Змееловов больше нет
Часть 33 из 42 Информация о книге
Для доступа к библиотеке пройдите авторизацию
Все время, пока обсуждали рутину, я наблюдала за присутствующими. На то, что убийца себя выдаст, надеяться не приходилось, но я толком и не пыталась никого вычислить. Просто смотрела, слушала, спрашивала, обсуждала со всеми по очереди разные мелкие вопросы.
И под конец стало нестерпимо тошно. Потому что на совести кого-то из них, вроде бы искренне пекущихся о благе учеников, два трупа, два совсем молодых еще паренька, один из которых как раз принадлежал к числу воспитанников.
Я не благородная невинная дева, на моих руках много крови. Далеко не всегда я убивала в бою, приходилось обрывать жизни и безоружных, и беззащитных. Однажды убила даже ребенка, змееныша лет тринадцати. Его лицо до сих нор стояло перед глазами, хотя с того момента прошло уже лет десять. Я пыталась доказать себе, что не было другого выбора, что тогда я была не одна и мальчика просто не позволили бы отпустить, что в противном случае он сгорел бы на костре, а так — не успел ничего почувствовать. Но он все равно пополнил список моих кошмаров. И окончательно заставил понять, что так дальше жить нельзя.
Все мое дальнейшее существование было посвящено попыткам искупить вину и смыть кровь со своих ладоней. И я прекрасно сознавала, что именно чувство вины определяло мое поведение, и только потом уже — жалость, протест против идей и власти змееловов и другие высокие мотивы. И будет определять еще долго, до самой моей смерти, потому что искупить все это невозможно.
Да, я могла понять убийство стражника — как врага, которых не щадят. Но — Создатель! — кем нужно быть, чтобы хладнокровно зарезать доверившегося? Не того, к кому ты втерся в доверие, чтобы уничтожить, а мальчишку, которого учил, которого знал много лет?
Из всего ордена моя рука поднялась бы только на нескольких старших змееловов, начиная с магистра, — жестоких чудовищ, которых очень просто было ненавидеть. Но вот так, своего собственного воспитанника, не сделавшего ничего плохого? Глядя в глаза? Да потом еще так надругаться над телом, пытаясь свалить вину на другого…
Мне кажется, для этого надо быть не просто сволочью — сумасшедшим.
И вот этот… это сейчас сидит рядом. Улыбается, что-то говорит об остальных учениках, изображает участие к убитым и желание поскорее узнать правду об их смерти. Создатель! Когда же эта война закончится?! И закончится ли вообще?..
С этими мыслями окончание совещания и уход коллег я встретила с облегчением. Теперь мне следовало потянуть время, сидя здесь, заодно поставить незаметный магический капкан из той основы, которую успел накидать Аспис: драться с убийцей насмерть в тесном кабинете в мои планы не входило. Потом закрыть кабинет, уйти к себе и незаметно вернуться, чтобы устроить засаду у сундука. Просто для подстраховки, вдруг мы не угадали и виновным окажется кто-то третий.
Самая ответственная часть дальнейшей подготовки ложилась на Асписа. Змею предстояло поделиться своими идеями с капитаном так, чтобы убийца мог подслушать, но не понял, что ему это разрешили. Я смутно представляла, как это возможно, но вслух сомнения не высказывала. Главное, чтобы знал белобрысый.
Все прошло неплохо, и за это во многом стоило поблагодарить Власта: идею он понял прекрасно и всячески помогал ее реализовать. Местами переигрывал, но Аспис предпочел не заострять на этом внимания. С молодежью капитан не сошелся — ни с пришлыми, ни с местными, предпочитал общество кухарки и хозяйственника, так что никто из основных подозреваемых не мог уличить его в неискренности.
Конечно, демонстративно пересказывать весь план в подробностях, да еще несколько раз, было бы глупо, поэтому мужчины ограничились намеками, полагаясь на сообразительность убийцы. Власт удивлялся, как это у змея получится искать по мертвой крови, расспрашивал про месячный пик силы и его особенности применительно к его магии. Ничего странного в таких расспросах не было: детали знали только те, кто работал с мировыми потоками, а остальные обычно довольствовались общими сведениями.
За это время мужчины успели пройтись до лазарета, где Аспис навестил своего единственного пациента, как раз очнувшегося. Заглянули в импровизированный морг, где из-за отключенного отопления, открытых окон и неприятного соседства находиться не хотелось вовсе. Конечно, не лучшие условия, но это позволяло замедлить естественные процессы в трупе.
Думать о недавно еще живом молодом парне как о вещи было, наверное, очень цинично и неправильно, но Аспис и в юности не отличался особой сентиментальностью, а уж теперь — тем более. Не первый встреченный покойник, не последний, что толку дергаться и кусать локти, если ничего не изменить?
К тому же, несмотря на все неприятности, у змея было слишком хорошее настроение, чтобы какие-то посторонние размышления могли его испортить. Да, много проблем, убийца еще не пойман, и не факт, что будет пойман ночью. Да, предстояло ответственное и рискованное дело, причем ладно бы только ему одному, но ведь еще и Бесу, который ждал приключения с большим нетерпением. Да, слова алхимика про волю богов, спровоцировавших резню среди своих детей, засели занозой и нервировали. Но Аспис все равно чувствовал себя довольным жизнью. И долго гадать о причинах подобного не приходилось, все дело было в Нори. В ее поведении и словах, в ее беспокойстве и сомнениях, в ее неравнодушии. Главное — неравнодушии, потому что в этом случае у него — у них — есть шанс.
Змей и сам удивлялся той легкости, с которой получилось вновь принять свои чувства, изменить отношение к женщине. Как будто не было всех этих лет и этих обид. О них напоминала только горечь в уголках глаз и губ Норики, залегшие там усталые складки. При этом перед глазами все равно отчетливо стояла ее улыбка — тогдашняя, теплая и открытая. И ее отсутствие сейчас, пожалуй, сильнее всего омрачало жизнь.
Аспис вернулся в свою комнату и пытался сосредоточиться на завтрашних уроках, когда в дверь постучали. Не дожидаясь разрешения, в комнату шагнул хмурый и очень недовольный Зарк.
— Что-то случилось? — искренне озадачился блондин, поднимая взгляд от собственных записей.
— Ты не брал шумку?
— Нет, — качнул головой альбинос и тут же нахмурился. — Зарк, мы же договорились подождать до завтра.
— И ты решил так подстраховаться? — едко спросил гость.
— Не говори ерунды, — поморщился Аспис. — Сказал же, это не я. Впрочем, если бы знал, что ты побежишь ябедничать, несмотря на обещание, может, и забрал бы артефакт. Но предупредил бы об этом, не волнуйся.
— Ябедничать?! То есть труп ученика и бродящий по школе убийца, на твой взгляд, совершенно рядовая ситуация, о которой не нужно сообщить? И бездействие местных, и то обстоятельство, что госпожа змеелов покрывает этого убийцу?
— А ты считаешь, что она покрывает? Полагаешь все-таки, что убийца Фалин? — Белый змей чуть склонил голову к плечу. — Что он пошел по стопам брата?
— А ты думаешь, нет? — Зарк угрюмо сложил руки на груди. — Думаешь, это сделал кто-то другой?
— Важно не то, что я думаю, а то, что мы можем доказать. Пока — ничего. Подожди до завтра, — миролюбиво попросил Аспис: он тоже уже давно научился держать лицо в любых обстоятельствах. — Завтра я сам помогу тебе в поисках шумки, если она так и не отыщется. Ты у Сверты спрашивал?
— Нет еще, — скривился тот. — Ладно. Завтра, значит. Спокойной ночи.
Аспис неопределенно кивнул, проводил гостя задумчивым взглядом, прислушиваясь к собственным ощущениям.
Для себя целитель только что все выяснил, но ловить собеседника на маленькой нестыковке не стал: просто оговорка, которая сама по себе ничего не доказывает. Мало ли, где черный змей мог слышать о почившем Вилоре-старшем и узнать о родстве с ним Фалина.
То есть, конечно, мало. Это было слишком давно, к подобным делам мира Зарк в то время уже не имел никакого касательства, сведения об учителях и обитателях школы им выдавали не столь подробные, чтобы в них вошли все умершие родственники. Нет, он наверняка тщательно готовился заранее и совсем не к преподавательской работе, знал о Карателе в родне рыжего и, значит, мог попытаться скопировать манеру фанатиков, пытаясь подставить Фалина.
Но это домыслы, а нужны улики. Потому что все это проделать мог не только он.
Разозлиться и возненавидеть Зарка не получалось. Было противно и хотелось помыть руки, но и только. Даже неинтересны были мотивы и оправдания, просто хотелось поскорее закончить это грязное дело и оставить оценку поступка убийцы судьям.
Еще присутствовало чувство облегчения: все же хорошо, что Сверта оказалась невиновна. Эту девушку было жаль, да и Витола ее участие в подобном расстроило бы. Старик и так сварлив без меры и страшно тоскует о прошлых, довоенных временах, а если бы выяснилось, что он промахнулся в своих оценках, уверенный, что змея здорова и неопасна…
С этой проблемы мысли перескочили на вопрос, с которым явился Зарк, а именно — на пропажу артефакта связи. Правда, ничего путного змей надумать не сумел, даже никаких совсем фантастических версий, тут он был искренен с самого начала. Ну разве что действительно Сверта взяла артефакт безо всякого злого умысла, чтобы поговорить с кем-то из знакомых.
Как следить за своим «подопечным», Аспис прикинул уже давно. Зарк занимал комнату неподалеку, поэтому смысла сидеть под его дверью всю ночь белый змей не видел. Несколько простеньких следилок — тонкие ниточки магии, пересекающие проход, — должны были предупредить белого змея, когда кто-то проходил мимо. Никакой больше информации они не давали, были одноразовыми и имели маленькую дальность работы, но зато обладали одним неоспоримым достоинством: обмануть их почти невозможно, для этого требовалось не просто точно знать о наличии таких нитей, но к тому же примерно представлять их расположение.
Чтобы избавить себя от ложных срабатываний, Аспис протянул нить заклинания непосредственно перед дверью Зарка — когда тот вернулся к себе, кажется так и не найдя артефакт. А дальше оставалось только ждать.
Впрочем, недолго: сигналка сработала через пару часов. На всякий случай проверив поисковым импульсом, не явился ли кто-то из учеников с неотложным делом, Аспис понял: началось. Магия обнаружила только мирно спящих обитателей соседних комнат, а вот Зарка не увидела вообще: лучший и исчерпывающий ответ, куда и зачем он направился.
В несколько больших глотков осушив фляжку, куда заблаговременно перелил половину «Вуали тени», Аспис тихо открыл дверь и бесшумно выскользнул наружу уже в змеином обличье.
На ночь свет в коридорах не выключали, но стеклянные сферы, наполненные энергией огня, светились через одну и тускло-тускло — достаточно лишь для того, чтобы не натыкаться на предметы. Они реагировали на приближение кого-то по коридору усилением света, но маскировка обоих мужчин была хороша, чтобы их активировать.
Смена облика на хладнокровный помогла скрыть тепло тела — температура изменялась за считаные секунды после оборота, зелье спрятало длинное змеиное тело от случайных глаз, оставив лишь размытый нечеткий силуэт, совершенно исчезающий в мгновения покоя. А от универсальных следящих чар укрыла магия.
Боги будто изначально предполагали, что мирное сосуществование змеев и людей рано или поздно закончится такой резней: именно змеиные чары лучше всего помогали укрыться от любого поиска. Конечно, это было не так уж просто и требовало определенной выучки, но Аспис за годы в подполье освоил навык в совершенстве.
Как оказалось, не он один, потому что Зарк демонстрировал не худшую подготовку, разве что теневым составом не озаботился. Значит, оценил его целитель правильно: черный змей не только владел мощными боевыми чарами, но и умел плести куда более тонкие.
Без малейшего удивления Аспис проводил Зарка до кабинета директора, гадая, что тот намерен предпринять. С безопасного расстояния проследил, как аккуратно он вскрывает защиту Норики, а после восстанавливает ее, уже скрывшись за дверью. Все это выдавало немалый и весьма специфический опыт.
Аспис уже собирался перекинуться, но перед этим машинально проверил, где находится Барес. К собственному огромному удивлению, обнаружил сына совсем рядом, в этом же коридоре. И едва успел отдернуть невидимый хвост, на который чуть не наступила спешащая к тому же кабинету Сверта.
В первое мгновение белый змей оторопел и просто не поверил своим глазам. Мелькнула даже мысль, что это какое-то нелепое совпадение и женщина просто пройдет мимо.
Но, конечно, не прошла. С защитой она обошлась не менее изящно, чем Зарк. Однако сколько неожиданных талантов обнаруживают школьные обитатели…
Аспис подался вперед, ближе к двери, но замер в нерешительности. Такой вариант, как появление сразу нескольких подозреваемых, они не рассматривали и не договаривались, как действовать в подобных обстоятельствах. И хотя внутри подняла голову тревога — все-таки противостоять одновременно двоим сложно даже очень опытному магу, — слабость эта была мгновенной. Аспис быстро наступил на горло собственному волнению и желанию срочно броситься на выручку. Нори — сильный боевой маг с большим опытом прямых столкновений, ей его участие скорее помешает, чем поможет.
— Бес, ты тут? — негромко позвал Аспис.
— Тут, — растерянно отозвался тот, справившись с замешательством. — А…
— Зарк тоже там. И я тоже озадачен.
— И что будем делать?
— Ждать, — твердо велел старший змей.
— Но…
— Мне тоже не очень-то нравится идея оставаться в стороне, но Нори такой «помощи» не оценит. Поэтому ждем.
Глава 12
ОТВЕТЫ В РУКАХ
Никогда не любила ждать. В юности еще и не умела, но жизнь заставила научиться. Терпеть, молчать, искать удобного момента — иногда неделями. Что в сравнении с этим пара часов? Особенно когда нет страха и даже сильно выраженного беспокойства.
Нет, разумеется, я волновалась за исход дела и хотела установить истину. Перебирала раз за разом в памяти все имеющиеся разрозненные факты, складывала так и этак, но ни к какому результату прийти не могла. Только все больше сердилась на короля, милостью которого оказалась в такой странной ситуации и теперь вынуждена не только заниматься совершенно чуждым мне делом, но даже начинаю скучать по недавнему прошлому, точнее — по тем возможностям, которые обеспечивал мой чин в ордене.
Звание ястреба давало огромную власть и очень широкие полномочия. Я никогда ими толком не пользовалась и почти не вспоминала о том, что могут мои погоны. А вот сейчас испытывала ностальгию, потому что…
Нет, законы под рукой Великого Змеелова были и исполнялись, и были они не так уж несправедливы, если рассматривать взаимоотношения только людей. Просто полномочия ястреба в подобной ситуации — когда нет шанса нормально расследовать убийства и есть риск их повторения — были бы гораздо шире, чем у директора школы. И вроде умом я понимала, что в любом случае не стала бы выбивать из кого-то признания силой, но мутному чувству сожаления это не мешало.
Пока сидела почти без движения на подоконнике в кабинете, за тяжелой гардиной, предаваться подобным мыслям было просто и как-то особенно приятно.
Схрон этот устраивал Аспис, тихо ругаясь себе под нос на странные, весьма далекие от целительства задачи, которые приходится решать. И строго предупредил, что контур одноразовый. Если единожды замкнуть (что могла проделать и я, маг другого направления), разорвать его можно будет только окончательно, вот и приходилось тренировать выдержку, стараясь лишний раз не шевелиться, чтобы случайно не зацепить близкие энергетические линии.
Впрочем, скоро терпение мое вознаградилось: тихий щелчок ручки и скрип открывшейся двери в ночной тишине прозвучали вполне отчетливо. Мимолетно восхитившись тонкости чужой работы — вмешательства в собственные защитные чары я даже не почувствовала, — прикрыла глаза в ожидании включения света.
Ночной гость с этим не спешил — стоял, кажется, у самой двери, прислушивался и присматривался к кабинету. Наверное, искал подвох и второй слой защиты, более серьезный. И такая, конечно, была — на сейфе и на ящиках стола, которые посетителя совершенно не интересовали.
Однако предпринять что-то незваный гость не успел: опять щелкнула дверная ручка. В первое мгновение я решила, что это Аспис не утерпел и все же ринулся на помощь. Но нет, второй посетитель вел себя с не меньшей осторожностью. И тоже очень аккуратно вскрыл защиту, и тоже восстановил ее за собой…
Не кабинет — проходной двор! Точно надо что-то делать с этими чарами, толку от них, как показывает практика, никакого.
Первый гость, кажется, быстро сообразил, что украдкой среди ночи явилась не хозяйка кабинета и не кто-то еще, имеющий право здесь и сейчас находиться. А может быть, и вовсе опознал второго, потому что спустя пару мгновений все же вспыхнул свет.
— И что ты тут делаешь? — прозвучал спокойный голос Зарка. Я сделала вывод, что первым был именно он: слишком невозмутимо держался для того, кто был уверен, что один в кабинете.
— Могу спросить то же самое! — огрызнулась Сверта.
А я, щурясь, с интересом взглянула на происходящее через специально для этого оставленную щелку между занавесками. Мне кажется или они действительно не очень-то удивились такому столкновению?