Безлюди. Одноглазый дом

Капризы Офелия уже переросла, стала хитрее и научилась манипулировать. Вот и сейчас она предприняла попытку добиться своего:

— Можно с вами?

— Целая библиотека в твоем распоряжении. Тебе разве будет скучно?

— Мне будет страшно.

— С тобой Бо, он прекрасный охранник.

— Но… — Офелия замолкла, осознав, что ее манипуляция не сработала, и скривилась, будто лимон жевала.

— Придется смириться, что тебя выбросило за борт приключений. — Дарт мрачно зыркнул на Офелию, рассчитывая убедить если не словами, то взглядом. — Никто не пустит тебя в таверну, потому что ты ребенок!

Щеки Офелии вспыхнули от возмущения, но Дарт этого не увидел, уже устремившись к выходу. Прежде чем уйти следом, Флори утешающе улыбнулась сестре.

Дверь захлопнулась за ними сама, а замочный механизм сварливо заскрежетал, вторя настроению Дарта. Тот жестом дал понять, чтобы Флори поторапливалась, и они зашагали в сторону водонапорной башни — это был кратчайший маршрут, чтобы добраться до Хмельного квартала.

Долгое время оба молчали. Когда Дарт начал насвистывать какую-то веселую мелодию, Флори решилась заговорить.

— Ты был с ней слишком груб.

— А ты — слишком мягка. И кто из нас ее убедил?

— Не убедил, а обидел.

— Думаю, теперь ты легко внушишь ей, что я мерзкий тип. Ты ведь этого хочешь?

Он остановился, чтобы понаблюдать за реакцией Флори. О его черные, как крепкий кофе, глаза можно было обжечься. Она первой отвела взгляд и ускорила шаг, будто надеялась сбежать от ответа. Дарт предпочел не гнаться и продолжил идти в привычном ритме, насвистывая мелодию. Так они добрались до аллеи каштанов, над которой висело облако медового аромата, в настоявшемся за день воздухе он казался почти удушающим.

Дорога обрывалась у Черных ворот — последнего рубежа перед Хмельным кварталом. Флори нарочно замешкалась, позволяя Дарту первым пройти под кованой аркой, напоминавшей остов сгоревшего дома. Ворота обозначали границы увеселительных заведений: все, что дозволялось внутри Хмельного квартала, не должно было выходить за его пределы. С другой стороны стояла такая же арка, только белая, похожая на скелет огромного чудовища. Пару раз Флори видела ворота издалека; их пугающий образ так и засел в голове.

Дарт бодро вышагивал впереди, словно гордился тем, что знает здесь каждый закуток. Только Флори подумала об этом, как он резко остановился посреди улицы. Она хотела спросить, в чем дело, но тоже увидела патруль следящих в конце улицы и замерла.

По меркам завсегдатаев питейных заведений, время было раннее. Таверны только готовились к открытию, а значит, никто не успел достаточно опьянеть, чтобы устроить беспорядки. Следящие ждали момента, когда можно нагрянуть и загрести дебоширов. Флори была хорошо осведомлена о жизни Хмельного квартала, потому что на рынке рассказывали разное, и грязные новости — чаще всего.

Сейчас блюстители порядка стояли на перекрестке и переговаривались со скучающим видом зевак, бесцельно шатающихся по улицам. Флори и Дарту следовало бы затеряться в толпе, а не стоять как два столба, ожидая, когда их обнаружат. Вычурный плащ, под чьим капюшоном Флори скрывала лицо, сам по себе служил сигнальной ракетой. Возможно, он и привлек внимание одного из следящих. Медленно, будто механическая марионетка, он повернул голову в их сторону — и вдруг сорвался с места. Если бы не Дарт, увлекший Флори за собой, она бы попалась в лапы следящего прежде, чем поняла, что происходит. Звук сигнального свистка прокатился над улицей и нагнал беглецов. Сердце заколотилось так сильно, что Флори почувствовала его всем телом: дрожью в коленях, пульсом в горле, шумом в ушах. В какой-то миг перед глазами потемнело, неприятное прикосновение вспыхнуло на коже и оборвалось, когда она вынырнула из забытья, оказавшись уже на другой улице. Сперва показалось, что они прошли сквозь стену, но, обернувшись, Флори увидела позади зеленую изгородь и следящего, что уже прорвался через заросли и снова приложился к свистку. Заслышав его, прохожие рассыпались по обе стороны дороги, чтобы пропустить беглецов и преследователя. Флори отвлеклась, едва не пропустив момент, когда Дарт нырнул в гущу людей. Его оклик направил ее, и она шмыгнула следом в узкое пространство между домами.

— Нужно избавиться от плаща. Он слишком заметен, — тяжело дыша, пробормотала Флори.

— Даже не думай, — шикнул Дарт, а затем, согнув ногу в колене, резко ударил в стену, на которую опирался. Стук и скрежет заполнили каменный карман гулким эхом. За спиной Дарта стало разрастаться черное пятно, поглощая его. В стене прятался вход, ведущий в темный коридор, куда они вдвоем прошмыгнули и оказались в кромешной тьме. Флори надеялась переждать в укрытии, однако Дарт повел ее куда-то, крепко ухватив за запястье.

— Где мы? — осмелилась спросить она, пытаясь разглядеть в окружении какие-нибудь очертания, чтобы воображение могло зацепиться за них. Стена слева, стена справа и низкий потолок над головой. Крепкий запах керосина, ударивший в нос, тоже не дал никакой подсказки.

— Продуктовый склад, — ответил Дарт. — Внутренняя стена защищает запасы от крыс.

Благодаря отцовским чертежам Флори знала о подобной уловке. В Лиме двойные стены возводили для больших зданий, чтобы поддерживать температуру в помещениях: ветреной зимой они дольше сохраняли тепло, а летом не пропускали жару с улицы. В Пьер-э-Метале двойным стенам нашли другое применение. Запах керосина, сконцентрированный в замкнутом пространстве, отпугивал крыс, и Флори надеялась, что это сработает и сейчас.

Они прошли до угла и выбрались из такой же неприметной двери, оставляя позади перекресток со следящим патрулем. Флори жадно втянула свежий воздух, уже набравший вечерней прохлады, и тут же поплатилась, ощутив жжение в легких. Стараясь не отставать, она зашагала за Дартом, с досадой отметив, что слишком быстро выбилась из сил.

Миновав ряд дешевых заведений, вытесненных с центральных улиц, они свернули за угол — и нос к носу столкнулись с тремя следящими.

Не сговариваясь, Дарт и Флори сорвались с места и побежали по оживленной улице, надеясь смешаться с толпой. Плащ, ярким пятном скачущий в людском потоке, превращал их в легкую мишень. Флори следовала за Дартом, надеясь, что он снова найдет способ скрыться от преследователей.

Радостная мысль о спасении промелькнула в голове, когда Дарт остановился у дверей одного из заведений и пропустил Флори вперед. Она мельком прочитала вывеску «Платья на пол!» и не сразу сообразила, что название красноречиво описывало происходящее внутри. Сладкое облако ванильных благовоний, терпких духов и едкого дыма окутало их. Не успели они и шагу ступить, как из тумана наперерез вышла громадная фигура.

— Со своим нельзя! — рявкнул вышибала и ткнул пальцем в сторону Флори.

Спорить с горой мышц было бы глупо, однако именно так Дарт и поступил:

— Мы работники.

— Да неужели? — пробасил вышибала, закатывая рукава. Его предупредительный жест был понятен: еще одно неубедительное слово — и Дарту пропишут удар, излечивающий от вранья.

И вдруг над их головами раздался чей-то томный голосок:

— Эй, Джул, пропусти его.

Флори посмотрела наверх и увидела на стене прилепленный балкончик, похожий на театральную ложу для важных гостей. Там, на резных перилах, изогнувшись в изящной, но чересчур наигранной позе, сидела девица. Ее вполне можно было принять за статую, и белые полоски атласа, служившие не одеждой, а несущественным прикрытием тела, лишь усиливали сходство.

— Я знаю его, он тут по делу, — сказала она и кокетливо подмигнула Дарту.

Вышибала, судя по придурковатому выражению лица, растерялся и всерьез раздумывал, стоит ли послушать девушку-статую.

— Сама будешь отвечать, если что-то пойдет не так, — наконец пробасил он и отступил. Громила вновь растворился в облаке сладкого дыма, струящегося из колонн, утыканных благовониями.


— С тебя подарок, Дарти! — крикнула девица вслед, и ее заливистый смех эхом прокатился по залу, быстро смешавшись с общим гулом.

— Она… знает тебя? — спросила Флори, сверля взглядом спину Дарта. Не то чтобы она требовала от него ответа, просто старалась не смотреть по сторонам.

— Хочешь обсудить это? Серьезно? — отозвался он с явным удивлением.

Заигравшая музыка спасла их обоих от необходимости продолжать разговор. Они зашагали через главный зал, в центре которого располагалась высокая сцена, окруженная мягкими диванами с деревянными подлокотниками, куда розовощекие стаканщицы едва поспевали ставить бокалы, рюмки и полные бутыли. Флори бросила один неосторожный взгляд на сцену — и тут же отвернулась, пряча лицо под капюшоном плаща.

На полпути Дарт уверенно свернул налево, к гобелену, изображавшему сад, где обнаженных тел было больше, чем деревьев. Они остановились, словно бы для того, чтобы рассмотреть сюжет в мельчайших деталях.

— Решил провести меня по всем злачным местам? — проворчала Флори.

— Можешь закрыть глаза и представлять поле в одуванчиках, — ответил Дарт.

Стоило ему приложить ладонь к раме, обрамлявшей гобелен, как часть стены провалилась, открывая тайный проход со ступеньками, ведущими наверх.

Поднимаясь вслед за Дартом, Флори поразилась, как легко он лавирует между пролетами и лестницами, словно подчиняет себе любое пространство или очень хорошо знает его.

Второй этаж представлял собой длинный коридор с разноцветными дверьми приватных комнат. На каждой висела деревянная шкатулка с прорезью — что-то вроде почтового ящика, но для денег. Надпись гласила: «Гарантия вашей анонимности», что значило: щедрый клиент мог купить молчание вездесущих работников, а скупой рисковал своей репутацией.

В конце этого коридора их снова ждала лестница, теперь — вниз. Спустившись до последнего пролета, они прошли через черный ход и оказались на задворках. Ни души вокруг — только пивные бочки, башни деревянных ящиков из-под бутылок да брошенные у дверей четырехколесные тачки для перевозки снеди.

Здесь они задержались, чтобы перевести дух. За время пребывания в заведении с говорящим названием «Платья на пол!» плащ пропах омерзительно-сладкими благовониями, отчего Флори чувствовала в груди такую тяжесть, будто ее затянули в один из корсетов, в которых щеголяли тамошние стаканщицы.

— Что это было? — Флори кивнула на дверь, откуда они только что вышли.

— Проверенный способ улизнуть от следящих.

— М-м-м, часто бываешь здесь? — зачем-то спросила она и, сама того не желая, ухмыльнулась.

В глазах Дарта промелькнуло нечто, похожее на замешательство, на губах нарисовалась легкая усмешка.

— Не думал, что тебя это так волнует.

— Меня волнует моя безопасность. Не хочу попасться следящим.

— Можешь не переживать. Они всегда останавливаются там, забывая, за кем гнались, — самодовольно сказал он.

— Значит, это просто ловушка?

До сих пор Флори полагала, что действия Дарта сумбурны и случайны, а теперь понимала: он следовал по заранее проложенным маршрутам и не в первый раз удирал от следящих.

— А ты думала, я устроил тебе прогулку по местам моей славы? — Его брови приподнялись, изображая насмешливое удивление. Флори сделала вид, что не поняла сарказма, и, сохраняя невозмутимость, спросила:

— Почему они хотят тебя арестовать?

— А тебя? — с лукавой улыбкой отразил Дарт.

На мгновение между ними возникла напряженная пауза.

— Можешь не отвечать, — наконец выговорила она и отвернулась, чтобы не выдать истинных чувств.

Флори стало неприятно, что Дарт, не зная подробностей случившегося, позволил себе говорить о ее страхе с такой легкостью и небрежностью. Ему все казалось забавным, достойным насмешки или язвительной ухмылки.

Решение оставить секреты друг друга неразглашенными было правильным, и они снова стали союзниками, шагающими рука об руку. Флори все еще опасалась, что следящие преследуют их, но, кажется, ловушка Дарта и впрямь сработала. Ни один оглушающий свисток не нарушил жизнь Хмельного квартала.

Центральные улицы уже заполнялись суетой: кто-то катил на тачке пивные бочки, кто-то расставлял деревянные указатели с ценами, а у таверны «Бездонный стакан» парочка подростков разворачивала одеяло с товаром. По холодному блеску стали Флори поняла, что это ножи.

— Они продают оружие?

— Нет, столовые приборы. — Дарт угрюмо посмотрел на Флори. Снова этот взгляд, который пишет у нее на лбу слово «идиотка». — Ну конечно, оружие. Вдруг ты лишился своего ножа в самый разгар драки. Не домой же бежать за другим.

Дарт явно потешался над ней. Флори поджала губы и молча двинулась следом. Украдкой она успевала разглядывать вывески. Все здесь вызывало интерес. Они прошли еще одно увеселительное заведение — судя по обилию перьев, украшавших стекла, это было что-то вроде кабаре, а его размалеванный фасад пестрел надписью «Трясогузка». По соседству стоял скромный охотничий домик: из крыши торчали оленьи рога, на них болталась перекошенная вывеска «Девен и ружье». Никто здесь не останавливался — очевидно, охотники среди горожан встречались нечасто. Преимущественно здесь жили те, кто искал дешевых и пагубных развлечений. Через пару непримечательных пабов, привлекающих грошовыми ценами на выпивку, они наткнулись на игорный кабак «Пьянки-дамки». Как объяснил Дарт, здесь резались в шашки, выставляя на доску рюмки. Желающих сразиться было много и на сей раз — народ околачивался у дверей в нетерпеливом ожидании. Они двинулись дальше, к таверне со странным названием «Паршивая овца». Было непонятно, что скрывается за вывеской, — вот уж где Флори совсем не хотела бы оказаться. Но, конечно, именно туда они и направлялись.

Дарт миновал главный вход и открыл узкую дверь с табличкой «Не входить». Как только Флори попала внутрь, в нос ударил резкий запах, смешавший в себе вяленое мясо, дым и хмель. Иначе говоря, таверна пахла подобающе своему предназначению.

У входа их встретил здоровяк, перекатывающий бочки из погреба на кухню. Увидев Дарта, он приветственно махнул ему рукой:

— Здоров, Лютер! Давненько ты не заходил. — Потом он заметил Флори, идущую следом, и добавил: — Тем более с подружкой.

Они пожали друг другу руки, и Дарт поспешил ретироваться, увлекая за собой Флори, не успевшую возразить, что она вовсе не та, за кого ее приняли.

— Почему он так тебя назвал? — шепотом спросила Флори, когда они попали в небольшой коридор.