Железный рыцарь

Отступив, я посмотрел на компаньонов, которые тоже обнаружили в зеркалах новые отражения. Рядом со мной Ариэлла уставилась на себя в ужасе, бледную и статную, в элегантном царском наряде. Худощавыми руками она ухватилась за скипетр. Но в глазах на безразличном лице застыли лишь пустота и жестокость. В отличие короны на Неблагом Короле на ее голове сверкала диадема. Королева Зимы смотрела с холодностью и равнодушием, пока Ариэлла, встрепенувшись, не отвернулась.

– Принц, – пробормотал Пак, подошел ко мне и встал спиной к зеркалу, лицом к моему плечу. Его голос, хоть и легкомысленный, странно дрожал. – Ты видишь то же, что и я, или это мерещится только мне?

Я глянул на Пака в зеркале и с трудом подавил резко возникшее желание оттолкнуть его и достать меч. Голова Пака выглядывала из-за моего плеча, его губы растягивались в порочной ухмылке, практически животной, а зубы сверкали в огнях от свечей. Глаза его были радостно сощурены, но от подобной безумной радости по телу бежали мурашки. Обладатель такой безумной радости находил смешным утопление котят или отравление замка. Передо мной стоял шут, чьи проделки стали смертельными. Любитель подсунуть в наволочку гадюк, свести волков с овцами и выбросить все светлое с обрыва. В этом голом выше торса, босом и диком Робине Плутишке я узнавал версию Пака, которую подмечал, когда тот по-настоящему злился или стремился отомстить. Версию Робина Плутишки, вызывавшую у всех беспокойство. Ведь все понимали, что он вполне может стать вот таким.

– Тоже это видишь, а? – спросил Пак, не дождавшись от меня мгновенного ответа. Я отрывисто кивнул. – Что ж, твое отражение тоже не воодушевляет, ледяной царевич. Вообще-то, довольно странно видеть нас вот такими, потому что создается впечатление, что ты действительно жаждешь отсечь мне голову.

Я оттолкнул его, и наши отражения повторили за нами.

– Не обращайте на них внимания, – сказал я, направившись к Ариэлле. – Они лишь отражения тех, кем мы можем стать. Они ничего не значат.

– Ошибаешься. – К нам подошел Грималкин и уселся перед зеркалом, обхватив лапы хвостом. Он лениво рассматривал меня золотистыми глазами. – Это не те, кем вы можете стать, Принц. Это уже – вы. У вас внутри живут эти отражения. Просто вы предпочитаете их подавлять. К примеру, возьмем пса. – Выплывший Волк вальяжно передвигался, а шерсть на его загривке стояла дыбом. Ариэлла резко вдохнула и прижалась ко мне, а Пак выругался себе под нос.

Отражение Волка поражало своими размерами, оно занимало три мостившихся рядом зеркала: исполинское, пыхтящее чудовище с пылающими глазами и бешеным оскалом. Оно сверлило нас голодным взглядом, лишенным осмысленности, и красным языком водило по острым клыкам.

– Чудовище, – резюмировал Грималкин спокойно, пока настоящий Волк злобно скалился. – Истинное чудовище, дикое по своей природе. Никакого интеллекта, связных мыслей, морали, лишь животные инстинкты и желание убивать. Вот что вам показывают отражения – вас в незамутненном виде. Даже не смейте думать, что они ничего не значат. Вы таким образом лишь введете себя в заблуждение. – Он поднялся на лапы и дернул усами. – А теперь поторопитесь. У нас нет времени прохлаждаться и бездействовать. Если зеркала вас расстраивают, логично не смотреть в них.

Идем.

Он замахал хвостом и поскакал дальше по коридору, во тьму. Пока он бежал, ни разу не обернувшись, я заметил, что отражение кайт ши ничем не отличалось от настоящего Грималкина. И отчего-то не удивился.

Мы мчались за котом, и я решил еще раз покоситься на свое отражение, но впал в шоковое состояние. Оно исчезло, как и отражения остальных. Свечи, мерцавшие огнем, оставались на прежних местах, тянувшись в бесконечность, но наши копии испарились.

– Быстрее! – послышался зычный голос Грималкина, разносившийся по тьме. – Время истекает!

Мы мгновенно рванули и бросились мимо сотен пугающе пустых зеркал, шаги эхом отскакивали от стен узкого коридора. Вокруг нас переливались тысячи оранжевых языков пламени, плясавших в стеклянных обиталищах помещения. Но кроме них и стен напротив в зеркалах не отражалось ничего. Словно нас даже не было.

Мы добрались до перекрестка, еще один коридор вел в противоположную сторону, хотя тоже устремлялся в бескрайнюю тьму. Посередине сидел Грималкин, спокойно вылизывавший переднюю лапу. Он удивленно моргнул, когда мы остановились, и встретил нас ошеломленным выражением лица.

– Да?

– В каком это смысле «да»? – возмутился Пак. – Твой кошачий мозг наконец не выдержал напряжения? Ты сам велел торопиться, а теперь восседаешь как ни в чем не бывало. В чем дело?

– Выход чуть дальше. – Грималкин зевнул, обернул хвост вокруг лап и загадочно улыбнулся. – Но сомневаюсь, что вы его найдете. Забавно, как свободно вы рассуждаете об интеллекте, хотя сами не можете отличить реальность от фантазии.

– Чего? – Пак выглядел сбитым с толку, но Волк зарычал, отчего волоски у меня на затылке встали дыбом. Я вытащил меч и стал оглядываться в поиске скрытых атак.

Из отражения мне, скрестив руки, дьявольски улыбался Робин Плутишка. Я бросил быстрый взгляд на Пака и увидел, как тот пятится и достает свои клинки. Его двойник больше не повторял его движения. Отражение весело помахало…

…и вышло из зеркала.

– Куда это ты собрался? – Плут ухмылялся и, направившись к настоящему Паку, наставил на него собственное оружие. – Веселье только начинается.

Позади меня возникло движение. Я развернулся и тут же отскочил в сторону – из рамы вынырнула огромная голова Волка, ринувшись ко мне. Я ощутил его горячее дыхание и услышал, как челюсти щелкнули всего в нескольких сантиметрах от моей головы. Попятившись, я схватился за меч, а чудовищное создание с горящими глазами медленно выбиралось из зеркала в коридор, слюна с его острых зубов свисала лентами. От его воя задрожали зеркала, он уже пригнулся, приготовившись нападать, как со спины на него напрыгнул настоящий Волк.

Я убрался в сторону, и два гигантских волка пронеслись мимо, впиваясь когтями, вгрызаясь друг в друга, исчезнув в соседнем коридоре. Воздух наполнил запах крови, к хаотичному гомону добавился рев. Повернувшись, я заметил, что Пак сражался со своим близнецом, но вдруг из зеркала за его спиной выступил еще один Робин Плутишка и занес кинжал над Паком.

Воздух рассекла стрела, поразившая второго фальшивого Пака в грудь, и он взорвался вихрем листьев. Ариэлла с угрюмым выражением лица решительно подняла лук снова, но тут из стеклянной поверхности за ее плечами скользнула бледная высокая фигура. Я завопил и кинулся к ней, но фальшивая Ариэлла занесла скипетр и обрушила его на затылок своего близнеца. Ариэлла рухнула на пол, а двойник нависал над ней со злобной ухмылкой.

С отчаянным ревом я подлетел к фальшивой Ариэлле, но Железная Королева уставилась на меня мертвыми, холодными глазами и затем спокойно ушло обратно в зеркало. Я сделал выпад, пытаясь пронзить ее удаляющуюся фигуру, но лезвие просто застряло в стекле, раскрошив его на мелкие кусочки. Осколки со взрывом вырвались из рамы и, сверкая в огнях, разлетелись вокруг, укрыв стеклянной крошкой пол.

– Любовь моя. – Фальшивая Ариэлла появилась в другой раме, она сверлила меня пустым взглядом. Я снова рубанул и разбил еще одно зеркало, но она лишь перенеслась в следующее, в устремленных на меня глазах плескалась мольба. – Почему? – завывала она, растворяясь в одном стекле и воплощаясь на стене напротив. – Почему меня было недостаточно? Почему я не смогла спасти тебя из пучины отчаяния? – Она ускользнула и исчезла из поля зрения, а я вертелся вокруг своей оси, ожидая, когда она объявится. – Я бы отдала ради тебя что угодно. Но ты не мог перестать думать о ней. О человеке! Ты позволил заменить меня человеку! – Наконец она снова возникла рядом, но на скорченном лице читалась искренняя ненависть, а глаза горели ревностью. – Так что теперь можешь умереть ради нее!

Я слишком поздно сообразил, куда она смотрит, и, развернувшись, поднял свой меч. Однако недостаточно быстро. Плечо пронзил кончик меча – из зеркала напротив выбрался другой Эш и тут же отшвырнул меня к стене.

Место ранения пронзила дичайшая боль, я едва не выронил оружие и покрепче стиснул зубы. Фальшивый Эш улыбался и погружал лезвие глубже, пригвождая меня к стене. Несмотря на агонию, я постарался собраться, перехватил меч другой рукой и нанес удар ему прямо в грудь, но он резко вытащил свой меч и отразил мой удар, словно смог его предугадать.

Мы кружили, повторяя движения друг друга. Я будто вновь смотрел в зеркало. Другой Эш улыбнулся и совершил выпад, проведя знакомую атаку, – я делал так тысячи раз. Увернувшись, я занес меч над его головой, но он уклонился едва ли не за секунду до моего движения. Мы бросились вперед и встретились в центре коридора: рубили и защищались, резали и блокировали удары, и вокруг разлетались голубые искры.

Другой Эш скользнул в сторону и махнул мечом.

– Тебе меня не победить, – произнес он, пока я парировал его выпад. Мы перемещались по коридору вперед и назад под звуки звенящих лезвий. Лицо другого Эша не выражало ничего, кроме спокойствия. – Я и есть ты. Я знаю все твои секреты, все слабые места. Но, в отличие от тебя, могу так продолжать вечно.

Он вытянул руку, в его ладони вспышкой материализовалось ледяное копье, и он подался с ним вперед, нацелившись мне в грудь. Я увернулся и ответил градом кинжалов. Он ступил за зеркальное полотно, и осколки влетели в гладкую поверхность, покрыв ее паутиной мелких трещин.

Я постоял пару секунд, ожидая его появления. Но когда он так и не объявился, я бросился к Ариэлле, прислонившейся к одной из стен. Пак все еще воевал со своими близнецами, и другие Паки, нападая на него по очереди, безумно ухмылялись. Где-то в тени за пределами видимости раздавался рык и вой Волков, заглушавших даже непрекращающийся звон кинжалов. Вдруг гомон перебил разнесшийся эхом визг, пронзительный вопль, из-за которого сердце ушло в пятки. Я слишком часто охотился и прекрасною знаю, как звучит предсмертный крик.

– Ари! – закричал я, стремительно приближаясь; она подняла голову, и лицо ее исказила болезненная мука. – Не шевелись, я уже рядом.

Внезапно из одного из зеркал вылетела стая хрипло каркавших воронов, они стали пикировать прямиком мне на лицо, стараясь ранить меня своими клювами и когтями. Отшатнувшись, я укрылся одной рукой, а другой занес меч, силясь разрубить их в воздухе. На меня полилась кровь и посыпались части тел птиц, но последняя отпрянула и превратилась в знакомую усмехавшуюся фигуру, высившуюся в вихре перьев.

– Куда собрался, ледяной царевич? – Другой Пак улыбался и уворачивался, пока я пытался его заколоть. – Уходить пока рано, только-только стало интересно.


– Прочь с дороги, Плутишка, – пригрозил ему я, но двойник лишь захохотал.

– Моя другая половина сейчас немного занята, поэтому я решил поздороваться сам. Ла-ла-ла-ли-ля, – пропел он, доставая свои кинжалы, – какой же настоящий я? – Он одарил меня дьявольской ухмылкой и мастерски провернул оружие. – У тебя будет лишь один шанс, чтобы проверить, принц.

– Эй, ледышка! – крикнул настоящий Пак, все еще сражающийся с двумя двойниками. – Хватит забавляться с моим злым близнецом – у тебя есть свой!

Раздраженный, я бросил взгляд на Ариэллу поверх плеча Пака, загораживавшего мне дорогу, и кровь в венах застыла. Железная Королева, другая Ариэлла, сидела на теле своего двойника, расставив колени в стороны, и злобно скалилась, рукой придавливая горло Ариэллы к полу. Ари слабо сопротивлялась, но ее близнец и не думала о пощаде. Очень медленно дублер занесла тонкий нож с зазубринами над головой настоящей Ариэллы, спиральное лезвие сверкнуло в красном свете свечей, а глаза воинственной Железной Королевы налились ненавистью.

– Нет! – закричал я и попытался обойти другого Пака. Он встал у меня на пути и, ухмыляясь, вознамерился пырнуть кинжалом. С яростным ревом я схватил его за запястье, перебросил через себя и вонзил свой меч ему в грудь. Он изменился в лице, затем взорвался и рассыпался накрывшим меня листопадом. Ни разу не обернувшись, я помчался к Железной Королеве, понимая, что уже слишком поздно.

По коридору за ее спиной разнесся очередной рык, злобный дублер подняла голову, и черты ее исказились от страха. Она слезла с Ариэллы и, сделав широкий прыжок, скользнула обратно в зеркало, чудом не угодив в гигантскую пасть напавшего на нее из тьмы Волка. Пыхтя, Волк, наш Волк, встретился со мной взглядом – вся его морда была испачкана в свежей и засохшей крови – и рьяно встряхнулся.

– Ари… – выдохнул я, подлетев к ней и встав рядом на одно колено. Взял ее за запястье и помог занять полусидячее положение, Волк же нависал над нами и хрипел. – Ты в порядке? Сможешь встать?

– Может, через минуту. – Ариэлла вздрогнула, едва держа голову прямо. – Если коридор соизволит перестать вращаться. – Заметив мою обеспокоенность, она выдавила слабую улыбку. – Не волнуйся за меня, Эш. Думаю, я пока посижу и постреляю в любого, кто подойдет ближе чем на двадцать метров. Иди помоги Паку. Я справлюсь.

Я неохотно кивнул и посмотрел на Волка.

– Что насчет тебя? Где другой Волк?

Наш волк обнажил свои клыки.

– Меня не одолеет какая-то бледная пародия, – фыркнул он. Однако он с осторожностью ступал на переднюю левую лапу, а на взлохмаченной шерсти виднелись кровавые полосы. Уставившись вдаль, он прищурился, заметив сцену за моей спиной. – По-моему, Плутишек слишком много. – Он выпустил воздух из ноздрей и оскалился. – Мне начать отгрызать им головы?

– Нет. – Я положил руку ему на плечо, желая остановить. – Ты ранен. Жди здесь и охраняй Ариэллу. Проследи, чтобы с ней ничего не случилось. И не смей от нее отходить, что бы со мной ни происходило, понял?

Волк зарычал, но кивнул. Я взглянул через плечо на Пака; он по-прежнему резвился со своими близнецами.

– Берегись ее отражения, – напутствовал я, постепенно отдаляясь от Волка. – Оно все еще где-то здесь.

– Как и твое, – ответил Волк. – Вообще-то, я бы сказал, он ждет тебя.

Я поднял глаза. Другой Эш находился за стеклом зеркала в нескольких метрах от меня и невозмутимо смотрел мне прямо в глаза. Поддразнивая, он салютовал и, переплывая из одного зеркала в другое, скрылся за углом в соседнем коридоре.

Выпрямившись, я покрепче ухватился за меч.

– Позаботься о ней, – велел я, не оборачиваясь. – Я сейчас же поставлю точку.

Я спокойно дошел до места, где меня дожидался другой Эш, по пути прирезав другого Пака, бросившегося на меня из зеркала. Ему на смену пришла пара других безумных близнецов Пака, но им в грудь прилетела пара ледяных стрел, сначала одному, потому второму, и они оба растворились в вихре листьев и ветвей. За углом, вне досягаемости смертельных снарядов, встречу со мной предвкушал Эш Зимний Король, а стены и зеркала вокруг него покрылись морозной коркой.

Мое отражение воззрилось на меня практически с жалостью и держало наготове меч.

– Что ты делаешь, Эш? – спросил он холодно, рукой обводя коридор. – Что мы здесь делаем? Становимся людьми? Пытаемся заслужить душу? – Он язвительно усмехнулся и покачал головой. – Нам не полагается душа. По-твоему, с таким количеством крови на руках и смертей на совести мы сможем заслужить нечто настолько чистое, как душа? – Он прищурился, как будто смотрел в самую суть меня. – Она для нас потеряна, Эш, – донесся до меня шепот. – Нам не суждено быть вместе. Забудь. Забудь и отдайся тьме. Лишь тогда нам удастся выжить.

– Заткнись, – проревел я и бросился на него.

Он легко парировал мой удар и нанес ответный мне в лицо. Я увернулся, и мы закружили по коридору, выискивая слабости друг друга. Однако их находилось не так много. Противник знал все мои приемы, все боевые техники, и, хотя то же я мог сказать про него, довольно сильно мешало то, что враг предугадывал все мои маневры еще до того, как те приходили мне в голову.

– Тебе меня не победить. – Другой Эш, прочитав мои мысли, безразлично и злобно улыбнулся. – И у тебя заканчивается время. Двери вот-вот закроются, а у меня имеется все время мироздания.

Отступив на полшага назад, я наткнулся на Пака, который уходил от собственных двойников.

– Ну, привет, ледышка, – поздоровался Пак, не глядя на меня. Я спиной ощущал его тяжелое дыхание. – Мне уже становится скучно. Может, поменяемся?

Я блокировал прямой удар другого Эша мне в лицо, после чего попытался полоснуть противника лезвием.

– Ты хоть что-нибудь воспринимаешь всерьез?

– Я серьезно! Пригнись!

Я послушался, и над нашими макушками пронесся кинжал, едва не задевший мое ухо. Фальшивый Плутишка неудержимо загоготал, и мое терпение лопнуло.

– Хорошо, – процедил я, взмахнув мечом по широкой дуге и вынудив другого Эша попятиться. – Тогда на три. Один… два… три!

Мы синхронно развернулись влево, сделав полукруг, и заняли места друг друга, обменявшись соперниками. Два других Пака удивленно моргнули и отскочили, когда я бросился на них. Один из них вытащил что-то из кармана и швырнул в меня, но я сражался с Паком при каждом удобном случае и прекрасно знал все его трюки. Шерстяные комки, летевшие мне в лицо, превратились в пронзительно визжащих барсуков, но я успел занести меч и разрезал их прямо в воздухе. Они рассыпались кучей веток и сосновых иголок, и я кинулся сквозь этот вихрь, нацелив меч в грудь Робина Плутишки.

Он растворился, обратившись в осенний листопад, и последний Пак с воем рванул через завесу, яростно разрезая кинжалом воздух.

– Знакомые ощущения, ледяной царевич, – выпалил другой Пак с коварной ухмылкой, пока мы парировали выпады друг друга и пытались нанести смертельный удар. – Считаешь, на этот раз у тебя не окажется кишка тонка дойти до конца?

Я ответил рассекающим движением, почти попав мечом ему по лицу, но враг успел уклониться.

– О-о, похоже, кто-то немного вышел из себя, – насмехался он, глядя на меня сверкающими глазами и наворачивая круги. – Но не думай, что я пощажу тебя из-за нашей истории. Я не такой, как моя другая половина: слабая, жалкая, ограниченная…

– Громкая, несносная, незрелая, – добавил я.