Золото рейха

— Вот как… Знаешь, парень, я в Калифейке всю жизнь прожил. Настя моя даже не в курсе, но я родился на восточной окраине, как раз около Кипарисовой. И этот дом, о котором ты говоришь, я помню отлично. Там жил один алкаш. Последнее, что я знаю — два года назад тот домик перекупил один ушлый тип. Как и многие здесь, тот тип зарабатывает на туристах и отдыхающих, которые приезжают к нам в сезон. Он сдает им дом. — Володин покачал головой. — Так что твоя журналистка, если она на самом деле журналистка, не из местных. И дом она просто снимает. Эта блондиночка — не та, за кого себя выдает. Она тебе врет, парень.





Часть 4




Глава первая




— Ой, смотри, Денис, смотри, дельфинчики!

— А ты знала, что они млекопитающие? Ну, как мы, например?

— Глупенький! — Настя, снисходительно улыбаясь, обхватила ладонями чашечки бюстгальтера своего купальника. — Ты хоть раз видел дельфина с грудью?

Странной, но уже немаленькой командой они выдвинулись к Капосу на следующий день — прямо с утра, когда на востоке из-за моря выползло солнце, превратив водную гладь вокруг в переливающийся и искрящийся поток бенгальских огней. «Талас» полз со скоростью около семи узлов в час. Лодка обогнула Айос и двигалась по направлению к возвышавшемуся из воды Кафиреусу, застывшему скалистым серым квадратом над кромкой моря, песчано-галечными пляжами, зарослями кустарника и притихшими позади мыса лысыми каменистыми холмами. Володин восседал за штурвалом с суровым видом хлебнувшего фунт лиха морского волка — ни дать, ни взять капитан Флинт. Настя нежилась на носу, свесив ноги и подставив тело солнечным лучам и соленым морским брызгам. Рябко топтался рядом, чувствуя себя как нельзя более паршиво — он разрывался между Настей, которая была так близко, и Володиным, который за солнцезащитным ветровым стеклом не спускал с них глаз.

— Почему она показывает этому сморчку свои… свою грудь? — прорычал ресторатор.

— Я так сразу и не отвечу, — признался Ильин. — Можно звонок другу?

Володин сердито отмахнулся. Ильин спустился из рубки на корму и увидел Ольгу за столиком. Она сидела, скрестив ноги по-турецки, и самозабвенно тыкала кнопки клавиатуры своего ноутбука, что-то ища.

— Ты знал, что Капос переводится с греческого как просто «мыс»? — подала она голос. — Вот тебе и вся романтика. А звучит-то как красиво — Капос!

Ильин пожал плечами:

— Спагетти тоже красиво звучит, но это все равно просто макаронные изделия.

Он сел на деревянные балки рядом с Ольгой и кашлянул.

— Ольга, привет.

— Угу.

— Привет, Ольга.

Она подняла на Ильина настороженно-удивленный взгляд.

— Это какая-то игра или ты пытаешься о чем-то со мной поговорить?

— Даже не знаю. Слушай, как ты оказалась в Симферополе? Раз ты отсюда, из Калифейки? Ты же отсюда?

— Чего это ты вдруг?

— У нас с тобой вроде… что-то происходит, — промямлил Ильин, стараясь тщательно подбирать слова, — И я подумал, что почти ничего про тебя не знаю. Может, ты вообще замужем и с тремя детьми?

Ольга улыбнулась.

— Это вряд ли.

— Тот дом на Кипарисовой, он твой? А родители где? Тоже переехали в Симферополь, как и ты?

— Ну вроде того. Там вообще-то долгая история…

Ильин прищурился, поймав Ольгу на вранье, и решил идти в наступление.

— Конечно, долгая. Учитывая, что ты никогда не жила в Калифейке, здесь тебя никто не знает, а этот дом ты снимаешь! Ничего не хочешь мне рассказать, Оля?

Она растерялась.

— Саш, мы с тобой на одной стороне.

— Легко сказать. Оля, кто ты? Если это, конечно, твое настоящее имя?

Ольга помедлила. Ильин буравил ее подозрительным взглядом, всем видом демонстрируя, что просто так не отстанет. Ольга закрыла ноутбук и отложила его в сторону.

— Конечно, настоящее. Все. Что я говорила, правда. Ну, почти все.


— Ага! — злорадно возликовал Ильин, тыкая в нее пальцем. Кажется, он начал перенимать какие-то привычки у Володина. — Почти все! Это большая разница, не так ли?

Ольга глубоко вдохнула.

— Я журналистка. Из Симферополя. Сюда я приехала… На самом деле здесь я на задании. Мы решили копнуть ту историю с проклятием дайверов. Я сняла домик, чтобы совместить приятное с полезным: и отдохнуть, и попробовать поговорить с кем-то из местных, попробовать разузнать у них про эти вещи с проклятьем, смертями ныряльщиков и так далее. А тут вы. Так получилось, что всем нам нужно одно — узнать правду, что здесь творится на самом деле. Саш, верь мне, мы в одной лодке.

— Правильно говорить: на одной лодке, — огрызнулся Ильин. — Точнее, на одном катере.

— Ты понял, что я имела в виду. Саш, ты ведь сам знаешь, что я ни к кому не набивалась! Ты на меня наткнулся на улице, сам, я тебя не преследовала и…!

Ильин нахмурился.

— Погоди. Погоди-ка. Сейчас я вот подумал, вспомнил все как следует… Ты могла подстроить то, что мы вот так вот взяли и столкнулись. Это несложно. Город маленький, спуск на набережную и вовсе один.

— Как с тобой сложно, — обреченно протянула Ольга. — Ты думаешь, я заодно с этими уродами, которые хотели тебя убить? Ты сам говорил, что они пытались узнать у тебя про меня, кто я и где живу!

«А вдруг они специально это спрашивали, чтобы я не заподозрил Ольгу», — подумал Ильин. Он уже открыл рот, но Ольга опередила его:

— Ты думаешь, что они могли специально это спросить, чтобы ты меня не заподозрил?

«Черт!», — испуганно подумал Ильин. А девушка всплеснула руками:

— И зачем бы они тогда выгораживали меня перед тобой? Раз все равно собирались тебя убить?!

Ильин не нашелся, что ответить. Он пораскинул мозгами, но в голову лезли все более глупые, параноидальные или вовсе безумные версии. И Ильин сдался:

— Ладно. Значит, у тебя журналистское задание?

— Ты мне веришь?

— Я уже и не знаю, во что верить, — покачал головой Ильин. — Башка кругом. Столько всего произошло за последнее время… Трупы, скелеты, бандиты, поджоги…

— Бедный мой. Иди сюда.

Ольга обняла его. В этот момент на корме, обогнув рубку вдоль левого борта, показался Рябко. Увидев обнимающуюся пару, он всплеснул руками:

— Господи, да сколько можно, в самом деле!

— Чего?

— Как насчет обсудить наши планы, бро?

Вдвоем с Рябко они поднялись в рубку. Володин, прищурившись, смотрел вдаль. «Талас», тихо урча, медленно подбирался к Капосу — с каждой минутой громадина мыса справа все увеличивалась в размерах.

— Смотрите, — прорычал Володин, взял с панели приборов бинокль и передал его Ильину.

Наведя оптику на вершину мыса и сфокусировав картинку, Ильин заметил силуэт человека.

— Черт. Там кто-то есть.

— Он нас не видит? — забеспокоился Рябко, на всякий случай съежившись.

— Не дрейфить, — Володин смерил его презрительным взглядом. — Мы с солнечной стороны, плюс тонировка. Он не видит ничего, что творится у нас в рубке.

Ильин продолжал наблюдать в бинокль за неизвестным на мысе. Тот также был вооружен оптикой и в это же самое время созерцал приближавшийся к мысу «Талас». А когда опустил бинокль, Ильин с изумлением для себя узнал в человеке знакомого жилистого парня.

— Ягер! — выпалил Ильин. — Сукин сын!

— Кто?

— Ягер! Так его называли. Один из тех упырей, которые хотели перерезать мне глотку!

— Хм, — задумался Володин. — Ягер. Странное имя. Ягер, Ягер, Ягер… Черт побери. Как я раньше не догадался. Это же не имя. Это кликуха. На немецком.

Ильин удивленно вытаращил на него глаза.

— Вы знаете немецкий?

— Я не всю жизнь подносил пиво туристам, парень. Jäger — это охотник на немецком. Как остальных звали, помнишь?

Ильин напряг память и защелкал пальцами, чтобы процесс пошел быстрее.

— Погоди, погоди… Та тварь, которая спалила мою лодку… Как же его… Вехтэ, во. Они называли его Вехтэ.