Брак с летальным исходом
Часть 38 из 44 Информация о книге
Для доступа к библиотеке пройдите авторизацию
Я умоляла его остановиться, и он сделал это. Выполнил мой ментальный приказ.
Сильный удар, пришедшийся в бок экипажа, врезавшегося в широкий ствол дерева, подкинул меня вперед, а затем со всей силой приложил спиной о дверь с другой стороны заднего сиденья. Каким-то чудом она поддалась и распахнулась.
Вылетев из машины, я кубарем покатилась по земле.
Последним, что я увидела, был искореженный экипаж, влетевший в толстый ствол сосны дверью водительского сиденья.
Мир поглотила темнота.
* * *
Я моргнула.
В голове звенело, перед глазами все расплывалось. Пусть и не с первой попытки, но мне все же удалось распутать веревки и подняться на ноги. Голова взрывалась от боли, рука с браслетом почти не двигалась – возможно, перелом или вывих, но точно понять это, когда каждая клеточка тела билась в агонии под воздействием артефакта, было невозможно. Вдохи и выдохи давались с трудом, и я боялась, что сломано несколько ребер.
На подгибающихся ногах я добрела до разбитого экипажа. Водительскую дверь смяло от удара, и пришлось забираться в салон через переднее пассажирское сиденье. Руджеро Бренци так и остался сидеть на своем месте. Голова его безвольно свесилась набок под жутким, неестественным углом. Странно, но крови почти не было. Приборная панель треснула, погнутый руль вдавился в грудь водителя. Борясь с подкатившей дурнотой, я коснулась шеи мужчины.
Пульс не прощупывался.
Господин Руджеро Бренци, злокозненный зельевар, занимавшийся изготовлением запрещенных зелий, семь лет назад избежавший каторги за работу с кацином и способствовавший убийству по меньшей мере двух леди Кастанелло, был мертв.
Я зашарила руками по салону в поисках кристаллического ключа от экипажа, отлетевшего куда-то в момент столкновения с деревом. Управлять сложной машиной, да еще и получившей значительные повреждения, я не умела, но выбора не оставалось. Стоило хотя бы попытаться.
Пройдясь ладонями по пиджаку Бренци, я почувствовала что-то в одном из карманов и с нескрываемым удивлением извлекла сложенное вчетверо письмо. Мельком пробежавшись по написанным синеватыми чернилами строчкам – в глазах двоилось, и понять текст было совершенно невозможно, – я убрала тонкую белую бумагу за корсаж платья.
Ключ обнаружился под ногами водителя. Я достала его и дрожащими руками вставила в разъем у руля. Приборная панель на мгновение вспыхнула синим, экипаж дернулся. От резкого движения крышка капота с грохотом откинулась вверх, ударив по лобовому стеклу. Меня и тело Бренци осыпало осколками.
Экипаж содрогнулся еще раз. Внутри двигателя что-то заискрило, защелкало. Обмирая от ужаса, я торопливо выбралась наружу и отползла как можно дальше от опасной машины. Пришлось признать, что идея доехать до поместья себя не оправдала.
В изнеможении я опустилась прямо на дорогу. Меня колотила крупная дрожь, тело казалось сплошным ушибом. Больно было не только двигаться, но даже думать. В десяти шагах лежал мертвый мужчина, и убила его – пусть и косвенно – я.
Если бы не тонкая, хрупкая связь между мной и умирающим лордом Кастанелло, если бы не ответственность, которую я чувствовала за его жизнь, я бы, наверное, сдалась.
На дороге отчетливо проступали свежие следы шин. Закусив губу, я заставила себя встать. Нащупала в кармашке пузырек с обезболивающими кристаллами и проглотила их все разом, не чувствуя кофейного вкуса. Подобрала испачканные изумрудно-зеленые юбки – и побежала.
Обратно.
* * *
Я двигалась вперед, подгоняемая слабой пульсацией брачного браслета. Первое время мне приходилось напрягаться, чтобы почувствовать ее сквозь действие обезболивающих кристаллов, но их эффект слабел, и боль постепенно возвращалась, жгла тело и одновременно поддерживала надежду на спасение лорда Кастанелло. Там, в поместье, он боролся со смертью. А значит, я должна была успеть.
Небо постепенно светлело: хмурый серый день вступал в свои права. Я не знала, как много я успела пройти и сколько еще осталось преодолеть. Меня вело чистое упрямство. Мир сузился до ширины темной колеи, оставленной колесами экипажа, все остальное виделось словно в тумане.
Я едва расслышала глухой перестук копыт приближавшейся лошади. Сил обернуться уже не было.
– Миледи! – произнес смутно знакомый голос.
Всадник спешился, за спиной раздались торопливые шаги. В следующее мгновение передо мной возникло лицо молодого мужчины, и я с трудом сфокусировала на нем взгляд.
– Таво, – просипела чуть слышно.
Густаво осторожно взял меня за плечи, заставляя остановиться. Только сейчас я осознала, что так и продолжала идти, пока работник бежал за мной.
– Что с вами, миледи? Что случилось? Да вы же вся в крови! – Таво торопливо оглядел меня. Судя по его расширившимся от ужаса глазам, вид у меня сейчас был плачевный.
Запястье пронзила боль, и я не сдержала невольного всхлипа. Густаво, не на шутку встревоженный моим состоянием, отшатнулся, разжав руки.
– Бренци… – только и смогла выдавить я.
– Да-да, я видел экипаж, – тут же закивал Густаво. – Я проверял, господин Бренци мертв. Решил, он еще ранним утром здесь разбился, не добрался до лорда, отвела судьба беду. Но я и подумать не мог, что… – Он вдруг охнул, догадавшись. – Как вы-то там оказались, миледи? Ведь вы же сами говорили, что Бренци отравитель. Так чего ж вы с ним… да хоть Комо взяли бы для подмоги…
Я коснулась его плеча, обрывая сбивчивый поток слов.
– Он… увез силой. – Браслет послал по телу новый болезненный импульс. Я скривилась.
Густаво со злостью посмотрел куда-то за мое плечо на давно оставшийся позади разбитый экипаж. Кулаки его сжались, с губ сорвалось ругательство.
– Миледи, просьба-то ваша, – невпопад сказал он. – Милорда-то в городе не оказалось, и я сразу обратно поскакал. Малыш Тори отдал мне лошадь, так что. – Он вновь потянулся к моему плечу, но, увидев порванный рукав платья, отдернул руку. – Миледи, так вы ж ушиблись сильно, наверное, вас надо срочно к лекарю отвезти.
Я собрала все силы, сосредоточившись на самой важной в данный момент мысли.
– Таво, лорд… в поместье. Он… умирает, я чувствую. Нам надо туда.
– Милорд Кастанелло?
Взгляд Густаво заметался по сторонам, брови страдальчески изогнулись. Работник беспомощно всплеснул руками.
– Таво. – Я почувствовала его растерянность и с нажимом повторила: – Отвези меня в поместье. Сейчас.
Он подчинился с видимым облегчением.
– Конечно, миледи. Это мы мигом.
Густаво подвел лошадь и, безо всяких усилий подняв меня на руки, усадил боком в седло, а после забрался сам. Осторожно, словно с опаской, он обхватил меня за плечи, притягивая ближе, и я позволила себе ненадолго расслабиться.
– Вернуться… Надо вернуться.
– Конечно, миледи, конечно, – раздалось над ухом сбивчивое бормотание. – Поскачем как ветер. Оглянуться не успеете, как дома будем.
Лошадь сорвалась в галоп.
* * *
От постоянно усиливающейся боли я впала в забытье. Обмякнув в руках Густаво, вслушивалась в звучание его голоса, не разбирая слов и смысла. Все мое существо сосредоточилось на горящей пульсирующей точке на запястье. Удар, тишина, удар. Так билось сердце лорда Кастанелло, и каждый из этих редких ударов отдавался в теле болезненным спазмом.
К моменту, когда мы пересекли границу территории поместья, мне стало уже настолько невыносимо дурно, что я даже не заметила, как боль немного отступила, оставив лишь ноющую ломоту. Я почувствовала чьи-то руки, подхватившие меня и спустившие с седла. Кажется, это был господин Сфорци.
Сквозь застилавший глаза туман я с трудом разглядела приближавшуюся к нам невысокую круглую фигурку.
– Таво! Миледи! – узнала я голос Мелии. – Миледи, где вы пропадали? В поместье беда!
Служанка сбивчиво тараторила на бегу, глотая слезы:
– Милорд Кастанелло наш, кажется, совсем плох! Я ведь его всего на пять минуточек оставила, пока за вами бегала в домик, да только не нашли мы вас с госпожой Мартой. Возвращаемся, а милорд лежит посреди гостиной и совсем не дышит! А рядом кружка его разбитая. Я ему кофе заварила. Свежий. Со специями, как вы велели. Всего лишь кофе, миледи, ведь в рот он ни крошки не взял, вас ждал, а вон оно как! А ведь нам тут даже лекаря не вызвать, а еще и Комо пропал! Что делать, бедненький наш милорд, что делать-то?
Я прикрыла глаза, сосредоточившись на затихающей пульсации артефакта. Жив. Лорд все еще был жив.
Мелия продолжала говорить, но вдруг осеклась.
– Миледи, что случилось? – пораженно охнула она, впервые внимательно посмотрев на меня. – На вас словно места живого нет! Это… он вас так? Господин Бренци? Где этот мерзавец?
На мое счастье, Густаво коротко рассказал об аварии и о том, как догнал меня по дороге в поместье.
– Мелия. – Я буквально выдавливала каждое слово. – Еще не поздно… спасти лорда. Ты должна… помочь мне. Отведи меня… к лорду. Таво… твой брат… – Слуга подался ближе. – Он… в гараже. Бренци… оглушил его. Найди Комо, а потом… скачи… за лекарем.
Без единого слова Густаво сорвался с места и бросился к гаражу. Господин Сфорци, перепоручив меня заботам Мелии, поспешил за ним.
Горничная проворно поднырнула мне под руку, и я почти рухнула на ее плечо.
– Вот так. Осталось совсем немного, – успокаивающе прошептала она, уводя меня. – Вы почти дома.
* * *
Из гостиной слуги перенесли лорда Кастанелло в его покои. Он лежал на кровати – в точности как в ту ночь, когда взорвались накопительные кристаллы. Мелия подвела меня к супругу и помогла опуститься в стоявшее рядом с кроватью кресло.
– Вот, миледи, все мои специи. – Порывшись в кармане, горничная протянула почти пустой флакон циндрийских пряностей. – Остатки чашки милорда на столике, а кофе я перелила в блюдце. С Лоиссой-то вам ее настойка пригодилась, так я и тут так же… И, если вам что-то нужно – что угодно! – только скажите, я все достану. Мигом обернусь.
Я покачала головой:
Сильный удар, пришедшийся в бок экипажа, врезавшегося в широкий ствол дерева, подкинул меня вперед, а затем со всей силой приложил спиной о дверь с другой стороны заднего сиденья. Каким-то чудом она поддалась и распахнулась.
Вылетев из машины, я кубарем покатилась по земле.
Последним, что я увидела, был искореженный экипаж, влетевший в толстый ствол сосны дверью водительского сиденья.
Мир поглотила темнота.
* * *
Я моргнула.
В голове звенело, перед глазами все расплывалось. Пусть и не с первой попытки, но мне все же удалось распутать веревки и подняться на ноги. Голова взрывалась от боли, рука с браслетом почти не двигалась – возможно, перелом или вывих, но точно понять это, когда каждая клеточка тела билась в агонии под воздействием артефакта, было невозможно. Вдохи и выдохи давались с трудом, и я боялась, что сломано несколько ребер.
На подгибающихся ногах я добрела до разбитого экипажа. Водительскую дверь смяло от удара, и пришлось забираться в салон через переднее пассажирское сиденье. Руджеро Бренци так и остался сидеть на своем месте. Голова его безвольно свесилась набок под жутким, неестественным углом. Странно, но крови почти не было. Приборная панель треснула, погнутый руль вдавился в грудь водителя. Борясь с подкатившей дурнотой, я коснулась шеи мужчины.
Пульс не прощупывался.
Господин Руджеро Бренци, злокозненный зельевар, занимавшийся изготовлением запрещенных зелий, семь лет назад избежавший каторги за работу с кацином и способствовавший убийству по меньшей мере двух леди Кастанелло, был мертв.
Я зашарила руками по салону в поисках кристаллического ключа от экипажа, отлетевшего куда-то в момент столкновения с деревом. Управлять сложной машиной, да еще и получившей значительные повреждения, я не умела, но выбора не оставалось. Стоило хотя бы попытаться.
Пройдясь ладонями по пиджаку Бренци, я почувствовала что-то в одном из карманов и с нескрываемым удивлением извлекла сложенное вчетверо письмо. Мельком пробежавшись по написанным синеватыми чернилами строчкам – в глазах двоилось, и понять текст было совершенно невозможно, – я убрала тонкую белую бумагу за корсаж платья.
Ключ обнаружился под ногами водителя. Я достала его и дрожащими руками вставила в разъем у руля. Приборная панель на мгновение вспыхнула синим, экипаж дернулся. От резкого движения крышка капота с грохотом откинулась вверх, ударив по лобовому стеклу. Меня и тело Бренци осыпало осколками.
Экипаж содрогнулся еще раз. Внутри двигателя что-то заискрило, защелкало. Обмирая от ужаса, я торопливо выбралась наружу и отползла как можно дальше от опасной машины. Пришлось признать, что идея доехать до поместья себя не оправдала.
В изнеможении я опустилась прямо на дорогу. Меня колотила крупная дрожь, тело казалось сплошным ушибом. Больно было не только двигаться, но даже думать. В десяти шагах лежал мертвый мужчина, и убила его – пусть и косвенно – я.
Если бы не тонкая, хрупкая связь между мной и умирающим лордом Кастанелло, если бы не ответственность, которую я чувствовала за его жизнь, я бы, наверное, сдалась.
На дороге отчетливо проступали свежие следы шин. Закусив губу, я заставила себя встать. Нащупала в кармашке пузырек с обезболивающими кристаллами и проглотила их все разом, не чувствуя кофейного вкуса. Подобрала испачканные изумрудно-зеленые юбки – и побежала.
Обратно.
* * *
Я двигалась вперед, подгоняемая слабой пульсацией брачного браслета. Первое время мне приходилось напрягаться, чтобы почувствовать ее сквозь действие обезболивающих кристаллов, но их эффект слабел, и боль постепенно возвращалась, жгла тело и одновременно поддерживала надежду на спасение лорда Кастанелло. Там, в поместье, он боролся со смертью. А значит, я должна была успеть.
Небо постепенно светлело: хмурый серый день вступал в свои права. Я не знала, как много я успела пройти и сколько еще осталось преодолеть. Меня вело чистое упрямство. Мир сузился до ширины темной колеи, оставленной колесами экипажа, все остальное виделось словно в тумане.
Я едва расслышала глухой перестук копыт приближавшейся лошади. Сил обернуться уже не было.
– Миледи! – произнес смутно знакомый голос.
Всадник спешился, за спиной раздались торопливые шаги. В следующее мгновение передо мной возникло лицо молодого мужчины, и я с трудом сфокусировала на нем взгляд.
– Таво, – просипела чуть слышно.
Густаво осторожно взял меня за плечи, заставляя остановиться. Только сейчас я осознала, что так и продолжала идти, пока работник бежал за мной.
– Что с вами, миледи? Что случилось? Да вы же вся в крови! – Таво торопливо оглядел меня. Судя по его расширившимся от ужаса глазам, вид у меня сейчас был плачевный.
Запястье пронзила боль, и я не сдержала невольного всхлипа. Густаво, не на шутку встревоженный моим состоянием, отшатнулся, разжав руки.
– Бренци… – только и смогла выдавить я.
– Да-да, я видел экипаж, – тут же закивал Густаво. – Я проверял, господин Бренци мертв. Решил, он еще ранним утром здесь разбился, не добрался до лорда, отвела судьба беду. Но я и подумать не мог, что… – Он вдруг охнул, догадавшись. – Как вы-то там оказались, миледи? Ведь вы же сами говорили, что Бренци отравитель. Так чего ж вы с ним… да хоть Комо взяли бы для подмоги…
Я коснулась его плеча, обрывая сбивчивый поток слов.
– Он… увез силой. – Браслет послал по телу новый болезненный импульс. Я скривилась.
Густаво со злостью посмотрел куда-то за мое плечо на давно оставшийся позади разбитый экипаж. Кулаки его сжались, с губ сорвалось ругательство.
– Миледи, просьба-то ваша, – невпопад сказал он. – Милорда-то в городе не оказалось, и я сразу обратно поскакал. Малыш Тори отдал мне лошадь, так что. – Он вновь потянулся к моему плечу, но, увидев порванный рукав платья, отдернул руку. – Миледи, так вы ж ушиблись сильно, наверное, вас надо срочно к лекарю отвезти.
Я собрала все силы, сосредоточившись на самой важной в данный момент мысли.
– Таво, лорд… в поместье. Он… умирает, я чувствую. Нам надо туда.
– Милорд Кастанелло?
Взгляд Густаво заметался по сторонам, брови страдальчески изогнулись. Работник беспомощно всплеснул руками.
– Таво. – Я почувствовала его растерянность и с нажимом повторила: – Отвези меня в поместье. Сейчас.
Он подчинился с видимым облегчением.
– Конечно, миледи. Это мы мигом.
Густаво подвел лошадь и, безо всяких усилий подняв меня на руки, усадил боком в седло, а после забрался сам. Осторожно, словно с опаской, он обхватил меня за плечи, притягивая ближе, и я позволила себе ненадолго расслабиться.
– Вернуться… Надо вернуться.
– Конечно, миледи, конечно, – раздалось над ухом сбивчивое бормотание. – Поскачем как ветер. Оглянуться не успеете, как дома будем.
Лошадь сорвалась в галоп.
* * *
От постоянно усиливающейся боли я впала в забытье. Обмякнув в руках Густаво, вслушивалась в звучание его голоса, не разбирая слов и смысла. Все мое существо сосредоточилось на горящей пульсирующей точке на запястье. Удар, тишина, удар. Так билось сердце лорда Кастанелло, и каждый из этих редких ударов отдавался в теле болезненным спазмом.
К моменту, когда мы пересекли границу территории поместья, мне стало уже настолько невыносимо дурно, что я даже не заметила, как боль немного отступила, оставив лишь ноющую ломоту. Я почувствовала чьи-то руки, подхватившие меня и спустившие с седла. Кажется, это был господин Сфорци.
Сквозь застилавший глаза туман я с трудом разглядела приближавшуюся к нам невысокую круглую фигурку.
– Таво! Миледи! – узнала я голос Мелии. – Миледи, где вы пропадали? В поместье беда!
Служанка сбивчиво тараторила на бегу, глотая слезы:
– Милорд Кастанелло наш, кажется, совсем плох! Я ведь его всего на пять минуточек оставила, пока за вами бегала в домик, да только не нашли мы вас с госпожой Мартой. Возвращаемся, а милорд лежит посреди гостиной и совсем не дышит! А рядом кружка его разбитая. Я ему кофе заварила. Свежий. Со специями, как вы велели. Всего лишь кофе, миледи, ведь в рот он ни крошки не взял, вас ждал, а вон оно как! А ведь нам тут даже лекаря не вызвать, а еще и Комо пропал! Что делать, бедненький наш милорд, что делать-то?
Я прикрыла глаза, сосредоточившись на затихающей пульсации артефакта. Жив. Лорд все еще был жив.
Мелия продолжала говорить, но вдруг осеклась.
– Миледи, что случилось? – пораженно охнула она, впервые внимательно посмотрев на меня. – На вас словно места живого нет! Это… он вас так? Господин Бренци? Где этот мерзавец?
На мое счастье, Густаво коротко рассказал об аварии и о том, как догнал меня по дороге в поместье.
– Мелия. – Я буквально выдавливала каждое слово. – Еще не поздно… спасти лорда. Ты должна… помочь мне. Отведи меня… к лорду. Таво… твой брат… – Слуга подался ближе. – Он… в гараже. Бренци… оглушил его. Найди Комо, а потом… скачи… за лекарем.
Без единого слова Густаво сорвался с места и бросился к гаражу. Господин Сфорци, перепоручив меня заботам Мелии, поспешил за ним.
Горничная проворно поднырнула мне под руку, и я почти рухнула на ее плечо.
– Вот так. Осталось совсем немного, – успокаивающе прошептала она, уводя меня. – Вы почти дома.
* * *
Из гостиной слуги перенесли лорда Кастанелло в его покои. Он лежал на кровати – в точности как в ту ночь, когда взорвались накопительные кристаллы. Мелия подвела меня к супругу и помогла опуститься в стоявшее рядом с кроватью кресло.
– Вот, миледи, все мои специи. – Порывшись в кармане, горничная протянула почти пустой флакон циндрийских пряностей. – Остатки чашки милорда на столике, а кофе я перелила в блюдце. С Лоиссой-то вам ее настойка пригодилась, так я и тут так же… И, если вам что-то нужно – что угодно! – только скажите, я все достану. Мигом обернусь.
Я покачала головой: