Брак с летальным исходом

Лорд едва ощутимо сжал мою руку. Задумчиво провел пальцем по тыльной стороне ладони, осторожно, почти ласково. Аккуратно подцепив браслет, приподнял его, обнажая обожженную кожу.

Я поморщилась. Губы супруга сжались в тонкую линию. Выдохнув сквозь зубы, он нахмурился, и мою руку окутала приятно покалывающая теплая энергия. Почти сразу боль, расползавшаяся от брачного браслета вверх по предплечью, утихла.

– Лучше?

– Да, – прошептала я. – Спасибо, милорд.

С минуту мы оба молчали. Лорд Кастанелло, погруженный в собственные тягостные раздумья, разглядывал мое запястье. Взгляд его был мрачен.

– Эрлисия, Жиневра, Лоисса, вы… – Он вздохнул.

Скольких еще близких лорду людей уничтожил бы сумасшедший зельевар, одержимый личной местью, прежде чем его удалось бы поймать? По горестной складке, пролегшей между бровями супруга, я почти физически ощутила, насколько тяжело давалось ему осмысление реального положения вещей. Под самым его носом годами скрывался убийца, а он не только упустил Бренци, но и не сумел исполнить долг хорошего супруга и стать для своих жен защитой и опорой. Лорд Кастанелло смотрел на меня, и каждая моя ссадина, каждый ушиб превращались для него в знак собственного бессилия.

Это было невыносимо. Повинуясь внезапному порыву, я ободряюще сжала пальцы супруга.

– Милорд…

Лицо лорда вдруг изменилось. Выдернув руку, он тревожно спросил:

– И Элейна? – Его голос дрогнул.

Сердце кольнуло. Я обхватила себя руками, пряча ладонь, к которой только что прикасался лорд Кастанелло.

– Нет, – покачала головой. – Его жертвами стали все остальные, но только не она. Думаю, Руджеро искренне любил леди Элейну, если, конечно, такие, как он, вообще способны на любовь. Мне показалось, он был одержим ею настолько, что… Наши жизни не имели значения. Месть – вот то единственное, что занимало Бренци.

Супруг нахмурился. Я похолодела, подумав, что он может спросить, откуда же я столько знаю о безумце Бренци, и поспешила перевести тему:

– Судя по тому, что вы уже знали, что Бренци опасен, Лоисса вам все рассказала.

– Да. Лоисса призналась, что передавала вам письма, упомянула про кристалл, который ее вынудили украсть. – Лорд чуть поморщился, бросив взгляд на пустую оправу. – Зато теперь… – Он коротко хмыкнул. – Я прекрасно понимаю, отчего мне не раз приходилось чуть ли не силой прогонять девочку из своей спальни. По правде сказать, я принимал это за глупую детскую влюбленность, которая обычно проходит столь же быстро, как появляется.

Я изумленно захлопала глазами. Выходит, до моего появления Бренци надеялся, что лорд сможет увлечься молоденькой служанкой? А сам в это время не стеснялся пользоваться ее доверчивостью.

– Невероятно.

Лорд понимающе кивнул.

– Пришлось потрудиться, чтобы вытянуть из нее хоть что-то. Руджеро порядочно заморочил девочке голову.

– Не только ей. – Я невесело усмехнулась. – Мне поначалу казалось, что главный злодей в поместье – вы.

– Временами и мне казалось, что с вами не все ладно.

Я почувствовала, как уголки моих губ приподнимаются в слабой улыбке, и заметила ее отражение на губах супруга. Как же приятно было вот так сидеть рядом, оставив позади все волнения и козни недоброжелателей. В душе слабо шевельнулась надежда, что все действительно будет хорошо.

У меня. У лорда Кастанелло.

У нас.





* * *


Не знаю, сколько мы просидели так, погруженные каждый в свои мысли. Внизу громко хлопнула входная дверь. Я встрепенулась и вздрогнула, ощутив, как сознание уплывает, выдавая надвигающуюся лихорадку. Тело бросило в холод, и я сильнее обхватила себя руками, пытаясь согреться.

Лорд Кастанелло встревоженно обернулся ко мне.

– Что с вами, миледи? – спросил он, вглядываясь в мое побледневшее лицо. – Это точно не откат, он уже должен был пройти.

– Кажется, у меня жар.

Супруг прищурился.

– Я помню у вас подобные симптомы, – задумчиво проговорил он. – Подождите…

Запустив руку в нагрудный карман, лорд извлек оттуда знакомые часы. Артефакт излучал заметное сияние, бросая на наши лица слабые отсветы.

Я с удивлением воззрилась на часы.

– Что это значит?


Лорд помедлил с ответом.

– Этот артефакт улавливает ментальную магию, – наконец сказал он.

Мне не удалось сдержать дрожь. Я ведь до сих пор так и не сказала лорду, почему Руджеро Бренци не сумел справиться с управлением, как не упоминала о том, что вновь слышала мысленный голос сына лорда.

– Но… ведь раньше они не светились? – недоуменно спросила я.

– Да. Дело в том…

Дверь комнаты с грохотом распахнулась, и на пороге возникла Мелия. В одной руке она стискивала фарфоровую сахарницу, в другой держала целую охапку различных склянок, пузырьков и тряпок. Позади нее маячил Густаво.

Сердце сдавило от дурного предчувствия. Густаво должен был находиться на полпути к Аллегранце. Отчего же он не поехал за лекарем?

– Миледи… милорд Кастанелло! – Горничная охнула, прижимая к груди многочисленные баночки. – Живой! Счастье-то какое, вы очнулись! Как же мы за вас волновались, милорд!

Она всхлипнула, но тут же взяла себя в руки. Мелия ощутимо волновалась – нервно теребила край бинта и кусала губы.

– Милорд, миледи, – скороговоркой выпалила горничная. – Густаво, он ведь в город за лекарем помчался напрямик через горы. И у самой развилки увидел черную карету дознавателей. Вот и вернулся нас предупредить. Господа законники наверняка уже нашли экипаж и тело господина Бренци. Боюсь, через четверть часа они будут здесь. Ой и начнется тогда…

Лорд раздраженно фыркнул.

– Конечно, чего-то подобного стоило ожидать, – пробормотал он сквозь зубы.

Прикрыв глаза, лорд стиснул в кулаке часы-артефакт и сделал несколько глубоких вдохов, словно собираясь с мыслями. Я напряженно застыла в кресле. След от ментальной магии – это даже не обработанные взрывчатым зельем кристаллы. Никакая ложь и никакие ухищрения слуг не смогут скрыть такое от артефактов отдела магического контроля.

– Мелия. – Служанка встрепенулась. – Оставьте все здесь и спускайтесь вниз. Задержите господ законников, не вызывая подозрений, так долго, как только сможете. А потом проводите сюда.

Горничная мелко закивала.

– А лекарь? – подал голос Густаво. – Ехать мне за лекарем, милорд?

Лорд посмотрел ему прямо в глаза, и под взглядом хозяина работник стушевался и попятился.

– Я… это… сейчас, – пробормотал он и, поклонившись, поспешно выскочил вон.

Мелия одобрительно хмыкнула.

– Все сделаем в лучшем виде, милорд, миледи. – Горничная улыбнулась. – Никого к вам не пустим до самой последней секундочки. А если законники вдруг обвинять вас вздумают, мы им быстро все объясним. Виданное ли дело – душегубов и убийц они не трогают, а приличным людям покоя не дают.

Когда за служанкой закрылась дверь, лорд Кастанелло вновь повернулся ко мне. Лицо его было мрачным.

– Если мой определитель считывает на вас следы ментальной магии, – проговорил он, – то артефакты дознавателей точно не оставят это без внимания. Полагаю, на вас было оказано ментальное воздействие. – Он нахмурился. – Руджеро?

Я покачала головой.

– Нет, я практически уверена, что господин Бренци являлся всего лишь зельеваром.

Отчего-то то, что супруг не отшатнулся, не поспешил обвинить меня – на этот раз абсолютно заслуженно, – заставило сердце сжаться. А после забиться сильнее от волнения и страха.

Мне не хватало воздуха. Судорожно сглотнув горький ком, я с трудом выдавила:

– Это я… Я не до конца это понимаю, милорд, но, вероятно, я… Машина неслась на полной скорости, вы умирали… Я просто хотела, чтобы он остановился…

Глаза защипало. Реальность, холодная и жестокая, настигла меня быстрее, чем я думала. И не осталось шанса отложить это решение, подумать, осмыслить, что же произошло тогда на дороге, что за сила поднялась внутри меня, чтобы помочь выбраться. Спастись… совершив убийство.

Я не могла больше бежать от этого, упрямо закрывая глаза на правду. Вероятно, я действительно была менталистом, и я применила свои способности во вред человеку. И вот теперь другие – лорд Кастанелло и его домочадцы – могли пострадать из-за меня. За то, что знали обо всем и не донесли.

– Я… я скажу, что ввела вас в заблуждение, – прошептала срывающимся голосом. – Все что угодно, лишь бы вас не осудили за укрывание преступницы…

– Фаринта…

Слезы застилали глаза, и лицо супруга виделось мне размытым бледным пятном, но прикосновение к обнаженной руке я ощутила явственно. И застыла.

Неужели то, в чем я только что призналась, не вызвало у лорда отвращения? Разве такое вообще возможно?

– Фаринта, – повторил он. – Я сделаю все, чтобы вы не попали в отдел магического контроля.

– Почему? – еле слышно спросила я.

Меня трясло: лихорадка набирала силу, мысли путались.

– Вы слышите Даррена, – просто сказал лорд.