Богиня хаоса

– Тебе можно все.



Связь прервалась так резко, что показалось, будто я вдохнула раскаленный воздух. Меня скрутило приступом кашля, и эти несколько мгновений стали решающими. Щупальца с такой силой обвили мои ноги, словно хотели сломать кости, а затем резко дернули меня к земле.

От удара перед глазами потемнело, и весь ужас приближавшейся твари дошел не сразу. Я с трудом приподнялась, убирая с лица растрепавшиеся волосы, и огромная тень накрыла меня, а десяток глаз уставился из-под панциря, начисто лишив способности двигаться и дышать.

Он меня узнал.

Несколько секунд я чувствовала, как ледяной ужас подбирается к сердцу, потому что у меня не было шансов выжить. А если и были – никто и никогда всерьез не исследовал бессмертие богов этого мира, – то ближайшую вечность я провела бы в аду.

В настоящем. Не имеющем ничего общего со страданиями по Бастиану или поиском света в душе. О, нет, это был бы самый мерзкий и жуткий ад на свете.

И я зажмурилась. Сжалась в комок, закрывшись крыльями, потому что увиденное во время соприкосновения сознаний лишило способности думать, дышать, жить. Я чувствовала, как содрогается земля, как монстр приближается. Считала секунды до момента, когда почувствую, как щупальца неумолимо затягивают в черное нутро пасти. И пропустила миг, когда стала свободна.

А вот момент, когда тьма исчезла и над головой снова появились звезды, не пропустила – в эту же секунду я снова начала дышать. Пошатываясь и дрожа, я кое-как поднялась на ноги, глядя вслед медленно удаляющемуся монстру.

За моей спиной раздавались грохот, крики и противное стрекотание стрилг.

А я все смотрела на чудовище, вина которого была лишь в том, что он был моим другом.

Я думала, что Акорион начал превращать меня в собственное подобие после размолвки с Кростом, но на самом деле первый шаг в пропасть был сделан намного раньше. В день, когда во Флеймгорде я познакомилась с улыбчивым магом огня Баоном. И его мама делала чудесные гребешки.

Несколько стрилг, бросившихся мне навстречу, с воплями отлетели в сторону, охваченные молниями. Над Бавигором снова сгущались тучи, я не могла контролировать шторм и не хотела. Ярость внутри бушевала, требовала выхода наружу. Я без труда расчистила себе дорогу к двери, и для этого даже не понадобилось брать контроль над очередной тварью.

В доме творился настоящий хаос, но следов крови, трупов и оторванных конечностей не было, так что однокурсники справлялись. Ренсен разбил их на группы так, чтобы в каждой были и темные, и маги огня, поэтому шансов прорваться у тварей почти не было.

Крост будет доволен.

Я собралась было броситься на подмогу группе, в которой командовала Шанен: один из ее ребят прижимал к груди оцарапанную руку, но вдруг услышала со стороны зала для собраний какой-то грохот и нахмурилась. Там не было окон и не должно быть наших. Неужели какая-то прыткая стрилга таки пролезла? Не мешает проверить.

Уже на подходе я услышала женский крик, в котором распознала Аннабет, и остаток пути до дверей преодолела прыжком. Мне под ноги хлынула вода, и поначалу я даже не поняла толком, что происходит, а потом рассмотрела в полумраке барахтающуюся в воде Аннабет и… горгона, навалившегося сверху.

Картина более чем однозначная разбудила только-только улегшуюся ярость. Горгон стал своего рода символом, порождением брата, его слугой и творением.

– Отцепись от нее! – рявкнула я.

Подняла его за шкирку и встряхнула. С неожиданной силой горгон дернулся, жадно повел ноздрями – Аннабет он не видел, но отлично чувствовал – и прохрипел:

– Она обещала мне спеть! Она обещала! Спой! Спой мне, сука-а-а!

Аннабет расширившимися от ужаса глазами смотрела на насильника и судорожно отползала к стене. В вырезе ее рубашки виднелся красный след не то от удара, не то от попытки сделать что похуже.

– Заткнись! – прошипела я. – Передавай привет Акориону!

– ТААРА, НЕТ! – раздался оглушительный рык.

Но было поздно. Одним движением я свернула горгону шею и содрогнулась от противного хруста. Обмякшее вмиг тело пыльным мешком грохнулось на пол. Под взглядом Кеймана, стоявшего в дверном проеме, я шагнула к Аннабет, чтобы помочь ей подняться, но она попыталась отползти.

Точно так же, как недавно отползала от горгона. В ее глазах светился не страх, нет, там был настоящий ужас. Не было смысла гадать, какая именно картина открылась Аннабет: крылатая тварь с безумным взглядом, одним движением свернувшая шею взрослому мужику.

– Иди наверх, – бросил Кейман. – Быстро, пока не явились остальные!

Я взлетела по лестнице с космической скоростью, только почему-то вместо комнаты заперлась в спальне Кроста. Дрожащими руками проверила замок и забилась под стол, в темноту и тишину.

Теперь я очень хорошо понимала тварей, скрывавшихся в пещерах, расщелинах и подземных озерах. Думается, я бы хорошо туда вписалась.





* * *


Мягко щелкнул замок. Скрипнула дверь, впустив в комнату немного света. Я поежилась: сквозняк неприятно прошелся по коже. Разбитые окна внизу явно еще не закрыли.

– Наконец-то, спустя двадцать с лишним лет преподавания, я дождался, что в комнате меня ждет не спаливший библиотеку адепт, а голая девица.

– Что, ни разу никто не пытался соблазнить того, от кого зависят результаты сессии?

– Нет. Я дверь в комнату запираю, – вполне серьезно ответил Кейман.

Я вздохнула и опустила голову пониже – чтобы тяжелые черные кудри закрыли грудь.


– Извини. Я хотела принять душ у себя, но комната заперта.

– Там Яспера беседует с Аннабет.

– Представляю результат.

Они явно создадут клуб антифанатов темной богини. И назначат председателем Лорелей.

– Ты ранена?

– Так. – Я задумчиво посмотрела на кровоподтеки на лодыжках. – Царапины.

– Сейчас дам рубашку.

– Крылья в нее не влезут.

Послышался скрип дверцы шкафа и следом треск рвущейся ткани. Проблема крыльев была решена кардинально. Но я с удовольствием закуталась в теплый хлопок и подвернула слишком длинные рукава. Нагота уже давно не смущала, но появлялось странное ощущение беспомощности.

– Все очень плохо, да?

– Не скажу, что хорошо.

Вздохнув, Крост сел рядом и как-то уж слишком задумчиво уставился на мои ноги. Я старалась прятать ступни в складках покрывала, чтобы он не заметил следы от щупалец, но получалось плохо.

– Но меня радует, что ты не сдержалась, защищая подругу.

– Подругу, – я едва не рассмеялась, – как же. По-моему, сегодня Аннабет окончательно поняла, что решение прервать со мной общение было самым правильным в ее жизни.

– Эй, не нагнетай. Она, конечно, в шоке, перепугалась. Но, во-первых, на нее напал взрослый мужик, а во-вторых, дай ей осознать услышанное, твоим именем детей пугают.

– Каким из двух?

– Первым. А вторым – преподавателей.

– Смешно.

– Прости. Я не хотел, чтобы Аннабет обо всем узнала, по крайней мере так. Просто я думал, это тебя остановит.

– Меня уже вряд ли что-то остановит.

– Ты слишком сильно боишься. У всех бывают моменты, когда ярость сильнее разума. Я убил Джораха Оллиса, помнишь? И хотел бы соврать, что сделал это быстро и скрепя сердце… но увы. А Бастиан вообще не утруждает себя самоконтролем. Это не делает нас злом.

– Верно. А все в комплексе – делает. За неделю здесь я отправила душу в хаос, заставляла живых существ убивать себя против их воли, убила человека… пусть он и был темным.

– Ладно, – проворчал Крост, – поставлю тебе «отлично».

Мне не хотелось включаться в стеб. Я бы с большим удовольствием еще посидела в темноте и тишине, слушая стук собственного сердца и завывание ветра за окном. Мысли уносились вдаль, в горы, где сейчас неторопливо брел монстр, которого создала я.

– Ты защищала невинную девушку. И убила не Ясперу, которая тебя раздражает, и не Лорелей Гамильтон, которая тебя травит, а съехавшего с катушек горгона. Если бы ты не вмешалась, возможно он бы убил Аннабет. Ну, или не убил, но ничего хорошего с ней бы не стало. Да, ты могла пощадить его, и я не стану скрывать, что мне бы пришелся такой вариант по душе, но твоя версия тоже имеет право на жизнь и даже свои плюсы. Все, хватит впадать в уныние. Экзамен кончился, сдавшие могут вернуться в школу, а мы с тобой летим в столицу спасать Брину ди Файр. Я думал, не дождусь этого момента. Каждый год приходится придумывать что-то новое, чтобы застать адептов врасплох.

– И они не обмениваются опытом?

– Обмениваются. Но у меня хорошая фантазия. Пока получается неожиданно. Хотя вы меня приятно удивили, никого даже не покусали. Правда, – Кейман улыбнулся, – я надеялся, ты догадаешься закинуть ему под панцирь молнию. И уж точно не думал, что пожалеешь и прикажешь уйти.

Тут я не выдержала: всхлипнула и уткнулась носом в колени, чтобы не смотреть на Кроста. За окном раздался оглушительный раскат грома.

– Эй, что такое? Ты меня пугаешь. В чем дело, Деллин?

– В баоне, – тихо ответила я.

– А что с ним? Яспера потратила месяц, чтобы отыскать его логово и в нужный момент пригнать к отелю.

Он не знал? Я удивленно подняла голову, посмотрела Кросту в глаза и поняла: не знал. Или умело прикидывался, но если это очередной акт его воспитания, то он вышел слишком жестоким.

– Ты помнишь, почему мы его так назвали? – спросила я.

– В честь твоего друга, кажется. Огневика. А что?

– Мне он нравился. Без романтических порывов, просто нравился. И я хотела познакомить вас, привести его домой, показать место, где я выросла. Ты смотрел на нашу дружбу со снисхождением и напоминал, что он всего лишь смертный и я буду страдать, когда он умрет. Акорион считал, что смертные недостойны даже видеть богов. А мне было весело. Баон был классным. Он умел меня рассмешить.

– И что случилось?

– Он не пришел. Я пригласила его, а он не пришел, его мать сказала, что Баон уехал. Акорион тогда поддержал меня, мы стояли на балконе и вдруг увидели большой черный силуэт. Тогда он предложил назвать его в честь Баона.

– Да, ты говорила.