Золото Хравна

— Выйдем и глянем? — предложил Торлейв.

— Мы с тобой здесь наверху — отличная мишень для самострела, — возразил Гамли. — Знаешь, как стреляет Грош? Он охотник от Бога. Ночью бьет по шороху спящую птицу с верхних ветвей.

— Не от Бога, — поправил Торлейв, вглядываясь в предрассветный туман, что окутывал долину.

— Ну, не знаю там от кого, — поежился Гамли. — Главное, голову не высовывай.

— Тогда я ничего не увижу, — сказал Торлейв и вышел на крыльцо.

Несмотря на полумрак, сквозь туман уже можно было различить на склоне холма движущиеся силуэты людей. Утренний лес погружен был в сонную дремоту, даже ветер улегся, и ничто не нарушало тишины, кроме их приглушенных голосов. Торлейв не мог разобрать слов, но ему показалось, что он различает интонации Стюрмира и Дидрика.



— Скорее! — прошипел Стюрмир.

— Ты уверен, что они там, Грош?

— Конечно. Следы не лгут. Стурла еле ходит. Похоже, плотник волок его на себе всю дорогу.

— Слушай, — спросил Дидрик вполголоса, — может, бросим это всё? Дело-то не выгорело!

— Заткнись, Боров, — зло оборвал Стюрмир, — теперь уж поздно. Либо я их выкурю оттуда, либо крышка всем нам.

— Ты все еще грезишь о золоте, Грош? — поинтересовался Весельчак Альгот, всматриваясь в туман.

— Это золото — мое! — отозвался Стюрмир. — Можешь сбежать, как сбежал Финн. Катись на все четыре стороны.

— Еще немного — и сбегу, — кивнул Весельчак. — Просто хочу предупредить. Ты меня знаешь, я ничего никогда не боялся. Но рядом с тобой я, кажется, начинаю понимать, что такое страх.

— Вы все трусы! — презрительно бросил Стюрмир, но Весельчак не обиделся, лишь покачал головой.

— Ты сумасшедший, — спокойно сказал он. — Просто настоящий бешеный пес. Я иду с тобой лишь по одной причине: если кто-то из них останется в живых, моей мирной жизни здесь — конец. Придется опять наниматься на корабль или начинать все заново в другой стране. Я отвык от такой жизни. Ваша с Нилусом охота приносила немалый доход, но ты должен понимать, что с его смертью продолжать ее невозможно. По большому счету это была охота на королевскую казну, а у тебя, в отличие от Ягнятника, нет к ней доступа.

— Я хочу большего, чем таскать жалкие золотые из мошны короля. Начатое мною должно быть закончено, так или иначе.

— Эх, эх, — покачал головою Весельчак. — Как бы не закончилось оно в королевской тюрьме в Нидаросе под мечом палача.

— Я найду золото Хравна, — возразил Стюрмир, — потому что оно принадлежит мне по праву. И в Швеции быть богатым бондом лучше, чем нищим охотником или моряком, не забывай об этом, Весельчак.

— И в Швеции есть законы, — пожал плечами Альгот. — Ты недолго сможешь прожить там, натворивши таких дел здесь. Да и есть ли оно вообще, то золото? Что-то я начинаю сомневаться.

— Есть, будь уверен, — отозвался Стюрмир. — Вспомни Библию, которую мы взяли на хуторе Стурлы. И потом, кроме Швеции, существуют на свете и другие страны. Я смогу поселиться в одной из них, купить себе графство, стать большим ярлом. Не так плохо, на мой взгляд.

Весельчак поднял голову и поглядел вверх, туда, где в мутном небе чернел сквозь туман силуэт башни.

— Посмотри, — сказал он. — Там наверху кто-то стоит. Хочешь, я сниму его одной стрелой?

— Погоди! — покачал головою Стюрмир. — Если это родич мой и кузен Стурла Купец, то с его смертью мне навсегда придется забыть о золоте Хравна.

— Что до меня, так было бы лучше, — пробормотал Дидрик Боров.

Весельчак хмыкнул.

— Перебить бы их всех и оставить там до весны. Пусть потом местные бонды разбираются, кто кого и почему.

— Их там всего-то трое, — Стюрмир ткнул пальцем в направлении башни. — Девчонка, калека Стурла, который не может двигаться, и плотник с Пригорков. Чего бояться?

— Да ты сам боишься этого плотника с Пригорков, — проворчал Дидрик. — Посмотри, каков вчера приполз к нам твой дружок Тронд Тигги. Плотник да калека, как ты говоришь, одолели его, Андреса и Оттара Дауфи — а тот не слабее меня будет, на мечах так и посильней, даром что дурень. Плотник с Пригорков убил Нилуса из Гиске, заколол его прямо в сердце! Кто мог одолеть Нилуса из Гиске, Зверолова? Он же на мечах был первый!

— Вы все боитесь мальчишку-крестьянина из Эйстридалира, — со злобою произнес Стюрмир.

Они подошли уже почти к самому подножию скалы.

— Это не Стурла. Это тот самый парень, о котором ты говоришь, — сообщил Альгот.

Стюрмир снял арбалет со спины — тетива была натянута, и стрела в ложе, — снял предохранитель, исподлобья вгляделся в туман, прищурился и спустил крюк.



Торлейв все еще стоял на краю площадки, придерживаясь рукой за край скалы. Мох оттаял от тепла его ладони, стал мокрым, точно губка, и намочил край потрепанного рукава куртки.

— Сколько их? — прошептал Гамли.


— Человек восемь, — сказал Торлейв. Он чуть наклонился, отжимая намокший рукав.

— Будь посветлее, можно было бы перестрелять их всех из арбалета, — тихо произнес Гамли. В этот самый миг стрела со свистом рассекла туман, задела прядь волос Торлейва и, дрожа, со звоном впилась в дверной косяк.

— О черт! — вскрикнул Торлейв изумленно. — Кажется, они думают о том же, о чем и ты!

— В дом! — гаркнул Гамли.

Они вернулись в караулку.

— Что ж, я им отвечу! — сказал Гамли, берясь за самострел.

— Погоди! — остановил его Торлейв. — Может, поговорить с ними?

— Попробуй! — согласился Гамли. — Только давай поднимемся на башню. Так будет безопасней.



С открытой площадки взгляд парил над просыпающейся долиной. Таяли в туманной пелене белые снежные перелески и серые скалы, и море тонуло в золотистой дымке. Солнце вылезло из-за гор — над дальними их вершинами показался его сверкающий край. Туман все еще стелился меж елей внизу, полз по склону холма, но силуэты людей, поднявшихся к самому подножию скалы, были уже хорошо видны.

— Стюрмир, слышишь ли ты меня? — крикнул Торлейв.

— Высунь еще раз голову, плотник! — гулко прозвучал ответ из тумана. — Обещаю тебе, что второй раз я не промахнусь!

— Положи свой арбалет, Грош! — сказал Гамли, целясь в Стюрмира из-за плеча Торлейва. — Ибо и моя тетива натянута, и стрела в ложе. И хоть я не столь умелый стрелок, как ты, но можешь мне поверить, что с такой удобной позиции не промахнусь.

— Это еще кто? — удивился Стюрмир. Задрав голову, он рассматривал башню и людей на самом верху ее. — Сдается мне, я слышу знакомый голос. Это уж не ты ли, Гамли, сын Торда?

— Ты угадал, земляк!

— Что ты тут делаешь?

— Жду, когда вы все уберетесь отсюда.

— Я против тебя ничего не имею, Гамли! — крикнул Стюрмир.

— Это мои друзья!

— Давно?

— Давненько, — отвечал Гамли. — Уж лет двадцать набежало.

— Ты просто дурак, Гамли! Я бы даже отпустил тебя к твоей бабе, но, боюсь, ты теперь слишком много знаешь обо мне. А то, что знает Гамли с Зеленого Склона, то известно каждой собаке. Придется, Гамли, мне и тебя убить вместе с плотником.

— Смотри, Грош, не запугай меня, а то как бы палец мой не дрогнул на крючке, — посоветовал Гамли. — Ведь я нажму его со страху-то, а стрела и полетит прямо тебе в башку.

— Ладно, давай поговорим! — согласился Стюрмир.

— Что ты хочешь от нас, Стюрмир, сын Борда? — спросил Торлейв.

Солнце меж тем поднялось выше, туман постепенно рассеивался. Торлейв узнал не только Стюрмира, но и Весельчака Альгота, стоявшего рядом с ним, и Дидрика Борова — тот держался чуть поодаль. Ближе к опушке леса стояли Андрес и Халле. Все они, задрав головы, глядели на башню. Тронд Тигги также был там: он уже вытянул стрелу из колчана, но без приказа Стюрмира не решался вложить ее в лук. Общее число осаждавших было трудно определить, но в ельнике угадывалось движение, и Торлейв понимал, что внизу есть кто-то еще.

— Я хочу лишь одного, — отозвался Стюрмир. — Вы знаете чего. Думаю, толстяк Стурла знает лучше всех. Я уж столько раз задавал ему этот вопрос, а он делал вид, что ему ничего не известно. Бедняге Борову даже пришлось сломать ему ногу. Он несколько перестарался, но что поделаешь.

— Стурла не знает ни о каком золоте, Стюрмир. — Торлейв сжал кулаки. — Тебе уже следовало это усвоить.

— Ты полагаешь, я столь глуп, чтобы в это поверить?

— Я не знаю, сколь ты глуп. Но сам я столь глуп, что не хочу ничьей смерти, даже твоей. Особенно теперь, накануне Рождества. Если ты вернешь Кольбейна, заберешь своих людей и уведешь их отсюда, можешь убираться куда угодно. Ни я, ни Стурла не станем тебя преследовать.

— Как бы не так, — рассмеялся Стюрмир. — В Эйстридалире и Трёнделаге все государевы люди вот уже вторую неделю только тем и заняты, что ищут убийцу Нилуса из Гиске. А преступник — здесь, и как ни в чем не бывало грозит мне судом и плахой! Нет, плотник с Пригорков, в нашем с тобою деле никакого полюбовного соглашения быть не может. Если Стурла добровольно скажет мне, где золото, я еще подумаю: может, и оставлю вас в живых. Это все, что я могу вам обещать.

— Ты безумен, Стюрмир! — сказал Торлейв.

— Мне это многие говорили!

— Лучше бы тебе было их послушать! — гаркнул Гамли.

— Лучше бы тебе, Гамли с Зеленого Склона, было сидеть у юбки своей Ланглив!

— Что это у вас там происходит? — раздался снизу голос Стурлы. Услышав крики, он проснулся и, тяжело опираясь на костыль, выглянул из караулки в нижнюю часть башни.

— У нас тут переговоры, понимаешь, — сказал Гамли и презрительно сплюнул с башни вниз.

— Что ж, я не прочь принять участие в беседе, если речи ведут мужи достойные.