Баллада о Лорелее
Часть 74 из 131 Информация о книге
Для доступа к библиотеке пройдите авторизацию
Спокойно, спокойно, уговаривал он себя, стараясь унять бешено бьющееся сердце. Если попадет, то я этого даже не увижу.
Связь со станцией «Афродита» полностью пропала. То ли из-за бушующего вокруг электрического безумия, то ли Нику сейчас было просто не до того… Сам Алекс тоже не пытался выйти на переговоры, понимая, что может оказаться на редкость некстати… тем более, что по существу сказать ему абсолютно нечего. Разве что посетовать на неудавшуюся жизнь.
Грохот в ушах неожиданно почти стих, и огненные всполохи практически перестали тревожить слезящиеся глаза. Алекс с трудом разомкнул веки.
Его по-прежнему со страшной скоростью несло куда-то в непроницаемую тьму. Со всех сторон тяжелыми глыбами нависали черные тучи, так что взгляду даже не за что было зацепиться. С удивившим его самого облегчением он вдруг заметил чуть ниже и правее крылатую черную фигурку. Демон отчаянно боролся с ураганом и, надо сказать, ему это удавалось. Поединок с разбушевавшейся стихией он определенно выигрывал.
Неожиданно Алекс почувствовал, как шар над головой дернулся, словно налетел на препятствие, а затем его с силой потащило почти вертикально вверх.
Это что еще за напасть, с тревогой подумал он. Не хватало только столкнуться здесь с чем-то… или с кем-то… А что, подобная буря вполне могла поднять с поверхности изрядное количество песка или камней. Как бы они не разорвали в клочья мой шар… этакая гримаса судьбы напоследок… А может, я просто догнал Каттнера… или того, другого, демона… Вот, черт… не повезло.
Однако, подъем по-прежнему продолжался, и Алекс понемногу успокоился. Если бы что-то случилось с шаром, он наверняка сейчас летел бы совсем в противоположном направлении.
Поначалу Алекс решил, что всего лишь попал в восходящий воздушный поток… что возникший в бешеной атмосфере чудовищный водоворот сейчас покрутит-покрутит его, и выплюнет куда-то в сторону… туда, где никакой Ник наверняка не сможет его отыскать. Но нет, не слишком похоже… Никакими водоворотами здесь и не пахнет, подъем происходит плавно, хотя и на совершенно сумасшедшей скорости. Что ж, будем надеяться, рано или поздно это безобразие так или иначе закончится, а Ник все-таки не потеряет меня среди туч и сумеет доставить на запланированную пирушку в относительно неповрежденном состоянии.
Прямо по курсу и чуть выше Алекс вдруг заметил яркую вспышку. Возможно, он и не обратил бы на нее какого-то особого внимания, — мало ли, что может вспыхивать в перенасыщенных электричеством облаках, — однако, вспышка повторилась еще раз… и еще… ровно на том же самом месте. А спустя несколько мгновений Алекс сумел разглядеть в клубящейся мгле большой темный силуэт, почему-то напомнивший ему изящный фужер на длинной тонкой ножке, и сразу же понял, что Ник не подвел. В негостеприимных небесах коварной планеты парила долгожданная станция «Афродита», и на самой ее макушке равномерно разгорался и гас мощный световой маяк. Шар вместе с болтающимся на стропах Алексом влекло к ней самым неудержимым образом.
Молодчина, Ник! С меня причитается, успел подумать Алекс перед тем как на довольно приличной скорости влетел внутрь ярко освещенного ангара. Дома, вот я и дома…
Стропы за спиной мгновенно отстрелились, и освобожденный от груза воздушный шар белой молнией унесся в непроглядную тьму.
Алекс заметил лежащего на металлическом полу Каттнера и застывшего рядом черного демона, с явной тревогой высматривавшего что-то в клубящихся за пределами ангара мрачных тучах. Или кого-то.
Мой демон-хранитель, вдруг вспомнил Алекс. Я совсем забыл про него… Будет даже жаль, если мы больше не встретимся. Хотелось бы пожать его когтистую лапу.
Створки ангара начали медленно смыкаться, и тут в створе мелькнула черная молния, и прямо на Алекса неожиданно обрушилось нечто крылатое, бьющее во все стороны длинным шипастым хвостом.
Демон-хранитель… все-таки успел, буквально в самый последний момент.
Алекса сбило с ног и протащило по металлическому полу. Он лишь успел заметить, как створки окончательно сошлись, полностью изолировав помещение от внешней среды, и сразу же услышал, как тонко запели насосы, вытягивающие прочь ядовитую атмосферу и замещающие ее обычным земным воздухом.
Вот теперь я точно дома, подумал Алекс, лежа на спине и яростно скручивая с плеч ставший вдруг совершенно неподъемным шлем.
Справившись, наконец, с этой нелегкой задачей, он повернул голову и увидел воистину жуткую картину. Оба демона нависли над неподвижным Каттнером и были без остатка поглощены тем, что чуть ли не выдирали бесчувственное тело из металлической оболочки. Зрелище наводило оторопь. Создавалось полное впечатление того, что чудовища попросту рвут несчастного на части.
Не может того быть, устало подумал Алекс. Не для того они нас спасали.
Он закрыл глаза, а когда снова открыл, то увидел, что один из демонов держит освобожденного от скафандра Каттнера в вооруженных острыми когтями лапах, в то время как другой возится у переборки с явным намерением взломать внутреннюю дверь. В расположенном по ее центру большом прозрачном окне Алекс успел заметить чью-то искаженную ужасом физиономию, левый глаз которой украшал устрашающего вида огромный лиловый синяк.
Дверь плавно отъехала в сторону, и демон с Каттнером на руках немедленно ринулся в открывшийся проход, по пути сбив с ног совершенно оцепеневшего от страха обладателя побитой физиономии, судя по всему так и не сообразившего, что же именно здесь происходит. Черная бестия мгновенно взлетела по лестнице куда-то вверх и исчезла из виду. Второй демон быстро подошел к вжавшемуся в стену несчастному члену экипажа станции, явно ожидавшему самого худшего, очень по-человечески развел руками, — мол, извини, так уж вышло, — и стремительно последовал за первым.
Лежащий на полу Алекс повернул голову и расслабленно уставился в темный потолок. Что происходило дальше, он не запомнил.
Глава 6
Больше всего командный пункт станции «Афродита-2» напоминал зал суда.
Все необходимые признаки приближающегося разбирательства, как говорится, имелись в наличии: неподвижно застывший в кресле за обширным круглым столом командир в непривычной для себя роли строгого, но справедливого судьи; возмущенная действиями «подсудимых» общественность в лице Ника, вольготно расположившегося в соседнем кресле и нетерпеливо поглядывающего на Михаила Александровича в ожидании сурового приговора; замерший у дверного проема Марк, добровольно взваливший на себя обязанности охраны и мрачно взирающий на «подсудимых» подбитым в неравном бою глазом.
Михаил Александрович Богданов восседал хмурый и сосредоточенный, положив руки на столешницу и глядя куда угодно, только не на виновников торжества. Предстоящее разбирательство совершенно очевидным образом не вызывало у него никакого энтузиазма. Совсем даже наоборот, почти физиологическое отвращение. Однако, деваться, как говорится, некуда. Слишком уж много непонятного и даже загадочного накручено вокруг только что завершившейся спасательной операции, так что оставлять возникшие вопросы без вразумительных ответов попросту не представлялось возможным. Как бы ни хотелось избежать столь неприятной во всех отношениях процедуры.
Николай, напротив, ожидал начала допроса с прекрасно различимым нетерпением, переходящим в довольно нервное предвкушение весьма скорого разоблачения наглых обманщиков. Вопросов к так называемым стажерам накопилось столько, что он никак не мог решить, с какого же именно начинать. Хотелось разобраться во всем и сразу.
А Марк… Что ж, его-то как раз совсем нетрудно понять. Жажда справедливости и показательная порка обидчиков. Плюс некоторая толика любопытства: а что же это все-таки было? Дважды Марк предпринял попытку встать на пути нарушителей порядка, и оба раза потерпел сокрушительное поражение. Причем один раз даже с ущербом для здоровья, о чем мгновенно напоминали даже легчайшие прикосновения к заплывшему синевой глазу. В душе инженера горела свирепая решимость не допустить подобного в третий раз.
Он несокрушимой преградой встал в дверном проеме, угрожающе скрестив руки на груди и мрачно уставившись в спины обидчикам. Вся его поза просто кричала о том, что тот, кто незаконным образом вдруг возжелает вырваться из зала суда, пусть имеет в виду — на этом направлении коварному врагу ни за что не пройти, нечего даже и мечтать. Марк наш Аврелий выглядел так, словно у него спиной и в самом деле уже замерли выстроенные в боевые порядки сверкающие легионы, готовые отразить любую, даже самую массированную атаку.
Решительный вид инженера свидетельствовал о том, что он жаждет крови ненавистных стажеров не менее, а скорее всего даже более Ника.
И, наконец, сами подсудимые.
Майкл и Сэм стояли перед уважаемым собранием, понурив головы, что, по всей видимости, должно было означать полную готовность принять любую, даже самую суровую, кару. Правда, при ближайшем рассмотрении любому незаинтересованному лицу сразу же стало бы ясно, что, если кто и чувствовал за собой хоть какую-то вину, так только Сэм. А вот его напарник явно не испытывал ни малейшего раскаяния и взирал на происходящее действо с немалой долей иронии.
Что, конечно же, немедленно было замечено и квалифицировано в качестве отягчающего обстоятельства.
— Майкл… Сэм… — командир нарушил, наконец, тяжелую тишину, сгустившуюся на командном пункте. — Нам необходимо кое-что выяснить.
— Мы готовы, Михаил Александрович, — немедленно отреагировал Майкл, бросив косой взгляд на Сэма. — Спрашивайте. Правда, совершенно не понимаю, чем же именно мы перед вами провинились.
— Не понимают они, — раздраженно буркнул Николай. — Мы тоже, знаете ли, много чего не понимаем. И очень хотим понять.
— Спокойно, Ник. Спокойно, — произнес командир. — Не торопись. Думаю, сейчас они нам все расскажут и все объяснят, — он поднял хмурый взгляд на стажеров. — Успокойтесь, речь не идет о чьей-либо вине или невиновности. Никто вас ни в чем не обвиняет. Просто нужно прояснить некоторые довольно сомнительные моменты.
Марк на своем посту при этих словах хмыкнул весьма красноречиво. Ему-то как раз было что предъявить.
— Пока не обвиняет, — уточнил Богданов специально для инженера. — Тем более, что операция завершилась очевидным успехом: люди спасены и находятся в полном здравии. Речь не о том… Обстоятельства, при которых состоялось вызволение бывших пассажиров «Феникса» из ловушки и подъем их на станцию таковы, что не могут не вызвать законных вопросов. Надеюсь, вы и сами все понимаете. А если это действительно так, то ответьте нам на один-единственный вопрос: как удалось доставить сюда, на станцию, Каттнера и Маккуина, имея в наличии всего два пригодных к употреблению скафандра?
— Никого мы никуда не доставляли, — затряс головой Майкл. — Это все Ник… насколько мне известно.
— Ну ты дурака-то здесь не включай! — возмутился Ник. — Прекрасно ведь понимаешь, о чем идет речь!
— Послушай! — Майкл постарался быть убедительным. — Мы не имеем к этому абсолютно никакого отношения, сам знаешь. Вот скажи, откуда ты только что вытащил нас с Сэмом?.. Правильно, из наших собственных кают. А что мы там делали?.. Ну же, Ник!.. Правильно, отдыхали. По этой причине ни к какому подъему пострадавших на станцию мы совершенно непричастны.
Николай сверлил наглого обманщика свирепым взглядом. В его голове никак не укладывалось, как человек может так беззастенчиво врать, когда обстоятельства дела настолько очевидны. Ему вдруг даже стало интересно, до какого градуса неправдоподобия способен дойти бывший стажер, чтобы объяснить воистину необъяснимое.
А Майкл тем временем неожиданно решил перейти в наступление:
— Михаил Александрович! Сами посудите… Даже если предположения Ника действительно верны, и мы в самом деле приложили к этому руки — с каких пор у нас спасение жизни считается преступлением?
Вопрос застал Богданова врасплох. Справедливость слов Майкла оспорить оказалось абсолютно невозможно. Правда, дело очевидным образом было не в самом факте спасения терпящих бедствие пассажиров «Феникса», а в совершенно фантастическом способе, примененном хитроумными спасателями. Командир отвел взгляд в сторону и уставился в окно, за которым клубилась привычная бледно-оранжевая муть.
— Врешь! — возмущенный до глубины души Ник повернулся к командиру. — Ведь врет же, Михаил Александрович! Ясно как божий день. Это кем же надо быть, чтобы спать в такой момент?! Мы все как на иголках… работаем как проклятые… переживаем… не то что спать — кусок в горло не лезет! А они, видите ли, отдыхают!.. Ни за что не поверю!
— Да, пожалуй, неубедительно, — согласился Богданов, снова поворачиваясь к стажерам. — Еще версии будут?
Майкл неопределенно пожал плечами, а потом вдруг спросил:
— Что там с пострадавшими? Как они?
— Уже нормально. Пока в медотсеке, спят. У Каттнера случился сердечный приступ на фоне общего перегрева организма, однако, по-видимому, обошлось. Алекс держался из последних сил, но тем не менее на последнем этапе все же потерял сознание. Сейчас физическое здоровье обоих пострадавших не вызывает у нас никаких опасений. Маккуин перенес перегрев значительно легче Каттнера просто в силу возраста. Вы их вовремя вытащили.
Майкл попытался было изобразить возмущение, — мол, никого мы ниоткуда не вытаскивали, — однако, лицедейство получилось настолько фальшивым, что это стало очевидно даже ему самому.
— Продолжим, — сказал Богданов.
Взгляд его опять посуровел.
— Версия о вашем отдыхе в момент проведения спасательной операции несостоятельна по многим причинам. И тому есть многочисленные документальные свидетельства: показания Марка, подкрепленные полученными травмами… похищенные из ангара скафандры и контролируемый Ником спуск в атмосфере… весь процесс проникновения в убежище, превосходно зафиксированный телекамерами Федота… Кстати, Майкл, имей в виду — радиообмен также целиком и полностью записан регистрирующей аппаратурой станции. Будем продолжать?
Майкл угрюмо рассматривал носки собственных ботинок, время от времени бросая быстрые взгляды в сторону притихшего Сэма.
— Ну хорошо, — разочарованно сказал командир, так и не дождавшись вразумительного ответа. — Чувствую, придется предъявить конкретные доказательства. Ник, покажи им…
Николай встал, подошел к пульту и быстро набрал несколько команд. Над столешницей тут же возникла голографическая картинка, во всех подробностях демонстрировавшая процесс извлечения из круглой горловины узкого люка скафандра с бесчувственным Каттнером внутри. А самое главное, зафиксировавшая тех, кто непосредственно и занимался этой нелегкой работой.
— А вот еще, — сказал Николай, взмахом руки вызывая новое изображение.
Два крылатых демона, буквально на руках выносящие Каттнера под неласковые венерианские небеса. Следует отдать должное конструкторам Федота — картинка получилась отменного качества, черные бестии на фоне мрачных, озаряемых электрическим огнем, туч выглядели воистину апокалиптично.
— Продолжать? — Ник смотрел на насупившихся стажеров взглядом с едва уловимым оттенком злорадства.
Мол, уж теперь-то вам ни за что не отвертеться. Против таких фактов не попрешь.
При этом он, судя по всему, совершенно не отдавал себе отчета в том, что истина может оказаться такой, которую лучше и не знать вовсе.
— Не надо, — вдруг сказал молчавший до того момента Сэм. — Мы расскажем вам все.
Майкл взглянул на напарника с легким оттенком недоумения. Похоже, пускаться в откровения никак не входило в его планы.
— Только не нужно больше никакого вранья, — произнес Ник, возвращаясь на свое место. — Хватит уже…
— Согласен. Правду, и ничего, кроме правды, — заверил его Сэм. — А правда состоит в том, что мы прибыли сюда, на станцию «Афродита», с одной-единственной целью — поговорить с ее командиром.
— Что-о?.. — Николай даже задохнулся от возмущения. — Вот так просто — «всего лишь поговорить»? И что значит «мы прибыли»? Может, скажете, что осчастливили нас своим появлением?!
— Подожди, Ник, — поморщился Богданов. — Дай им возможность объясниться.
— Да кто они такие?! — возмутился Николай. — «Прибыли» они… говоруны хреновы…
— Ты прав, — неожиданно заявил Сэм. — Ключевой вопрос во всей этой истории — кто мы. И как вы уже успели, по-моему, догадаться, вовсе мы с Майклом не стажеры и к космофлоту не имеем никакого отношения. Почти.
— А кто же тогда? — не унимался Ник. — Секретные суперагенты? Или обычные самозванцы, новоявленные Лжедимитрии, решившие вкусить инопланетной романтики? А может, вообще пришельцы с Туманности Андромеды?
— Почти угадал, — ухмыльнулся Сэм. — Только чуть ближе. Не с Туманности Андромеды, а всего лишь с Лорелеи.
Он с интересом уставился на своего бывшего научного руководителя в ожидании, какая именно реакция последует на столь неожиданное заявление. Майкл также с любопытством взирал на уважаемое собрание со своей обычной ироничной усмешкой. Впрочем, все оказалось довольно предсказуемо.
— Обещали же больше не врать, — укоризненно покачал головой Ник. — Вот и верь вам на слово.
Связь со станцией «Афродита» полностью пропала. То ли из-за бушующего вокруг электрического безумия, то ли Нику сейчас было просто не до того… Сам Алекс тоже не пытался выйти на переговоры, понимая, что может оказаться на редкость некстати… тем более, что по существу сказать ему абсолютно нечего. Разве что посетовать на неудавшуюся жизнь.
Грохот в ушах неожиданно почти стих, и огненные всполохи практически перестали тревожить слезящиеся глаза. Алекс с трудом разомкнул веки.
Его по-прежнему со страшной скоростью несло куда-то в непроницаемую тьму. Со всех сторон тяжелыми глыбами нависали черные тучи, так что взгляду даже не за что было зацепиться. С удивившим его самого облегчением он вдруг заметил чуть ниже и правее крылатую черную фигурку. Демон отчаянно боролся с ураганом и, надо сказать, ему это удавалось. Поединок с разбушевавшейся стихией он определенно выигрывал.
Неожиданно Алекс почувствовал, как шар над головой дернулся, словно налетел на препятствие, а затем его с силой потащило почти вертикально вверх.
Это что еще за напасть, с тревогой подумал он. Не хватало только столкнуться здесь с чем-то… или с кем-то… А что, подобная буря вполне могла поднять с поверхности изрядное количество песка или камней. Как бы они не разорвали в клочья мой шар… этакая гримаса судьбы напоследок… А может, я просто догнал Каттнера… или того, другого, демона… Вот, черт… не повезло.
Однако, подъем по-прежнему продолжался, и Алекс понемногу успокоился. Если бы что-то случилось с шаром, он наверняка сейчас летел бы совсем в противоположном направлении.
Поначалу Алекс решил, что всего лишь попал в восходящий воздушный поток… что возникший в бешеной атмосфере чудовищный водоворот сейчас покрутит-покрутит его, и выплюнет куда-то в сторону… туда, где никакой Ник наверняка не сможет его отыскать. Но нет, не слишком похоже… Никакими водоворотами здесь и не пахнет, подъем происходит плавно, хотя и на совершенно сумасшедшей скорости. Что ж, будем надеяться, рано или поздно это безобразие так или иначе закончится, а Ник все-таки не потеряет меня среди туч и сумеет доставить на запланированную пирушку в относительно неповрежденном состоянии.
Прямо по курсу и чуть выше Алекс вдруг заметил яркую вспышку. Возможно, он и не обратил бы на нее какого-то особого внимания, — мало ли, что может вспыхивать в перенасыщенных электричеством облаках, — однако, вспышка повторилась еще раз… и еще… ровно на том же самом месте. А спустя несколько мгновений Алекс сумел разглядеть в клубящейся мгле большой темный силуэт, почему-то напомнивший ему изящный фужер на длинной тонкой ножке, и сразу же понял, что Ник не подвел. В негостеприимных небесах коварной планеты парила долгожданная станция «Афродита», и на самой ее макушке равномерно разгорался и гас мощный световой маяк. Шар вместе с болтающимся на стропах Алексом влекло к ней самым неудержимым образом.
Молодчина, Ник! С меня причитается, успел подумать Алекс перед тем как на довольно приличной скорости влетел внутрь ярко освещенного ангара. Дома, вот я и дома…
Стропы за спиной мгновенно отстрелились, и освобожденный от груза воздушный шар белой молнией унесся в непроглядную тьму.
Алекс заметил лежащего на металлическом полу Каттнера и застывшего рядом черного демона, с явной тревогой высматривавшего что-то в клубящихся за пределами ангара мрачных тучах. Или кого-то.
Мой демон-хранитель, вдруг вспомнил Алекс. Я совсем забыл про него… Будет даже жаль, если мы больше не встретимся. Хотелось бы пожать его когтистую лапу.
Створки ангара начали медленно смыкаться, и тут в створе мелькнула черная молния, и прямо на Алекса неожиданно обрушилось нечто крылатое, бьющее во все стороны длинным шипастым хвостом.
Демон-хранитель… все-таки успел, буквально в самый последний момент.
Алекса сбило с ног и протащило по металлическому полу. Он лишь успел заметить, как створки окончательно сошлись, полностью изолировав помещение от внешней среды, и сразу же услышал, как тонко запели насосы, вытягивающие прочь ядовитую атмосферу и замещающие ее обычным земным воздухом.
Вот теперь я точно дома, подумал Алекс, лежа на спине и яростно скручивая с плеч ставший вдруг совершенно неподъемным шлем.
Справившись, наконец, с этой нелегкой задачей, он повернул голову и увидел воистину жуткую картину. Оба демона нависли над неподвижным Каттнером и были без остатка поглощены тем, что чуть ли не выдирали бесчувственное тело из металлической оболочки. Зрелище наводило оторопь. Создавалось полное впечатление того, что чудовища попросту рвут несчастного на части.
Не может того быть, устало подумал Алекс. Не для того они нас спасали.
Он закрыл глаза, а когда снова открыл, то увидел, что один из демонов держит освобожденного от скафандра Каттнера в вооруженных острыми когтями лапах, в то время как другой возится у переборки с явным намерением взломать внутреннюю дверь. В расположенном по ее центру большом прозрачном окне Алекс успел заметить чью-то искаженную ужасом физиономию, левый глаз которой украшал устрашающего вида огромный лиловый синяк.
Дверь плавно отъехала в сторону, и демон с Каттнером на руках немедленно ринулся в открывшийся проход, по пути сбив с ног совершенно оцепеневшего от страха обладателя побитой физиономии, судя по всему так и не сообразившего, что же именно здесь происходит. Черная бестия мгновенно взлетела по лестнице куда-то вверх и исчезла из виду. Второй демон быстро подошел к вжавшемуся в стену несчастному члену экипажа станции, явно ожидавшему самого худшего, очень по-человечески развел руками, — мол, извини, так уж вышло, — и стремительно последовал за первым.
Лежащий на полу Алекс повернул голову и расслабленно уставился в темный потолок. Что происходило дальше, он не запомнил.
Глава 6
Больше всего командный пункт станции «Афродита-2» напоминал зал суда.
Все необходимые признаки приближающегося разбирательства, как говорится, имелись в наличии: неподвижно застывший в кресле за обширным круглым столом командир в непривычной для себя роли строгого, но справедливого судьи; возмущенная действиями «подсудимых» общественность в лице Ника, вольготно расположившегося в соседнем кресле и нетерпеливо поглядывающего на Михаила Александровича в ожидании сурового приговора; замерший у дверного проема Марк, добровольно взваливший на себя обязанности охраны и мрачно взирающий на «подсудимых» подбитым в неравном бою глазом.
Михаил Александрович Богданов восседал хмурый и сосредоточенный, положив руки на столешницу и глядя куда угодно, только не на виновников торжества. Предстоящее разбирательство совершенно очевидным образом не вызывало у него никакого энтузиазма. Совсем даже наоборот, почти физиологическое отвращение. Однако, деваться, как говорится, некуда. Слишком уж много непонятного и даже загадочного накручено вокруг только что завершившейся спасательной операции, так что оставлять возникшие вопросы без вразумительных ответов попросту не представлялось возможным. Как бы ни хотелось избежать столь неприятной во всех отношениях процедуры.
Николай, напротив, ожидал начала допроса с прекрасно различимым нетерпением, переходящим в довольно нервное предвкушение весьма скорого разоблачения наглых обманщиков. Вопросов к так называемым стажерам накопилось столько, что он никак не мог решить, с какого же именно начинать. Хотелось разобраться во всем и сразу.
А Марк… Что ж, его-то как раз совсем нетрудно понять. Жажда справедливости и показательная порка обидчиков. Плюс некоторая толика любопытства: а что же это все-таки было? Дважды Марк предпринял попытку встать на пути нарушителей порядка, и оба раза потерпел сокрушительное поражение. Причем один раз даже с ущербом для здоровья, о чем мгновенно напоминали даже легчайшие прикосновения к заплывшему синевой глазу. В душе инженера горела свирепая решимость не допустить подобного в третий раз.
Он несокрушимой преградой встал в дверном проеме, угрожающе скрестив руки на груди и мрачно уставившись в спины обидчикам. Вся его поза просто кричала о том, что тот, кто незаконным образом вдруг возжелает вырваться из зала суда, пусть имеет в виду — на этом направлении коварному врагу ни за что не пройти, нечего даже и мечтать. Марк наш Аврелий выглядел так, словно у него спиной и в самом деле уже замерли выстроенные в боевые порядки сверкающие легионы, готовые отразить любую, даже самую массированную атаку.
Решительный вид инженера свидетельствовал о том, что он жаждет крови ненавистных стажеров не менее, а скорее всего даже более Ника.
И, наконец, сами подсудимые.
Майкл и Сэм стояли перед уважаемым собранием, понурив головы, что, по всей видимости, должно было означать полную готовность принять любую, даже самую суровую, кару. Правда, при ближайшем рассмотрении любому незаинтересованному лицу сразу же стало бы ясно, что, если кто и чувствовал за собой хоть какую-то вину, так только Сэм. А вот его напарник явно не испытывал ни малейшего раскаяния и взирал на происходящее действо с немалой долей иронии.
Что, конечно же, немедленно было замечено и квалифицировано в качестве отягчающего обстоятельства.
— Майкл… Сэм… — командир нарушил, наконец, тяжелую тишину, сгустившуюся на командном пункте. — Нам необходимо кое-что выяснить.
— Мы готовы, Михаил Александрович, — немедленно отреагировал Майкл, бросив косой взгляд на Сэма. — Спрашивайте. Правда, совершенно не понимаю, чем же именно мы перед вами провинились.
— Не понимают они, — раздраженно буркнул Николай. — Мы тоже, знаете ли, много чего не понимаем. И очень хотим понять.
— Спокойно, Ник. Спокойно, — произнес командир. — Не торопись. Думаю, сейчас они нам все расскажут и все объяснят, — он поднял хмурый взгляд на стажеров. — Успокойтесь, речь не идет о чьей-либо вине или невиновности. Никто вас ни в чем не обвиняет. Просто нужно прояснить некоторые довольно сомнительные моменты.
Марк на своем посту при этих словах хмыкнул весьма красноречиво. Ему-то как раз было что предъявить.
— Пока не обвиняет, — уточнил Богданов специально для инженера. — Тем более, что операция завершилась очевидным успехом: люди спасены и находятся в полном здравии. Речь не о том… Обстоятельства, при которых состоялось вызволение бывших пассажиров «Феникса» из ловушки и подъем их на станцию таковы, что не могут не вызвать законных вопросов. Надеюсь, вы и сами все понимаете. А если это действительно так, то ответьте нам на один-единственный вопрос: как удалось доставить сюда, на станцию, Каттнера и Маккуина, имея в наличии всего два пригодных к употреблению скафандра?
— Никого мы никуда не доставляли, — затряс головой Майкл. — Это все Ник… насколько мне известно.
— Ну ты дурака-то здесь не включай! — возмутился Ник. — Прекрасно ведь понимаешь, о чем идет речь!
— Послушай! — Майкл постарался быть убедительным. — Мы не имеем к этому абсолютно никакого отношения, сам знаешь. Вот скажи, откуда ты только что вытащил нас с Сэмом?.. Правильно, из наших собственных кают. А что мы там делали?.. Ну же, Ник!.. Правильно, отдыхали. По этой причине ни к какому подъему пострадавших на станцию мы совершенно непричастны.
Николай сверлил наглого обманщика свирепым взглядом. В его голове никак не укладывалось, как человек может так беззастенчиво врать, когда обстоятельства дела настолько очевидны. Ему вдруг даже стало интересно, до какого градуса неправдоподобия способен дойти бывший стажер, чтобы объяснить воистину необъяснимое.
А Майкл тем временем неожиданно решил перейти в наступление:
— Михаил Александрович! Сами посудите… Даже если предположения Ника действительно верны, и мы в самом деле приложили к этому руки — с каких пор у нас спасение жизни считается преступлением?
Вопрос застал Богданова врасплох. Справедливость слов Майкла оспорить оказалось абсолютно невозможно. Правда, дело очевидным образом было не в самом факте спасения терпящих бедствие пассажиров «Феникса», а в совершенно фантастическом способе, примененном хитроумными спасателями. Командир отвел взгляд в сторону и уставился в окно, за которым клубилась привычная бледно-оранжевая муть.
— Врешь! — возмущенный до глубины души Ник повернулся к командиру. — Ведь врет же, Михаил Александрович! Ясно как божий день. Это кем же надо быть, чтобы спать в такой момент?! Мы все как на иголках… работаем как проклятые… переживаем… не то что спать — кусок в горло не лезет! А они, видите ли, отдыхают!.. Ни за что не поверю!
— Да, пожалуй, неубедительно, — согласился Богданов, снова поворачиваясь к стажерам. — Еще версии будут?
Майкл неопределенно пожал плечами, а потом вдруг спросил:
— Что там с пострадавшими? Как они?
— Уже нормально. Пока в медотсеке, спят. У Каттнера случился сердечный приступ на фоне общего перегрева организма, однако, по-видимому, обошлось. Алекс держался из последних сил, но тем не менее на последнем этапе все же потерял сознание. Сейчас физическое здоровье обоих пострадавших не вызывает у нас никаких опасений. Маккуин перенес перегрев значительно легче Каттнера просто в силу возраста. Вы их вовремя вытащили.
Майкл попытался было изобразить возмущение, — мол, никого мы ниоткуда не вытаскивали, — однако, лицедейство получилось настолько фальшивым, что это стало очевидно даже ему самому.
— Продолжим, — сказал Богданов.
Взгляд его опять посуровел.
— Версия о вашем отдыхе в момент проведения спасательной операции несостоятельна по многим причинам. И тому есть многочисленные документальные свидетельства: показания Марка, подкрепленные полученными травмами… похищенные из ангара скафандры и контролируемый Ником спуск в атмосфере… весь процесс проникновения в убежище, превосходно зафиксированный телекамерами Федота… Кстати, Майкл, имей в виду — радиообмен также целиком и полностью записан регистрирующей аппаратурой станции. Будем продолжать?
Майкл угрюмо рассматривал носки собственных ботинок, время от времени бросая быстрые взгляды в сторону притихшего Сэма.
— Ну хорошо, — разочарованно сказал командир, так и не дождавшись вразумительного ответа. — Чувствую, придется предъявить конкретные доказательства. Ник, покажи им…
Николай встал, подошел к пульту и быстро набрал несколько команд. Над столешницей тут же возникла голографическая картинка, во всех подробностях демонстрировавшая процесс извлечения из круглой горловины узкого люка скафандра с бесчувственным Каттнером внутри. А самое главное, зафиксировавшая тех, кто непосредственно и занимался этой нелегкой работой.
— А вот еще, — сказал Николай, взмахом руки вызывая новое изображение.
Два крылатых демона, буквально на руках выносящие Каттнера под неласковые венерианские небеса. Следует отдать должное конструкторам Федота — картинка получилась отменного качества, черные бестии на фоне мрачных, озаряемых электрическим огнем, туч выглядели воистину апокалиптично.
— Продолжать? — Ник смотрел на насупившихся стажеров взглядом с едва уловимым оттенком злорадства.
Мол, уж теперь-то вам ни за что не отвертеться. Против таких фактов не попрешь.
При этом он, судя по всему, совершенно не отдавал себе отчета в том, что истина может оказаться такой, которую лучше и не знать вовсе.
— Не надо, — вдруг сказал молчавший до того момента Сэм. — Мы расскажем вам все.
Майкл взглянул на напарника с легким оттенком недоумения. Похоже, пускаться в откровения никак не входило в его планы.
— Только не нужно больше никакого вранья, — произнес Ник, возвращаясь на свое место. — Хватит уже…
— Согласен. Правду, и ничего, кроме правды, — заверил его Сэм. — А правда состоит в том, что мы прибыли сюда, на станцию «Афродита», с одной-единственной целью — поговорить с ее командиром.
— Что-о?.. — Николай даже задохнулся от возмущения. — Вот так просто — «всего лишь поговорить»? И что значит «мы прибыли»? Может, скажете, что осчастливили нас своим появлением?!
— Подожди, Ник, — поморщился Богданов. — Дай им возможность объясниться.
— Да кто они такие?! — возмутился Николай. — «Прибыли» они… говоруны хреновы…
— Ты прав, — неожиданно заявил Сэм. — Ключевой вопрос во всей этой истории — кто мы. И как вы уже успели, по-моему, догадаться, вовсе мы с Майклом не стажеры и к космофлоту не имеем никакого отношения. Почти.
— А кто же тогда? — не унимался Ник. — Секретные суперагенты? Или обычные самозванцы, новоявленные Лжедимитрии, решившие вкусить инопланетной романтики? А может, вообще пришельцы с Туманности Андромеды?
— Почти угадал, — ухмыльнулся Сэм. — Только чуть ближе. Не с Туманности Андромеды, а всего лишь с Лорелеи.
Он с интересом уставился на своего бывшего научного руководителя в ожидании, какая именно реакция последует на столь неожиданное заявление. Майкл также с любопытством взирал на уважаемое собрание со своей обычной ироничной усмешкой. Впрочем, все оказалось довольно предсказуемо.
— Обещали же больше не врать, — укоризненно покачал головой Ник. — Вот и верь вам на слово.