Железо и серебро

Через толщу земли было видно, как склоняется над саженцем золотокосая женщина, как текут её рукава, как ладони обнимают побег, как он растёт, а корни становятся глубже, и как тонкая юная рябина зацветает белым, несмотря на февраль.

Анна пришла в себя от того, что её тормошил Дэйв. Нож валялся в грязи, с неба падал тяжёлый липкий снег, снежинки путались в растрёпанных волосах Дэйва, похожего сейчас на любого из виденных Анной сидов больше, чем на человека.

— Они похоронили её, — прошептала она. — Похоронили и вырастили на могиле рябину. И всё кончилось. Дэйв помог ей встать на ноги, обхватил за дрожащие плечи.

— Не кончилось, — сказал он устало.

Потом они сидели в машине, Анна куталась в пальто, пытаясь согреться, Дэйв говорил:

— Ива пророчила, что я стану убийцей, а мои руки — красными от крови. Она не хотела, чтобы так случилось. Она устала от своих пророчеств и от смертей в них. Она забрала меня отсюда, а когда мать пришла за мной — уговорила её попробовать обмануть судьбу. Сама видишь, что у них получилось.

Он попробовал улыбнуться, вышло горько и как-то обречённо. — Я не хотел её убивать.

— Я знаю, — Анна сама удивилась, как жёстко это прозвучало.

— Она запретила мне переходить через Границу. А я… Мне всегда хотелось сюда. Дышать, ходить по улицам, строить лодки, ставить на них паруса, разговаривать с людьми, жить настоящей жизнью. Может, если бы меня забрали в большой сид, всё было бы не так, но Ива всегда жила уединённо, одинокая среди своих видений.

Лицо Дэйва сделалось задумчивым. Сейчас Анна отчётливо видела в нём и различие с теми парнями, которые приходили за мёртвой баньши. Было в Дэйве что-то похожее на неправильно сросшийся перелом. Вроде и цело, но не так, как должно быть.

Ничего удивительного для человека, который большую часть жизни прожил с полубезумной провидицей.

— Я знаю, что ты не хотел убивать её. Нож был у неё в руке. Ты перехватил её за запястье, должно быть, когда она пыталась ударить тебя. Не знаю, что случилось потом.

— Потом она просто посмотрела на меня, и я стал убийцей. Не помню, как это вышло. Может быть, она заставила меня ударить. Или я не удержался. Я понял, что убил её, уже когда стоял над ней, а на моих руках была кровь. Наверное, она решила, что мёртвой ей будет проще закончить начатое, чем живой. Она была очень зла, когда узнала, что я нарушил её запрет и приходил сюда. Кажется, это пророчество никак не отпускало её. Это страшно.

— Она ушла. Они посадили над ней рябину, чтобы она не возвращалась, те, кто забрал тело отсюда, — сказала Анна. И неожиданно осеклась, вспомнив: — Они сказали, что если убийцу не найдёт полиция, его найдёт их правосудие.

С какой-то отчаянной остротой Анна Греймур почувствовала, как рассыпается, словно высохшая зимняя трава, у неё в руках кое-как собранный на живую нитку мирок, в котором было место ромашкам посреди зимы, и обещанию чуда, и смыслу ждать чего-то холодными вечерами. Больше этого не будет.

— Перед тобой я виновен, — сказал Дэйв. — Я не должен был рассказывать Иве, что хожу через Границу к женщине. Должно быть, ей показалось справедливым решить это дело руками той, из-за которой я нарушил запрет.

— Я работала с телом в морге, — проговорила Анна и как-то отстранённо удивилась звучанию этой фразы. — Я думала, она поэтому привязалась ко мне.

Ей хотелось спросить, из-за неё ли он нарушил этот запрет, или сошла бы любая женщина с этой стороны Границы, но Анна проглотила этот вопрос раньше, чем он сорвался с языка. Вместо этого она сказала:

— Тебя ищет полиция. И эти парни из-за тумана тоже будут искать.

— Правосудие Другой стороны настигнет меня не раньше Самайна, — Дэйв медленно вздохнул. — Но оно — не полиция, его я не обману.

Какое-то время они оба молчали. Дэйв смотрел на Анну с какой-то затаённой болью, она старалась на него совсем не смотреть.

Потом глянула в упор и сказала твёрдо:

— Тебе лучше уйти. Я всё-таки работаю на копов.

Она почти ждала, что Дэйв попытается что-то сказать, но он молча вылез из машины и пошёл прочь. Анна какое-то время смотрела ему вслед, потом осторожно повернула ключ в замке зажигания. Ей ужасно, просто нестерпимо хотелось прочь отсюда, но она не была уверена, что сможет куда-то доехать.

С ближайшей автозаправочной станции Греймур позвонила шеф-инспектору О'Ши. Она была почти уверена, что тот не станет брызгать слюной, что она позволила уйти убийце, а попросту поможет ей добраться домой.





ЗАРЯ И ЗОЛОТО




1




Двое крепких парней в форме пытались скрутить и ткнуть мордой в капот патрульной машины третьего. Тот вырывался отчаянно.

— Совсем рехнулся, — сказал Анне водитель труповозки и затянулся сигаретой.

На апрельском ветру реяли ленты ограждения. На одной ноте скулила собака фермера, нашедшего тела в овраге. Неприветливо щерились на людей стены старого разрушенного дома, возвышающиеся над распадком. Из-за холмов поднималась заря, бледно-малиновая и золотая. Часы Анны показывали семь часов утра.

— Это я нашёл! — крикнул парень, бьющийся в руках у копов.

Анна его помнила. Рон Нейсмит, констебль. Первым приехал на вызов. А потом рехнулся с такой скоростью, что его напарнику пришлось вызывать подкрепление. Более подробных сведений у Греймур пока не было.

К копам подошёл О'Ши. Галстук расслаблен, во рту травинка, под глазами синяки, вид — как у детектива из малобюджетного сериала. Он скривил рот, глядя на констебля Нейсмита, потом кивнул. Нейсмита оперативно упаковали на заднее сидение. О'Ши обернулся и помахал рукой Анне. — Доброе утро, док, — сказал он, подходя. — У нас тут не скучно.


— Я заметила, — Греймур повела плечами. — Но этот бедолага пока слишком жив, что бы быть по моему профилю.

Шеф-инспектор поморщился:

— Там ещё двое, как раз подойдут. Только прошу тебя, ничего кроме трупов руками не трогай. Этот, — он кивнул в сторону машины с запертым в ней Нейсмитом, — уже потрогал.

Анна тихо чертыхнулась и пошла следом за О'Ши по жирной апрельской грязи. Он придержал над головой женщины ленту ограждения и повел её дальше, вглубь распадка.

Первый убитый лежал на спине, под затылком лужа тёмной крови, левая рука выглядит так, как будто из неё что-то вытащили, скрюченные пальцы в крови. Судя по виду убитого, лежал так он уже дня три, если не четыре.

— Второй чуть дальше по тропе, — сказал О'Ши. — Два вопроса, — Анна достала из кармана латексные перчатки, но подходить к телу пока не стала. — Где здесь феи и почему этих бедняг просто не привезли в полицейский морг?

— Если констебль приезжает на место преступления, зачем-то берёт в руки вещдок, а потом едет крышей — это феи. Еще могут быть инопланетяне, но я бы на них месте в этот дурдом не сунулся, — О'Ши потёр висок. — Хочу, чтобы ты имела представление обо всей картинке, когда начнёшь с ними работать. Вот у этого парня был при себя нож…

— Шеф-инспектор! — их с О'Ши перехватил криминалист. Из-за комбинезона и респиратора Анна не смогла разобрать, кто это, хотя голос показался ей знакомым. — Нам нужно забрать золото в лабораторию. — Я сказал — нет.

С О'Ши разом слетела вся его расслабленность. Шеф-инспектор жевал травинку и держал руки в карманах, но разворот плеч и выражение лица выдавали его предельное напряжение.

— Никакого золота, пока я не дам добро. — Потом добавил для Анны: — Мне только сбесившегося отдела криминалистики не хватает.

— Золота? — осторожно переспросила Греймур. — Пошли. Руками ничего трогать.

Шагах, наверное, в десяти от окровавленного камня из ямы торчала лопата. Рядом, среди комьев выбранной земли тускло поблескивал какой-то предмет.

Анна присела на корточки, чтобы разглядеть его лучше. Золотистая металлическая пластинка, земля налипла на чеканный узор. На свету она неожиданно сверкнула почти нестерпимо ярко, и у Анны даже ладони зачесались от желания взять вещицу.

Она резко встала на ноги.

— Кажется, я понимаю.

— Поэтому я предпочитаю работать с тобой, а не с Салливаном, — О'Ши пожал плечами. — Тут в яме ещё есть.

Крышка ларя была разбита. Насколько Греймур могла судить — ударом лопаты. Старое дерево, испорченное сыростью и насекомыми, поддалось без усилий. Под крышкой тоже недвусмысленно блестело.

— Кладоискатели хреновы, мэм, — сказал полицейский в форме, очевидно, охраняющий яму от нашествия в неё криминалистов.

— Два трупа, — хмуро проговорила Анна, — и нетронутая куча предположительного золота. Где второй?

— Не очень далеко отсюда. Должно быть, попытался уйти и уволочь с собой добычу.

О'Ши повёл Греймур дальше, по каменистой тропке, вдоль которой жёлтые полицейские маркеры отмечали на земле тёмные пятна.

У тела второго мужчины обнаружилась Труди Ноймар. Она небрежно отсалютовала Анне, потом протянула О'Ши документы убитого. Шеф-инспектор подхватил их через перчатку, глянул мельком, вздохнул:

— Пахнет гаже, чем кажется на первый взгляд. Оба этих парня проходили у нас по делу о жертвоприношениях, — он выделил голосом слово "жертвоприношениях", чтобы не оставить сомнений, о каких именно жертвоприношениях идёт речь. — Один отделался пятью месяцами исправительных работ, второй прошел как свидетель, но не потому что они были чистыми. А теперь у меня на руках два трупа. И гора золота. Что думаешь, док?

— Пока ничего, — Анна, чуть прищурившись, рассматривала мужчину, скрючившегося на дорожке в луже собственной крови. Его рубашка была пропорота на спине, потемнела и прилипла к телу. Потом спросила: — Что это за свёрток к него в руках?

— Безделушки из ящика, — Труди пожала плечами. — Собственно, я как раз хотела спросить. Что с ним делать, если нельзя трогать золото?

О'Ши почесал затылок, потом сказал решительно: — Нет, в город я это дерьмо не повезу. Криминалисты здесь закончили? — Вроде да, — детектив Ноймар неуверенно переступила с ноги на ногу. О'Ши вздохнул и начал натягивать перчатки. Сказал Анне через плечо:

— Не знаю, почему я еще не сбежал из этого отдела.

— Премии, бонусы, карьерный рост, — Труди хохотнула. Кажется, ей было здесь не по себе.

Рассвет разгорался над холмами как пожарище. Пахло землёй, обещанием трав и старой кровью. Повезло, что начало апреля было прохладное, иначе пахло бы гораздо хуже. Анна молча смотрела, как О'Ши потянул из рук мертвеца его свёрток.

Наверное, ей тоже должно было быть тревожно, но почему-то не было. Хотя бояться фей, их проклятий и их колдовства ей точно было с чего. Анна на своей шкуре знала, на что способно это колдовство.

Вместо того чтобы бояться, Греймур наклонилась и помогла высвободить из хватки мертвеца его собственную куртку, скрученную наподобие и обвязанную рукавами для надёжности.

— Я не хочу забирать это дерьмо себе, — пробормотал О'Ши. — Я просто хочу его вытащить. На кой чёрт оно мне сдалось, это ваше долбанное золото, мне заплату повысили, а с этой дрянью поседеть можно, пока его обналичишь.

Труди Ноймар за его спиной подавилась ещё одним смешком.

— Тяжёлый, сволочь, — выдохнул О'Ши, распрямляясь.

Он сделал несколько шагов, и выронил свёрток с золотом на землю. От удара полы куртки разошлись, блестящие вещицы раскатились в стороны. Шеф-инспектор смотрел на них несколько мгновений, потом ботинком пододвинул к остальным пластинку, откатившуюся на тропу, и сказал ничего не выражающим голосом:

— Нужно выставить оцепление, пока я не придумаю, что делать с этом дерьмом. Все, док, они оба твои.

— Тогда я скажу, чтобы их забирали, — Анна вздохнула. В небе рдело пожарище, с холмов дул ветер, золото на свету сияло. Греймур только понадеялась, что у О'Ши есть под рукой надёжные парни, которые смогут удержаться от соблазна подержать в руках настоящие сокровища.