Жажда. Тёмная вода

«Гвардейцам в Сенате проверить покои губернатора, усилить охрану на входе».

Первый зажал кнопку на рации.

«Третий пост снимается. Двигаемся к покоям».

И они скрылись в ближайшем коридоре.

Кобальт постоял несколько секунд, затем разбил стекло, открыл щеколды. Вошел в зал. Никто не бежал к нему навстречу.

Он рванул вверх по лестнице на третий этаж, далее по коридору к библиотеке. У входа стоял вооруженный человек. Кобальт выстрелил на бегу — поразил противника в сердце. Гвардеец скрючился, схватился за грудь и упал на пол.

Толкнув плечом дверь, Кобальт ворвался внутрь библиотеки, дыша как паровоз. Локус сидел за столом у раскрытой книги.

— Я тебя забираю. Мы идем к Профессору.

— Знаю.

Выскочив в коридор, они побежали обратно к лестнице. Внезапно из ниоткуда возникла фигура человека в балахоне. Кобальт резко остановился и направил на неизвестного фонарь. Лицо человека наполовину скрывал капюшон, а открытая нижняя часть представляла собой уродливое смешение торчащих зубов, мышц и кожи, словно все это поджарили на огне и раскаленным размазали по голому черепу.

— С дороги! — пригрозил Кобальт.

Человек в балахоне вытянул руку, выставив два пальца вперед. Затем поднес их к виску. Кобальт, неожиданно для себя, почувствовал, как его рука, повинуясь чьей — то воле, тоже стала направлять пистолет к собственному виску. Палец упал на спуск и готовился надавить на него. Кобальт пристрелит сам себя.

— Ты его не тронешь, — сказал Локус. — Он мне нужен.

Кобальт вдруг почувствовал облегчение — рука вновь ему повиновалась.

Что за чертовщина?

Неизвестный все так же стоял, направляя руку к своему виску, и, по — видимому, был сильно удивлен. Кобальт двинул ему кулаком по морде. Веса в этом странном типе немного, поэтому удар оказался нокаутирующим. Он распластался на полу, раскинув руки в стороны, и мгновенно захрапел.

Зал — фойе на первом этаже пустовал. Кобальт с Локусом прошли обратным путем до цокольного. Выбравшись на воздух, оказались в толпе, заполонившей пространство между бараками. Люди выглядели сильно напуганными.

— Я слышала, как у него хрустнула шея, — сквозь слезы пролепетала девочка — подросток матери.

У бокового входа в Сенатский дворец сгустилось оцепление. Еще несколько групп гвардейцев продвигались по прилегающей площади в сторону бывшего Тайницкого сада, к сцене.

Пробираясь через толпу, Кобальт и Локус старались не смотреть по сторонам. Впереди раздавался голос в громкоговоритель: «Всем немедленно вернуться домой и не выходить до специального распоряжения».

Прибывшие на праздник скоморохи с поклажами выстроились колонной к Спасским воротам. Кобальт нашел глазами Грудинина и Морошку, ютившихся в первой половине очереди.

— Он сильно боялся, — сказал Локус.

Кобальт проследил за взглядом мальчика до сцены. С верхней части стального каркаса, где крепились прожекторы освещения, свешивалась веревка, а на ней тело мертвого человека с неестественно выгнутой в сторону головой. По тучному телосложению в нем безошибочно угадывался распределитель.

— Ты не виноват, — Локус взглянул на Кобальта снизу вверх. — Ты хотел, как лучше.

Они пошли вдоль очереди, получая по пути проклятия от тех, кто посчитал их зайцами. Кобальт на ходу взобрался на телегу. Морошка от неожиданности подался вперед, едва устояв на ногах.

— Куда! — воскликнул Грудинин.

Кобальт выгреб из ящика барахло, побросал на землю. Помог Локусу взобраться — мальчик молча сел внутрь, и сам закрыл крышку. Морошка сложил сверху вещи.

— Ты чего творишь?! — сквозь зубы процедил Грудинин.

— Делай вид, что все в порядке, — ответил Кобальт, оглядываясь по сторонам.

Группа клоунов впереди прошла пропускной пункт. Осталось еще три группы артистов, и подойдет их очередь. Сзади кто — то возмущался, что все происходит слишком медленно.

— Да что же ты творишь! — нервничал Грудинин. — Кто это там?

— Я говорил, заберу кое — что с собой.

— Я думал, ты любимый фонарик заберешь или фотографию бабули. А ты кого привел? Чего там у тебя в башке перед смертью повернулось?

Кобальт молчал. Еще группа прошла.

— Отвечай, или я расскажу все на посту, — не унимался Грудинин. — Нам с Морошкой еще здесь жить.

— Давай расскажи, — Кобальт посмотрел ему пристально в глаза. — А потом будешь болтаться рядом с распределителем.

У Грудинина отвисла челюсть. Какое — то время он молча рыскал круглыми глазами по сторонам.


— Ты пошел за ним. Что — то ему сказал. И потом он повесился. Боже, боже… Куда ты меня втянул?

Нервозность Грудинина могла их выдать. Кобальт закинул ему руку на плечо, притянул к себе.

— Когда выйдем за ворота, я заберу его и уйду. Ты получишь свои деньги, как договорились. Никто не узнает. А теперь вдохни глубже и веди себя как великий Грудини. Сможешь?

Грудинин покивал, и в следующий миг его лицо преобразилось: в глазах вспыхнул огонек, появился уверенный румянец, растянулась улыбка.

Внезапно на стене замигала красная лампочка, включилась оглушительная сирена. Такие же сигнальные лампы, словно набухшие от крови лимфоузлы, заработали по всему периметру Кремля. Постовые в спешке заперли Спасские ворота. Гвардейцы высыпали из пункта досмотра и стали взмахивать руками, требуя, чтобы все оставались на местах.

— Пропускай! — закричали из толпы.

Люди давили сзади и вскоре очередь превратилась в бушующую людскую массу, окружившую башню полукругом от стены до стены.

Кобальт взобрался на телегу, вытащил Локуса из ящика. Сверху хорошо было видно, как со стороны сцены спешно приближалось несколько десятков гвардейцев.

«Никому не двигаться», — потребовали через громкоговоритель.

Кобальт взвалил Локуса на руки и рванул к кремлевской стене, укрылся в одной из многочисленных внутренних арок. Далее перебегал от арки к арке, двигаясь в сторону Сената, и стараясь не попадать под свет сигнальных прожекторов. По пятам за ним следовали Грудинин и Морошка. Удалившись на достаточное расстояние, они укрылись в арке, в закутке между стеной и необитаемой частью здания Сената.

В толпу разъяренных скоморохов клином вгрызлись гвардейцы. Гремели удары палок и прикладов, люди кричали от боли. Всех повалили на землю, стали переворачивать телеги, вскрывать ящики и баулы. Скоро выяснится, что четверых не хватает, и тогда объявят поисковую операцию. Все выходы перекроют, гвардейцы обыщут каждый угол старинной крепости, снайперы на стенах обернут взоры внутрь, никто не ускользнет от их прицелов с инфракрасными фильтрами. Кобальта и остальных поймают еще до утра.

— Что будем делать? — Грудинин смотрел на Кобальта такими щенячьими глазами, словно ребенок на разозлившегося отца.

Сталкер молчал. Думал.

— У тебя же был план на случай неудачи? Был же?

Грудинин прочитал ответ по безучастному лицу Кобальта.

— Вот черт, черт, черт! Так попасть на старости лет.

Аварийное освещение и звуковая сигнализация отключились. Стало очень тихо.

— Да пошел ты, — Грудинин встал напротив Кобальта. — Ты меня подставил, под смерть подвел! Не молчи!

— Заткнитесь! — воскликнул Морошка. — Вы нас выдадите.

Грудинин взглянул на ассистента таким ошарашенным взглядом, будто видел впервые.

— Наверняка есть способ выйти отсюда, — сказал Морошка, обращаясь к Кобальту.

— Кремлевская стена сплошная по всему периметру, на нее не взобраться. Выйти можно только из башен, но сейчас все они перекрыты.

— Вы обещали отвести меня к профессору, — сказал Локус с ноткой разочарования в голосе.

— И я это сделаю.

— Я не хочу обратно на третий этаж. Мне там не нравилось.

— Кто ты вообще такой? — спросил Грудинин. — Сын губернатора?

— Мой папа был ученым, — с гордостью сказал мальчик. — Он передал мне секрет очистки воды.

Грудинин и Морошка переглянулись. Затем оба посмотрели на Кобальта.

— Это правда? — спросил Морошка на выдохе.

— Теперь понимаете, почему его нужно вытащить отсюда, — сказал Кобальт.

Морошка кивнул.

— Однажды в бункере я построил средневековый замок из бумаги, — заговорил Локус. — Его атаковали спичечные сарацины. В живых остался только один крестоносец и, чтобы спастись, он сделал подкоп под стеной.

— Кремлевские стены уходят под землю очень глубоко. Не подкопаешься, — сказал Кобальт, но его обрадовало то, что мальчик искренне хотел помочь.

— Подземные ходы! Точно! — Морошка начал бродить взад — вперед по тесному пространству внутри арки. — Я читал об этом. В прошлом цари и президенты строили их на случай атаки врагов. Надо их найти.

— Не получится, — обрубил Кобальт. — Все ходы замуровали пятнадцать лет назад, чтобы защититься от тварей. Я лично указывал, где ставить взрывчатку.

— Не может быть, чтобы вообще не было выхода…

— Его нет, — Кобальт глубоко вздохнул.

— Попробуем прорваться через башню, — Морошка принялся искать в округе какие — нибудь оружие. Нашел кирпич. — Нападем внезапно, вдруг повезет.