Будь моей няней
Часть 28 из 73 Информация о книге
Для доступа к библиотеке пройдите авторизацию
— Веревка.
— Я вижу, что это веревка! Зачем ты ее повесила?
— Нравится?
— Нет! Убери ее!
— Убрать не получится. Она будет висеть. Но ты можешь из нее сделать что-то интересное и красивое. Например, я могу развесить на ней твои рисунки, и ты будешь на них любоваться. Или предлагаю сделать гирлянду. Скажем, из флажков. Просто и нарядно. Но сделать это ты должна сама.
Я сунула ей в руки цветную бумагу, ножницы и карандаши. Вырезала сама первый красный флажок, наклеила на него аппликацию зеленого клевера. И повесила на веревку.
— Продолжай. Или будешь смотреть на веревку, — сказала я.
Элли надулась, но взялась за дело, вскоре глаза загорелись азартом, и она увлеклась.
— Да не туда вешай, левее! Нет, правее. А этот передвинь. А вот этот в середину. Между этими двумя. Да не этими, а теми! — командовала она, когда я специально вешала флажки не туда, куда надо.
На какое-то время Элли была занята. Я попросила горничную принести мне магические карты и села раскладывать пасьянсы. И тоже с таким увлечением, что Элли не могла не заметить:
— Что это ты там так вздыхаешь?
— Пасьянс не складывается, — посетовала я. — Говорят, что у него нет безвыигрышных комбинаций, и он всегда должен сойтись. А у меня не выходит…
— Потому что ты глупая курица, — проворчала любимое обзывательство Элли.
— Если такая умная, может, попробуешь? — возмутилась я.
Элли нерешительно закусила губу:
— Папа не разрешает играть в карты.
— А, ну тогда ладно, — сказала я, уткнувшись в свое занятие. — Продолжай делать флажки.
— Веревка вся заполнена, — вредным голосом проговорила Элли.
— Ну сделай запасные, — отмахнулась я. — Погоди, Элли, дай доиграть. Видишь, у меня никак не выходит…
— А папа говорит, что благородные мэлл не играют в карты, — с нажимом сказала Элли.
— Ну, то благородные… А мне можно.
— Хотя наша мама в карты играла, я видела, — вздохнула девочка. — И всегда так смеялась! Наверное, выигрывала.
Я попыталась сдержать улыбку.
— Ты какая-то не такая гувернантка, — заметила Элли.
Я подняла голову и сказала:
— Многие аристократки играют в карты. В самих картах нет ничего плохого, Элли. Плохо, когда от азарта люди теряют голову. А такие игры, как этот пасьянс, — кивнула я в сторону стола, — даже развивают ум, ведь тут надо логически мыслить и высчитывать ходы. Конечно, это не у всех получается… — протянула я заманчиво. — Как, например, у меня сейчас…
— А покажи, — попросила Элли в нетерпении.
— Хорошо, покажу, — согласилась я. — Только при одном условии.
— Каком? — сразу насупилась Элли. — Не говорить папе?
— Ни в коем случае! — возмутилась я. — От папы ты ничего не должна скрывать. Кто бы когда-либо тебя о таком ни попросил и что бы за это ни предложил! Ты поняла меня, Элли?! Это очень серьезно!
— Поняла, — облегченно выдохнула девочка. Видимо, сама мысль иметь тайну от папы ей не понравилась. — Тогда что?
— Мы поиграем в пасьянс только до обеда. А потом, как бы тебе ни хотелось продолжить игру, после обеда ты ляжешь спать.
— Хорошо, — быстро согласилась Элли.
Я настроила игру на самый простой уровень и объяснила Элли правила. Девочкой она была сообразительной, поэтому я не сомневалась, что она быстро их освоит. Она оправдала доверие и с азартом принялась выигрывать раз за разом.
— Как же у тебя не получалось? — радовалась она своей сообразительности и недоумевала насчет моей.
Я лишь пожимала плечами и притворно вздыхала. Игра увлекла девочку, и время до обеда протекло незаметно. Даже Памела заглянула и удивилась:
— А че у вас так тихо?
Элли попыталась было спрятать карты под одеяло, но Памела, конечно, заметила:
— Что у тебя там?
— Ничего.
— Нет, я же видела. Покажи!
— Нет ничего!
— Покажи сестре. Тебе нечего скрывать, — сказала я.
Элли достала пасьянс наружу.
— А-а… — протянула Пэм. — Этот легкий. Мне больше другой нравится.
— Ты играешь в карты?! — воскликнула Элли.
— У нас все девчонки в школе играют, — пожала плечами Памела.
— Папа будет ругаться, — пугливо шепнула Элли.
— Я поговорю с папой, не будет, — успокоила я девочек.
Памела залезла к Элли в кровать, и они обе стали раскладывать пасьянс. Но быстро разругались:
— Не лезь! Это моя игра! Моя! Моя!
— Да я только помочь хочу! Дай!
— Не дам! Это мое!
— Давайте по очереди, — пытаясь их перекричать, предложила я.
Они обе насупились, но послушались. На какое-то время наступила тишина. Но ненадолго. Элли не выдержала и влезла без очереди, Памела закричала, Элли в ответ. Я отобрала игру.
— Все! Если игра вызывает ссоры, значит, убираем ее. Будем играть только в те игры, которые не будут вызывать у вас разногласий.
Девчонки насупились и недовольно косились в сторону друг друга. К счастью, наступило время обеда. Женуария снова пришла покормить Элли, а меня с Памелой отправила обедать в столовую.
— Идите, мэлл, пообедайте. А то граф опять будет недоволен. А Элли только я и уговорю съесть моего вкуснейшего нежнейшего индюшачьего бульончика. Идите, идите. — И она выдворила меня из детской спальни.
После дневного сна Элли пришлось придумывать все новые игры, чтобы девочки не ругались из-за того, что не могут поделить игрушки.
Памела закрывала Элли глаза, чтобы та не подсматривала, а я прятала игрушку в комнате. Потом Памела была руками и ногами Элли и выполняла ее указания по поиску игрушки. А я, посмеиваясь, говорила:
— Холодно! Очень холодно, я замерзаю… Горячо! Ой, спалили…
Но и тут девчонки умудрились разругаться:
— Я сказала тебе идти налево! Налево! А ты не туда! Не туда! — со слезами на глазах кричала Элли.
Памела надулась как бурундук, сложила руки на груди. Встала в позу.
— А кто издает звук бррак-дррак-фрр? — спросила я. Девочки удивленно на меня воззрились. Переглянулись.
Пожали плечами.
— Кто? — спросила Памела.
— Это мардердор.
— Кто-о?! — Лица девочек ошеломленно вытянулись.
Если бы я сама знала! Только что придумала. Не забыть бы еще.
— Он такой большо-ой, — показала я рукам размер со средний мячик, — пузатый, волосатый. У него смешные уши, одно стоит, другое висит. Нос пятачком и синий язык.
Девочки недоверчиво на меня смотрели.
— Мэлл Имма, вы все это придумали? — с сомнением спросила Памела.
Я еле сдержала смех, до того они были серьезны.
— Конечно. Это игра такая. Давайте, подключайтесь. Только сначала каждая нарисует мне этого… мардердора, — вспомнила я и про себя подумала: «А я подпишу».
— Я вижу, что это веревка! Зачем ты ее повесила?
— Нравится?
— Нет! Убери ее!
— Убрать не получится. Она будет висеть. Но ты можешь из нее сделать что-то интересное и красивое. Например, я могу развесить на ней твои рисунки, и ты будешь на них любоваться. Или предлагаю сделать гирлянду. Скажем, из флажков. Просто и нарядно. Но сделать это ты должна сама.
Я сунула ей в руки цветную бумагу, ножницы и карандаши. Вырезала сама первый красный флажок, наклеила на него аппликацию зеленого клевера. И повесила на веревку.
— Продолжай. Или будешь смотреть на веревку, — сказала я.
Элли надулась, но взялась за дело, вскоре глаза загорелись азартом, и она увлеклась.
— Да не туда вешай, левее! Нет, правее. А этот передвинь. А вот этот в середину. Между этими двумя. Да не этими, а теми! — командовала она, когда я специально вешала флажки не туда, куда надо.
На какое-то время Элли была занята. Я попросила горничную принести мне магические карты и села раскладывать пасьянсы. И тоже с таким увлечением, что Элли не могла не заметить:
— Что это ты там так вздыхаешь?
— Пасьянс не складывается, — посетовала я. — Говорят, что у него нет безвыигрышных комбинаций, и он всегда должен сойтись. А у меня не выходит…
— Потому что ты глупая курица, — проворчала любимое обзывательство Элли.
— Если такая умная, может, попробуешь? — возмутилась я.
Элли нерешительно закусила губу:
— Папа не разрешает играть в карты.
— А, ну тогда ладно, — сказала я, уткнувшись в свое занятие. — Продолжай делать флажки.
— Веревка вся заполнена, — вредным голосом проговорила Элли.
— Ну сделай запасные, — отмахнулась я. — Погоди, Элли, дай доиграть. Видишь, у меня никак не выходит…
— А папа говорит, что благородные мэлл не играют в карты, — с нажимом сказала Элли.
— Ну, то благородные… А мне можно.
— Хотя наша мама в карты играла, я видела, — вздохнула девочка. — И всегда так смеялась! Наверное, выигрывала.
Я попыталась сдержать улыбку.
— Ты какая-то не такая гувернантка, — заметила Элли.
Я подняла голову и сказала:
— Многие аристократки играют в карты. В самих картах нет ничего плохого, Элли. Плохо, когда от азарта люди теряют голову. А такие игры, как этот пасьянс, — кивнула я в сторону стола, — даже развивают ум, ведь тут надо логически мыслить и высчитывать ходы. Конечно, это не у всех получается… — протянула я заманчиво. — Как, например, у меня сейчас…
— А покажи, — попросила Элли в нетерпении.
— Хорошо, покажу, — согласилась я. — Только при одном условии.
— Каком? — сразу насупилась Элли. — Не говорить папе?
— Ни в коем случае! — возмутилась я. — От папы ты ничего не должна скрывать. Кто бы когда-либо тебя о таком ни попросил и что бы за это ни предложил! Ты поняла меня, Элли?! Это очень серьезно!
— Поняла, — облегченно выдохнула девочка. Видимо, сама мысль иметь тайну от папы ей не понравилась. — Тогда что?
— Мы поиграем в пасьянс только до обеда. А потом, как бы тебе ни хотелось продолжить игру, после обеда ты ляжешь спать.
— Хорошо, — быстро согласилась Элли.
Я настроила игру на самый простой уровень и объяснила Элли правила. Девочкой она была сообразительной, поэтому я не сомневалась, что она быстро их освоит. Она оправдала доверие и с азартом принялась выигрывать раз за разом.
— Как же у тебя не получалось? — радовалась она своей сообразительности и недоумевала насчет моей.
Я лишь пожимала плечами и притворно вздыхала. Игра увлекла девочку, и время до обеда протекло незаметно. Даже Памела заглянула и удивилась:
— А че у вас так тихо?
Элли попыталась было спрятать карты под одеяло, но Памела, конечно, заметила:
— Что у тебя там?
— Ничего.
— Нет, я же видела. Покажи!
— Нет ничего!
— Покажи сестре. Тебе нечего скрывать, — сказала я.
Элли достала пасьянс наружу.
— А-а… — протянула Пэм. — Этот легкий. Мне больше другой нравится.
— Ты играешь в карты?! — воскликнула Элли.
— У нас все девчонки в школе играют, — пожала плечами Памела.
— Папа будет ругаться, — пугливо шепнула Элли.
— Я поговорю с папой, не будет, — успокоила я девочек.
Памела залезла к Элли в кровать, и они обе стали раскладывать пасьянс. Но быстро разругались:
— Не лезь! Это моя игра! Моя! Моя!
— Да я только помочь хочу! Дай!
— Не дам! Это мое!
— Давайте по очереди, — пытаясь их перекричать, предложила я.
Они обе насупились, но послушались. На какое-то время наступила тишина. Но ненадолго. Элли не выдержала и влезла без очереди, Памела закричала, Элли в ответ. Я отобрала игру.
— Все! Если игра вызывает ссоры, значит, убираем ее. Будем играть только в те игры, которые не будут вызывать у вас разногласий.
Девчонки насупились и недовольно косились в сторону друг друга. К счастью, наступило время обеда. Женуария снова пришла покормить Элли, а меня с Памелой отправила обедать в столовую.
— Идите, мэлл, пообедайте. А то граф опять будет недоволен. А Элли только я и уговорю съесть моего вкуснейшего нежнейшего индюшачьего бульончика. Идите, идите. — И она выдворила меня из детской спальни.
После дневного сна Элли пришлось придумывать все новые игры, чтобы девочки не ругались из-за того, что не могут поделить игрушки.
Памела закрывала Элли глаза, чтобы та не подсматривала, а я прятала игрушку в комнате. Потом Памела была руками и ногами Элли и выполняла ее указания по поиску игрушки. А я, посмеиваясь, говорила:
— Холодно! Очень холодно, я замерзаю… Горячо! Ой, спалили…
Но и тут девчонки умудрились разругаться:
— Я сказала тебе идти налево! Налево! А ты не туда! Не туда! — со слезами на глазах кричала Элли.
Памела надулась как бурундук, сложила руки на груди. Встала в позу.
— А кто издает звук бррак-дррак-фрр? — спросила я. Девочки удивленно на меня воззрились. Переглянулись.
Пожали плечами.
— Кто? — спросила Памела.
— Это мардердор.
— Кто-о?! — Лица девочек ошеломленно вытянулись.
Если бы я сама знала! Только что придумала. Не забыть бы еще.
— Он такой большо-ой, — показала я рукам размер со средний мячик, — пузатый, волосатый. У него смешные уши, одно стоит, другое висит. Нос пятачком и синий язык.
Девочки недоверчиво на меня смотрели.
— Мэлл Имма, вы все это придумали? — с сомнением спросила Памела.
Я еле сдержала смех, до того они были серьезны.
— Конечно. Это игра такая. Давайте, подключайтесь. Только сначала каждая нарисует мне этого… мардердора, — вспомнила я и про себя подумала: «А я подпишу».