Железный рыцарь

– У тебя есть возможность обрести счастье, – продолжала Меган, и ее голубые озера глаз замерцали от непролитых слез, но она и не думала отворачиваться. – Эш, это же Ариэлла, любовь, по которой ты скучал десятилетиями. Если она на самом деле вернулась, значит, судьба вручила вам обоим еще один шанс, и я… Я не стану препятствием на твоем пути. – По ее щеке скатилась одинокая слеза; она не разрывала зрительного контакта и улыбалась мне. – У нас был лишь сон, поистине великолепный, но всего лишь сон. И нам пора очнуться. – Я набрал воздуха, чтобы возразить, только она приложила палец к моим губам, не позволяя высказаться. – Закрой глаза.

Я не желал. Я хотел задержаться в этом сне почти так же сильно, как заслужить душу, хоть и понимал, что он нереален. И все же, практически против своей воли, я ощутил, как веки потяжелели, и через мгновение ее губы коснулись моих в легчайшем поцелуе, из-за которого у меня скрутило желудок.

– Прощай, Эш, – прошептала она. – Будь счастлив.

И я проснулся.

Лежа на спине, уставился на настил из веток, между их листьев просачивались нити света размером с булавку. Где-то левее потрескивал костер, и по ветру ко мне долетал дым, вызывавший першение в горле.

– С возвращением, спящая красавица.

Голос Пака медленно проникал в мое сознание. Захрипев, я через силу заставил себя сесть и потер глаза. Моя кожа на ощупь была холодной и липкой, а тело – истощенным. В основном я чувствовал всепоглощающее опустошение, тупая боль в груди напомнила, зачем я отсекал эмоции и никого к себе не подпускал. Осознание, что любимая девушка снова меня отпустила, ранило.

Ариэллы и Волка я не обнаружил, а Пак устроился на бревне у маленького костра и над языками пламени на шпажках готовил жирные грибы, обжаривая их с каждой стороны. Грималкин расположился напротив него на плоском камне, спрятав лапы под себя и довольно мурлыча.

– А ты вовремя очнулся, ледяной царевич, – заговорил со мной Пак, не поворачивая головы. – Я надеялся, ты будешь бурчать и ругаться, а ты просто валялся как труп. Даже не болтал во сне, так что мне нечем тебя изводить. Ну разве это весело?

С трудом поднявшись на ноги, я на мгновение застыл, чтобы земля прекратила вращаться.

– Долго я был в отключке? – спросил я, направившись к огню.

– Сложно сказать. – Когда я подошел, Пак передал мне грибной шашлык. – Я не видел солнца уже вечность. Наверное, мы очень глубоко в Густолесье.

– А где остальные?

– Волчара охотится. – Пак набил рот грибами со шпажки за раз и проглотил их как будто не жуя. – Полагаю, мой скромный шашлык с белым трюфелем оказался ему не по вкусу. А ты хоть представляешь, каких усилий стоит их найти? Комок шерсти тоже воротит нос – придирчивые, неблагодарные животные.

Грималкин фыркнул, не размыкая век.

– Я не питаюсь плесенью, Плутишка, – заявил он надменно. – А если тебя так восхищают эти споры, милости прошу – пожуй еще мухоморов, они вон торчат из оленьего навоза.

– Фу, это уже мерзко.

Я проглотил грибы, даже не распробовав их: мое тело нуждалось в еде, несмотря на то что разум витал далеко отсюда.

– А где Ариэлла? – поинтересовался я, швырнув шпажку в костер.

Пак кивком указал на границы света, отброшенного огнем, где сгорбленная Ариэлла сидела на камне к нам спиной.

– Она ушла за пару минут до твоего пробуждения, – объяснил Пак мягко, наблюдая за мной с прищуром. – Я хотел пойти за ней, но она сказала, что хочет побыть одна. – Пристальный взгляд Пака стал жестче. – Что ты ей такого сказал, Эш?

Я был абсолютно опустошен, меня тянуло в стольких направлениях, что возникало ощущение, будто меня вот-вот разорвет. Я все еще не отошел от шока из-за последних слов Меган, от вспышки ревности в глазах Ариэллы, от напряжения из-за того, что я балансировал между девушкой, которой лишился, и девушкой, в которой я нуждался, но не мог обладать. И хотя Ари в мире снов, несомненно, провоцировала Меган, я не мог не обращать внимания на ее боль.

Не удостоив Пака ответом, я побрел к Ариэлле, сидевшей с опущенной головой; серебристые волосы, закрывавшие лицо, походили на мерцающую занавеску. Стоило мне оказаться ближе, как она подняла голову, но даже не посмотрела в мою сторону.

– Значит, это была она.

Я застыл. Ее голос звучал невыразительно, безэмоционально, не давая и намека на то, что она чувствовала. Не совсем понимая, как реагировать, я решил просто ответить:

– Да.

Наступила непродолжительная тишина. Когда она снова заговорила, я слышал улыбку, но только горькую, как опадающие осенние листья.

– Понимаю, почему ты так сильно ее любишь.

– Ари… – Я прикрыл глаза.

Она вскочила на ноги прежде, чем я успел добавить хотя бы слово, но по-прежнему не оборачивалась.

– Знаю. Прости, Эш. Я… – Ее голос дрогнул, и она убрала волосы назад, обращаясь скорее к себе, чем ко мне. – Не думала, что это будет настолько тяжело.

Я смотрел на нее, одетую в плясавшие тени. Как свет от костра ласкал ее серебристые волосы, как двигалось ее тело, грациозно и уверенно. И внезапно вспомнил, почему влюбился в нее много лет назад. Она была прекрасна, как в дни моей бытности юным высокомерным принцем, время никоим образом не отразилось на ее великолепии. Я задумался о том, что сказала мне Меган: судьба подарила нам второй шанс. Ариэлла вернулась в мою жизнь, и теперь я могу обрести счастье.

Смогу ли я быть счастливым с Ариэллой?

Помотав головой, я постарался избавиться от подобных мыслей до того, как они станут слишком искушающими и поселят ненужные сомнения. Ничто не имело значения, осознал я, стиснув зубы. Несмотря на мои чувства, я не могу вот так просто прервать свою миссию. Ведь я поклялся найти способ вернуться к Меган и теперь связан этим обещанием. Отрекаться от слов поздно, даже если приходится искать невозможное. Невзирая на то, что Меган меня больше не ждет, что попрощалась со мной и отпустила. Я не могу сдаться, даже сейчас.

Пусть даже умру и потяну остальных за собой.

– Наконец очнулся, да? – Волк выплыл из теней, словно материализовавшаяся частица ночи. – Я едва не сдержался, чтобы не разорвать тебе глотку во сне и не избавить тебя от страданий, юный принц. Наблюдать за тобой спящим невероятно утомительно. – Он облизал свою пасть в месте, где на шерсти виднелись красные брызги, и обнажил клыки. – Мы потратили массу времени, и я заскучал. Ты хочешь добраться до Земли Испытаний или нет?

– Хочу, – ответил я, приметив приблизившегося Пака с несколькими грибными шашлыками. – Пора выдвигаться. Куда нам отсюда идти?

Ариэлла закрыла глаза.


– Нужно сплавиться по Реке Снов, – пробормотала она, – пройти Колючие дебри, пока не дойдем до финального барьера, а там и Край Мира. За ним – Земля Испытаний.

– Послушать тебя, это так просто. – Пак вздохнул, набивая рот очередной порцией трюфелей. – Через Колючие дебри, говоришь? А потом за Край Мира? И сколько у нас на это уйдет?

– Сколько потребуется, – заявил я жестко. – Я буду двигаться вперед, пока не испущу последний вздох. Однако это не значит, что вы должны повторять за мной. – Я окинул взглядом команду, посмотрев в глаза каждому из них. – Дальше, – возвещал я, – будет только опаснее. Я не прошу вас оставаться со мной. Никто из нас не знает, что за Колючими дебрями, у Края Мира. Если желаете вернуться, сейчас самое время. Я не стану удерживать вас против воли. – Установив зрительный контакт с Ариэллой, я произнес: – При необходимости я пойду один: если вы решите, что продолжать путь со мной слишком опасно, тяжело или болезненно.

Если смогу, я спасу тебя, моя судьба. И не стану снова смотреть, как ты умираешь.

– Хм-м. Так, ледышка, подержишь секундочку, ладно? – попросил Пак, передавая мне шпажки с грибами. Нахмурившись, я их взял, и он стукнул меня по голове – не сильно, но этого хватило, чтобы я качнулся вперед. – Хватит строить из себя чертова фаталиста, – заговорил он, а я в ответ рыкнул. – Не хотел бы я идти, меня бы здесь не было. И сам знаешь, одному тебе не справиться, ледышка. Рано или поздно тебе придется довериться нам.

Я горько рассмеялся.

– Довериться, – выпалил я безразлично. – Доверие – это дорога с двусторонним движением, Плут.

– Достаточно, – заревел Волк, оскалившись. – Мы тратим время! Кто желает уйти, пускай уходит. Но что-то мне подсказывает, что все решили остаться, я не ошибаюсь? – Ему никто не возразил, и он хмыкнул. – Тогда выдвигаемся. Понятия не имею, почему двуногие обожают стоять истуканами и бесконечно болтать.

– Впервые я согласен с псиной, – раздался голос Грималкина с нависавшей над нами ветки. Он устремил на нас золотистые глаза, а Волк только зарычал, отчего его шерсть вздыбилась. Кот его проигнорировал. – Если мы хотим добраться до Колючих дебрей по Реке Снов, сначала необходимо отыскать реку, – разжевывал он, когтями впиваясь в сук. – А раз пес знает территорию лучше остальных, предлагаю ему в кои-то веки оказаться полезным и отвести нас к ней. Иначе зачем он вообще нужен.

Волк фыркнул и напряг мышцы, словно вздумал взобраться по дереву, лишь бы достать кота.

– Однажды я поймаю тебя на земле, кот, – процедил он сквозь стиснутые зубы. – И ты не почувствуешь моего присутствия, пока я не вопьюсь клыками в твою ушастую голову.

– Ты повторяешь одно и то же с тех пор, как у людей появился огонь, пес, – парировал ничуть не встревоженный Грималкин. – Но уж прости меня, если не стану ждать этого с нетерпением. – И кайт ши растворился в листьях.





Глава 10

Забытые




– Итак, мне любопытно, – заявил Пак, подстраиваясь рядом под мой шаг.

Мы следовали за Волком, продираясь через огромный лес, и своими размерами он превосходил любой другой, а я их за свою жизнь повидал немало: деревья были настолько высокими, что до веток на их макушках не дотягивался даже взгляд, а широкие стволы у основания не удалось бы обхватить и дюжине людей. В этой его части преимущественно росли светящиеся цветы и грибы: они мягко пульсировали всеми возможными оттенками. Землю укрывал плотный слой пружинистого мха, который, стоило лишь на него ступить, вспыхивал сине-зеленым сиянием, завлекавшим призрачных стрекоз, слетавшихся над продавленными стопами углублениями. Волк неустанно несся через сияющую чащу, лишь иногда останавливаясь и оборачиваясь, чтобы посмотреть на нас с осуждением, сетуя на нашу медлительность. Мы с Паком шли прямо за ним, а Ариэлла замыкала нашу колонну, двигаясь бесшумно, как тень.

Несмотря на ее заверения, что она в порядке, меня терзало беспокойство. После столкновения во сне и нашего сбивчивого, неуклюжего разговора она казалась отстраненной и нелюдимой больше, чем обычно. С каждым шагом она становилась все иллюзорнее, неосязаемее, и я испугался, что она может раствориться, как туман в пустоши. Я пытался завязать беседу, и, хотя она улыбалась, отвечала на вопросы и призывала не волноваться за нее, смотрела она как будто бы сквозь меня.

Еще у меня не получалось прогнать из головы Меган. Вот бы я объяснил ей, чем занимаюсь. Зря я молчал, зря не решился ей возразить. Может, тогда бы при воспоминании о наших прощальных словах у меня в груди не появлялась зияющая, ноющая дыра. Живет ли она дальше, забыла ли уже обо мне? В ее положении сказанное имело определенный смысл, но от мысли о том, что может быть с кем-то другим, возникало непреодолимое желание сражаться и убивать, только бы это помогло забыться. Из-за Меган и Ариэллы мне казалось, что я разрываюсь на части.

По этой причине, когда Пак застал меня врасплох, выскочив из ниоткуда с едва заметной ухмылкой, так и молившей о проблемах, я не был в настроении общаться. И подозревал, что мне не понравится его вопрос, однако ему удалось меня удивить.

– Итак, что сказала Меган, когда увидела Ариэллу?

Я покосился на него, всем видом выражая неприветливость, но он лишь усмехнулся.

– Да ладно, ледяной царевич. Я не идиот. И могу сложить два и два, чтобы сообразить, что произошло. Что она такого сказала? – Не дождавшись ответа, он вдруг потянулся, схватил меня за плечо и развернул к себе лицом. – Эй, я серьезно, принц!

Я тут же выхватил свой меч и нацелился на его голову. Однако Пак был не промах, мгновенно поднял кинжалы и блокировал мой выпад, отчего наши лезвия столкнулись, выпустив сноп искр.

Пак взглянул на меня поверх скрещенных клинков, холодно и жестко, отражая мои собственные чувства. Вокруг нас засуетились стрекозы, а между крон деревьев проступили странные просветы, бросившие луч над его лбом, создавая подобие боевой раскраски.

– Ты колеблешься, Эш, – тихо произнес Пак, его глаза сверкали, как и лес вокруг нас. – Я видел, как ты недавно смотрел на Ариэллу. Ты не знаешь, чего хочешь, твоя нерешительность тебя погубит, и ты потянешь нас за собой.

– Я дал тебе возможность уйти, – ответил я, сознательно игнорируя его обвинения. – Тебя никто не держит. Ты мог бы вернуться в Аркадию, Пак. Мог бы убраться, если бы пожелал…

– Нет. – Пак прищурился, уставившись на меня щелками с угадывавшимися зелеными радужками, и процедил сквозь зубы: – Я не собираюсь объяснять Меган, с какой стати оставил тебя одного, и распинаться, почему не знаю, что с тобой произошло. Если я вернусь, то для того, чтобы сказать, что тебя не стало, или не вернусь вообще.

– Понятно. – Я невесело улыбнулся. – Ты мечтаешь о моем провале. Если я умру, ты сможешь поддержать Меган. И на самом деле надеешься, что я не вернусь.

– Эш! Пак! – вмешалась в наше противостояние Ариэлла, подлетев бледная и перепуганная. – Прекратите! Что вы тут удумали?

– Все в порядке, Ари, – произнес Пак, не разрывая нашего зрительного контакта. – Мы с ледяным царевичем решили потолковать, не так ли, принц?

Я еще мгновение сохранял стойку, затем отступил и убрал меч в ножны. Пак ухмыльнулся, однако в его глазах читалось, что мы еще не закончили.

– Если вы двое наигрались, – прорычал подобравшийся к нам Волк, подчеркивая свое недовольство, – мы почти на месте.



В такой дали Густолесья Река Снов впадала в широкий, сонный канал, и в его черных как смоль водах отражалось темное небо.