Змееловов больше нет

Повариха произвела неизгладимое — в хорошем смысле — впечатление. Строгая, боевитая женщина, которая виртуозно владела воздушной стихией и почти не нуждалась в помощниках, настолько ловко управлялась с тысячей предметов одновременно. Сейчас она занималась заготовками всего чего можно: чистила, резала, доводила до полуготовности и заполняла полки хранилища, где, благодаря магии, все это могло долго ждать своего часа. Казалось, кухня жила своей жизнью, и, если бы я не видела магические потоки, поверила бы в сказки про незримых помощников и чудесные вещи. Или не поверила, что все это делает один человек.

Вот уж где подлинное могущество! Никогда прежде не встречала мага, способного сразу контролировать такое количество мелких заклинаний. Откуда только она взялась?!

Впрочем, на этот вопрос повариха ответила сама, не дожидаясь, пока я решусь его задать, буквально с него и начала. Что колдовала на королевской кухне еще до переворота, потом бежала вместе с королевой, служила ей верой и правдой. А теперь вот решила, что довольно с нее королевских особ, да и климат в Релке — совсем не то, что надо старым костям. Предложение его величества о работе в школе показалось идеальным вариантом: детей женщина любила и жалела, так что с удовольствием взялась им помогать.

Долго путаться под ногами поварихи я не стала. Удостоверилась, что здесь все в надежных руках, и потихоньку вернулась на помощь к Ежине.

Открытые в честь хорошей погоды окна библиотеки выходили аккурат на подъездную дорогу, поэтому мы загодя услышали характерный шум повозок, разбавленный громкими, невнятными из-за расстояния голосами и смехом. Правда, не сразу обратили на него внимание, а потом мне понадобилось какое-то время, чтобы осознать: это действительно к нам.

Из библиотечного окна было не разобрать подробностей, но по дороге катились четыре длинных, разномастных омнибуса, и у одного я даже разглядела номер на боку — повозку явно сняли с маршрута. Из открытых окон то и дело высовывались руки и головы, и помимо шороха колес слышались голоса и громкий смех — многоголосый шум, производимый большим количеством возбужденных и совершенно нормальных детей.

Конечно, я надеялась, что дети к нам приедут не слишком взвинченные и заморенные. Надеялась, но толком не верила: все они, включая «моих», жили в постоянном страхе разоблачения, а это не способствует легкости нрава. И тут вдруг — подобное. Да еще по дороге, на каких-то странных тарантасах!

Ничего не понимаю. У короля не нашлось другого транспорта? Честно говоря, я ожидала, что учеников приведут порталами: портальный зал в поместье имелся, находился в отличном состоянии и, кажется, единственный не претерпел никаких изменений.

Покинув библиотеку, я отправилась на крыльцо разбираться. Ежина из любопытства увязалась следом.

Пока дошли, из омнибусов уже высыпалась толпа юношей и девушек разного возраста. Сейчас они делили багаж и галдели не хуже птичьего базара. В смятении я застыла на верхней ступеньке: среди прибывших не было ни одного знакомого лица — из тех, кого мы ждали.

Ничего не понимаю! Не мог же король так ошибиться?

Первый извозчик уже тронулся с места, и я наконец нашла среди детской толпы сопровождающего мужчину — высокого змея в расцвете лет. Отсюда было прекрасно видно черный, с золотой пылью узор чешуи на висках и скулах. Мужчина и не пытался его скрыть, наоборот, аккуратно брил виски, чтобы подчеркнуть «красоту». У него вообще была очень своеобразная прическа: на макушке волосы коротко подстрижены, а на затылке длинные, до лопаток пряди собраны в небрежный хвост. На пальцах змея, кажется, темнели черные треугольные когти. Вторая или даже третья линька.

Видимо, один из тех, кто согласился помочь со школой. Уверенный в себе, спокойный, с широко расправленными плечами и привычкой командовать. Я таких очень давно не видела, с юности, пожалуй. Не взрослых, а столь невозмутимых и расслабленных, чувствующих себя по-хозяйски. Спокойствие его, впрочем, не удивляло: судя по энергетической оболочке, змей — явно боевой маг, а тут до моря рукой подать, так что сил ему сейчас не занимать.

Откуда только взялся, недобиток!

Я с досадой одернула себя и мысленно отвесила подзатыльник. Не ляпнуть бы такое вслух!

Что поделать, старые привычки изжить сложно. Если змеенышей не получалось считать врагами — дети же, то вот с такими, взрослыми, нередко приходилось сталкиваться в бою. Нужно время и терпение, чтобы побороть вбитые рефлексы и научиться воспринимать их как… своих.

Черный змей, кажется, почувствовал мой взгляд, отвлекся от попыток организовать детей и обернулся. Глаза желтые, а зрачки — пока еще обычные, круглые. Три линьки, точно. Пик силы. Закономерно — вряд ли сюда рискнули бы отправить кого-то слабого.

Я спокойно встретила неподвижный взгляд, коротко кивнула в знак приветствия. Змей двинулся навстречу — легко, пружинисто, с угрозой в каждом жесте. Но к этому я оказалась морально готова, потому стояла и ждала в спокойной, расслабленной позе, сложив руки за спиной. Внутри, правда, подобралась: Создатель знает, что этому чешуйчатому может прийти в голову!

— Добро пожаловать, — ровно проговорила, когда змей подошел к лестнице. Не опуская глаз, протянула ладонь.

Змей остановился, не доходя до меня одну ступеньку — так мы оказались почти вровень. Мельком глянул на повисшую в воздухе руку, внимательно осмотрел меня.

— Норика, — назвалась я. Пауза начала затягиваться и вплотную приближалась к гой грани, за которой она и отсутствие ответа превращались в оскорбление.

— Зарк, — не стал обострять змей и ответил в том числе и на рукопожатие.

Ладонь твердая, прохладная, крепкая. Мужская. Пожал крепко, уверенно, но без ребячества с демонстрацией силы. Это радовало: во-первых, он при желании мог бы легко сломать мне пальцы, все-таки силы змеям мужского пола не занимать, а во-вторых, значит, он готов если не к перемирию, то уж хотя бы к вооруженному нейтралитету.

— А это… — Я кивнула в сторону притихшей молодежи.

— Наши воспитанники, — пояснил Зарк. — В последний момент все-таки решились их взять, не успели предупредить. Надеюсь, места хватит на всех?

— Пока точно хватит, — прикинула я.

Однако следовало сообщить королю, что нас уже больше, чем предполагалось. Создатель со спальнями, в крайнем случае можно будет еще немного потесниться. Но содержание-то школе пока выписано на тех двадцать шесть змеенышей, которые еще не появились! Хорошо, если король сумеет быстро увеличить финансирование, а если нет? Ладно, что-нибудь придумаем.

Пока мы знакомились, змееныши разобрали свои вещи и притихли. Я отвлеклась от Зарка, чтобы пересчитать их взглядом… И едва поборола сначала порыв отшатнуться, потом — протереть глаза.

По лестнице к нам шли двое. Молодая женщина — маленькая, стройная, черноволосая и большеглазая; от ученицы ее отличал только узор чешуи на висках, дававший понять, что первую линьку она уже прошла, а может, и вторую. Брюнетка держала под руку высокого статного мужчину, светлокожего блондина, словно специально созданного природой в противовес Зарку. Его белые волосы были коротко острижены, чешуя оказалась белой, с серебром, и занимала она большее пространство, чем у второго: узор покрывал скулы, виски, заползал на лоб вдоль линии роста волос. На внешних краях бровей забавно топорщились мелкие лазоревые перышки. Этот — старше, уже была четвертая линька. А глаза с вертикальными трещинками зрачков — голубые, как дымка над Океаном. По-прежнему. Редкая масть у змеев.

Прошло много лет с нашей последней встречи, он успел два раза перелинять и не прятал теперь змеиные черты, но я просто не могла не узнать или перепутать, слишком отчетливо и детально помнила это лицо.

И все бы ничего, но я была уверена, что этот змей сгорел на костре. Сама, правда, не видела, но… Неужели Великий Змеелов и тут соврал? Но зачем?! Он же видел мою злость и ненависть, неужели не верил в их искренность?!

Усилием воли я задушила полыхнувшую в груди ярость, не позволив выплеснуться наружу, успокоила взбурлившую силу. Даже, готова поручиться, удержала лицо, уж в этом искусстве я достигла небывалых высот. Даже Великий Змеелов до последнего, при всей своей подозрительности, не знал, насколько я его ненавижу, а он за годы жизни отлично научился читать чужие души.

— Это Сверта, это Аспис, — представил их Зарк.

— Норика.

Я по очереди пожала ладони. Женскую — осторожно, уж очень она выглядела хрупкой, а ее хозяйка — явно настороженной и даже почти испуганной. Мужскую — крепко, спокойно, глядя в глаза. Или Аспис тоже научился виртуозно владеть лицом, или попросту меня не узнал, во что трудно поверить.

Впрочем, как бы ни лихорадило меня сейчас, умом я понимала, что оба варианта лучше старых счетов. Для нас всех лучше. Прошлое надо оставить прошлому, особенно сейчас. Есть общее дело, есть дети, которым нужно помочь. В конце концов, я тоже не добрый дух и сделала в жизни много плохого, а Аспис… Это была война, мы были по разные стороны. Он ничего мне не должен.

Будем надеяться, ненависть скоро утихнет. Хотя бы в той степени, чтобы не приходилось ежесекундно контролировать взбешенную стихию.

Сожри меня Змея, почему я не спросила его величество, кто те змеи, что согласились помочь?! Может, за время пути хоть немного переварила бы новость…


— Давайте сначала попробуем разместить учеников, — заговорила я. — Список комнат я, правда, не захватила, но что-нибудь придумаем.

— Разберемся, — согласился Аспис за всех троих.

Расселение происходило… организованно. Более чем. Мы просто шли по коридору, открывали двери подряд, заглядывали внутрь. Блондин быстро называл имена, и указанные змееныши послушно проходили с вещами внутрь, без пререканий и кислых мин. К слову, ни одну из комнат не заняли полностью, пришлых детей явно планировали смешать с местными. Кажется, змеи основательно подготовились к этой поездке, что не может не радовать. Успели заранее предупредить своих? Или просто у этих учеников настолько железная дисциплина?

Новеньких было двадцать два. В основном ребята постарше, только в трех мальчишках сила проснулась совсем недавно, причем один из них оказался человеком. Главное, все они выглядели совсем не напуганными, лишь настороженными и полными любопытства.

Я точно знала, что внимания ордена не хватало на каждый уголок мира и вдали от столицы нравы были куда более вольными. Но одно дело — несколько змеев, затерявшихся среди местных жителей, а совсем другое — такая большая, организованная группа. Знай о ней Великий Змеелов, он бы непременно попытался разобраться с врагами.

Интересно, где именно скрывались змеи? На каким-то образом закрытом от змееловов участке побережья? В больших пещерах? Может быть, в фоте в недрах Тверди, куда можно попасть только с воды? Или в Океане нашелся пригодный для жизни остров?

В любом случае подтверждение информации о спасенных грело душу. Я радовалась и за этих детей, и за тех, что приедут позже: с такими сверстниками им будет гораздо легче успокоиться и вернуться к нормальной жизни. Если, конечно, они не разобьются на два лагеря…

Примерно через час, когда змеи заняли собственные комнаты и вернулся Фалин, мы впятером собрались в учительской. Змеи знакомились с личными делами будущих учеников и обменивались короткими фразами, в которых звучали имена, — прикидывали, куда лучше их расселять. Мы же с рыжим только слушали и в разговор не лезли: пришельцам явно виднее, кто из их детей с кем найдет общий язык.

— Значит, мы правильно предполагали с самого начала, — подытожил результат беглого знакомства Зарк. — Сверта как раз работала с детьми, которые только-только обрели силу, она и займется большинством ребят.

— Вместе с Фалином, — добавила я, кивнув на Вилора. — Методики контроля для всех одинаковые.

— А тонкости мне можно и объяснить, — с воодушевлением поддержал тот. — Я быстро учусь.

— Не слишком ли вы юны для работы со сложными детьми? — рассеянно спросил Аспис, чуть склонив голову к плечу.

Меня передернуло от знакомого жеста, который когда-то казался забавным.

— Я работаю со сложными детьми уже лет двадцать, — не обиделся жизнерадостный Фалин и искренне улыбнулся. — Так что, надеюсь, сумею им помочь. Да и не так уж я юн, просто маленькая собачка — до старости щенок.

— А вы, Норика? — Блондин перевел взгляд на меня.

— Начну с помощи наиболее загруженному из наставников. — Голос прозвучал спокойно, и я надеялась, что выражение лица вполне ему соответствует. — Наверное, Фалину со Свертой, им на первых порах будет особенно сложно. Кроме того, всем детям нужны хотя бы азы человеческой магии.

— Лучше займитесь… хозяйственными вопросами, — ровно проговорил Аспис. — Ваша помощь нашим детям не нужна.

Значит, все-таки вспомнил и не очень-то готов к совместной работе. Это… все осложняет.

— Не слишком ли ты категоричен? — озадачился Зарк. — Мне кажется, это будет интересно и полезно, уж старшим так точно — практическая отработка защиты гораздо лучше голой теории.

— За воспитанников несу ответственность я. И я не подпущу к ним змеелова, — отчеканил альбинос, сверля меня неподвижным взглядом, особенно выразительным из-за змеиных зрачков.

Впрочем, зря старался, на меня такое уже давно не действует.

Зарк растерялся, причем полный недоумения взгляд был адресован именно Аспису: для него мое прошлое явно не стало сюрпризом, а вот от коллеги такой категоричности мужчина не ожидал. Сверта тоже не выглядела потрясенной, но инстинктивно подалась к блондину: кажется, у нее с орденом связаны далеко не самые приятные воспоминания.

— На ваших воспитанников изначально никто и не рассчитывал. — Я невозмутимо пожала плечами. — Если вам с ними не нужна помощь — это ваше дело. А вот эти двадцать шесть подростков находятся под моей ответственностью, и беспокоят меня в первую очередь именно они и их спокойствие.

— То есть вы планируете скрывать, что охотились на им подобных? — Аспис насмешливо вскинул брови. — Исключительно во имя их спокойствия!

— Они об этом прекрасно осведомлены, — хмыкнула я.

Укол мужчины не достиг цели и вообще попал «в молоко», что добавило хорошего настроения. Более того, я с удивлением обнаружила, что заметно успокоилась после короткой пикировки с блондином, контролировать злость стало проще. Наверное, потому, что появилась определенность в отношениях. Аспис ненавидит змееловов вообще и меня в частности, я — лично его. И если змей не планирует как-то сдерживать эти чувства, то и у меня развязаны руки, не нужно притворяться.

— И о своей ущербности — тоже? Змееловы ведь именно на ней настаивали, да? — Голос блондина еще похолодел. — Первое божественное дитя родилось уродцем без рук и ног и было брошено в Океан. Оно вообще не должно было выжить, а вместо этого выросло в гигантскую жестокую змею…

Интересно, почему его так сильно задевала именно новая трактовка змееловами истории сотворения мира? Или просто к слову пришлось?

— Аспис, успокойся! — одернул его Зарк.

— Я с самого начала предупреждал, что из этой затеи не выйдет ничего путного! — огрызнулся тот.

— И чтобы доказать свою правоту, готов раздуть скандал из ничего? — зло осадил его черный змей, чем сразу же завоевал мою симпатию. — Мы здесь ради этих детей, а не твоей мести. — Он хлопнул ладонью по стопке папок. — Им нужна помощь, ненависти они и так за свою жизнь хлебнули предостаточно!

— Не приплетай сюда детей!

— А они, по-твоему, слепые? Как ты будешь убеждать их, что война закончилась, если сам в это не веришь? Не можешь держать себя в руках — возвращайся, на твое место пришлют кого-то более вменяемого!

— Я не оставлю воспитанников на эту!.. — кивнул на меня Аспис.

— Да заткнитесь вы оба! — вдруг рявкнул на них Фалин, заставив дернуться от неожиданности даже меня.

Рыжий подскочил со своего места и, в два прыжка обогнув стол, оказался за спиной Сверты.

Только теперь все остальные, включая меня, обнаружили, что девушку трясет. Сжавшись на стуле, обхватив ладонями голову, она, крепко зажмурившись, кусала губы, а по щекам потоком текли слезы.