100 свиданий с ведьмаком
Часть 36 из 47 Информация о книге
Для доступа к библиотеке пройдите авторизацию
— По Драконьему Кодексу в поединке должно быть пять раундов. Ведь-маг Ступин выбыл из-за истощения ауры. Кто еще желает сразиться с ведьмаком Елисеем? Никто? Что ж, тогда я предлагаю свою кандидатуру.
Оркестр стих. Толпа недовольно заворчала. Дракон снисходительно улыбнулся:
— Конечно, мы можем удовлетвориться результатом и прекратить поединок. Но будет ли это правильно? Елисей Романович сам захотел стать подобным нам, драконам, сам согласился проверить свои силы. Поэтому, призывая Правь в свидетели, я, Арман Ганье, Истинный Дракон, претендую на руку девицы Снеговой и вызываю Елисея Веденеева на состязание!
Глава 22
Глава 22
Толпа ответила тишиной. На лицах людей застыли противоречивые эмоции: возмущение, азарт, любопытство, замешательство… одобрение.
Мэр Стронциус Стойкий поднялся и, поглядывая в сторону магов, нерешительно заметил:
— Уместно ли проводить еще один турнир, когда оставшийся участник… так сказать… потратил столько сил и…
— Выдохся? — Арман с нарочитым изумлением повернулся к Елисею. — Выдохся после трех раундов? Ведьмак? О, господа! — дракон обвел толпу «расстроенным» взглядом. — А тем ли людям мы доверили оборону нашего города? В прежние времена ведьмаки защищали Сильверград ценой своей крови, ежечасно готовые принять удар навьих. А сейчас? Пара схваток — и боец выбывает из строя? Мы собрались здесь, чтобы возрадоваться возрождению былой славы Дозора. И что же мы видим? Ведьмаки притворяются драконами? Не потому ли, что сами уже ни на что не способны? — Ганье замолчал, покачал головой и вкрадчиво произнес: — Или я ошибаюсь? И ведь-маг Веденеев отличается от своих соратников, пропивающих последние честь и силу в кабаках и клубах? Кстати, где они, ведьмаки? Пришли ли соратника поддержать? Впрочем, что за наивный вопрос? Отсыпаются они после ночного веселья с крепкими напитками и транс-артефактами.
По толпе прокатился понимающий смешок. Зрители переглядывались и шептались. На их лицах больше не было сочувствия. Их внимание ловко переключили с чудесного шоу на больную тему.
— Мою соседку недавно порвала виверна! — крикнула из толпы молодая женщина. — Где были ведьмаки?! Раньше они жили рядом с нами, на тех же улицах, и мы не боялись выпускать детей из дому, а сейчас попрятались в Сити-круге!
— Пусть докажет, что он ведьмак, а не элемент городского декора, которую мы содержим за свои кровные! — крикнул интеллигентного вида Дивный.
— Да, да! Мы платим налоги, а они на них жрут да пьют! — визгливо выкрикнула сморщенная старуха с корзинкой яблок.
Елисей стоял посреди арены, глядя на Ганье исподлобья и со странным выражением лица — смесью гадливого удивления и горькой усмешки. Мне же казалось, что я вижу дурной сон.
— Выходи и дерись, — тихо, но внятно проговорил Еся.
Арман изобразил ликование, подняв обе руки в воздух. Толпа взревела.
— Ах ты… — пробормотала я сквозь зубы. Еся изнурен, Ступин был сильным противником. И если бы не эта сволочь чешуйчатая, все бы закончилось Есиной победой. Голова работала. Что я могу сделать? Что могу сделать Я?
— Политика, Беляна Иннокентьевна, — сочувствующе шепнул мне на ухо Поликарп Семенович. — И тут политика.
— Вы что-то об этом знаете? — машинально отозвалась я.
— Ну как же мне не знать, я ведь в этом по роду деятельности кручусь, — забормотал репортер. — Ведьмаки и драконы с начала основания города делят его и никак поделить не могут. Скоро выборы. Племянник мэра устал ждать, когда дядя уступит ему место в Ратуше. Раз Стойкий взялся ведьмакам покровительствовать, Ганье тут же принялся противоположную линию гнуть, дескать, ведьмацкое братство давно на шее у народа сидит и есть лучшие способы утихомирить навьих. И знаете, — Поликарп Семенович смущённо крякнул, — на одном недовольстве простого люда можно неплохо электорат поднять.
— Да, — сказала я, скрипнув зубами. — Знаю.
— Мне очень жаль, что господин дракон на вас с женихом вашим выехать решил. Но это понятно: шанс редкий. Никто не вспомнит, как красиво Елисей Романович за невестой ухаживал, зато все запомнят, как он пытался дракона изображать, а в поединке с Истинным проиграл, не дай Правь, конечно. Кстати, Роман Евстафьевич Веденеев тоже избираться решил, — журналист увлеченно рассуждал вслух, — не в его ли огород заодно камень?
Дворфы растерянно переговаривались, Зоря мрачно поглядывала из-под широкополой шляпы-артефакта, искажающей для окружающих ее внешность, Изя грыз ногти, Пуся раздобыл где-то пирожок и меланхолично его разжевывал.
На площади тем временем началась суета. Небо на миг заслонили темные крылья. Два крупных дракона опустили у края арены пару оплетенных цепями прозрачных куба из серебряного стекла. Мне были знакомы эти «аквариумы», я видела такой же в клубе «Серебро». В каждом кубе сидело по навьей.
— Чтобы все было справедливо, — вскричал Ганье, надевая на голое тело нечто вроде кожаной перевязи с ножнами и петлями для дротиков, — мы сразимся с навьими в частичной трансформации! Я даю ведьмаку существенную фору! Мои крылья будут выпущены не полностью! Моя тварь — слабее! Это будет честный поединок! Я прошу, чтобы маги и мой высокочтимый дядя подтвердили, что условия соблюдены справедливо! Пусть руку прекрасной дамы получит сильнейший!
У прекрасной дамы накопилось множество вопросов и претензий к драконьему отродью. Но маги оценили тварей, трансформацию и ауру соперников и почти синхронно кивнули, а Стронциус Стойкий поднялся со своего места и, почесав в затылке, развел руками:
— В соответствие с ритуалом Выбора Невесты у Беляны Иннокентьевны еще несколько недель до окончательного решения, во время которых любой может бросить вызов ее первому похитителю. Особенно… дракон. Госпожа Беляна, мы ни в коем случае не собираемся на вас давить. Однако драконьи традиции…
Я уже достаточно созрела, чтобы убить каждого, кто произнесет при мне эту фразу, но Зоря сжала мою руку, и я, мило улыбнувшись, произнесла в направленную на меня камеру:
— Конечно, господин мэр. Могу ли я сказать претендентам… несколько напутственных слов?
Мэру понравилась моя покладистость, и он с облегчением махнул рукой. Я подошла к Арману. Посмотрела ему в глаза. Заиграл оркестр, и звуки бравурной музыки заглушили от окружающих слова дракона:
— С соперничеством за девушку все выглядит намного романтичнее, правда? Я ведь советовал тебе уступить и выбрать Олега. Напрасно ты заупрямилась. Получается, зря проделала весь этот длинный путь из своих… Кривушек. Упустила вариант получше.
— Кривовцов, — сказала я, подавив выдох облегчения. Если Ганье что-то обо мне и знает, речь не о моем происхождении. — Почему зря? Если ты победишь, то ты же на мне и женишься. Чем дракон хуже ведьмака? Лучше только!
— Помечтай, — Арман усмехнулся. — Через две недели ты сама сбежишь из Сильверграда, категорично мне отказав. Или будешь поймана на прелюбодеянии. Или… Вариантов много. В любом случае, мое сердце будет разбито. Поцелуй?
— Помечтай, — эхом откликнулась я.
Развернулась и пошла к Есе. Он уже не так тяжело дышал, но я чувствовала, как он изнурен.
— Просто возьми меня за руку. Возьми и держи, — шепнула я. — Сила, помнишь? Возьми сколько сможешь. Осторожно, репортеры.
Еся кивнул. Сжал мою руку в своей. Проговорил, улыбаясь:
— Ты… Мне на тебя смотреть… больно, слезы в горле стоят. Краса моя ненаглядная.
— Сокол мой ясный, — сказала я ласково. — Узна́ю, что ты это ради камеры говорил, убью!
Елисей заулыбался шире.
Подобравшийся поближе репортер вдохновенно заверещал:
— Дорогие друзья! Мы с вами воочию видим, кому отдает предпочтение госпожа Снегова. Однако впереди решающий поединок и…
Репортер болтал. Сила текла. Я припомнила слова Крысеня, сказанные однажды за совместным составлением букета:
— Вещие Девы всегда выбирали в спутники себе лишь тех, кто мог воспринимать их силу. Это как кровь. Перелей не ту группу — быть беде.
Возвращаясь на свое место, я случайно посмотрела в сторону ближнего ко мне куба. Тварь, сидевшая там, смесь змеи и таракана, поглядела мне прямо в глаза. Оценивающе. Внимательно. По-человечьи.
— Еся, Навь! — крикнула я, попытавшись вернуться.
Еся тоже понял и закричал магам, но те уже подняли магический заслон вокруг арены и открыли серебряные кубы. И все действительно пошло не так. Ни свирепо вступивший в бой Елисей, ни эффектно размахивающий клинками Арман тварей не заинтересовали. Навьи кинулись на заслон, объединив усилия и ударив одновременно в одну точку. Они бросились на нас с Зорей.
…Если до этого шоу было похоже на страшный сон, то теперь стало напоминать цирк. Навьи пробились через заслон, но мы получили несколько секунд, чтобы собраться с мыслями. Двофры выступили синхронно и красиво: достали из-за пазухи длинные трубки-артефакты из мастерской Грыза и начали обстреливать навьих брызгами магии. Навьим это не понравилось, однако летучая тварь, что по замыслу Армана Ганье должна была достаться Есе, успела сделать маневр в воздухе, схватила когтистыми лапами Зорю и потащила ее в открывшуюся над ареной трещину. Изя с криком запрыгнул на плечи кряжистого Крысеня и хлопнул в ладоши. Белая вспышка ослепила навью, и тварь выпустила Зорю из лап. Пуся обстрелял нечисть своими тонкими стрелами. Зоря, потеряв шляпу, вскочила на ноги и со свирепым воплем присоединилась к кицуне, атаковав летуна разноцветными магическими … кляксами? Художника, как говорится, видно во всем.
Еся бился о заслон в нескольких метрах от меня, пытаясь расширить дыру, сделанную навьями. Отверстие крошилось, но очень медленно. Маги, создавшие заслон, наконец очнулись от ступора и принялись сворачивать купол. Вокруг с криками носились люди. В панике мало кто понимал, что происходит, и вспышки на тающем заслоне пугали людей не меньше, чем твари. Их кстати, стало больше. Из трещины выпала и ввинтилась в брусчатку навья, похожая на уховертку. За ней последовала какая-то разноцветная медуза. И что-то еще, не менее устрашающее.
Арман Ганье стоял, опустив клинки, и просто смотрел. Кажется, он был в шоке. Ну же, Истинный дракон, борец за «справедливость», надежда Сильверграда, тебя сейчас сожрут, слово «электорат» выговорить не успеешь!
Ко мне тем временем подбиралась змея-таракан. У меня возникло неприятное подозрение, что тащить мое стройное, но крепкое тело в трещину навья не станет — прикончит на месте. Из оружия в моем арсенале имелась лишь вода из Источника.
Первой в тварь полетела склянка с Мертвой водой. Навья встряхнулась, облизнулась и продолжила подкрадываться. Она меня опасалась, я видела это по ее взгляду. Очень человеческому взгляду. Она знала, кто я, и наверняка имела точный приказ. Моя голова была ясной. Рассудив, что с Мертвой водицей вышла ошибочка, я запустила в навью водой Живой. Все правильно. Нельзя убить мертвым то, что уже мертво. Плюс на минус дает минус. От Живой воды навья просто рассыпалась в прах.
— В порядке? — крикнул прорвавшийся за заслон Елисей.
— Да! Еся, Ганье вот-вот сожрут!
— Да пошел он к Навьим!
— Именно это сейчас и произойдет! Да в порядке я, в порядке!
— Пуся, защищай! — рявкнул ведьмак и взвился над толпой.
Кицуне замер рядом, обратив к небу смуглые ладони. Еще одна тварь, выпавшая из расщелины по это сторону от остатков купола, уже корчилась на земле, утыканная светящимися иглами. Дворфы теснили к кубам зеленую шипящую «сколопендру». Еся налету снес ей голову, и гномы принялись деловито обстреливать разноцветную медузу. К ним присоединился Ступин. За несколько секунд от твари остались только тающие на камнях щупальца.
Изза с Зорей присоединились к нам с Пусей. Толпа продолжала паниковать, и лепрекон наслал на наседающие ряды «успокоительную» радугу. Она у него вышла кривой, но широкой. Нас на время оставили в покое, но где-то там, среди зрителей, была Марья. Я чувствовала ее взгляд и ее ненависть. Я стала очень чувствительной к ненавидящим взглядам.
Елисей прикончил уховертку почти у ног Ганье (подозреваю, медлил он нарочно, получая свою долю удовольствия от ужаса, написанного на лице дракона). Тварь подбиралась к жертве под брусчаткой площади, оставляя за собой наверху извилистый бархан из тротуарной плитки и песка. Маги обстреливали ее огненными брызгами, но навья продолжала двигаться к дракону.
Еся точно знал, когда и куда ударить — метко воткнул свой клинок в движущийся холмик. Армана окатило смесью черной жижи и земли. Маги встали в круг и «зашили» трещину над ареной. На площади наступила тишина, даже ошалевший барабанщик из оркестра перестал бить в барабан. Затянувшееся представление закончилось, каждый остался при своем.
… Я медленно приходила в себя в объятьях Еси. Было странно. Будто бы побывала в очень четком и ярком фильме, в котором не было страха или сомнений, а осознание происходящего отличалось необыкновенной ясностью.
Хмурый, словно подслушав мои мысли, произнес, одобрительно кивнув:
— Кровь вещая.
Поликарп Семенович, подхвативший камеру из рук сомлевшего неподалеку оператора канала «Серебряный Мост», с увлечением носился по разоренной площади за неунывающим репортером. Дело не обошлось без раненых: по нескольким зрителям потоптались паникеры, а трибуны, к счастью уже полупустые, сложились, травмировав пару господ из Сакральной Дюжины.
Лютому навья пропорола плечо, Клят вывихнул ногу, Зорю кольчуга защитила от ран от когтей летуна, но жижа из мертвой твари сильно обожгла руку Иззы. Дворфов и лепрекона осматривали медики.
— Господин Веденеев, что вы чувствуете теперь, когда вопреки НЕОБОСНОВАННЫМ обвинениям героически доказали состоятельность ведьмацкого братства? — затарахтел подскочивший к нам репортер.
Елисей ответил молодому человеку нехорошим взглядом. Тот оценивающе моргнул, подумал и повернулся к временно исполняющему обязанности оператора Поликарпу Семеновичу.
— Какое красноречивое МОЛЧАНИЕ! Наш герой и его возлюбленная воссоединились, вопреки всем вызовам! Не будем же им мешать! Я веду свой репортаж с Главной Площади Торгового Квартала, и мы, дорогие друзья, стали свидетелями БЕСПРЕЦЕДЕНТНОГО события — Прорыва навьих в режиме реального времени! Напомню, что героическое поведение представителя Дозора господина Веденеева спасло сотни жизней собравшихся…
— Вот же… — с чувством пробормотал Еся. — Хочешь, я его заткну?
— Не надо, — вздохнула я. — Он пока правду говорит. А там посмотрим.
Глава 23
Глава 23
Оркестр стих. Толпа недовольно заворчала. Дракон снисходительно улыбнулся:
— Конечно, мы можем удовлетвориться результатом и прекратить поединок. Но будет ли это правильно? Елисей Романович сам захотел стать подобным нам, драконам, сам согласился проверить свои силы. Поэтому, призывая Правь в свидетели, я, Арман Ганье, Истинный Дракон, претендую на руку девицы Снеговой и вызываю Елисея Веденеева на состязание!
Глава 22
Глава 22
Толпа ответила тишиной. На лицах людей застыли противоречивые эмоции: возмущение, азарт, любопытство, замешательство… одобрение.
Мэр Стронциус Стойкий поднялся и, поглядывая в сторону магов, нерешительно заметил:
— Уместно ли проводить еще один турнир, когда оставшийся участник… так сказать… потратил столько сил и…
— Выдохся? — Арман с нарочитым изумлением повернулся к Елисею. — Выдохся после трех раундов? Ведьмак? О, господа! — дракон обвел толпу «расстроенным» взглядом. — А тем ли людям мы доверили оборону нашего города? В прежние времена ведьмаки защищали Сильверград ценой своей крови, ежечасно готовые принять удар навьих. А сейчас? Пара схваток — и боец выбывает из строя? Мы собрались здесь, чтобы возрадоваться возрождению былой славы Дозора. И что же мы видим? Ведьмаки притворяются драконами? Не потому ли, что сами уже ни на что не способны? — Ганье замолчал, покачал головой и вкрадчиво произнес: — Или я ошибаюсь? И ведь-маг Веденеев отличается от своих соратников, пропивающих последние честь и силу в кабаках и клубах? Кстати, где они, ведьмаки? Пришли ли соратника поддержать? Впрочем, что за наивный вопрос? Отсыпаются они после ночного веселья с крепкими напитками и транс-артефактами.
По толпе прокатился понимающий смешок. Зрители переглядывались и шептались. На их лицах больше не было сочувствия. Их внимание ловко переключили с чудесного шоу на больную тему.
— Мою соседку недавно порвала виверна! — крикнула из толпы молодая женщина. — Где были ведьмаки?! Раньше они жили рядом с нами, на тех же улицах, и мы не боялись выпускать детей из дому, а сейчас попрятались в Сити-круге!
— Пусть докажет, что он ведьмак, а не элемент городского декора, которую мы содержим за свои кровные! — крикнул интеллигентного вида Дивный.
— Да, да! Мы платим налоги, а они на них жрут да пьют! — визгливо выкрикнула сморщенная старуха с корзинкой яблок.
Елисей стоял посреди арены, глядя на Ганье исподлобья и со странным выражением лица — смесью гадливого удивления и горькой усмешки. Мне же казалось, что я вижу дурной сон.
— Выходи и дерись, — тихо, но внятно проговорил Еся.
Арман изобразил ликование, подняв обе руки в воздух. Толпа взревела.
— Ах ты… — пробормотала я сквозь зубы. Еся изнурен, Ступин был сильным противником. И если бы не эта сволочь чешуйчатая, все бы закончилось Есиной победой. Голова работала. Что я могу сделать? Что могу сделать Я?
— Политика, Беляна Иннокентьевна, — сочувствующе шепнул мне на ухо Поликарп Семенович. — И тут политика.
— Вы что-то об этом знаете? — машинально отозвалась я.
— Ну как же мне не знать, я ведь в этом по роду деятельности кручусь, — забормотал репортер. — Ведьмаки и драконы с начала основания города делят его и никак поделить не могут. Скоро выборы. Племянник мэра устал ждать, когда дядя уступит ему место в Ратуше. Раз Стойкий взялся ведьмакам покровительствовать, Ганье тут же принялся противоположную линию гнуть, дескать, ведьмацкое братство давно на шее у народа сидит и есть лучшие способы утихомирить навьих. И знаете, — Поликарп Семенович смущённо крякнул, — на одном недовольстве простого люда можно неплохо электорат поднять.
— Да, — сказала я, скрипнув зубами. — Знаю.
— Мне очень жаль, что господин дракон на вас с женихом вашим выехать решил. Но это понятно: шанс редкий. Никто не вспомнит, как красиво Елисей Романович за невестой ухаживал, зато все запомнят, как он пытался дракона изображать, а в поединке с Истинным проиграл, не дай Правь, конечно. Кстати, Роман Евстафьевич Веденеев тоже избираться решил, — журналист увлеченно рассуждал вслух, — не в его ли огород заодно камень?
Дворфы растерянно переговаривались, Зоря мрачно поглядывала из-под широкополой шляпы-артефакта, искажающей для окружающих ее внешность, Изя грыз ногти, Пуся раздобыл где-то пирожок и меланхолично его разжевывал.
На площади тем временем началась суета. Небо на миг заслонили темные крылья. Два крупных дракона опустили у края арены пару оплетенных цепями прозрачных куба из серебряного стекла. Мне были знакомы эти «аквариумы», я видела такой же в клубе «Серебро». В каждом кубе сидело по навьей.
— Чтобы все было справедливо, — вскричал Ганье, надевая на голое тело нечто вроде кожаной перевязи с ножнами и петлями для дротиков, — мы сразимся с навьими в частичной трансформации! Я даю ведьмаку существенную фору! Мои крылья будут выпущены не полностью! Моя тварь — слабее! Это будет честный поединок! Я прошу, чтобы маги и мой высокочтимый дядя подтвердили, что условия соблюдены справедливо! Пусть руку прекрасной дамы получит сильнейший!
У прекрасной дамы накопилось множество вопросов и претензий к драконьему отродью. Но маги оценили тварей, трансформацию и ауру соперников и почти синхронно кивнули, а Стронциус Стойкий поднялся со своего места и, почесав в затылке, развел руками:
— В соответствие с ритуалом Выбора Невесты у Беляны Иннокентьевны еще несколько недель до окончательного решения, во время которых любой может бросить вызов ее первому похитителю. Особенно… дракон. Госпожа Беляна, мы ни в коем случае не собираемся на вас давить. Однако драконьи традиции…
Я уже достаточно созрела, чтобы убить каждого, кто произнесет при мне эту фразу, но Зоря сжала мою руку, и я, мило улыбнувшись, произнесла в направленную на меня камеру:
— Конечно, господин мэр. Могу ли я сказать претендентам… несколько напутственных слов?
Мэру понравилась моя покладистость, и он с облегчением махнул рукой. Я подошла к Арману. Посмотрела ему в глаза. Заиграл оркестр, и звуки бравурной музыки заглушили от окружающих слова дракона:
— С соперничеством за девушку все выглядит намного романтичнее, правда? Я ведь советовал тебе уступить и выбрать Олега. Напрасно ты заупрямилась. Получается, зря проделала весь этот длинный путь из своих… Кривушек. Упустила вариант получше.
— Кривовцов, — сказала я, подавив выдох облегчения. Если Ганье что-то обо мне и знает, речь не о моем происхождении. — Почему зря? Если ты победишь, то ты же на мне и женишься. Чем дракон хуже ведьмака? Лучше только!
— Помечтай, — Арман усмехнулся. — Через две недели ты сама сбежишь из Сильверграда, категорично мне отказав. Или будешь поймана на прелюбодеянии. Или… Вариантов много. В любом случае, мое сердце будет разбито. Поцелуй?
— Помечтай, — эхом откликнулась я.
Развернулась и пошла к Есе. Он уже не так тяжело дышал, но я чувствовала, как он изнурен.
— Просто возьми меня за руку. Возьми и держи, — шепнула я. — Сила, помнишь? Возьми сколько сможешь. Осторожно, репортеры.
Еся кивнул. Сжал мою руку в своей. Проговорил, улыбаясь:
— Ты… Мне на тебя смотреть… больно, слезы в горле стоят. Краса моя ненаглядная.
— Сокол мой ясный, — сказала я ласково. — Узна́ю, что ты это ради камеры говорил, убью!
Елисей заулыбался шире.
Подобравшийся поближе репортер вдохновенно заверещал:
— Дорогие друзья! Мы с вами воочию видим, кому отдает предпочтение госпожа Снегова. Однако впереди решающий поединок и…
Репортер болтал. Сила текла. Я припомнила слова Крысеня, сказанные однажды за совместным составлением букета:
— Вещие Девы всегда выбирали в спутники себе лишь тех, кто мог воспринимать их силу. Это как кровь. Перелей не ту группу — быть беде.
Возвращаясь на свое место, я случайно посмотрела в сторону ближнего ко мне куба. Тварь, сидевшая там, смесь змеи и таракана, поглядела мне прямо в глаза. Оценивающе. Внимательно. По-человечьи.
— Еся, Навь! — крикнула я, попытавшись вернуться.
Еся тоже понял и закричал магам, но те уже подняли магический заслон вокруг арены и открыли серебряные кубы. И все действительно пошло не так. Ни свирепо вступивший в бой Елисей, ни эффектно размахивающий клинками Арман тварей не заинтересовали. Навьи кинулись на заслон, объединив усилия и ударив одновременно в одну точку. Они бросились на нас с Зорей.
…Если до этого шоу было похоже на страшный сон, то теперь стало напоминать цирк. Навьи пробились через заслон, но мы получили несколько секунд, чтобы собраться с мыслями. Двофры выступили синхронно и красиво: достали из-за пазухи длинные трубки-артефакты из мастерской Грыза и начали обстреливать навьих брызгами магии. Навьим это не понравилось, однако летучая тварь, что по замыслу Армана Ганье должна была достаться Есе, успела сделать маневр в воздухе, схватила когтистыми лапами Зорю и потащила ее в открывшуюся над ареной трещину. Изя с криком запрыгнул на плечи кряжистого Крысеня и хлопнул в ладоши. Белая вспышка ослепила навью, и тварь выпустила Зорю из лап. Пуся обстрелял нечисть своими тонкими стрелами. Зоря, потеряв шляпу, вскочила на ноги и со свирепым воплем присоединилась к кицуне, атаковав летуна разноцветными магическими … кляксами? Художника, как говорится, видно во всем.
Еся бился о заслон в нескольких метрах от меня, пытаясь расширить дыру, сделанную навьями. Отверстие крошилось, но очень медленно. Маги, создавшие заслон, наконец очнулись от ступора и принялись сворачивать купол. Вокруг с криками носились люди. В панике мало кто понимал, что происходит, и вспышки на тающем заслоне пугали людей не меньше, чем твари. Их кстати, стало больше. Из трещины выпала и ввинтилась в брусчатку навья, похожая на уховертку. За ней последовала какая-то разноцветная медуза. И что-то еще, не менее устрашающее.
Арман Ганье стоял, опустив клинки, и просто смотрел. Кажется, он был в шоке. Ну же, Истинный дракон, борец за «справедливость», надежда Сильверграда, тебя сейчас сожрут, слово «электорат» выговорить не успеешь!
Ко мне тем временем подбиралась змея-таракан. У меня возникло неприятное подозрение, что тащить мое стройное, но крепкое тело в трещину навья не станет — прикончит на месте. Из оружия в моем арсенале имелась лишь вода из Источника.
Первой в тварь полетела склянка с Мертвой водой. Навья встряхнулась, облизнулась и продолжила подкрадываться. Она меня опасалась, я видела это по ее взгляду. Очень человеческому взгляду. Она знала, кто я, и наверняка имела точный приказ. Моя голова была ясной. Рассудив, что с Мертвой водицей вышла ошибочка, я запустила в навью водой Живой. Все правильно. Нельзя убить мертвым то, что уже мертво. Плюс на минус дает минус. От Живой воды навья просто рассыпалась в прах.
— В порядке? — крикнул прорвавшийся за заслон Елисей.
— Да! Еся, Ганье вот-вот сожрут!
— Да пошел он к Навьим!
— Именно это сейчас и произойдет! Да в порядке я, в порядке!
— Пуся, защищай! — рявкнул ведьмак и взвился над толпой.
Кицуне замер рядом, обратив к небу смуглые ладони. Еще одна тварь, выпавшая из расщелины по это сторону от остатков купола, уже корчилась на земле, утыканная светящимися иглами. Дворфы теснили к кубам зеленую шипящую «сколопендру». Еся налету снес ей голову, и гномы принялись деловито обстреливать разноцветную медузу. К ним присоединился Ступин. За несколько секунд от твари остались только тающие на камнях щупальца.
Изза с Зорей присоединились к нам с Пусей. Толпа продолжала паниковать, и лепрекон наслал на наседающие ряды «успокоительную» радугу. Она у него вышла кривой, но широкой. Нас на время оставили в покое, но где-то там, среди зрителей, была Марья. Я чувствовала ее взгляд и ее ненависть. Я стала очень чувствительной к ненавидящим взглядам.
Елисей прикончил уховертку почти у ног Ганье (подозреваю, медлил он нарочно, получая свою долю удовольствия от ужаса, написанного на лице дракона). Тварь подбиралась к жертве под брусчаткой площади, оставляя за собой наверху извилистый бархан из тротуарной плитки и песка. Маги обстреливали ее огненными брызгами, но навья продолжала двигаться к дракону.
Еся точно знал, когда и куда ударить — метко воткнул свой клинок в движущийся холмик. Армана окатило смесью черной жижи и земли. Маги встали в круг и «зашили» трещину над ареной. На площади наступила тишина, даже ошалевший барабанщик из оркестра перестал бить в барабан. Затянувшееся представление закончилось, каждый остался при своем.
… Я медленно приходила в себя в объятьях Еси. Было странно. Будто бы побывала в очень четком и ярком фильме, в котором не было страха или сомнений, а осознание происходящего отличалось необыкновенной ясностью.
Хмурый, словно подслушав мои мысли, произнес, одобрительно кивнув:
— Кровь вещая.
Поликарп Семенович, подхвативший камеру из рук сомлевшего неподалеку оператора канала «Серебряный Мост», с увлечением носился по разоренной площади за неунывающим репортером. Дело не обошлось без раненых: по нескольким зрителям потоптались паникеры, а трибуны, к счастью уже полупустые, сложились, травмировав пару господ из Сакральной Дюжины.
Лютому навья пропорола плечо, Клят вывихнул ногу, Зорю кольчуга защитила от ран от когтей летуна, но жижа из мертвой твари сильно обожгла руку Иззы. Дворфов и лепрекона осматривали медики.
— Господин Веденеев, что вы чувствуете теперь, когда вопреки НЕОБОСНОВАННЫМ обвинениям героически доказали состоятельность ведьмацкого братства? — затарахтел подскочивший к нам репортер.
Елисей ответил молодому человеку нехорошим взглядом. Тот оценивающе моргнул, подумал и повернулся к временно исполняющему обязанности оператора Поликарпу Семеновичу.
— Какое красноречивое МОЛЧАНИЕ! Наш герой и его возлюбленная воссоединились, вопреки всем вызовам! Не будем же им мешать! Я веду свой репортаж с Главной Площади Торгового Квартала, и мы, дорогие друзья, стали свидетелями БЕСПРЕЦЕДЕНТНОГО события — Прорыва навьих в режиме реального времени! Напомню, что героическое поведение представителя Дозора господина Веденеева спасло сотни жизней собравшихся…
— Вот же… — с чувством пробормотал Еся. — Хочешь, я его заткну?
— Не надо, — вздохнула я. — Он пока правду говорит. А там посмотрим.
Глава 23
Глава 23