500 миль до тебя

По просьбе Барнабаса Кормак налил тому еще бокал. Он опрокинул его залпом, как будто пил воду. Кормак проанестезировал рану – Барнабас только посмеялся, сочтя эти действия бесполезными, – а затем промыл ее, обработал ватным тампоном, заполнил перевязочным материалом и постарался при помощи бинта подтянуть края поближе друг к другу. Всего этого было явно недостаточно.

– И все-таки вам надо бы лечь в больницу. Иначе заражение крови вас убьет, – почти умоляюще сказал он пациенту.

– Не может быть, – возразил тот. – Я слишком замечательно провожу время, чтобы умирать.

Барнабас широким жестом обвел комнату:

– Присоединяйтесь к нам. Мы сегодня вечером идем на открытие ресторана в Шордиче. В меню какой-то мерзкий фьюжн, но шампанское, скорее всего, будет хорошее.

– Спасибо, – ответил Кормак. Приглашения экспромтом не казались ему чем-то необычным. – Но мне надо работать.

– Ну пожалуйста! – надул губы Барнабас. – Мы чудесно повеселимся! Будете моим личным медбратом.

Кормак нанес еще дезинфицирующей мази. Пациент поморщился.

– Точно – найму вас для себя! Не волнуйтесь, платить буду достойно. Условия лучше, чем на вашей нынешней работе. Сильно утруждаться не придется. Только приглядывайте за мной и промывайте эту штуку, вот и все обязанности. Можете даже со мной не спать.

Макферсон нахмурился:

– Не надо со мной так разговаривать. Да и ни с кем другим тоже не надо.

Барнабас опять сложил губы уточкой:

– Большинство людей хотят со мной переспать.

Кормак невольно опешил.

– А где ваши родители? – тихо спросил он.

Барнабас пожал плечами:

– Матушка в Монако – где же ей еще быть? У нее свой наркотик – пластическая хирургия. Мы оба делаем вид, что не замечаем зависимостей друг друга. А у папаши после нас сменилось еще две семьи. Не помню, в каком порядке. Все это так скучно.

Кормак поглядел Барнабасу в глаза.

– Накладывать швы я даже пытаться не буду.

– Это правильно, – кивнул пациент.

– Попробуйте хотя бы снова встать на учет к врачу. Иначе опять окажетесь на полу в отделении неотложной помощи.

Но красавчик только рукой махнул:

– Как-нибудь потом, когда буду не так занят.

Барнабас взял айфон и стал просматривать «Инстаграм», придирчиво разглядывая многочисленные снимки своего красивого лица, сделанные с разных ракурсов.

Кормак встал.

– Ну что ж, если вам действительно пора…

– Пожалуйста, запишитесь к врачу.

– Непременно, дорогой, – ответил Барнабас. – Добавлю к списку, который прислала мне мама. Там еще психотерапевт, реабилитационная клиника, психиатр, арт-терапевт и гуру по йоге.

Он махнул рукой в сторону стопки приглашений и визитных карточек на плотной бумаге с позолоченными краями.

Кормака такое обещание не обнадежило.

– Вам очень тяжело?

– А что? Можете что-нибудь предложить? – оживился Барнабас.

– Я не про физическую боль. А про душевную.

Барнабас в первый раз растерялся.

– Нет! – наконец воскликнул он. – Все просто великолепно!

Он поднялся на ноги.

– Вот, смотрите.


Взял Кормака за плечо и подвел к окну:

– Только полюбуйтесь. Вот старый добрый Тауэр. – Он указал на массивную крепость. Тут и там виднелись бифитеры в ярко-красной форме, беседующие с туристами в куртках. – Видите? Это живая история! Прямо перед вами. Вот здесь Ворота предателей. Через них привезли на лодке Анну Болейн. Больше она оттуда не вышла. Можно стоять здесь и представлять, о чем она думала. Поглядите на этот мост.

Кормак ахнул. Он не знал, что Тауэрский мост до сих пор разводят. Но вот машины и ярко-красные автобусы выстроились по обе стороны от середины, на двух голубых боковых частях моста. Медленно, очень медленно дорога вместе со всей разметкой пришла в движение. Это зрелище завораживало. А потом большой корабль с высокими мачтами и сложенными парусами плавно и изящно заскользил к разведенному мосту. На берегу собрались прохожие. Родители что-то объясняли детям, и даже упитанные бизнесмены в ресторанах Шэд-Тэмс забывали про свои дорогие бизнес-ланчи за счет компании и вставали, чтобы получше разглядеть и мост, и корабль. Солнце отражалось от воды, на отполированном тиковом корпусе судна играли блики. Вот корабль проплыл под мостом – с таким горделивым видом, будто даже не заметил, что ради него остановилось все вокруг. Столь красивое и величественное судно явно этого заслуживало.

– Ух ты! – выдохнул Кормак.

– Весь город как на ладони, – произнес Барнабас. – Больше мне ничего не нужно.

– Вы же сказали, что сегодня вечером в ресторане будет весело.

– Для вас, но не для меня, – возразил Барнабас и рухнул на диван.

Теперь хозяин квартиры выглядел уставшим и измученным.

– Не давайте Лондону прожевать вас и выплюнуть, – посоветовал он. – Но и не упускайте шанса, который вам представился. А главное – прочувствуйте магию Лондона.

Створки моста постепенно опускались. Таксисты нетерпеливо засигналили, дети стали тянуть матерей за юбки. Кормак вышел и спустился на роскошном лифте обратно к загадочным улицам, ждавшим его внизу.





Глава 12




Онгас Коллинз не хотел никого пугать. Просто удивился, почему человек, которого он из-за медицинской формы принял за Кормака, топчется во дворе фермы. Ведь у них обоих дел по горло! Поэтому Онгас тяжелой, но тихой поступью направился к медбрату.

– Ну, чего встал, лодырь? – спросил он.

Мозги у Онгаса работали не слишком шустро. То, что перед ним не Кормак, он понял, только когда со всей дури хлопнул здоровой рукой по спине в светоотражающей медицинской куртке. Фигура покачнулась, едва не упав, и, к ужасу Онгаса, издала пронзительный крик.

А затем развернулась так резко, что только черные кудряшки подпрыгнули. Девушка вскинула руку, готовясь дать ему оплеуху. В глазах незнакомки читались неподдельный испуг и даже паника.

– Эй, полегче! – воскликнул перепугавшийся не меньше нее Онгас и поспешно отскочил назад.

– Вы что это творите? – вскричала покрасневшая от гнева Лисса.

Тут она заметила, что стоит с поднятой рукой, и медленно опустила ее. А затем спросила:

– Вы зачем это сделали?

– Ну… здесь моя ферма… – промямлил Онгас и огляделся по сторонам с таким видом, будто имел основания в этом сомневаться.

Лисса с трудом переводила дух:

– Зачем вы меня стукнули?

– Принял за Кормака, – ответил фермер и состроил виноватую гримасу.

– По-вашему, я на него похожа?

– Мм… вообще-то, не очень.

– Хорошо. Почему вы решили стукнуть Кормака?

Онгасу не понравилось, что его отчитывают прямо в своем же собственном дворе. А девица все не унималась:

– Разве он не предупреждал, что я буду его замещать?

Может, и предупреждал, мысленно вынужден был признать Онгас. Просто, когда люди слишком много болтают, он всегда отвлекается и начинает размышлять о том, как там его коровы. В школе ему из-за этой привычки учеба не давалась. Но Онгас и без образования прекрасно обошелся. Вот только иногда эта особенность все же подводила его: например, сейчас. Недослушал толком Кормака, и теперь на него в его же собственном дворе орет какая-то незнакомая женщина. Онгас поглядел в сторону верхнего поля, где паслись коровы. Трава такого ярко-зеленого цвета, что прямо сияет.

– Вы меня слушаете?

Онгас снова уставился на девушку. Похоже, та еще любительница покомандовать.

– В общем, больше так не подкрадывайтесь, – закончила она уже без особого пыла. Видимо, весь пар успела выпустить.

Онгас растерялся.

– Вы же у меня на ферме, – привел он все тот же аргумент.