Черная перепелка

— С кем встречался Тропинин до того, как встретился с Закатовой?

— Не знаю. Правда. Он вечно заигрывал с кем-нибудь, ему приписывали множество романов, но реальны они были или нет — никто не знает. Макс был не их тех мужчин, что гуляет, взявшись за руки, с замужней дамой по городу и покупает ей мороженое.

— А если девушка незамужняя?

— Не знаю, честно… Может, и был кто.

Дождев понимал, что она лжет, как понимал и то, что ей и смысла никакого нет подставлять кого-то — Макса-то уже не было. Скорее всего, Савушкина просто не верила в то, что убийца будет найден. И уж точно не верила, что кто-то из бывших пассий Макса способен из ревности убить его.

Он отпустил ее, пригласил сначала Софью Наполову, которая постоянно плакала и отвечала на его вопросы невпопад, потом поговорил с Кравченко, которая держалась более уверенно, чем Наполова, однако, рискуя навлечь на себя гнев следователя, настаивала на том, чтобы Дождев не тратил время на допрос «ни в чем не повинных» свидетельниц, а занялся поиском тех, кто подложил трупы на Нефтебазу и теперь требует денег.

Быть может, при другом раскладе фактов Дождев бы разозлился на такой вот дерзкий совет какой-то медсестры, но что-то подсказывало ему, что она права. Она, человек далекий от следствия, вообще посторонняя, сообразила сразу, что трупы подложили именно те, кто спланировал это для того, чтобы получить обещанные сто тысяч.

Там, на Нефтебазе, по-хорошему и надо бы искать следы убийцы, но как, если весь город замело снегом? И ни одного свидетеля, кто видел бы машину, на которой были привезены трупы.

Нефтебаза. Все проживающие там потенциальные свидетели как воды в рот набрали. А ведь запросто могли увидеть из своих окон и машину, и человека, который эти трупы вытаскивал, чтобы уложить на обочину дороги.

Опрос жителей практически ничего не дал, все автомобили, которые проезжали в эту новогоднюю ночь близко от домов, им как раз и принадлежали. Или их гостям, и сложно было поверить в то, что кто-то из друзей или родственников семей перед тем, как заехать в ворота нужного им дома, перед тем, как выгрузить из машины сумки с новогодними закусками и выпивкой, как бы между прочим выложил из багажника два полуразложившихся трупа с тем, чтобы потом получить за них деньги.

Деньги. На получении денег настаивала как раз Дина Михайловна Логинова. А что, если это она и привезла трупы поближе к своему дому, чтобы «никому больше не достались»? Чтобы уж наверняка они долежали до того момента, когда на место прибудет полиция?

После ухода Савушкиной с подругами Дождев вызвал своего помощника и дал ему задание узнать как можно больше о Логиновой, выяснить, нет ли у нее друга, любовника, который мог бы помочь ей подбросить труп, если он вообще не является убийцей Тропинина.

Хотя так рисковать, конечно, мог бы только сумасшедший. Убить, чтобы потом подбросить трупы рядом со своим домом?

Неплохо было бы получить разрешение на обыск дома Логиновой.

К Дождеву заглянул оперативник, сообщил, что за городом, неподалеку от Графского озера, на территории старого магазина, в котором перед праздниками торговали спиртным, один из дачников, заглянув туда за водкой и расстроившись, что магазин заперт, обошел его и заметил засыпанную снегом машину, белый «Мерседес». Он расчистил окно, посветил фонариком внутрь и увидел, как он выразился, «свитер доктора Тропинина».

Этот человек был в свое время пациентом доктора и видел его в этом белом свитере с оленями, а потому описал его во всех подробностях: «Белый, на груди коричневые олени, а по низу бежевые узоры».

При других обстоятельствах Дождев, пожалуй, не особо-то и обратил бы внимание на эту информацию, поскольку многие в городе носили подобные свитера, особенно в зимнее время, но дачник упомянул белый «Мерседес»!

— Белый «Мерседес» был у Закатовой! — воскликнул он. — Этот дачник сообщил тебе номер машины?

К счастью, сообщил, и, когда Дождев сравнил его с номером машины, который сообщил ему Андрей Закатов, и они совпали, он сразу же выехал на место.





22




— Девочки, я вела себя как полная дура…

— Да брось, Соня… Ничего ты не дура, просто вся на нервах!

— Девочки, все нормально. Главное, что все это уже позади, нас допросили, задали те вопросы, которые посчитали необходимыми, и отпустили! Все! Теперь можно спокойно заняться своей душой и дать волю своим чувствам, — подытожила Тамара.

— Что ты имеешь в виду? — спросила Соня, у которой с лица так и не сошло выражение затравленности и ужаса.

— Теперь мы можем спокойно оплакивать Макса, не думая о том, что мы знаем и видели.

— Может, ты и успокоилась, а я вот лично — нет! — заныла Соня.

После допроса в кабинете следователя подруги вернулись к Тамаре, открыли бутылку коньяку, выпили.

— Ты должна взять себя в руки, иначе расклеишься и проговоришься кому-нибудь, поняла? — строгим тоном приказала Наташа. — Все, вытирай слезы и выпей еще.

Раздался звонок.

Соня, державшая рюмку, чудом не уронила ее, подпрыгнув на месте.

— Это за мной, — прошептала она, начиная бледнеть. — Что делать? Признаваться?

— Ты что, спятила? Если хочешь все рассказать, то подумай о нас! — воскликнула Наташа. — Сидите, я открою! И с чего ты взяла, что это за тобой? Может, кто поздравить пришел?

Наташа заглянула в глазок и крикнула так, чтобы подружки, сидящие в гостиной, услышали ее и успокоились:

— А вот и Алик пришел!


Алик, высокий симпатичный парень в лисьей рыжей шапке и старенькой потертой дубленке, однако, не улыбался, как это ожидалось от человека, который пришел поздравить свою любимую с Новым годом.

— Так я и подумал, раз ее дома нет… Вся кодла тут, где ж вам еще быть-то? — усмехнулся он и тут же поправился: — Пардон! Я имел в виду — компания. Соню позови.

— Да ты проходи, Алик, выпьешь, закусишь! — Наташа подхватила его под руку и потащила в гостиную.

Алик был женат, но весь город знал, что он гуляет от жены, однако почему-то не разводится. Говорили, что вся его семья живет на деньги тестя, поэтому Алик не спешил с разводом, и, хотя жену свою не любил, все же заделал ей троих детей.

С Соней он встречался давно, клялся ей в любви, но на самом деле просто пользовался ею, постоянно занимал у нее деньги, обещал развестись и жениться на ней, а однажды сказал, что хотел бы от нее ребенка.

Большие карие глаза с густыми черными ресницами и ослепительная улыбка очаровывали женщин, к тому же Алик обладал определенными мужскими достоинствами и умел доставить наслаждение женщине. Кроме этого, всегда был рад помочь своим подружкам, кому дрова наколоть, кому кран починить или машину, а кому, вот как Соне, к примеру, расчистить снег.

Соня, заметив Алика, забыв обо всем и увидев почему-то именно в нем своего главного защитника и родного человека, бросилась к нему на грудь и разрыдалась.

Алик, вращая глазами и глядя на Тамару с Наташей, недоумевал, чем вызвана такая реакция его любовницы.

— Она выпила лишнего, — улыбнулась одними губами Наташа. — Эй, на барже! Соня!

Соня, придя в себя, отпрянула от Алика.

— Проходи, — сказала она ему и стянула с его головы шапку, из-под которой показались примятые густые, волнистые волосы.

— С Новым годом, что ли, а, девчонки? — И Алик достал из кармана бутылку ликера, припасенного явно для Сони. — Что, грустите по своему доктору?

Вот теперь их всех объединила общая тема. И женщин как будто бы отпустило.

Они приготовились услышать то, что теперь уже знал весь город. Интересно было узнать все это от представителя народа, человека, который уж точно не имел к этому никакого отношения.

— Вижу, вы в курсе. Да весь город уже знает. Сначала думали, что эта девица — Скворцова, но нет, она вообще в Турцию укатила с каким-то армянином. И вообще ни сном ни духом… Говорят, барышня эта убитая — жена Закатова, бизнесмена. Кстати, он арестован, его уже привезли сюда, допрашивают. И отпускать не собираются, значит, у него рыльце в пуху… Наливай!

Алик обратился к Тамаре, которая, отодвинув в сторону красивую бутылку черносмородинового ликера, открыла бутылку с водкой и взглядом спросила гостя, наливать или нет.

— Соня, ты чего сидишь-то как неродная? Доставай салаты, колбаску, рыбу! — Тамара явно не хотела пока отпускать представителя народа.

На столе появилась закуска, Алик выпил, закусил.

— Слышали, нашли машину этой девицы, причем в очень странном месте. Помните, летом рядом с Графским озером, ну, где дачи, был открыт магазин, в котором торговали всякой всячиной для дачников, лейками там, лопатами, потом туда стали возить хлеб и водку, ну а поздней осенью магазин закрывался до весны. Так вот, говорят, что незадолго до Нового года его снова открыли, и торговал там Юрок, помните такого бомжа? Ну, он малость того… С головой у него не все в порядке. Его Логинова пригрела у себя, и теперь он у нее живет как у Христа за пазухой, но, правда, работает, как зверь. Ну, вспомнили? Здоровый такой мужик, все молчит…

— Ну и что? Чего это ты про магазин вспомнил? Скажи еще, что Макса этот Юрок убил, — поморщилась Наташа.

— Да, причем здесь этот магазин и Юрок? — Соне стало даже как-то стыдно перед подругами за то, что Алик не оправдал их ожиданий и вместо того, чтобы рассказывать им о том, что говорят об убийстве в городе и озвучить все городские сплетни, он завел разговор о каком-то бомже.

— Эта машина принадлежит вроде бы этой девице, ее зовут Мила Закатова. Какой-то хмырь, что живет на даче, решил опохмелиться, пошел в этот магазин, потому что помнил, что он открыт, пришел, а там замок на двери. Ну, он, проваливаясь по уши в сугробы, обошел магазин, и вот там, на задворках, и увидел шикарный белый «мерс», посветил фонариком, а там на заднем сиденье белый свитер с оленями.

— У Макса был белый свитер с оленями, — сказала дрогнувшим голосом Наташа. — Я сама ему лично связала.

— Это что же получается, что вот этот Юрок убил Макса? — У Сони от удивления даже рот открылся.

— Да нет, вряд ли. Думаю, убийца взял ключи от машины, вещей-то нигде нет, скорее всего, их ограбили… Ну вот, я и говорю. Их убили, забрали деньги, драгоценности, ключи, вещи… Они же, пардон, без одежды были… Может, убийца решил угнать, продать «мерс», но пока то да сё, решил спрятать его в каком-нибудь укромном месте, за городом. Не в поле же ему было оставлять машину. Вот он и спрятал за магазином, не знал, что он заработал.

— Значит, убийцу еще не нашли… — вздохнула Тамара.

— Да как его искать, когда трупы подкинули на Нефтебазу, а там — ни заточки с отпечатками пальцев…

— Заточки? — удивилась Соня. — Разве там не шило было?

— Да с чего ты взяла, что шило?

— Люди говорят, — густо краснея, пробормотала Соня.

— А у меня приятель в полиции работает. Говорит, кто-то подкинул заточку, а она в крови доктора, это точно!

— Как это подкинули? — спросила Тамара. — Кто?

— Пацан какой-то. Принес, отдал пакет дежурному, да и убежал. Ищи его теперь…

— Ну, если заточка та самая, которой убивали, значит, на ней отпечатки пальцев, — сказала Наташа. — И если убийца раньше сидел, то его быстро вычислят. Ну вот, уже хоть что-то!

— Получается, что убийца не ревнивая женщина, к примеру Юлия Тропинина, и не Закатов, муж этой девицы, а кто-то вообще посторонний, бандит, только лишь потому, что орудовал заточкой? — спросила Соня.

— Да никто ничего не знает. Заточку можно у кого-нибудь позаимствовать, — рассуждал, уписывая салат из крабовых палочек, Алик. — И если эти двое спали, к примеру, может, в квартире доктора или еще где, то удары эти могла наносить и женщина. А вещи и деньги прихватила, чтобы имитировать ограбление. Вы же детективы смотрите, и такое бывает.

— Значит, будет обыск у Макса, — задумчиво сказала Тамара. — Действительно, вдруг убийства происходили там?

— А я думаю, что полиция там уже сто раз побывала, пока его искали. И уж если там убивали, то можете себе представить, сколько там было кровищи!