Черная Ведьма

– Стивиус решил населить всю Эртию только магами, – продолжает Кристиан. – В главе «Благословенные маги» он утверждает, что гарднерийки должны обручаться с гарднерийцами в юном возрасте, чтобы сохранить в чистоте их волшебную силу и кровь. Стивиус создал заклинания, которые до сих пор используют при обряде обручения. Если женщина нарушит данное при обручении слово и предпочтёт связать свою жизнь с представителем другой расы, её следует жестоко убить вместе с соблазнителем. Семью мужчины также надлежит казнить, дабы устрашить других. Семье женщины, чтобы очиститься, следует объявить об изгнании дочери.

– Мою соседку Сейдж Гаффни изгнали, – говорю я, мысленно поморщившись.

– И что вы думаете по этому поводу?

Я вспоминаю окровавленные руки Сейдж, ужас на её лице, рассказ Шейна о том, как её бил жених…

– Мне было трудно с этим смириться, – отвечаю я.

– Мне продолжать? – мягко спрашивает профессор, отметив моё замешательство.

Я киваю.

– Несколько лет гарднерийцы держались в стороне, растили детей, собирались с силами…

– А потом разразилась Кельтская война.

– Да, – хмуро подтверждает профессор. – Сила Стивиуса дала плоды. Магия проявилась во многих юношах и всё ярче расцветала с каждым новым поколением. Стивиус повёл магов на Кельтанию, захватил больше половины кельтских земель и уничтожил их жителей. Стивиус намеревался продолжить завоевания и захватить для магов все Западные земли.

– Но Стивиуса убили.

– Да, его погубила чародейка ву трин.

– И война окончилась.

– После изнуряющей кровопролитной битвы. – Профессор умолкает, чтобы налить себе чаю, и жестом предлагает мне присоединиться. Я киваю и получаю чашку горьковатого чёрного чая. – Гарднерийцам пришлось расстаться с частью завоёванных земель, – говорит историк, – и мой народ получил обратно примерно половину того, что было потеряно.

Его народ… Значит, и здесь история с точки зрения кельта.

– Что же случилось потом? – спрашиваю я, горя желанием поймать на чём-то профессора.

Он прихлёбывает чай и продолжает:

– Прошло много лет. Это было время гильдий, развития торговли. Верпасия стала перекрёстком торговых путей. Был основан университет. Кельты постепенно признали икаритов и позволили им жить рядом.

– А откуда взялись икариты? – прерываю я рассказ.

– Никто не знает наверняка, – задумчиво склоняет голову набок профессор. – Они с давних пор рождались среди представителей всех рас, ненавидимые почти всеми в Западных землях.

Это правда. Какую веру ни возьми, икаритов называют демонами или Исчадиями Зла.

– Почему их так ненавидят?

– Икариты, как и феи, несут в себе непредсказуемые волшебные силы. В детском возрасте они бывают очень опасны. Возможно, оттого, что в их жилах течёт кровь виверн – крылатых драконов.

– Кровь виверн? Драконов-оборотней?

Как бы это осмыслить… Выходит, Ариэль и Винтер… потомки драконов?

– У икаритов и западных пернатых виверн очень похожие крылья, – задумчиво объясняет профессор, приподняв уголок рта. – Кроме того, они владеют сходной магией – способны укрощать огонь.

Они не демоны. Просто виверны. Это многое объясняет.

– То есть… икаритов ненавидят из-за того, что они родственники виверн?

Профессор Кристиан презрительно хмыкает:

– Я придерживаюсь иного мнения. Их ненавидят, потому что икариты не в состоянии прятать крылья.

Ничего не понимаю. При чём тут крылья?

– Кровь виверн, – объясняет профессор, заметив моё удивление, – очень неудачно сочетается с прославляемыми идеями расовой чистоты, что само по себе миф, величайший обман всех времён. – В глазах историка вспыхивают лукавые искорки. – Гарднерийцы проявляют повышенную чувствительность в случаях, когда расовые границы проведены недостаточно чётко. К эльфам это тоже относится, и даже в большей мере. Куда проще объявить икаритов Исчадиями Зла, чем признать, что каждая раса появилась в результате скрещивания двух или более рас.

Вцепившись в чашку с чаем, я чувствую, как кружатся опасным водоворотом мои мысли, и смотрю на ложечку, которой профессор неторопливо, давая мне осознать каждое слово, размешивает в своей чашке мёд.

– Мне продолжать? – спрашивает он, откинувшись на спинку стула.

Я киваю.

– На чём мы остановились? – На его лбу собираются морщины.

– На мирном времени.


– Ах да. – Профессор отхлёбывает чай и пристально смотрит мне в глаза. – Итак… на сцену истории выходит Карнисса Гарднер.

– Моя бабушка.

– Да, ваша бабушка. Долгожданная героиня. Великая волшебница из пророчества. Стивиус предрекал, что однажды появится маг более могущественный, чем он сам. Так и произошло. Избавительница явилась, когда кельты перешли в наступление и отвоевали потерянные земли, попутно очистив их от магов.

– Вы хотите сказать, кельты убили всех магов, – бесстрастно поправляю я профессора.

– Да, Эллорен. На магов охотились, как на диких зверей, и убивали, – мрачно подтверждает профессор.

Скрестив на груди руки, я молча ожидаю продолжения.

– Ваша бабушка, Карнисса, поставила своей целью не только отомстить за погибших, но и выполнить начатое Стивиусом. Пока она оттачивала своё мастерство, наращивала волшебную силу, маги тайно создали армию драконов, способную противостоять урискам и кельтам. В этом гарднерийцам помогли уриски низшего, презираемого класса, так называемые уриллы.

– Светлокожие уриски? – уточняю я. – Они работают у нас на кухне… Девушки с розоватыми волосами, верно?

– Да, они тоже относятся к низшему классу урисков, – подтверждает профессор.

Значит, малышка Ферн тоже из низшего класса…

– Карнисса вступила с войсками в Кельтанию и быстро покорила её, – продолжает профессор. – Потом заключила союз с альфсигрскими эльфами, перевезла оставшихся фей и тех, в ком была хоть капля крови фей, на Пирранские острова и захватила острова Фей. Как и Стивиус, она не собиралась останавливаться. Карнисса мечтала изгнать с Западных земель все расы, кроме гарднерийских магов. Она стала жестокой фанатичкой, яростно защищала гарднерийские догмы.

А мне всё детство рассказывали о бабушке совсем другое…

– Она защищала наш народ, – протестую я. – Кельты пытались захватить свои бывшие земли, чтобы снова поработить магов.

– Возможно, с этого всё началось, – не соглашается профессор, – однако закончилось совсем иначе. Ваш народ требовал отмщения. А заодно и новые земли. Гарднерийцам стало мало лишь части кельтских владений. Они хотели получить всё! – Профессор умолкает, заметив, что его слова причиняют мне почти физическую боль.

Он ошибается. Всё не так. Моя бабушка не кровожадная завоевательница. Она была великой воительницей! Она спасла и защитила наш народ.

– Эллорен, – пытается объяснить профессор, – ваша бабушка хотела убить каждого, кто не являлся гарднерийцем по крови.

– Потому что они хотели на нас напасть, – с обидой в голосе отвечаю я. Мои родители сражались вместе с бабушкой. Они погибли на той войне. Они бились за наш народ. Они пали смертью героев.

Профессор Кристиан сжимает губы, словно не давая себе возразить. После небольшой паузы он завершает рассказ.

– Во время похода вашей бабушки на восток она погибла от руки икарита. Убийца умер, нанеся ей смертельную рану. Тот икарит был кельтским лекарем, и он отдал свою жизнь за Кельтанию, несмотря на все предубеждения против икаритов в том государстве. – Профессор опускает на стол чашку с чаем. – И вот мы здесь.

Мы здесь. Кельт и гарднерийка, спокойно обсуждаем исторические события. Внешне – спокойно и вежливо, хотя в голове у меня безумствует целый вихрь вопросов и противоречий.

– Ваш народ и альфсигрские эльфы сейчас обладают самыми крупными силами в Западных землях, – добавляет профессор. – И лишь немногие могут им что-то противопоставить. Например, чародейки ву трин охраняют Западное и Восточное ущелья, чтобы не дать гарднерийцам и эльфам выйти за пределы Западных земель. Некоторую опасность представляет возможный военный союз ликанов и амазов. Каждый из этих народов сам по себе достаточно сильный противник.

– Есть ещё Сопротивление, – добавляю я.

– Да, есть разрозненное Сопротивление, – прищурившись, подтверждает профессор. – Это единственная сила, готовая сейчас противостоять гарднерийцам и альфсигрским эльфам.

– Вы считаете, силы Сопротивления будут расти? – спрашиваю я, не отводя глаз.

– Возможно, – задумчиво склоняет голову к плечу профессор. – Особенно теперь, когда пастырь Маркус Фогель намерен занять высшую должность в гарднерийском Совете магов.

При упоминании о Фогеле у меня всё внутри сжимается.

– Я с ним встречалась, – сообщаю я профессору.

– И что же? Он вам понравился? – оценивающе оглядывает меня профессор.

– Он меня напугал, – признаюсь я, вспомнив чёрное дерево и кромешную тьму, которые вставали у меня перед глазами при виде Фогеля.

– Так и должно быть, – кивает профессор. – А вам следовало бы побольше интересоваться работой вашего Совета магов. – Потирая ладонью лоб, профессор бросает на меня странный взгляд. – Фогель – маг пятого уровня, однако до Стивиуса и Карниссы ему далеко.

– Значит, он не великий маг из пророчества.

– Нет, – качает головой профессор. – Но есть и другое пророчество, которое подтверждают прорицатели других рас. Многие верят в неизбежное появление следующей Чёрной Ведьмы, величайшей среди гарднерийских магов. А противостоять ей будет новый икарит. Согласно этому пророчеству, Чёрная Ведьма должна одержать верх над икаритом, иначе на Гарднерию опустится вековая тьма.

– Конечно, врагам Гарднерии её проигрыш на руку. По Западным землям уже рыщут наёмные убийцы в поисках новой Чёрной Ведьмы. Гарднерийцы тоже отчаянно желают знать, кто станет их новой Чёрной Ведьмой и который из икаритов встанет на её пути. Ходили слухи, что у гарднерийской девушки родился мальчик-икарит и что мать вместе с ребёнком скрывается от гарднерийского Совета магов.

Это Сейдж и её малыш. Икарит из Пророчества – несломленный крылатый икарит, который овладеет магией. Тот, кто сохранит крылья и получит невероятную силу. А новая Чёрная Ведьма, конечно, Фэллон Бэйн.

В молчании я пытаюсь осознать сказанное.

– Что, если… новая Чёрная Ведьма… Что, если это правда? Что, если она действительно появится? – решаюсь спросить я.

Профессор смотрит на меня так, будто предчувствует что-то плохое.

– Гарднерийцы за века создали самую сильную армию. Подчинили себе множество драконов. С новой Чёрной Ведьмой гарднерийцы, скорее всего, захватят все государства в Западных землях, подавят Сопротивление и обратят в рабство всех, за исключением, быть может, ликанов. – Наклонившись ко мне, историк тихо спрашивает: – Вы хотите этого, Эллорен Гарднер?