с ним в разведку, но выхода нет. Кто-то же за ними охотится, и с этим надо что-то делать. Скорее всего, Миша Бондарев ни при чем, но наблюдая за ним, они будут держать в тонусе самих себя, а это значит, что настоящий убийца не сможет застать их врасплох.
Глава 5
— Может, и меня… Но я не стал бы убивать Евсюка и Мурата, чтобы насладиться твоей паникой, твоим животным ужасом.
— Какой животный ужас? Что ты несешь?…
— Но кто-то же наслаждается. Наблюдает за тобой, видит, как ты мечешься!
— А почему только за мной? За тобой не наблюдают?
— А ведь ты правильно подумал, что тебе мстят за что-то, — гнул свою линию Трофим. — Но я бы не стал, повторяю, убивать Диму и Илью. Однако кто-то их убил. И этот кто-то реальный человек. Он отравил Евсюка. Чем-то угостил или просто что-то подложил, например, в машину, в воду мог что-нибудь подмешать.
— А мог и угостить, — Слава всей пятерней поскреб затылок. — На глазах у Мурата. Но Мурат-то ничего уже не скажет…
— А я пока что еще жив, и я видел человека в плаще и цилиндре.
— Он был в маске?
— Я даже не разглядел, что на нем была маска. Или не было. Он находился слишком далеко, но я его видел. Значит, он реально существует и убивает.
— За что?
— За какие-то старые обиды. И мстят не только тебе, мстят всем нам.
— И за что мстят всем нам?
— А кто Ленку Малинину затравил?
Трофим понимал всю серьезность ситуации, но в то, что мстят за старые обиды, верил с трудом. Увлеченный разговором, он не замечал кипящий чайник.
— При чем здесь Малинина?
— А про телефонную очередь, забыл? Тебе это ничто не напоминает?
— Телефонная очередь?! Ленка?! — Слава так приставил палец к своему виску, как будто собирался застрелиться. — Да нет, это не серьезно!
— Но кто-то же поставил нас в очередь. Димы нет! Ильи нет!..
— Малинина, говоришь?… Что ты о ней знаешь?
Слава смотрел на Трофима так, будто собирался схватить его за грудки.
— А что я о ней знаю? Она из твоего класса… Со мной Тая Козьмина училась.
— Козьмина? — Слава щелкнул пальцами перед своим носом, призывая на помощь память.
— Четыре стадии умственной отсталости.
— А-а, да-да! — улыбнулся он.
— Тебе весело? — с осуждением глянул на него Трофим.
— Да нет, просто вспомнил…
— Не ты один вспомнил!.. Только тебе весело, а кому-то… кто-то убить тебя за это хочет. Нас убить!
— Кто, Козьмина?
— А если Робик Аврамов?
— Скрипач?
— Флейтист!.. Что ты ему вместо мундштука вставил? И дуть заставил!..
— И что?
— Да ничего, пацана в школе затравили. Тебе человека унизить за радость!
— Да я и тебя унизить хотел, — ухмыльнулся Слава. — И унизил!
Он ждал удара и следил за руками, чтобы не пропустить прямой в челюсть, но Трофим и не собирался его бить. Глупо устраивать драку в своей квартире, Слава же не унимался.
— Я ведь ржу, аки конь, когда трахаю Алку!..
Слава продолжал следить за руками, но Трофим ударил его головой. Слава подался назад, вскинув руки, на ногах удержался, но, споткнувшись о стул, сел. И подняться не рискнул, даже за пистолет не схватился. Это он только со слабыми герой.
— Эй, ты чего? Моя жена, хочу трахаю, хочу нет! — Он хотел произнести эту фразу громко, напористо, но прозвучало жалко, тихо.
— Трахают нас! Из-за тебя!.. Это ведь ты Робика затравил! И Тайку! И Ленку!.. А Мишу Бондарева кто чуть не убил? Удары на нем отрабатывал!
— А ты не бил?
— Я не бил!.. — уверенно сказал Трофим. — Но все равно виноват! В том, что не остановил тебя, дурака. Нет, идиота! В четвертой стадии дебильности!..
— Поэтому ты в очереди четвертый?
— Евсюк Бондарева даже не знал.
— И Робика не трогал… — вспомнил Слава. — И Ленку мы травили, когда его уже не было в школе… И с Тайкой та же тема… Не было его на медкомиссии. — Слава попытался, но не смог сдержать ухмылку.
— Медкомиссия… С Тайкой такое после этой медкомиссии было!..
— Что было?
— Говорят, руки наложить на себя пыталась.
— Если говорят, значит, врут. Если пыталась, значит, не было ничего. В общем с Ленки надо начинать! И тогда очередь была, и сейчас очередь!
— А почему не с Бондарева?… Он в спецназе, говорят, служит, в боях без правил участвует.
— Да что-то слышал, — нахмурился Слава.
— На Ленку наехать не трудно, давай-ка ты на Мишу наедешь?
— Да не собираюсь я наезжать… И почему только я?
— Ты его первый ударил! Мурат уже потом…
— Мурат уже потом, — задумался Слава. — Мурат всегда потом. А в очередь его раньше меня поставили. А Евсюк вообще не при делах…
— Евсюк из нашей компании, его заодно со всеми приговорили. А первым он умер, потому что ему осознавать нечего. Первым он умер, чтобы мы успели осознать степень своей вины.
— Тогда почему тебя в последнюю очередь приговорили?
— Не знаю… Может, потому что мне больше вас думать надо, — пожал плечами Трофим. — Дольше всех осознавать. Я ведь не трогал Мишку, я всего лишь не останавливал вас. Но, видимо, все равно виноват.
— Вытри сопли! — презрительно сказал Слава.
— Надо было тебе тогда морду набить. — Трофим напыжился, давая понять, что готов исправить свою давнюю ошибку прямо сейчас.
— Ну давай! — нахмурился Кислый. Он явно не желал драться, но и не отреагировать не мог.
— Не надо было никого трогать… Не надо было запускать бумеранг.
— Бумеранг! — скривился Слава.
— Бумеранг имеет свойство возвращаться и убивать.
— Дичь тоже имеет свойство! Виснуть на ушах!.. Дичь это! Не верю я, чтобы эти убогие…
— Ну вот видишь, они для тебя по-прежнему убогие. Значит, ты ничуть не изменился.
— И ты убогий!.. Потому что четвертый в очереди.
— Но в очереди!
— Хорошо, давай начнем с Бондарева!
— И что ты ему скажешь?
— А зачем нам с ним говорить? Будем просто следить. Если он убийца, значит, он сейчас за мной охотится.
Трофим кивнул, глядя на Славу. Не тот он друг, чтобы с ним в разведку, но выхода нет. Кто-то же за ними охотится, и с этим надо что-то делать. Скорее всего, Миша Бондарев ни при чем, но наблюдая за ним, они будут держать в тонусе самих себя, а это значит, что настоящий убийца не сможет застать их врасплох.
Глава 5