Жили-были детективы

Дрожа от страха, Сабрина шагнула вперед:

– Нет, это правда. Это я. Я убила великана. Это вышло случайно. Я не хотела. Я дралась с Джеком, и ваш брат пострадал случайно. Простите меня.

– Видите, видите! – закричал Джек. – Это все она!

Великан нагнулся и схватил Джека огромной грязной пятерней.

– Ты все это начал, британец. Ты заплатишь за свои преступления! – вскричал он.

Бабушка Рельда шагнула вперед.

– Что вы собираетесь с ним делать? – спросила она.

– Перемелем ему кости и испечем из муки хлеб, – заухал великан. – Или повыдергаем руки и ноги по одной, да послушаем, как он запоет.

– Ну нет, – решительно возразила бабушка. – Отведите его к вашей королеве. Пусть она решает, что с ним делать.

– Кто ты такая, чтобы приказывать нам? – нахмурился великан.

– Я Рельда Гримм, – сказала бабушка. – Не верите – ступайте к вашей королеве, уж она-то меня знает.

Великаны принялись переговариваться низкими рокочущими голосами. Наконец вожак почтительно склонил голову.

– Помоги мне, Рельда! – закричал Джек. – Не отдавай меня!

Бабушка Рельда опустила взгляд.

– Я не могу лишить их права вершить правосудие. Надеюсь лишь, что они обойдутся с тобой милосерднее, чем ты с ними.

Осознав всю тщету своей мольбы, Джек умолк. Потом он рассмеялся, и в смехе его звучало безумие.

– Думаешь, я один все это провернул? – бесшабашно вскричал он. – Как по-твоему, откуда я взял первый волшебный боб? «Алая Рука» уже близко! Ваши дни сочтены! Мастер забрал Генри и Веронику, а потом и вас заберет!

Не обращая внимания на его крики, великаны побрели к бобовым стеблям. Несколько гигантов наклонились и бережно подняли тело своего покойного собрата. Взвалив его себе на плечи, они полезли в небо.

– Бабушка, не пускай их! Джек знает, где мама с папой! – взмолилась Сабрина.

Бабушка покачала головой:

– Поздно, детка.

Великаны растаяли в холодном ночном воздухе, и в тот же миг на поляну с воем и сверканием мигалок выскочили три полицейских автомобиля. В небе над ними неслись Глинда в серебристом пузыре и фрау Пфефферкюхенхаус на метле. Они ударили огнем, и бобовые стебли вспыхнули.

Беконнори, Свинли и Хрякс выскочили из автомобилей и бросились к Гриммам.

– Рад, что ты цела, Рельда, – сказал шериф.

– Благодарю вас, шериф, – ответила бабушка. – Последние дни и впрямь были не из легких.

– У вас толковые внучки, – сообщил Беконнори, улыбнувшись Сабрине с Дафной. – Даже, пожалуй, слишком толковые. Объяснений не слушают, без штанов меня оставили, ну да они же Гриммы, так что я уж и не удивляюсь.

Он протянул руку, и Сабрина пожала ее. Дафна последовала примеру сестры.

– И запомните на будущее: мы – за хороших, – наставительно сказал Беконнори. – Так, прошу прощения, мне нужно конфисковать кое-какие улики.

Проходя мимо мистера Каниса, шериф кивнул ему.

– Волк, – с непонятным уважением в голосе сказал Беконнори.

– Поросенок, – в тон ему произнес Канис.

– Рельда, твои внучки не уступают тебе в настырности, – сообщил, выходя на поляну, Принс, убрал в карман телефон и потер шишку на голове. – Впрочем, они помогли нам покончить с Джековыми замыслами.

– Ах, ваше высочество, – радостно прочирикала Рельда, – неужели вы хотите сказать, что семейство Гримм все-таки сумело принести пользу горожанам?

– Еще чего, – проворчал Принс, повернулся к девочкам и смерил их тяжелым взглядом: – Не забывайте, что я вам сказал насчет завтрашнего дня.

Он развернулся и пошел прямиком к шерифу.

Дафна и Сабрина обняли бабушку с двух сторон и залились счастливыми слезами. В ответ бабушка покрыла их тысячью поцелуев.

– Как вы себя чувствуете, lieblings? – спросила она наконец.


На сей раз Сабрина не стала отстраняться от старушки. На сей раз девочка прижалась к ней как к самому родному человеку.

– У нас все хорошо, – сказала Сабрина, стараясь больше не давать воли слезам.

– Из-за нас тебя чуть не убили, – сказала Дафна. – Прости нас! Мы, наверное, плохие детективы.

– Не выдумывай! – рассмеялась бабушка Рельда и повела их к машине. – Вы спасли нас с мистером Канисом и сумели предотвратить страшную катастрофу. Я считаю, что вы – первоклассные детективы. Это нужно отпраздновать. Чего бы вам хотелось?

Сабрина откинулась на спинку сиденья.

– Мне ужасно хочется избавиться от этой одежды, – сказала она и поглядела на цепляющуюся за ветку обезьянку у себя на толстовке.

И на подпись, которая гласила: «НЕ СДАВАЙСЯ!»



На следующее утро девочек разбудил Элвис, которому приспичило облизать щеки любимым хозяйкам. К счастью, Джек не сумел серьезно ранить пса. Бока у Элвиса были исцарапаны, а на животе красовалась специальная попонка, которую ветеринар велел носить, покуда не придет пора снимать швы. На шею псу нацепили большой пластиковый воротник конусом – чтобы не лизал рану, – и этим воротником пес то и дело сшибал на пол все подряд. По-настоящему пострадала лишь его гордость. Пришлось Дафне извиняться перед псом за невнимательное отношение к его подсказкам и обещать, что в будущем к нему всегда станут прислушиваться.

Бабушка ждала девочек в столовой, за столом, уставленным новой порцией ее невероятных кушаний. На сей раз они угощались голубой яичницей, мелкими орешками оранжевого цвета, жареной картошкой в ярко-зеленой подливке и нарезанными на дольки помидорами. Мистер Канис за завтраком отсутствовал.

– А мистер Канис здоров? – спросила Дафна.

– Не очень, но скоро поправится, – ответила бабушка. – Он будет рад узнать, что ты о нем спрашивала.

– А где Пак? – спросила Сабрина, не столько беспокоясь о мальчишке, сколько опасаясь, что он выскочит из-за угла в самый неподходящий момент.

Бабушка улыбнулась:

– Скоро будет.

После завтрака Гриммы отправилась в магазин. Бабушка накупила внучкам ворох одежды, а себе подыскала новую шляпку с подсолнухом. Сабрина заикнулась было о том, чтобы сжечь оранжевые толстовки и ярко-голубые штаны в сердечках, но Дафна закричала, что не даст.

– Это мистер Канис выбирал, очень старался, – объяснила бабушка. – Правда, он цвета не различает, но тут уж ничего не попишешь.

Дома девочек ждали подарки от бабушки. Когда упаковка была развернута, в руках у Сабрины с Дафной оказались новенькие тетради в кожаных переплетах, точь-в-точь как те дневники, в которых писали об увиденном многие поколения Гриммов. Тисненные золотом буквы на переплете складывались в слова «Отчеты о сказочных делах», а ниже стояли имена сестер. Открыв свой дневник, Сабрина увидела сотни пустых страниц.

– Твой отец и поколения его предков вели дневники, дабы вооружить знанием своих потомков. Теперь это ваша обязанность, – сказала бабушка. – Мы – Гриммы, и это наша работа.

Остаток дня девочки корпели над дневниками. Они дотошно вспоминали каждую мелочь, изводили друг друга расспросами, а когда наконец закончили, Сабрина вложила в свой дневник фотографию родителей. Сбежав по лестнице, девочки поставили новые тома рядом с отцовским дневником.

– Девочки, пойдемте, я вам кое-что покажу, – позвала бабушка.

Вслед за бабушкой сестры поднялись по лестнице и вошли в комнату Зеркала. За стеклом маячило знакомое лицо. Когда бабушка с внучками подошли ближе, Зеркало улыбнулось.

– Добрый день, Рельда, – сказало Зеркало.

– Добрый день. Надеюсь, тебе получше, – ответила бабушка.

– Много лучше. Синяки уже почти не болят, – ответило Зеркало.

– Вот и славно, – согласилась старуха, повернулась к девочкам и взяла их за руки. – Хотите увидеть маму с папой?

Сердце Сабрины чуть не выпрыгнуло из груди.

– Да!

Бабушка вновь поглядела на зеркало.

– Зеркало, зеркало, страхи развей, – произнесла она вслух, – покажи, где родители этих детей.

Зеркало подернулось туманом, сквозь который медленно проступили две фигуры. Когда туман развеялся, Сабрина увидела своих родителей. Генри и Вероника неподвижно лежали на кровати в темной комнате. Глаза их были закрыты.

– Они умерли, – не выдержала Сабрина.

– Нет, не умерли, – поправила ее бабушка Рельда. – Они спят. Я думаю, на них наложено заклятье, однако, насколько я могу судить, они живы и здоровы.

– А мы потеряли волшебный башмачок! – заплакала Дафна. – Взяли бы сейчас и перенеслись к маме и папе, и спасли бы их!

Кровь хлынула в лицо Сабрине. Как же это она не сумела отбить башмачок!

– Liebling, неужели ты и вправду думаешь, что я не испробовала и башмачки, и все прочее, что хранится в зеркале? – вздохнула бабушка Рельда. – Эта «Алая Рука», кто бы за ней ни стоял, использует сильную магию и не пускает меня к вашим родителям. Но мы не сдадимся. Мы найдем их. Обещаю.

Девочки крепко обняли бабушку Рельду с двух сторон. И Сабрина, и Дафна плакали, и радость, вызванная известием о родителях, смешивалась в этих слезах с печалью о том, что разлука кончится не скоро.

Во входную дверь постучали. Бабушка достала из сумочки платок, вытерла девочкам глаза, привела себя в порядок и сунула платок обратно в сумочку.