Баллада о Лорелее
Часть 62 из 131 Информация о книге
Для доступа к библиотеке пройдите авторизацию
Тогда он прекратил безрезультатные попытки, слегка отдышался и, повернувшись к напарнику, устало произнес:
— Лучше прекрати донимать меня дурацкими вопросами и просто помоги.
— Сейчас, — засуетился Алекс, окончательно укрепившись в намерении не обижаться на затрагивающие самолюбие реплики.
Он пристроил шлем с фонарем так, чтобы рабочее поле оказалось в достаточной степени освещено, и повернулся к Каттнеру:
— Давай, показывай…
— Держи… вот здесь. Крепче… вот так. А я ее сейчас…
Он снова рванул проклятый лист на себя, и на этот раз попытка удалась. Лист, на самом деле представлявший собой сильно помятую крышку энергетического отсека, с жутким лязгом и дребезгом загремел по металлическому настилу.
— Отлично, — прокомментировал Каттнер. — Вот что значит совместные усилия… А теперь посмотрим, что там у нас внутри…
На взгляд Алекса внутри была полная каша. Он совершенно не представлял себе, как из этой груды совершенно непонятного назначения деталей можно соорудить хотя бы что-то более-менее работоспособное. Однако, Каттнер, видимо, представлял.
Он энергично копался в сплошной мешанине трубок и проводов, негромко бормоча под нос какие-то ни о чем не говорящие Алексу фразы:
— Та-ак… а что у нас здесь? Ага, обрыв… Ну, это мы сейчас исправим, этим нас не напугаешь… Еще обрыв… из той же серии. А это что за трубопровод? Ну-ка, ну-ка… ага, правильно, водород, и, судя по всему, все цело… Уже неплохо. А теперь посмотрим, что у нас с кислородом… Э-эх… Все-таки везучие мы с тобой, что ни говори, потому что в момент удара все это хозяйство очень даже просто могло взлететь на воздух… Вместе с нами.
Алекс слушал вполуха, выполняя по просьбе Каттнера чисто механическую работу: где-то что-то подержать, откуда-то что-то выдернуть… или наоборот, куда-то что-то вставить… Он абсолютно не разбирался в топливных элементах, ничего подобного уже черт знает сколько времени не применялось ни на одном из известных ему космических аппаратов… и не только космических. По сути, это устройство представляло собой самый настоящий антиквариат, отремонтировать который мог только не менее древний выходец из канувшего в пучину лет славного прошлого. Вроде того же Каттнера.
В конце концов Алексу окончательно осточертело слушать занудный монолог поглощенного делом напарника, и он, не в силах больше выносить это насилие над разумом, решил наплевать на все и задать, наконец, мучивший его вопрос.
— Послушай, Каттнер, — сказал он, придерживая руками очередную железяку. — Как по-твоему… что на самом деле произошло там, на орбите? «Феникс» подвергся нападению или же мы упали на Венеру всего лишь в результате крайне несчастливого стечения обстоятельств?
Каттнер прекратил выдавать загадочные комментарии к своим действиям и надолго замолк, не переставая работать руками, а потом все-таки ответил:
— Нападение. Абсолютно никаких сомнений. Они решили любой ценой устранить меня, и своего добились. Как это ни прискорбно.
— Они — это кто? «Celestial Food»?
— Возможно. А может, не только они… или совсем не они.
— А кто же тогда? — удивился Алекс. По его мнению, лишь упомянутая компания могла быть заинтересована в устранении столь важного свидетеля. Или его смерть выгодна кому-то еще?
Каттнер невесело усмехнулся.
— Ну сам посуди, — произнес он, ни на секунду не отрываясь от работы. — Управляющие системы «Феникса» явно были подвергнуты целенаправленному воздействию мощного электромагнитного излучения, в результате чего полностью утратили всякую способность к нормальному функционированию. Надеюсь, это для тебя очевидно? Средства радиоэлектронной борьбы, слышал? Во-от… чувствую, слышал. А уж спихнуть с орбиты полностью обездвиженный кусок металла — задача не из самых трудных. Пристыковали беспилотник и дали тормозной импульс… А теперь подумай, кто у нас обладает подобными возможностями? Уж, конечно, не жалкая полуразорившаяся компания по производству сигарет…
— Военные? — с сомнением произнес Алекс. — Не-ет… Не может того быть.
— Вот видишь, — ухмыльнулся Каттнер. — Все-таки осталось у тебя кое-что в голове, не до конца расплескал. Не совсем еще потерял способность делать правильные выводы, особенно, если захочешь… Как это ни прискорбно, но именно так и обстоят наши дела. Даже не сомневаюсь, что к катастрофе «Феникса» приложило руку какое-то из многочисленных подразделений военного ведомства нашего незабвенного Союза Государств Северной Атлантики. Какое именно, не могу сказать, не знаю. Я и сам понял это только на Лорелее, а до того момента искренне полагал, что веду переговоры всего лишь с «Celestial Food».
— Постой, постой… — Алекс с трудом пытался переварить обрушившуюся на него информацию. — Почему военные? И причем здесь СГСА, а не, скажем… та же Россия, например? Или Китай, чем не вариант?.. У тебя есть какие-то конкретные доказательства?
Каттнер покачал головой.
— Вспомни наши скафандры, — сказал он. — Те самые, в которых нас взяли. Кто использует скафандры подобных моделей?.. Правильно, спецназ или военные, и именно СГСА. Вот тебе и ответ. Вряд ли компания смогла бы самостоятельно разжиться подобного рода спецсредствами, даже ей это не по зубам. А значит, либо «Celestial Food» заключила с нашими военными весьма сомнительную на мой взгляд сделку, либо ее попросту отстранили от дел. Вот так-то… А доказательства? Нет у меня никаких доказательств, разве что опознаю парочку физиономий. Правда, с учетом обстоятельств, теперь уже вряд ли…
Алекс надолго задумался, совершенно машинально продолжая оказывать Каттнеру посильную помощь в деле восстановления электропитания. История с угоном «Ириды» неожиданно предстала перед ним совсем в другом свете. Если пиратский налет на звездный корабль организован не какой-то заурядной, пусть даже очень богатой и влиятельной в недалеком прошлом сигаретной компанией, а военным ведомством СГСА… то переосмыслить придется очень и очень многое. Если не все. Правда, на подобные размышления вполне может не хватить отпущенного времени.
— Все равно не понимаю, — наконец, произнес он. — За каким чертом военным могло понадобиться вообще влезать в это дело? «Celestial Food» — монополист и крупнейший производитель сигарет с торном, который в конце концов был признан наркотиком и запрещен на всех обитаемых мирах, в том числе и на Лорелее. В результате чего компания потерпела крах и фактически прекратила существование, хотя ни накопленные капиталы, ни стоявшие у руля люди, разумеется, не растворились в пространстве. В то, что ее руководство, потеряв фактически неиссякаемый источник сверхприбыли, вдруг вознамерилось вернуть себе утраченное, я еще готов поверить. Скажем, доставить с Лорелеи припрятанную заначку… в конце концов, организовать производство торна здесь, на Земле, хотя сам я ни на секунду не верю в то, что такое возможно… Ради этого и звездолет угнать не жалко. Перспективы тут светят такие, что сорвать ограничители может у кого угодно. Это понятно и объяснимо… Но скажи мне, каким боком сюда могли примазаться военные, если, конечно, принять на веру твою теорию? Получается, они просто-напросто задумали поучаствовать в самой обычной наркоторговле, так что ли? Ты сам-то в это веришь? По-моему, так полный бред… хотя, вполне допускаю, что отдельные представители нашей военной элиты совсем не возражали бы против того, чтобы слегка поправить свое финансовое положение. Но ведомство в целом… Как-то не вяжется, не находишь?
Каттнер молча и сосредоточенно продолжал копаться в недрах энергетического отсека.
— Подержи, — сказал он. — Вот здесь. Крепче.
Алекс подержал.
Он не торопил напарника с ответом, тем более что любое давление на подобного человека заранее обречено на полный провал. Тут главное — не спугнуть, иначе он замкнется, и вообще ничего не скажет. А в том, что подконвойному Каттнеру есть что сказать, Алекс почти не сомневался. Об этом буквально кричал весь его немаленький опыт работы сначала на посту начальника службы безопасности космопорта Асари на Церере, а затем в качестве руководителя отдела специальных операций в центральной штабквартире на Марсе.
Придется набраться терпения, а там, глядишь, он и соизволит… Может быть.
Каттнер вдруг шумно вздохнул и выпрямился, вытирая руки неведомо откуда взявшимся куском ткани.
— Все, — сказал он. — Ну что, будем пробовать?
Вопрос явно был риторическим, поэтому Алекс ответил на него демонстративным молчанием.
Мол, не стоит держать меня совсем уж за идиота. Если не пробовать, то стоило ли тогда огород городить? И потом… можно подумать, у нас есть хоть какой-нибудь выбор.
Каттнер усмехнулся, бросил на Алекса косой взгляд, а затем запустил руку внутрь отсека с топливными элементами и чем-то там пощелкал.
Помещение немедленно залил неяркий, однако показавшийся воистину ослепительным свет, а ушей тут же достиг монотонный гул пробудившейся к жизни вентиляции. На панели с поглотителями углекислоты весело замигали огоньки, сначала ярко-оранжевые, но уже через несколько секунд сменившиеся радующими глаз зелеными.
Каттнер встал, ласково похлопал ожившую панель ладонью и сказал, поглядывая на Алекса:
— Вот так. Думаю, два часа жизни нам обеспечены. Пошли, здесь нам делать больше нечего. Самое время разобраться со связью.
— Постой, — сказал Алекс. — Мы не договорили. Так что там насчет военных?
Он вдруг понял, что Каттнер по каким-то причинам не слишком-то расположен развивать эту тему, и потому решил пойти ва-банк. Ощущение было такое, что если не сейчас, то уже никогда.
Может, все-таки повезет, и напарника удастся разговорить вопреки собственному решению не торопить события… Тогда появится воистину уникальная возможность узнать, наконец, что-то новое. Либо окончательно прояснить уже сказанное. Конечно, есть… есть немалый риск того, что подконвойный Каттнер вдруг вспомнит о своем арестантском статусе и наотрез откажется сотрудничать со следствием в его, Алекса, лице. Однако, это будет совсем уж фатальным невезением, и Алекс искренне надеялся, что бывший десантник все-таки не пойдет на принцип. Почему бы и не рассказать все, что знаешь, или о чем только догадываешься, если шансы на то, что твои слова умрут в этих стенах, достаточно велики. Девяносто девять из ста, как утверждает все тот же Каттнер…
А с другой стороны, Алекс совершенно не представлял, для чего ему могло бы понадобиться это знание. Никакого практического применения в сложившихся обстоятельствах оно явно найти не могло. Разве что потешить собственное любопытство.
Видимо, какая-то тень сомнения все-таки отразилась на его лице, и Каттнер, несомненно, сумел ее уловить. Потому что усмехнулся, взял в руки шлем и выключил ставший ненужным фонарь, а затем мягко подтолкнул Алекса к выходу из отсека.
— Пойдем, пойдем, — сказал он. — У нас еще целая куча дел. Там и поговорим.
Выбравшись в жилую половину убежища, он сразу же ухватил руками ближайший скафандр и потащил его прямо к развороченному, абсолютно безжизненному пульту. Алекс погасил бесполезный фонарь на другом скафандре и молча принялся помогать. Он больше не надеялся на то, что Каттнер вернется к интересующей его теме.
Однако, ошибся.
С трудом протиснувшись между креслом и пультом, Каттнер, кряхтя, присел на корточки и принялся вытаскивать одну электронную плату за другой, внимательно осматривая каждую и водружая обратно на положенное ей место.
А затем заговорил.
— Хочу рассказать занятную байку, которую в порыве откровения поведал мне один из бывших сотрудников «Celestial Food». Дело, помнится, происходило в баре, и, надо признать, набрались мы тогда весьма и весьма изрядно. А в таком состоянии, сам понимаешь, зачастую просто неудержимо тянет огорошить собутыльника какой-нибудь совершенно невероятной историей. Вот и на этот раз…
Алекс слушал вполуха, особенно поначалу… ну, мало ли кто что болтает под действием алкогольных паров, ведь нельзя же всему верить. Однако, уже через пару минут рассказ его заинтересовал, а еще через пару минут он вдруг понял, что выдумать такое попросту невозможно.
— По словам моего собеседника… — продолжал Каттнер, — назовем его, скажем, Джоном… несколько лет назад, как раз перед самым началом планетарной катастрофы, он работал на Лорелее в одной из секретных лабораторий компании. Обычным лаборантом, не имеющим к научной деятельности совершенно никакого отношения. Типа прими-подай-помой-проследи чтобы не убежало… Лаборатория была многопрофильной, хотя большая часть высоколобых интеллектуалов занималась самым обычным разведением рассады. На разных почвах, при разном освещении… ну, и тому подобные огородные премудрости. Надо сказать, с нулевым результатом. Никак не желал пресловутый папоротник — источник торна — произрастать где-то помимо Долины Тысячи радуг, каковое обстоятельство просто неимоверно раздражало руководство компании, давно уже мечтавшее распространить свою деятельность за пределы Лорелеи.
Но не это самое интересное. В конце концов, какое мне дело до того, что кучка окончательно сбрендивших от жажды наживы негодяев мечтает вывести свой людоедский бизнес на межзвездный уровень? Пускай их волчьи аппетиты укорачивают те, кому это положено по роду деятельности. Я о другом.
Меньшая часть интеллектуальной элиты лаборатории занималась изучением механизма действия торна и его влияния на человеческий организм. Для чего к работам привлекались добровольцы, как правило, из числа обслуживающего персонала. Вроде тех же лаборантов. Соглашались многие, поскольку плата за риск была воистину фантастической. Джон тоже мечтал о том, чтобы заработать, и в конце концов, его пригласили для проведения очередного эксперимента. Вкололи что-то внутривенно и затем долго пытались выявить возможные последствия как с помощью самой современной аппаратуры, так и путем отбора многочисленных анализов. Судя по всему, никаких существенных отклонений от нормы не обнаружили и отпустили с миром.
А вот одному из коллег Джона повезло значительно меньше. В точности неизвестно, что же именно сотворили с очередным подопытным высоколобые вивисекторы, однако тот, прямо на глазах у всех, неожиданно трансформировался в кошмарное крылатое чудовище, немедленно принявшееся крушить все, до чего могло дотянуться. И первыми жертвами, конечно же, стали сами незадачливые экспериментаторы. Разгром лаборатории и гибель большей части сотрудников удалось предотвратить лишь вмешательством охраны, буквально спалившей дьявольскую бестию лазерами.
Каттнер замолчал, невидящим взглядом уставившись на очередной извлеченный из пульта блок.
Алекс смотрел на него в полном ошеломлении. Поверить в рассказ какого-то полупьяного Джона было никак невозможно. Но, зная Каттнера и его солидную репутацию, не поверить было невозможно тем более.
— Не верю, — тем не менее, сказал он. — Ни единому слову твоего бывшего собутыльника. Слишком фантастично, чтобы быть правдой.
Каттнер оторвался от созерцания печатной платы в своей руке и медленно, словно бы с трудом, перевел взгляд на Алекса.
— Можешь верить или не верить — дело твое, — тихо, но весомо сказал он. — Я и сам себе иногда не верю. Однако, другого, более вменяемого объяснения причины вмешательства военных в ситуацию вокруг «Celestial Food» у меня нет. Сам посуди… разве может любое военное ведомство — хоть наше, хоть восточного блока, — пройти мимо пусть даже крайне призрачной возможности превратить обычного рядового бойца в настоящее порождение дьявола?
На подобный аргумент ответить Алексу было решительно нечем. Действительно, не может… Утверждать обратное стало бы верхом глупости.
— Но если верить подобным россказням… — Алекс пожал плечами. — Как? Как могла какая-то заурядная сигаретная компания… Полный бред.
— Обычная случайность, каких полно в нашем мире. Сделали открытие, не ведая что творят… Жизнь любого из нас состоит из таких вот случайностей. Случайно спас экипаж потерпевшего аварию шаттла… случайно вместо награды получил позорную отставку… случайно стал пиратом… случайно выжил, упав на Венеру… Интересно, это последняя случайность в моей жизни или судьба припасла что-то еще? Я бы не отказался от еще одной, но только счастливой, случайности.
— Я тоже, — машинально пробормотал Алекс. Немного помолчал и добавил:
— Крылатый монстр из обычного человека?.. Тебе не кажется, что этот самый Джон тебя попросту разыграл, и жуткий кровожадный мутант — не более чем пьяная байка, почерпнутая из дешевого комикса?
— Не думаю, — задумчивосказал Каттнер. — Для чего ему этот розыгрыш? И потом… мне показалось, что к концу рассказа Джон явно успел пожалеть о своих откровениях. Выглядел испуганным, все время оглядывался… даже протрезвел, по-моему. Обычные байки так не рассказывают. Тут ведь главное — как следует напугать собеседника, заставить поверить во всякую чушь, чтобы затем во всеуслышание посмеяться над его легковерием. А не пугаться самому… Поэтому я склонен полагать, что нечто необычное действительно имело место. Причем настолько необычное, что сумело сподвигнуть наших военных на крайние меры.
— Все равно не верю, — упрямо заявил Алекс. — Чтобы случайным образом наткнуться на открытие, способное перевернуть весь мир?.. Полная чушь. Тем более, какие-то несчастные наркодельцы, озабоченные исключительно культивированием источника своих баснословных барышей… вдруг взяли — и нашли способ превращения человека в монстра. — Алекс презрительно фыркнул. — Ты правда в такое веришь?.. Н-да, я был о тебе лучшего мнения. Ну сам посуди, возможно ли такое в принципе? Сказки, навеянные дурацкими комиксами и усиленно насаждаемые нашей убогой киноиндустрией… Да, не спорю, в боевиках и ужастиках возможно все. Однако, реальная жизнь очень сильно отличается от придуманной… Насколько мне известно, Земля даже близко не располагает подобными технологиями и, скорее всего, никогда располагать ими не будет. Превращение прекрасной принцессы в болотную жабу и обратно обречено остаться всего лишь сказочкой для простаков. Преимущественно малолетних.
— Никогда не говори никогда, — возразил Каттнер, пристраивая на место очередную плату. — И потом… кто здесь говорит о земных технологиях? Ты можешь поручиться за то, что нам известно о Лорелее абсолютно все?
— Ну… не все, конечно, но очень многое. Однако, вполне достаточно для того, чтобы отбросить заведомо бредовые гипотезы.
— Наивный ты человек, Алекс Маккуин, — сказал Каттнер, усмехаясь самым обидным образом. — Сколько, говоришь, лет ты отдал работе на Лорелее?
— Достаточно, — раздраженно буркнул Алекс.
Все-таки этот чертов Каттнер, несмотря на все уважение к его славному прошлому, может достать кого угодно.
— Достаточно для чего?
— Лучше прекрати донимать меня дурацкими вопросами и просто помоги.
— Сейчас, — засуетился Алекс, окончательно укрепившись в намерении не обижаться на затрагивающие самолюбие реплики.
Он пристроил шлем с фонарем так, чтобы рабочее поле оказалось в достаточной степени освещено, и повернулся к Каттнеру:
— Давай, показывай…
— Держи… вот здесь. Крепче… вот так. А я ее сейчас…
Он снова рванул проклятый лист на себя, и на этот раз попытка удалась. Лист, на самом деле представлявший собой сильно помятую крышку энергетического отсека, с жутким лязгом и дребезгом загремел по металлическому настилу.
— Отлично, — прокомментировал Каттнер. — Вот что значит совместные усилия… А теперь посмотрим, что там у нас внутри…
На взгляд Алекса внутри была полная каша. Он совершенно не представлял себе, как из этой груды совершенно непонятного назначения деталей можно соорудить хотя бы что-то более-менее работоспособное. Однако, Каттнер, видимо, представлял.
Он энергично копался в сплошной мешанине трубок и проводов, негромко бормоча под нос какие-то ни о чем не говорящие Алексу фразы:
— Та-ак… а что у нас здесь? Ага, обрыв… Ну, это мы сейчас исправим, этим нас не напугаешь… Еще обрыв… из той же серии. А это что за трубопровод? Ну-ка, ну-ка… ага, правильно, водород, и, судя по всему, все цело… Уже неплохо. А теперь посмотрим, что у нас с кислородом… Э-эх… Все-таки везучие мы с тобой, что ни говори, потому что в момент удара все это хозяйство очень даже просто могло взлететь на воздух… Вместе с нами.
Алекс слушал вполуха, выполняя по просьбе Каттнера чисто механическую работу: где-то что-то подержать, откуда-то что-то выдернуть… или наоборот, куда-то что-то вставить… Он абсолютно не разбирался в топливных элементах, ничего подобного уже черт знает сколько времени не применялось ни на одном из известных ему космических аппаратов… и не только космических. По сути, это устройство представляло собой самый настоящий антиквариат, отремонтировать который мог только не менее древний выходец из канувшего в пучину лет славного прошлого. Вроде того же Каттнера.
В конце концов Алексу окончательно осточертело слушать занудный монолог поглощенного делом напарника, и он, не в силах больше выносить это насилие над разумом, решил наплевать на все и задать, наконец, мучивший его вопрос.
— Послушай, Каттнер, — сказал он, придерживая руками очередную железяку. — Как по-твоему… что на самом деле произошло там, на орбите? «Феникс» подвергся нападению или же мы упали на Венеру всего лишь в результате крайне несчастливого стечения обстоятельств?
Каттнер прекратил выдавать загадочные комментарии к своим действиям и надолго замолк, не переставая работать руками, а потом все-таки ответил:
— Нападение. Абсолютно никаких сомнений. Они решили любой ценой устранить меня, и своего добились. Как это ни прискорбно.
— Они — это кто? «Celestial Food»?
— Возможно. А может, не только они… или совсем не они.
— А кто же тогда? — удивился Алекс. По его мнению, лишь упомянутая компания могла быть заинтересована в устранении столь важного свидетеля. Или его смерть выгодна кому-то еще?
Каттнер невесело усмехнулся.
— Ну сам посуди, — произнес он, ни на секунду не отрываясь от работы. — Управляющие системы «Феникса» явно были подвергнуты целенаправленному воздействию мощного электромагнитного излучения, в результате чего полностью утратили всякую способность к нормальному функционированию. Надеюсь, это для тебя очевидно? Средства радиоэлектронной борьбы, слышал? Во-от… чувствую, слышал. А уж спихнуть с орбиты полностью обездвиженный кусок металла — задача не из самых трудных. Пристыковали беспилотник и дали тормозной импульс… А теперь подумай, кто у нас обладает подобными возможностями? Уж, конечно, не жалкая полуразорившаяся компания по производству сигарет…
— Военные? — с сомнением произнес Алекс. — Не-ет… Не может того быть.
— Вот видишь, — ухмыльнулся Каттнер. — Все-таки осталось у тебя кое-что в голове, не до конца расплескал. Не совсем еще потерял способность делать правильные выводы, особенно, если захочешь… Как это ни прискорбно, но именно так и обстоят наши дела. Даже не сомневаюсь, что к катастрофе «Феникса» приложило руку какое-то из многочисленных подразделений военного ведомства нашего незабвенного Союза Государств Северной Атлантики. Какое именно, не могу сказать, не знаю. Я и сам понял это только на Лорелее, а до того момента искренне полагал, что веду переговоры всего лишь с «Celestial Food».
— Постой, постой… — Алекс с трудом пытался переварить обрушившуюся на него информацию. — Почему военные? И причем здесь СГСА, а не, скажем… та же Россия, например? Или Китай, чем не вариант?.. У тебя есть какие-то конкретные доказательства?
Каттнер покачал головой.
— Вспомни наши скафандры, — сказал он. — Те самые, в которых нас взяли. Кто использует скафандры подобных моделей?.. Правильно, спецназ или военные, и именно СГСА. Вот тебе и ответ. Вряд ли компания смогла бы самостоятельно разжиться подобного рода спецсредствами, даже ей это не по зубам. А значит, либо «Celestial Food» заключила с нашими военными весьма сомнительную на мой взгляд сделку, либо ее попросту отстранили от дел. Вот так-то… А доказательства? Нет у меня никаких доказательств, разве что опознаю парочку физиономий. Правда, с учетом обстоятельств, теперь уже вряд ли…
Алекс надолго задумался, совершенно машинально продолжая оказывать Каттнеру посильную помощь в деле восстановления электропитания. История с угоном «Ириды» неожиданно предстала перед ним совсем в другом свете. Если пиратский налет на звездный корабль организован не какой-то заурядной, пусть даже очень богатой и влиятельной в недалеком прошлом сигаретной компанией, а военным ведомством СГСА… то переосмыслить придется очень и очень многое. Если не все. Правда, на подобные размышления вполне может не хватить отпущенного времени.
— Все равно не понимаю, — наконец, произнес он. — За каким чертом военным могло понадобиться вообще влезать в это дело? «Celestial Food» — монополист и крупнейший производитель сигарет с торном, который в конце концов был признан наркотиком и запрещен на всех обитаемых мирах, в том числе и на Лорелее. В результате чего компания потерпела крах и фактически прекратила существование, хотя ни накопленные капиталы, ни стоявшие у руля люди, разумеется, не растворились в пространстве. В то, что ее руководство, потеряв фактически неиссякаемый источник сверхприбыли, вдруг вознамерилось вернуть себе утраченное, я еще готов поверить. Скажем, доставить с Лорелеи припрятанную заначку… в конце концов, организовать производство торна здесь, на Земле, хотя сам я ни на секунду не верю в то, что такое возможно… Ради этого и звездолет угнать не жалко. Перспективы тут светят такие, что сорвать ограничители может у кого угодно. Это понятно и объяснимо… Но скажи мне, каким боком сюда могли примазаться военные, если, конечно, принять на веру твою теорию? Получается, они просто-напросто задумали поучаствовать в самой обычной наркоторговле, так что ли? Ты сам-то в это веришь? По-моему, так полный бред… хотя, вполне допускаю, что отдельные представители нашей военной элиты совсем не возражали бы против того, чтобы слегка поправить свое финансовое положение. Но ведомство в целом… Как-то не вяжется, не находишь?
Каттнер молча и сосредоточенно продолжал копаться в недрах энергетического отсека.
— Подержи, — сказал он. — Вот здесь. Крепче.
Алекс подержал.
Он не торопил напарника с ответом, тем более что любое давление на подобного человека заранее обречено на полный провал. Тут главное — не спугнуть, иначе он замкнется, и вообще ничего не скажет. А в том, что подконвойному Каттнеру есть что сказать, Алекс почти не сомневался. Об этом буквально кричал весь его немаленький опыт работы сначала на посту начальника службы безопасности космопорта Асари на Церере, а затем в качестве руководителя отдела специальных операций в центральной штабквартире на Марсе.
Придется набраться терпения, а там, глядишь, он и соизволит… Может быть.
Каттнер вдруг шумно вздохнул и выпрямился, вытирая руки неведомо откуда взявшимся куском ткани.
— Все, — сказал он. — Ну что, будем пробовать?
Вопрос явно был риторическим, поэтому Алекс ответил на него демонстративным молчанием.
Мол, не стоит держать меня совсем уж за идиота. Если не пробовать, то стоило ли тогда огород городить? И потом… можно подумать, у нас есть хоть какой-нибудь выбор.
Каттнер усмехнулся, бросил на Алекса косой взгляд, а затем запустил руку внутрь отсека с топливными элементами и чем-то там пощелкал.
Помещение немедленно залил неяркий, однако показавшийся воистину ослепительным свет, а ушей тут же достиг монотонный гул пробудившейся к жизни вентиляции. На панели с поглотителями углекислоты весело замигали огоньки, сначала ярко-оранжевые, но уже через несколько секунд сменившиеся радующими глаз зелеными.
Каттнер встал, ласково похлопал ожившую панель ладонью и сказал, поглядывая на Алекса:
— Вот так. Думаю, два часа жизни нам обеспечены. Пошли, здесь нам делать больше нечего. Самое время разобраться со связью.
— Постой, — сказал Алекс. — Мы не договорили. Так что там насчет военных?
Он вдруг понял, что Каттнер по каким-то причинам не слишком-то расположен развивать эту тему, и потому решил пойти ва-банк. Ощущение было такое, что если не сейчас, то уже никогда.
Может, все-таки повезет, и напарника удастся разговорить вопреки собственному решению не торопить события… Тогда появится воистину уникальная возможность узнать, наконец, что-то новое. Либо окончательно прояснить уже сказанное. Конечно, есть… есть немалый риск того, что подконвойный Каттнер вдруг вспомнит о своем арестантском статусе и наотрез откажется сотрудничать со следствием в его, Алекса, лице. Однако, это будет совсем уж фатальным невезением, и Алекс искренне надеялся, что бывший десантник все-таки не пойдет на принцип. Почему бы и не рассказать все, что знаешь, или о чем только догадываешься, если шансы на то, что твои слова умрут в этих стенах, достаточно велики. Девяносто девять из ста, как утверждает все тот же Каттнер…
А с другой стороны, Алекс совершенно не представлял, для чего ему могло бы понадобиться это знание. Никакого практического применения в сложившихся обстоятельствах оно явно найти не могло. Разве что потешить собственное любопытство.
Видимо, какая-то тень сомнения все-таки отразилась на его лице, и Каттнер, несомненно, сумел ее уловить. Потому что усмехнулся, взял в руки шлем и выключил ставший ненужным фонарь, а затем мягко подтолкнул Алекса к выходу из отсека.
— Пойдем, пойдем, — сказал он. — У нас еще целая куча дел. Там и поговорим.
Выбравшись в жилую половину убежища, он сразу же ухватил руками ближайший скафандр и потащил его прямо к развороченному, абсолютно безжизненному пульту. Алекс погасил бесполезный фонарь на другом скафандре и молча принялся помогать. Он больше не надеялся на то, что Каттнер вернется к интересующей его теме.
Однако, ошибся.
С трудом протиснувшись между креслом и пультом, Каттнер, кряхтя, присел на корточки и принялся вытаскивать одну электронную плату за другой, внимательно осматривая каждую и водружая обратно на положенное ей место.
А затем заговорил.
— Хочу рассказать занятную байку, которую в порыве откровения поведал мне один из бывших сотрудников «Celestial Food». Дело, помнится, происходило в баре, и, надо признать, набрались мы тогда весьма и весьма изрядно. А в таком состоянии, сам понимаешь, зачастую просто неудержимо тянет огорошить собутыльника какой-нибудь совершенно невероятной историей. Вот и на этот раз…
Алекс слушал вполуха, особенно поначалу… ну, мало ли кто что болтает под действием алкогольных паров, ведь нельзя же всему верить. Однако, уже через пару минут рассказ его заинтересовал, а еще через пару минут он вдруг понял, что выдумать такое попросту невозможно.
— По словам моего собеседника… — продолжал Каттнер, — назовем его, скажем, Джоном… несколько лет назад, как раз перед самым началом планетарной катастрофы, он работал на Лорелее в одной из секретных лабораторий компании. Обычным лаборантом, не имеющим к научной деятельности совершенно никакого отношения. Типа прими-подай-помой-проследи чтобы не убежало… Лаборатория была многопрофильной, хотя большая часть высоколобых интеллектуалов занималась самым обычным разведением рассады. На разных почвах, при разном освещении… ну, и тому подобные огородные премудрости. Надо сказать, с нулевым результатом. Никак не желал пресловутый папоротник — источник торна — произрастать где-то помимо Долины Тысячи радуг, каковое обстоятельство просто неимоверно раздражало руководство компании, давно уже мечтавшее распространить свою деятельность за пределы Лорелеи.
Но не это самое интересное. В конце концов, какое мне дело до того, что кучка окончательно сбрендивших от жажды наживы негодяев мечтает вывести свой людоедский бизнес на межзвездный уровень? Пускай их волчьи аппетиты укорачивают те, кому это положено по роду деятельности. Я о другом.
Меньшая часть интеллектуальной элиты лаборатории занималась изучением механизма действия торна и его влияния на человеческий организм. Для чего к работам привлекались добровольцы, как правило, из числа обслуживающего персонала. Вроде тех же лаборантов. Соглашались многие, поскольку плата за риск была воистину фантастической. Джон тоже мечтал о том, чтобы заработать, и в конце концов, его пригласили для проведения очередного эксперимента. Вкололи что-то внутривенно и затем долго пытались выявить возможные последствия как с помощью самой современной аппаратуры, так и путем отбора многочисленных анализов. Судя по всему, никаких существенных отклонений от нормы не обнаружили и отпустили с миром.
А вот одному из коллег Джона повезло значительно меньше. В точности неизвестно, что же именно сотворили с очередным подопытным высоколобые вивисекторы, однако тот, прямо на глазах у всех, неожиданно трансформировался в кошмарное крылатое чудовище, немедленно принявшееся крушить все, до чего могло дотянуться. И первыми жертвами, конечно же, стали сами незадачливые экспериментаторы. Разгром лаборатории и гибель большей части сотрудников удалось предотвратить лишь вмешательством охраны, буквально спалившей дьявольскую бестию лазерами.
Каттнер замолчал, невидящим взглядом уставившись на очередной извлеченный из пульта блок.
Алекс смотрел на него в полном ошеломлении. Поверить в рассказ какого-то полупьяного Джона было никак невозможно. Но, зная Каттнера и его солидную репутацию, не поверить было невозможно тем более.
— Не верю, — тем не менее, сказал он. — Ни единому слову твоего бывшего собутыльника. Слишком фантастично, чтобы быть правдой.
Каттнер оторвался от созерцания печатной платы в своей руке и медленно, словно бы с трудом, перевел взгляд на Алекса.
— Можешь верить или не верить — дело твое, — тихо, но весомо сказал он. — Я и сам себе иногда не верю. Однако, другого, более вменяемого объяснения причины вмешательства военных в ситуацию вокруг «Celestial Food» у меня нет. Сам посуди… разве может любое военное ведомство — хоть наше, хоть восточного блока, — пройти мимо пусть даже крайне призрачной возможности превратить обычного рядового бойца в настоящее порождение дьявола?
На подобный аргумент ответить Алексу было решительно нечем. Действительно, не может… Утверждать обратное стало бы верхом глупости.
— Но если верить подобным россказням… — Алекс пожал плечами. — Как? Как могла какая-то заурядная сигаретная компания… Полный бред.
— Обычная случайность, каких полно в нашем мире. Сделали открытие, не ведая что творят… Жизнь любого из нас состоит из таких вот случайностей. Случайно спас экипаж потерпевшего аварию шаттла… случайно вместо награды получил позорную отставку… случайно стал пиратом… случайно выжил, упав на Венеру… Интересно, это последняя случайность в моей жизни или судьба припасла что-то еще? Я бы не отказался от еще одной, но только счастливой, случайности.
— Я тоже, — машинально пробормотал Алекс. Немного помолчал и добавил:
— Крылатый монстр из обычного человека?.. Тебе не кажется, что этот самый Джон тебя попросту разыграл, и жуткий кровожадный мутант — не более чем пьяная байка, почерпнутая из дешевого комикса?
— Не думаю, — задумчивосказал Каттнер. — Для чего ему этот розыгрыш? И потом… мне показалось, что к концу рассказа Джон явно успел пожалеть о своих откровениях. Выглядел испуганным, все время оглядывался… даже протрезвел, по-моему. Обычные байки так не рассказывают. Тут ведь главное — как следует напугать собеседника, заставить поверить во всякую чушь, чтобы затем во всеуслышание посмеяться над его легковерием. А не пугаться самому… Поэтому я склонен полагать, что нечто необычное действительно имело место. Причем настолько необычное, что сумело сподвигнуть наших военных на крайние меры.
— Все равно не верю, — упрямо заявил Алекс. — Чтобы случайным образом наткнуться на открытие, способное перевернуть весь мир?.. Полная чушь. Тем более, какие-то несчастные наркодельцы, озабоченные исключительно культивированием источника своих баснословных барышей… вдруг взяли — и нашли способ превращения человека в монстра. — Алекс презрительно фыркнул. — Ты правда в такое веришь?.. Н-да, я был о тебе лучшего мнения. Ну сам посуди, возможно ли такое в принципе? Сказки, навеянные дурацкими комиксами и усиленно насаждаемые нашей убогой киноиндустрией… Да, не спорю, в боевиках и ужастиках возможно все. Однако, реальная жизнь очень сильно отличается от придуманной… Насколько мне известно, Земля даже близко не располагает подобными технологиями и, скорее всего, никогда располагать ими не будет. Превращение прекрасной принцессы в болотную жабу и обратно обречено остаться всего лишь сказочкой для простаков. Преимущественно малолетних.
— Никогда не говори никогда, — возразил Каттнер, пристраивая на место очередную плату. — И потом… кто здесь говорит о земных технологиях? Ты можешь поручиться за то, что нам известно о Лорелее абсолютно все?
— Ну… не все, конечно, но очень многое. Однако, вполне достаточно для того, чтобы отбросить заведомо бредовые гипотезы.
— Наивный ты человек, Алекс Маккуин, — сказал Каттнер, усмехаясь самым обидным образом. — Сколько, говоришь, лет ты отдал работе на Лорелее?
— Достаточно, — раздраженно буркнул Алекс.
Все-таки этот чертов Каттнер, несмотря на все уважение к его славному прошлому, может достать кого угодно.
— Достаточно для чего?