Здравствуй, ледяной принц

– Герд, пожалуйста. Ты нужен нам! – умоляла Дилайя.

– Стал нужен, только когда меня помиловали? Нет, Ди. Слишком поздно.

Герден был сильным человеком и не потерпел бы чьей-либо жалости, но мне было его жаль. Страшно, когда от тебя отказываются близкие люди.

– Ты первым отказался от нас! – Дилайя заламывала руки. – Первым, когда пошел за этим мальчишкой! О чем ты думал? У тебя есть семья!

– У меня есть долг, Ди. – Герден отвел взгляд.

– Значит, долг выше семьи?

– Я приносил клятву защищать жизнь Винтера.

– А мы с сыном? Что мы для тебя значим?

– Всё. Мне надо идти, Дилайя. И… я не вернусь.

Герден направился к двери, наплевав на приличия, только мы не успели выйти в коридор. Взметнулся темный щит, отделяя нас от находившихся снаружи, раздался грохот, будто что-то взорвалось. Герд отступил в комнату и с силой захлопнул дверь.

– К нам гости, – хмуро сообщил он.

– Именем королевы, откройте! – раздался голос.

Королевы? Я так и не познакомилась с мачехой Винтера, но сомневалась, что она имеет к происходящему хоть какое-то отношение.

– Что будем делать? – спросила магов, замерших между мной и дверью.

– Уйдем через черный ход под нижними этажами, – за них ответила Сейлана. – Сомневаюсь, что о нем знают, иначе я не смогла бы попасть к Айсену. Но кому-то придется остаться, чтобы задержать стражу.

– Останусь я, – вызвался Герден.

– Я помогу. – Его супруга вытерла слезы.

– Нет!

– Да, Герд. Хватит все решать самому. Идите.

Я кивнула и помчалась за Сейланой. Главное, вызволить Винтера. Если нас схватят, я не смогу ему помочь, и муж сойдет с ума в лабиринтах зазеркалья. Не допущу! Ни за что!





Глава 38

Любовь решает все




Мы вбежали в гардеробную. Никогда бы не подумала, что в таком месте может находиться тайный ход, но мать Винтера ловко нажала на какие-то крючки для одежды, и в стене открылся узкий проем. Она призвала магию, освещая путь, иначе я бы точно сломала себе что-нибудь, потому что вниз уходила крутая винтовая лестница. Как только мы впятером спустились ниже, проход за нашими спинами закрылся.

– Быстрее, – поторапливала Сейлана, – у нас мало времени. Кто бы ни устроил ловушку, боюсь, у зеркальной тюрьмы нас будут ждать.

– Это могла быть королева? – спросила я.

– Снежка? Нет, ей нет смысла избавляться от Винтера и Айсена. Снежка очень добрый, светлый человек. Мы когда-то дружили.

Дружили? Что-то подсказывало, что Снежанна влюбилась в Айсена куда раньше, чем Сейлана рассталась с ним. Но я не задавала глупых вопросов. Разве в этом была суть?

– Тогда кто?

«Дженьер», – твердило что-то в груди. Дженьер, у которого был ясный мотив. Винтер находился в моем мире, король исчез, и власть фактически перешла в руки Ассии, женихом которой он был. Скорая свадьба, и дело сделано. Но посох отказался признавать новую правительницу, и Винтер вернулся. Такая близкая власть стремительно уплывала из рук. Еще и Ассия разорвала помолвку. Видимо, пропажа Винтера – некий акт отчаяния. Но ведь посох все равно не признает Дженьера. Как быть?

Тем временем мы спустились в узкий душный коридорчик. Под ногами такой слой мусора, что утопали каблуки туфелек, но мне было все равно. Быстрее, только быстрее! Я верила, что Вин меня услышит. Разве может быть иначе? Мы ведь любим друг друга, а то, через что пришлось пройти в этом жутком мире, сблизило нас еще сильнее.

– Сюда.

Как Сейлана ориентировалась в хитросплетении коридоров, я не знала, но перед нами была еще одна лестница, и, когда мы поднялись по ступенькам, стена отъехала в сторону. Оказалось, что выход скрывался за одним из зеркал в тронном зале. И сейчас мы стояли посреди пустой комнаты. Пока еще пустой…

– Времени мало, – поторопила Сейлана. – Мальчики, к двери. Ваша задача – никого не впускать, пока мы не завершим ритуал. Алена, из которого зеркала ты слышала Винтера? – Я указала, безошибочно выделив нужное. Разве спутаешь? – Отлично. Прижми к нему ладони, представь Винтера и зови. Это не очень приятно, потому что перетягиваешь на себя часть эмоций, но не отпускай. А я буду читать заклинание.

– Хорошо.


Я замерла перед зеркалом, ощутила холод под ладонями. Закрыла глаза. Печать на запястье колко пронзило. Ничего, потерплю. Сейлана забормотала заклинание, одновременно кто-то ударил по двери. Но я слышала это уже на границе сознания, будто растворяясь в белесом мареве. Вокруг плыл туман, касался кожи, и стало так жутко, словно ко мне тянули лапы неведомые чудища. Но я знала, зачем пришла.

– Винтер! – позвала тихо. – Винтер, любимый мой, где ты?

Тишина… Ни слова, ни звука. Пустота, и я с ней один на один. Я вдохнула, как перед прыжком, и вошла в туман. Шаг, еще шаг. Ноги вязли, становилось все страшнее.

– Винтер! – крикнула в пустоту. – Вин, это я, Алена. Где ты?

Я не видела его, но почувствовала. Сердце пронзила боль, за ней напала такая всепоглощающая тоска, что захотелось сесть, обхватить колени руками и заплакать. Но я шла. И чем ближе подходила к цели, тем тяжелее приходилось.

Где-то что-то взорвалось. Какая разница? Вин важнее. Он где-то тут, совсем один.

И вдруг я увидела его. Точнее, не совсем его… Впереди что-то белело. Это оказался мальчик лет семи, который сидел так, как хотелось и мне, – обхватив руками колени и уткнувшись в них лбом. Мальчика я узнала, даже не видя лица. В груди запекло. Я осторожно опустилась рядом.

– Винтер?

– Кто ты? – Мальчишка поднял голову.

Он не плакал, нет. Но смотрел усталым взглядом мудрого взрослого человека.

– Я? Алена. Я пришла за тобой.

– Зачем?

– Чтобы забрать домой.

– Я не хочу.

Не знала, что сказать. В голове путались его и мои мысли, и я перестала отличать, где чьи. Обняла мальчишку за плечи, прижала к себе, погладила спутанные темные волосы.

– Вин, пожалуйста, нам надо идти. Я без тебя не справлюсь? Я ведь люблю тебя.

– Неправда. Меня никто не любит.

Страшные слова. Но Сейлана говорила, что зеркальная тюрьма отражает самые глубокие страхи, те, в которых взрослый Винтер не признавался даже себе самому.

– Ты не прав, – гладила его по голове, – тебя люблю я. Любят твои сестры, друзья. Родители.

– Нет! Когда любят, не бросают.

– Не всегда, Вин. Далеко не всегда. Ты ведь обещал вернуться со мной в мой мир, помнишь?

– Не помню.

Как его убедить? Постаралась почувствовать, потянуться к Винтеру всей любовью, которая была в моем сердце, окутать его этим теплом, потому что внутри зеркальной тюрьмы царил смертельный холод. Вин прижался ко мне и затих.

– Вин, мне холодно, – сказала тихонько. – Я едва могу дышать. Давай мы вернемся в реальный мир и там поговорим, ладно? Или я здесь замерзну.

– А я мерзну там.

– Я знаю.

Обняла его крепче. Все я знаю, любимый мой. И то, как ты боишься потерять тех, кто тебе дорог. И то, как ты устал за последние недели. И что тебе страшно, тоже знаю. Но я ведь тебя люблю. Значит, мы справимся.

– Идем.

Мальчишка посмотрел на меня и протянул руку. Я сжала его ледяную ладонь, поднялась и повела за собой. Только где выход? «Иди на мой голос», – донесся зов Сейланы. Крепче сжала руку Винтера. Теперь я его ни за что не отпущу. Слова заклинания слышались все более отчетливо, как и нарастающий грохот. Долгий, бесконечно глубокий вдох, и мы с Винтером вывалились в реальный мир. Муж закашлялся. Его ресницы и брови обледенели, губы посинели.

– Вин! – кинулась я к нему. – Живой! Все хорошо?

– Алена? – Он поднял на меня мутный взгляд. – Аленушка!

– Родной мой!

Крепко обняла его, едва не задушив в объятиях. И только потом обратила внимание, что у нас большие проблемы. Входная дверь разлетелась в щепки, в зал ворвались незнакомые маги. Вин зашвырнул меня себе за спину и кинулся к трону. Поздно! Между ним и посохом было минимум пятеро. Остальные сражались с его друзьями, а обессиленная Сейлана едва могла подняться на ноги.

– Как вы посмели? – прогремел голос Винтера. – Как посмели напасть на мою супругу?

– Винтер ди Айсен, – вышел вперед Дженьер, – именем королевы Снежанны ты обвиняешься в измене Ледяным чертогам.

– Что за бред?

– Нам стало известно, что по твоему поручению леди Сейлана создала зеркальную ловушку, в которую заперла твоего отца, его величество Айсена.

– Ты сам себя слышишь? Где Снежанна? Где Ассия? Кто ты вообще такой?