Богиня хаоса
Часть 38 из 72 Информация о книге
Для доступа к библиотеке пройдите авторизацию
– Как они прошли щит?! – спросил кто-то в толпе.
В разбитое окно уже лезла охапка щупальцев и усов, как будто целое стадо левиафанов пыталось проникнуть в гостиную через небольшой проем. Но это были не левиафаны.
– Так-так-так. Надо вспомнить, как его убить, иначе он вскроет дом, как консервную банку, и полакомится нами.
– Кто?! – истерично поинтересовался пьяный почти в дрова Корви.
– Баон.
– Баон?!
Кто-то из числа умненьких содрогнулся, а Корви стошнило. Правда вряд ли потому что он вспомнил, что такое баон. Просто кому-то надо помедленнее жрать и поменьше пить.
Дом затрясся, как будто рядом прыгало стадо мамонтов.
– Это такая тварь, нечто среднее между слоном, медведкой и пауком. Здоровенная хрень на толстых ногах, с панцирем, из-под которого лезут длинные щупальца.
– Насколько длинные? – спросила огневичка Шанен.
– Ну… настолько, что он может лезть ими во все окна одновременно.
Собственно, этим баон и занялся. Звон стекла заглушил остальные крики. Пока еще единичные щупальца тянулись к сгрудившимся посреди комнаты адептам. Тварь проверяла, кто прячется во вкусном домике и не опасно ли лезть внутрь. По конечностям швырялись огненными шарами и другой магией, поэтому пока что жрать нас не спешили.
– Он сейчас сменит тактику, – предупредила я. – Под панцирем обычно живут мелкие стрилги. Если баон не может добыть еду, то он ложится неподалеку и выпускает на подмогу щупальцам стрилг. И тогда нам будет худо.
– Откуда ты это знаешь, ты же на пары не ходишь?! – взвыл Ренсен.
– Тебе серьезно это сейчас интересно? – рявкнула Шанен. – Знает – и молись, чтобы не напутала! Что будем делать и где магистр Крост? Корви, да прекрати ты блевать!
– Давайте скормим его баону? Отстанет от нас, и никто даже не расстроится, – пробормотала я под стоны бедного перебравшего парня.
Хотя тогда нам не зачтут практику.
Тем временем Ренсен взял себя в руки, и, надо сказать, я с удовольствием отдала бразды правления. Никогда не хотела быть Фредом в Скуби-команде.
– Ладно, ребят, без паники, – сказал Ренсен. – Аннабет пошла за магистром, и я…
– Доступ на второй этаж перекрыт, – тут же объявила вернувшаяся Аннабет.
Она ойкнула, когда ее лодыжку обвило щупальце, но прежде, чем я успела среагировать, довольно бодро заморозила его и разбила каблуком.
Да, не лучшее время, чтобы задумываться о потенциале девушки, которую я знаю почти три года, но при этом ни разу не видела, чтобы она колдовала.
– Крост закрылся от нас на втором этаже?! – удивился кто-то. – Или они там все уже мертвы?
– Да ладно вам, мертвы, у них хорошая вечеринка. Очевидно же, что это экзамен, – сказала я.
– Какой экзамен, он через неделю!
– Во-во-во! – Я заорала, тыкая пальцем в очередную партию щупалец, пошедших в атаку. – Ему это скажи! Слышь, ты, у нас через неделю экзамен, ты че, календарь потерял?!
– Хватит, Шторм, мы поняли, – скривился Ренсен. – Что там у тебя в голове есть насчет того, как его убить до появления стрилг? Я не помню никаких баонов в учебнике.
Да я вообще думала, их всех истребили! Сколько Акорион их сделал? Пяток, не больше. Где Крост его откопал? Нового, что ли, вырастил?
То ли от нервов, то ли от общей абсурдности ситуации я вполне живо представила Кеймана, выгуливавшего на веселеньком поводке ма-а-аленького плотоядного баончика.
Оп – огнем вспыхнули сразу все щупальца, лезшие из окон.
Оп – воображаемый баончик зажевал на прогулке пуделя.
Оп – новая атака, на этот раз прежде, чем потянуться к нам, щупальца расширили проемы, избавившись от остатков стекла.
Оп – в фантазии Кейман заботливо мыл питомцу лапы.
– Шторм!
– Прости. Отвлеклась. Его довольно сложно убить, потому что уязвимое место под панцирем, там его… э-э-э… пусть будет мозг. Панцирь отражает почти всю магию, да и подобраться к нему непросто.
– Круто! Всегда мечтала сразиться с неубиваемой тварью!
– Я могу подняться в воздух и попробовать достать его оттуда, – предложила я. – Но это займет время, и стрилги все же выберутся. Вам придется их поубивать.
– Другие варианты есть? – спросил Ренсен.
– Да. Садимся на пол и дружно ревем. Тогда нас спасет дядя-директор. Правда, выгонит, наверное. Но, думаю, перед этим все же спасет.
– Понятно. Значит так! Народ!
Щупальца вдруг резко втянулись обратно в баона, и в доме стало тихо. Только тишина была какая-то пугающая, гнетущая и тревожная. То была лишь передышка перед новой атакой. Почудилось, что я слышу топот сотен ног – стрилги подбирались к дому.
– Кто может сражаться, рассредотачиваемся по дому! Погасите весь свет! Делимся на равные группы и следим за своей территорией, не ждите прорыва! Кто не может сражаться – болен, пьян, понятия не имеет, как работает эта штука у него на руке, – сядьте, вашу мать, посредине гостиной и не мешайте! Деллин, как ты собираешься выйти наружу? Если открыть дверь, они ломанутся сюда.
– Как все, – я пожала плечами, – через окно.
Зря я, что ли, моль изображала? Навык имеется.
Жаль только, я не догадалась взять с собой куртку и теплые ботинки, через разбитые окна в дом уже проникала прохлада. Но кто же знал, что ужин обернется битвой с темными силами? Ругаясь вполголоса, я осторожно выглянула в окно, а потом юркнула туда, пока баон не очухался и не поймал меня, дабы совершенно без изысков сожрать.
Щупальца взметнулись вверх, но я успела увернуться. Правда, я не зря говорила, что они были длинными: лети, не лети, а гибкая черная конечность все вылезает из-под панциря и вылезает. Приходилось уворачиваться и петлять.
В один момент я даже засмотрелась на махину, лежащую в саду перед домом. Если включить воображение, можно подумать, будто тварь отдыхает. А сверху баон и вовсе напоминал нечто вроде черепахи: уродливый, поблескивающий от влаги панцирь, из-под которого лезут противные тонкие щупальца.
В один момент монстр издал низкий противный гул, пронесшийся по долине и затерявшийся где-то в горах. Звук вызвал неясную тревогу. Потом панцирь чуть приподнялся, обнажив неуклюжие ноги в черных наростах, и десятки мелких стрилг шустрыми тенями понеслись к дому. Бр-р-р. Мерзкая форма паразитизма.
– СТРИЛГИ! – заорала я, чтобы предупредить тех, кто в доме.
Все. Пора добить зверушку, Кейман не просто так пригнал сюда баона, эта тварь ждала меня.
Бросаясь чистой магией в вездесущие конечности, я снизилась настолько, чтобы настроиться на контроль. Никогда еще мне не доводилось вторгаться в разум такого огромного существа. Впрочем, совершенно необязательно, что баон был умным и сложным. Просто тварь. Просто гигантских размеров. Я привычно содрогнулась, ощутив момент слияния разумов. И на одно мгновение поняла себя не адепткой Деллин Шторм и даже не богиней смерти и хаоса Таарой, а древним сознанием, лишенным каких-либо человеческих эмоций.
Я иду вдоль огромного водоема, и под моей броней копошатся мелкие стрилги.
Я чувствую жажду, и десятки щупалец устремляются к воде. В зеркальной поверхности отражается мой уродливый силуэт, и все, чего мне хочется, – это… исчезнуть?
Вспышка. Взрыв боли, но я ощущаю его слабо, будто издалека. Узнаю холодный голос брата, но не могу разобрать слов. А мое тело увеличивается в размерах, раздувается, каменеет и пухнет.
Еще одна вспышка. Я смотрю на… себя. Смеющуюся Таару с роскошными длинными иссиня черными кудрями.
– Баон! Идем!
– Не могу, Таара. Твой опекун не обрадуется, если я вот так заявлюсь в ваш замок.
– Ты мой друг, Баон. Крост иногда бывает строг и резок, но я хочу, чтобы ты увидел место, где я выросла. Пожалуйста! Крост не будет против! Он знает, что мы друзья, и знает, что я иногда выбираюсь во Флеймгорд, чтобы купить у твоей матери парочку гребешков.
– Ну, хорошо. А что насчет твоего брата?
– Акорион? А что с ним?
– Ты говорила, он не в восторге, что мы дружим.
Она… точнее, я – смеюсь.
– Да, он довольно ревнивый. Но что он сделает? Его маленькая сестренка выросла и может дружить с кем захочет. И я хочу дружить с тобой.
Новая вспышка.
– Тебе понравится мой подарок, – на лице Акориона появляется мерзкая усмешка.
Я чувствую, как тело разрывает на куски.
Вспышка.
– Почему он бросил меня? – смотрю в небо, стоя на балконе.
Рука брата ложится на плечо.
– Таковы смертные, Таара. Дружба и любовь для них – игрушки.
Вдали виднеется черная тень.
– Что там? Что это такое? Я никогда не видела таких зверей.
– Не знаю. Мы мало что видели. Хочешь, назовем его в честь твоего друга? Баоном?
– Нельзя давать названия животным просто потому, что нам хочется.
В разбитое окно уже лезла охапка щупальцев и усов, как будто целое стадо левиафанов пыталось проникнуть в гостиную через небольшой проем. Но это были не левиафаны.
– Так-так-так. Надо вспомнить, как его убить, иначе он вскроет дом, как консервную банку, и полакомится нами.
– Кто?! – истерично поинтересовался пьяный почти в дрова Корви.
– Баон.
– Баон?!
Кто-то из числа умненьких содрогнулся, а Корви стошнило. Правда вряд ли потому что он вспомнил, что такое баон. Просто кому-то надо помедленнее жрать и поменьше пить.
Дом затрясся, как будто рядом прыгало стадо мамонтов.
– Это такая тварь, нечто среднее между слоном, медведкой и пауком. Здоровенная хрень на толстых ногах, с панцирем, из-под которого лезут длинные щупальца.
– Насколько длинные? – спросила огневичка Шанен.
– Ну… настолько, что он может лезть ими во все окна одновременно.
Собственно, этим баон и занялся. Звон стекла заглушил остальные крики. Пока еще единичные щупальца тянулись к сгрудившимся посреди комнаты адептам. Тварь проверяла, кто прячется во вкусном домике и не опасно ли лезть внутрь. По конечностям швырялись огненными шарами и другой магией, поэтому пока что жрать нас не спешили.
– Он сейчас сменит тактику, – предупредила я. – Под панцирем обычно живут мелкие стрилги. Если баон не может добыть еду, то он ложится неподалеку и выпускает на подмогу щупальцам стрилг. И тогда нам будет худо.
– Откуда ты это знаешь, ты же на пары не ходишь?! – взвыл Ренсен.
– Тебе серьезно это сейчас интересно? – рявкнула Шанен. – Знает – и молись, чтобы не напутала! Что будем делать и где магистр Крост? Корви, да прекрати ты блевать!
– Давайте скормим его баону? Отстанет от нас, и никто даже не расстроится, – пробормотала я под стоны бедного перебравшего парня.
Хотя тогда нам не зачтут практику.
Тем временем Ренсен взял себя в руки, и, надо сказать, я с удовольствием отдала бразды правления. Никогда не хотела быть Фредом в Скуби-команде.
– Ладно, ребят, без паники, – сказал Ренсен. – Аннабет пошла за магистром, и я…
– Доступ на второй этаж перекрыт, – тут же объявила вернувшаяся Аннабет.
Она ойкнула, когда ее лодыжку обвило щупальце, но прежде, чем я успела среагировать, довольно бодро заморозила его и разбила каблуком.
Да, не лучшее время, чтобы задумываться о потенциале девушки, которую я знаю почти три года, но при этом ни разу не видела, чтобы она колдовала.
– Крост закрылся от нас на втором этаже?! – удивился кто-то. – Или они там все уже мертвы?
– Да ладно вам, мертвы, у них хорошая вечеринка. Очевидно же, что это экзамен, – сказала я.
– Какой экзамен, он через неделю!
– Во-во-во! – Я заорала, тыкая пальцем в очередную партию щупалец, пошедших в атаку. – Ему это скажи! Слышь, ты, у нас через неделю экзамен, ты че, календарь потерял?!
– Хватит, Шторм, мы поняли, – скривился Ренсен. – Что там у тебя в голове есть насчет того, как его убить до появления стрилг? Я не помню никаких баонов в учебнике.
Да я вообще думала, их всех истребили! Сколько Акорион их сделал? Пяток, не больше. Где Крост его откопал? Нового, что ли, вырастил?
То ли от нервов, то ли от общей абсурдности ситуации я вполне живо представила Кеймана, выгуливавшего на веселеньком поводке ма-а-аленького плотоядного баончика.
Оп – огнем вспыхнули сразу все щупальца, лезшие из окон.
Оп – воображаемый баончик зажевал на прогулке пуделя.
Оп – новая атака, на этот раз прежде, чем потянуться к нам, щупальца расширили проемы, избавившись от остатков стекла.
Оп – в фантазии Кейман заботливо мыл питомцу лапы.
– Шторм!
– Прости. Отвлеклась. Его довольно сложно убить, потому что уязвимое место под панцирем, там его… э-э-э… пусть будет мозг. Панцирь отражает почти всю магию, да и подобраться к нему непросто.
– Круто! Всегда мечтала сразиться с неубиваемой тварью!
– Я могу подняться в воздух и попробовать достать его оттуда, – предложила я. – Но это займет время, и стрилги все же выберутся. Вам придется их поубивать.
– Другие варианты есть? – спросил Ренсен.
– Да. Садимся на пол и дружно ревем. Тогда нас спасет дядя-директор. Правда, выгонит, наверное. Но, думаю, перед этим все же спасет.
– Понятно. Значит так! Народ!
Щупальца вдруг резко втянулись обратно в баона, и в доме стало тихо. Только тишина была какая-то пугающая, гнетущая и тревожная. То была лишь передышка перед новой атакой. Почудилось, что я слышу топот сотен ног – стрилги подбирались к дому.
– Кто может сражаться, рассредотачиваемся по дому! Погасите весь свет! Делимся на равные группы и следим за своей территорией, не ждите прорыва! Кто не может сражаться – болен, пьян, понятия не имеет, как работает эта штука у него на руке, – сядьте, вашу мать, посредине гостиной и не мешайте! Деллин, как ты собираешься выйти наружу? Если открыть дверь, они ломанутся сюда.
– Как все, – я пожала плечами, – через окно.
Зря я, что ли, моль изображала? Навык имеется.
Жаль только, я не догадалась взять с собой куртку и теплые ботинки, через разбитые окна в дом уже проникала прохлада. Но кто же знал, что ужин обернется битвой с темными силами? Ругаясь вполголоса, я осторожно выглянула в окно, а потом юркнула туда, пока баон не очухался и не поймал меня, дабы совершенно без изысков сожрать.
Щупальца взметнулись вверх, но я успела увернуться. Правда, я не зря говорила, что они были длинными: лети, не лети, а гибкая черная конечность все вылезает из-под панциря и вылезает. Приходилось уворачиваться и петлять.
В один момент я даже засмотрелась на махину, лежащую в саду перед домом. Если включить воображение, можно подумать, будто тварь отдыхает. А сверху баон и вовсе напоминал нечто вроде черепахи: уродливый, поблескивающий от влаги панцирь, из-под которого лезут противные тонкие щупальца.
В один момент монстр издал низкий противный гул, пронесшийся по долине и затерявшийся где-то в горах. Звук вызвал неясную тревогу. Потом панцирь чуть приподнялся, обнажив неуклюжие ноги в черных наростах, и десятки мелких стрилг шустрыми тенями понеслись к дому. Бр-р-р. Мерзкая форма паразитизма.
– СТРИЛГИ! – заорала я, чтобы предупредить тех, кто в доме.
Все. Пора добить зверушку, Кейман не просто так пригнал сюда баона, эта тварь ждала меня.
Бросаясь чистой магией в вездесущие конечности, я снизилась настолько, чтобы настроиться на контроль. Никогда еще мне не доводилось вторгаться в разум такого огромного существа. Впрочем, совершенно необязательно, что баон был умным и сложным. Просто тварь. Просто гигантских размеров. Я привычно содрогнулась, ощутив момент слияния разумов. И на одно мгновение поняла себя не адепткой Деллин Шторм и даже не богиней смерти и хаоса Таарой, а древним сознанием, лишенным каких-либо человеческих эмоций.
Я иду вдоль огромного водоема, и под моей броней копошатся мелкие стрилги.
Я чувствую жажду, и десятки щупалец устремляются к воде. В зеркальной поверхности отражается мой уродливый силуэт, и все, чего мне хочется, – это… исчезнуть?
Вспышка. Взрыв боли, но я ощущаю его слабо, будто издалека. Узнаю холодный голос брата, но не могу разобрать слов. А мое тело увеличивается в размерах, раздувается, каменеет и пухнет.
Еще одна вспышка. Я смотрю на… себя. Смеющуюся Таару с роскошными длинными иссиня черными кудрями.
– Баон! Идем!
– Не могу, Таара. Твой опекун не обрадуется, если я вот так заявлюсь в ваш замок.
– Ты мой друг, Баон. Крост иногда бывает строг и резок, но я хочу, чтобы ты увидел место, где я выросла. Пожалуйста! Крост не будет против! Он знает, что мы друзья, и знает, что я иногда выбираюсь во Флеймгорд, чтобы купить у твоей матери парочку гребешков.
– Ну, хорошо. А что насчет твоего брата?
– Акорион? А что с ним?
– Ты говорила, он не в восторге, что мы дружим.
Она… точнее, я – смеюсь.
– Да, он довольно ревнивый. Но что он сделает? Его маленькая сестренка выросла и может дружить с кем захочет. И я хочу дружить с тобой.
Новая вспышка.
– Тебе понравится мой подарок, – на лице Акориона появляется мерзкая усмешка.
Я чувствую, как тело разрывает на куски.
Вспышка.
– Почему он бросил меня? – смотрю в небо, стоя на балконе.
Рука брата ложится на плечо.
– Таковы смертные, Таара. Дружба и любовь для них – игрушки.
Вдали виднеется черная тень.
– Что там? Что это такое? Я никогда не видела таких зверей.
– Не знаю. Мы мало что видели. Хочешь, назовем его в честь твоего друга? Баоном?
– Нельзя давать названия животным просто потому, что нам хочется.