Четвертый лишний

Слава спал чутко, вполглаза, вынырнет из сна, осмотрится, глянет на Трофима и снова на покой. Только нет у него в душе покоя, тревога там, а вокруг опасность, которую нужно предотвратить во что бы то ни стало. Трофим тоже не спал, он и за подъездом смотрел, в котором жил Миша Бондарев, и по сторонам глядел, чтобы никто не смог незаметно подобраться к машине.

Бондарев действительно служил какое-то время в спецназе, уволился, устроился работать в охранное предприятие на должность начальника смены. Как у него дальше сложилась карьера, Леша Серов — тоже бывший одноклассник Славы — не знал, года три, сказал, с Мишей не пересекался. Но адрес его назвал, так что плутать по Москве не пришлось. Подъехали к дому, встали на прикол, сначала наблюдал Слава, утром его сменил Трофим.

Рабочий день еще не начался, но город пробуждался. Двери подъездов то и дело открываются, люди расходятся, разъезжаются, а Бондарева все не видно. Возможно, Серов назвал старый адрес, не зная о новом, или Миша все так же работает начальником смены. Может быть, сменился вчера, и весь день сегодня будет отсыпаться, а им придется ждать его.

А Миша вполне мог располагать свободным временем, которое использовал для охоты на Кислого и Трофима. Возможно, он уже подкрадывался к жертвам, и Слава, почувствовав это, распахнул глаза.

— Ну что там? — спросил Кислый.

— Да на работу мне надо, — вздохнул Трофим.

— Отпуск возьми с последующим увольнением в связи со своей… кончиной!

— Типун тебе!

— Да лучше типун, чем нож в сердце… А ведь Мурат на этого козла лоб в лоб вышел! И тот его клинком прошил. Быстро, четко… Если Миша в спецназе служил, он мог это сделать.

— И морду тебе набить сто раз мог.

— Да как-то не пересекались.

— Может, потому что Миша избегал одноклассников?

— Да у нас весь класс такой, никому ни до кого дела…

— Возможно, потому что у вас в классе учился такой Слава Кислицын?

— Слушай, а у меня идея! — хлопнул в ладоши Кислый. — Если я тебя сейчас убью, моя очередь пройдет мимо!

— Мозг твой мимо тебя прошел! А ты не догоняешь!..

— Может быть, и, правда, нет никакой очереди? Случайности, совпадения…

— Утро вечера мудренее, — кивнул Трофим.

Действительно, то, что вечером кажется страшным, к утру становится привычным, а то и вовсе надуманным. Трофим совсем не прочь был отказаться от слежки за Мишей и отправиться на работу. Без него там рабочий процесс остановится, а начальство смотрит, делает выводы, как бы не слететь с должности.

— Утро уже… И Алка дома одна. Закрылась там, сидит как мышь…

Слава умолк на полуслове, он завороженно смотрел на Бондарева, который стоял рядом с их машиной. Как будто из-под земли вырос. Такой же худощавый, как в юности, но более складный, и бицепсы словно чугунные пушечные ядра. Черты лица стали резче, и выглядел он старше, но все же это был тот самый Миша Бондарев. Только вот смотрел он на Славу совсем не так, как раньше. Сурово смотрел, угрожающе, с полной уверенностью в своем физическом превосходстве. Теперь Кислый должен был заискивать перед ним, а не наоборот.

Миша ничего не говорил, он сурово смотрел на Славу, и тот, испытывая робость, опустил боковое стекло.

— Ну и что вы здесь делаете? — отчеканил Миша, едва глянув на Трофима.

— Да так просто.

— Я все знаю!

Трофим кивнул — в подтверждение собственной догадки. Наверняка Леша Серов позвонил Мише, сказал, что Слава им интересовался, а тот всего лишь сделал правильные выводы.

— Ситуевина у нас тут нехорошая, — замялся Кислицын.

— Ситуация! — не терпящим возражений тоном поправил бывшего одноклассника Бондарев.

Не в тех они отношениях, чтобы общаться на сленге, именно это и подчеркивал Миша.

— А если ситуевина? — раздраженно спросил Слава.

— Ситуация, — едва заметно усмехнулся Бондарев. Его, похоже, радовал надвигающийся момент, когда можно будет наказать Славу за хамство, и тем самым спросить с него за прошлое. А в настоящем он намного сильней своего давнего обидчика.

Трофим не видел и тени сомнения в своем превосходстве во взгляде Миши и понял, что ему пора вмешаться.

— Ситуация у нас такая… — сказал он, открывая дверь.

Заметив это движение, Бондарев сместился к багажнику машины, но при этом повел головой, увлекая Трофима за собой. Он давал понять, что не бежит от него, а переходит в более удобное для себя положение. За карманом для парковки находился газон, — просторное место для драки.

— Ситуация у нас очень сложная, — приближаясь к Мише, сказал Трофим. — И непонятная… Вчера мы похоронили Мурата.

— И что? — Ни одна черточка не дрогнула на лице Бондарева.


В это время из машины вышел Слава, разминая плечи. Вряд ли он готовился к атаке на Мишу, но и лебезить перед ним не собирался.

— Я понимаю, у тебя с ним старые счеты…

— Какие счеты? — насмешливо спросил Бондарев. — Смерть списывает все счеты! — Он глянул на Славу, который приближался к нему с левого бока в то время, когда он стоял лицом к Трофиму.

— А на меня чего смотришь? — сузив глаза, спросил Кислый.

— Смотрю, — значительно сказал Миша.

— Я следующий, да?

— Когда-нибудь и ты умрешь.

— Мурат не умер, Мурата убили.

— Это не важно.

— Что не важно?! — взвился Слава. — Мурата не просто убили! Кто-то свел с ним те самые счеты, о которых мы с тобой толкуем!

— Кто свел?

— Ты их и свел… Когда у тебя смена?

— Я сейчас не работаю в охране.

— А где работаешь?

— Пока нигде. — Бондарев хмурил брови, стараясь держать взятую планку. Статус безработного мужчины никому не делает чести, он это понимал, но делал вид, будто ему все равно.

Слава так не думал и на Мишу смотрел, словно выискивал в нем слабину.

— Где ты был вчера? — спросил Трофим.

— Где был, то мое дело, — качнул головой Бондарев, глядя на него с чувством превосходства, в котором уже улавливалась наигранность.

— Да нет, я просто спрашиваю, может, ты работу искал, может быть, я мог бы тебе помочь. — Трофим не обострял отношения, он подходил к Мише осторожно.

— Ты женат? — спросил Слава.

— Тебе-то что?

— Значит, не женат… А живешь с кем? С мамой?

— Что-то я не понял! — Бондарев развернулся к Славе и угрожающе повел плечом, будто собираясь его ударить.

Но Слава его почему-то совершенно не боялся.

— Да чего тут не понять? Мурату кто-то отомстил. За тебя отомстил, за Ленку, за Робика… За всех убогих, короче!

— Кто это убогий?! — хищно сощурился Бондарев, но Славу не ударил. Знал, что запросто сможет отправить его в нокаут, но не ударил.

— Слава, твою мать! — Трофим зло зыркнул на Кислого. Опять его несет как бешеную лошадь, но если раньше Трофим не пытался останавливать зарвавшегося дружка, то сейчас готов дать ему в морду, чтобы людей не оскорблял.

— Кто убогий?! — Миша попытался столкнуть Трофима с пути, но тот уперся. Более того, резко развернулся, крепко взял его за плечи, будто собираясь с силой надавить на них.

— Миша, мы думаем, что это ты убил Мурата! — глядя на него исподлобья, стараясь не торопиться, проговорил Трофим.

— Не убивал я Мурата!

Бондарев отвел назад голову, показывая, что может боднуть Трофима. Но для этого ему не хватало злости. Сила чувствовалась, а желания ее применять — нет.

— А что ты там про старые счеты говорил? — спросил Слава.

Он обходил Мишу справа, и тот вынужден был податься назад. И еще плечом дернул, отталкивая Трофима.

— Ну да, были счеты… Мурат еще та сволочь. Не меньше, чем ты!

— Я сволочь? — поигрывая плечами, спросил Слава.

Раздухарился он, назревала драка. И очень хорошо, если Миша сможет вырубить хама с одного удара. Трофим нисколько не возражал против такого урока, если, конечно, не тронут его самого. Он-то Бондарева никогда не обижал.

— Эй, спокойно! — Предостерегающе глянув на Славу, Трофим встал между ним и Мишей. И тот уже не пытался отталкивать его. — Я бы тоже сказал, кто такой Мурат, если бы его не убили! О мертвых либо хорошо, либо ничего…