Жена Тони

Агент слегка улыбнулся.

– Мы поработаем над этим.

– Я Генри Райш, – представился самый молодой из семерых. – Возглавляю команду, представляющую ваши интересы в нашем агентстве.

Лощеный Генри выглядел так, как будто только что окончил колледж. У него была широкая улыбка и лукавые карие глаза.

– Вы возглавляете мою команду? Я даже не знал, что у меня есть команда.

– Теперь есть, и мы надеемся, что вы останетесь довольны планом, который мы для вас составили. Вашим основным представителем по-прежнему останется мисс Боумэн, но мы тоже хотели бы предложить на ваше рассмотрение кое-какие идеи.

Ли кивнула.

– Мы считаем, что можно расширить границы вашего таланта, – продолжал Генри. – Вы великолепный певец с колоссальным гастрольным опытом, но нам хотелось бы, чтобы вы повысили ставки и проехали с большим турне по Южной Америке, некоторым регионам Европы и крупнейшим городам США. Хорошо бы завершить это турне в Голливуде, поскольку мы полагаем, что у вас есть будущее в кинематографе.

– Правда? – удивился Тони.

– Несомненно, сэр. В наши дни музыкальные фильмы – основной источник барышей главных киностудий. Им требуются известные певцы, записавшие пластинки с шлягерами. То есть вы, – заверил его Генри.

– А еще ты фотогеничный, – добавила Ли.

– И сколько примерно продлится это турне? – спросил Тони.

– Если делать все как следует, то по нашим подсчетам оно может занять года три.

Тони откинулся на стуле, не скрывая удивления.

– Звучит устрашающе, но дело вот в чем, – ответил Генри. – Концерты подпитывают продажи пластинок. Если мы укрепим базу ваших поклонников в Аргентине, Перу, Венесуэле, всей Южной Америке – выступать будете в больших залах при шикарных гостиницах – и организуем запись пластинки на испанском, вы взлетите в первые пять процентов международных продаж, рядом с ведущими исполнителями. А успех в Южной Америке улучшит продажи в Европе – и так далее. Когда вы вернетесь домой, мы устроим вам роль в кино, поклонники обеспечат успех фильма, и для вас откроются небывалые новые перспективы.

Тони зажег сигарету.

– А какие ожидаются сборы?

– Оплата будет по высшему разряду, все расходы покрываются, жилье категории люкс – все как положено. Место в рейтинге «Биллборда» очень ценится за границей. А чем дальше даты, на которые мы можем запланировать концерты, чем продолжительнее турне, тем все сложится успешнее. И тем больше вы заработаете.

– Мне это нравится.

Генри посмотрел на Ли.

– Наша команда беспокоилась, что вы, возможно, предпочтете остаться в Нью-Йорке, – проговорил он.

– Нью-Йорк никуда не денется, – сказал Тони. – Я всегда могу вернуться домой. Можете начинать планировать турне, Генри.

Ли удивилась.

Тони откинулся на спинку стула и закурил очередную сигарету. Он расквитался с Чичи, приняв самостоятельное решение и не посоветовавшись с ней, но в ту минуту он думал не об этом. Его невероятно окрылило известие, что его ждут на другом континенте с раскрытыми объятиями.



Сидя на ступеньках заднего крыльца своего дома в Си-Айл-Сити, Чичи разбирала пачку писем, полученных от агентства Уильяма Морриса. Южноамериканское турне Тони удалось организовать очень быстро, и к марту он уже отправился в путь.

Она пролистала подшивку рецензий. Статьи были написаны по-испански, но фотографии говорили сами за себя. Одетый в сшитый на заказ смокинг Тони стоял, держа в одной руке бокал просекко, а в другой сигарету, среди сценических декораций в стиле ар-деко, окруженный сногсшибательными девицами из кордебалета. На головах у танцовщиц красовались страусовые перья, а вот ниже шеи на них было надето куда меньше. Если честно, их костюмы вообще мало что прикрывали.

Зазвонил телефон, и Чичи прошла на кухню.

– Спасибо за вырезки, Ли. Я особенно оценила ту, где Тони позирует с цирковыми лошадками.

– Ты насчет Рио? Да там просто карнавал или что-то в этом роде. Не обращай внимания.

– Сомневаюсь, что мой муж способен последовать твоему совету.

– Не беспокойся о нем. Где он еще найдет такую чудесную девушку, как ты?

– Ну, на сцене «Канделоры» в Сан-Пауло ему явно предоставлен широкий выбор.

– Давай-ка подумаем о чем-то другом, ладно? – попыталась перевести разговор Ли.

– Не откажусь. Что ты можешь мне предложить?

– Есть одна новая певица, молодая, очень милая, зовут Дайанн Кэрролл. Ей нужна баллада – хочет спеть что-то совершенно душераздирающее в «Латинском квартале»[89]. И сразу же записать. В ее дебютном альбоме как раз осталось место.

– Ты обратилась к кому надо.


– Всегда так поступаю.

– Дай мне время подумать – посмотрим, что я сумею сварганить. И обещаю не упоминать своих трехлетних близняшек, которые добрались до мамочкиного кольдкрема и размазали его по стенам гостиной.

– Да, этот сюжет скорее подойдет для шуточной песни.

– Я уже и название придумала. «Мамочка наклюкалась, у мамочки нервы».

Чичи положила трубку. Малышки спали, их бабушка ушла в магазин, так что у Чичи было время поработать.

С окончания войны Тони провел на гастролях с перерывами почти три года. Его жизнь в полную силу вернулась в старое русло, а вот жизнь Чичи мало походила на ту, что была до замужества. И именно это ее так расстраивало. У нее изменилось все – от режима сна до места жительства и окружности талии. Ей бы радоваться, что она жена Тони и мать его детей, – так, по крайней мере, считало большинство окружающих. Однако Чичи чувствовала, как день за днем, капля за каплей исчезает та женщина, которой она была до встречи с Тони Армой.

Чичи порылась за стеллажом со специями и достала свой блокнот и ручку. Она открыла блокнот, перелистнула страницы с аккуратно записанными печатными буквами текстами песен, сочиненными четыре года назад, и печально вздохнула. Красивый почерк тоже куда-то делся. Став домохозяйкой, она пожертвовала даже чистописанием.

Она записала:

Люблю тебя, но я одна,

Люблю, но дети подросли.

Кто мы такие, когда дом опустел?

Кто я такая, когда в сердце дыра?

Хочешь остаться – так не уходи.

Но если уйдешь, не моя в том вина.

Мама сказала: легко не бывает,

Сплошные обиды, боль и борьба.

И книжки о том же вечно твердят.

Но хочешь остаться – так не уходи,

А если уйдешь, то сам виноват.





Выскочив из такси на углу Пятой авеню и 8-й улицы, Чичи едва не понеслась вприпрыжку. Она опаздывала. Рози и Санни надо было попасть на празднование пятилетия их кузины Нэнси в Си-Айл-Сити, но Барбара не пришла за ними вовремя, и из-за этого Чичи, в свою очередь, упустила свой поезд в Нью-Йорк.

Чичи сердилась еще и потому, что надеялась утром сделать прическу в парикмахерской, но на это уже не оставалось времени – почему-то с некоторых пор времени не оставалось ни на что, – так что ей пришлось самой поспешно уложить волосы. Но она не позволила им толком высохнуть, и во влажном уличном воздухе ее густые локоны совсем потеряли форму. А ей так хотелось показаться на глаза Тони красивой. В итоге она плюнула и завязала волосы в конский хвост.

Чичи пробралась в студию звукозаписи «Декка» на Восточной 8-й улице в Гринвич-Виллидж. За стеклянной перегородкой Тони исполнял «Бонус, бонус» – это была новая песня, которую она написала специально для него.

Аккомпанировавший ему небольшой джазовый оркестр вовсю втянулся в ритм свинга. Она опустила голову, вслушиваясь, пока музыканты играли припев. Звукоинженер велел Тони спеть все сначала. Тони обернулся, когда закончил, и увидел Чичи в контрольной комнате.

Он поманил ее к себе и поцеловал в щеку.

– Ну как тебе? – спросил он.

– Мне кажется, припев можно оживить. Привет, ребята! – поздоровалась она с музыкантами. – Давайте так: когда доходите до первого «Бонус, бонус», Тони поет соло, а на повторе вступаете вы. Гармонизируйте, если получается. Если нет, не гармонизируйте – просто придайте песне энергичный, веселый заряд.

Тони посмотрел на ансамбль:

– Давайте попробуем.

Чичи заняла свое место в контрольной комнате.

– А ты, похоже, знаешь, о чем говоришь, сестренка, – одобрительно сказал звукоинженер, поглаживая свою козлиную бородку.

– Еще бы. Ведь это я ее написала.

Тони спел всю песню. Когда дело дошло до припева, они с оркестром выполнили указания Чичи. Чичи снова склонила голову, вслушиваясь.

– Получается, – заключила она.

– Заходи в любое время, – сказал звукоинженер. – Может, есть еще идеи?

– Этой песне требуется рев саксофона. Здешний кларнет недотягивает, он просто теряется.

– Вито и на саксофоне умеет.