Здравствуй, ледяной принц

Дверь открылась почти мгновенно. Герден вряд ли ложился – он был полностью одет и смотрел на меня совсем не сонно.

– Ваше высочество? – склонил голову.

– Без высочеств! Винтер пропал. Ушел после ужина и не вернулся. И я его не ощущаю. Боюсь, случилась беда.

– Идем.

Гердену не надо было ничего объяснять. Он провел меня в библиотеку, потом мы заглянули в тренировочный зал – только для того, чтобы узнать, что Винтер тут и не появлялся. Мне не объясняли как, Герд только провел рукой перед собой и отрицательно покачал головой. Мы помчались дальше. На каждом повороте Герден прислушивался к своим ощущениям – и то, что он чувствовал, вряд ли ему нравилось. Наконец уперлись в двери тронного зала. Снова это проклятое место! Снимая защиту, коснулась двери, створки распахнулись, и мы шагнули за порог. Посох был на месте, Вин вряд ли его касался. Печать глухо кольнула запястье, будто Винтер по-прежнему рядом, и сразу погасла. Я прошлась по тронному залу.

– Он был тут, я чувствую. И словно не уходил.

Герден следовал за мной, не отступая ни на шаг.

– Да, Винтер тут был, – подтвердил он мою догадку, – но отзвуков борьбы нет. Если бы на него напали, он бы отбивался.

– Не мог же он испариться!

– Не мог.

Осмотрелась по сторонам. Может, сделать то же, что и с Айсеном? Попытаться прислушаться к зеркалам?

– Попробую уловить нить последних событий в этих стенах, – сказала Гердену, – только не знаю, получится ли. Не умею так хорошо обращаться с магией, как Винтер.

– Увы, тут я тебе не помощник, у нас разный тип магии. Но прослежу, чтобы тебя никто не побеспокоил, – отчеканил Герден.

Хорошие все-таки у Винтера друзья.

– Спасибо.

– Было бы за что, принцесса.

Какая из меня принцесса? Но я промолчала. Опустилась на колени перед зеркалом, чтобы лучше чувствовать прохладную поверхность, прислонила ладони к стеклу. Сомкнув веки, сосредоточилась на Винтере – представила любимое лицо, синие глаза, плотно сжатые губы. Пожелала прикоснуться, ощутить тепло кожи. Брачная печать чуть нагрелась, и я позвала:

– Винтер.

– Алена…

Откуда донесся этот шелест? Открыла глаза и заметила отпечаток ладони с другой стороны зеркальной поверхности. Герден, похоже, его не видел, а меня начала бить дрожь. Как? Как такое возможно? Винтер же не может быть… там? Но это многое объяснило бы. Не только исчезновение Винтера, но и Айсена.

Герд, опасаясь помешать, вопросительно посмотрел на меня.

– Винтер… Он в зазеркалье, – другого слова подобрать не могла.

Закусила губу, чтобы не расплакаться от бессилия на глазах чужого человека. Ничего, главное, что я узнала, где муж, теперь нужно найти способ, как его оттуда вытащить.

– Зеркальная тюрьма? – ничуть не удивившись, задумчиво проговорил Герден, подходя ближе к зеркалу. – Давно о таком не слышал.

– Наверное, редкий тип магии? И мы сможем обнаружить преступника?

– Увы, нет. Это редкое заклинание, но использовать его могут и ледяные маги, и водные, и все, кто умеет создавать отражающие поверхности. Ты ведь слышишь зеркала, Алена, хотя ты – ледяной маг, как и Винтер. Это лишь другая грань ваших способностей.

– И как его вызволить?

Герден помрачнел. Я уже догадалась, что ответ мне не понравится.

– Открыть зеркальную тюрьму может только тот, кто ее создал. Но я бы посоветовал тебе поговорить с матерью Винтера. Насколько мне известно, она в свое время интересовалась зеркалами, может, знает и другие способы.

Я молчала. В голове был только один вопрос – кто? Кто в этом мире вечного льда обладал подходящей магией? Кандидатур было много, но я склонялась к одной.

– Скажи, а Нора, бывшая невеста Винтера, могла создать тюрьму?

– Нет, – огорошил меня Герден, – у нее другой тип магии. Я бы тоже подумал на неё, но не на этот раз.

– Но ей мог кто-то помогать.

Кто это мог быть? Винтер, как же тебе помочь? Любимый мой, родной. Готова была броситься к Сейлане прямо сейчас, если бы не поздний час и понимание, что утром она приедет сама.

– Не говори никому о пропаже Винтера, только ребятам, – попросила Герда. – Пусть все думают, что нам ничего не известно. А когда появится Сейлана, вели слугам сразу провести ее ко мне.

– Как прикажешь.

– И не разговаривай со мной так, будто я тут королева! – фыркнула недовольно.

Мне правда это не нравилось. Находиться в магическом мире было безумно интересно, но я оставалась здесь чужой. А еще было больно видеть, как мучается Винтер, как пострадали его друзья. Нет, я бы не хотела жить в Ледяных чертогах. И только ради Винтера все еще оставалась здесь.


Не уберегла! Эта мысль настойчиво сверлила висок. Отпустила всего на пару часов – и не отвела беду. Не почувствовала, не поняла. Было так страшно, что едва помнила, кто я и где нахожусь. Винтер, пожалуйста, потерпи, миленький! Я тебя вытащу, обещаю! И найду того, кто это сделал. Он мне за все заплатит.

Стоит ли говорить, что всю ночь я в ужасе металась по спальне? Не прилегла даже на минуту. Все, что мне осталось, – прислушиваться к разрастающемуся холоду печати, который будто кольцом охватывал руку, и мысленно убеждать себя и Винтера, что все будет хорошо. С каждой секундой становилось все труднее. Когда утром пришел Герден, я готова была выть и лезть на стены.

– Подали завтрак, – доложил он. Издевается, да? – Алена, тебе надо успокоиться и поесть.

– Не желаю! – выпалила в лицо. – Не успокоюсь, пока не найду Винтера.

– Но тебе нужны силы, а откуда их черпать? Вина рядом нет, ты сама еще не научилась пополнять магический резерв. Поэтому…

– Поняла, – снова перебила, как бы невежливо это ни выглядело. – Идем завтракать.

В столовой нас уже ждали братья и Леонс. Все трое – хмурые, будто посеревшие от тревоги. Ели молча, лишь изредка перебрасываясь ничего не значащими фразами. Все понимали, что происходит, и не желали об этом говорить. Завтрак близился к концу, когда в столовую вошла служанка и доложила, что прибыла леди Сейлана и спрашивает его высочество. Я выскочила из-за стола и приказала пригласить леди в гостиную.

Парни переглянулись и поспешили за мной.

– Не волнуйтесь, это же мать моего мужа.

– Нет, Алена, – вмешался Леонс. – Мы по глупости не смогли уберечь Винтера. С тебя глаз не спустим, не надейся!

– Пожалуйста, позволь, – присоединился к другу Верей. – Все-таки у Сейланы могут быть свои интересы.

Пришлось согласиться. Внутри все по-прежнему обрывалось от горя, и только маленький огонек надежды, что Сейлана поможет, не давал сорваться в пропасть отчаяния. Бывшая королева появилась в гостиной почти одновременно с нами. Она выбрала скромное платье, волосы скрыла под тонким белым платком. Взглянула на меня, на выстроившуюся за спиной «охрану» и глухо спросила:

– Что с Винтером?

– Он исчез, – ответила прямо. – Так же и там же, где его отец. Присаживайтесь, леди Сейлана, расскажу все по порядку.

Стоило признать, что Сейлана держала себя в руках гораздо лучше меня. Я то и дело сбивалась, едва сдерживая слезы, нервничала, а все ее эмоции выдавали лишь глаза: хотя бывшая королева слушала молча, они кричали о том, что ей страшно потерять единственного сына.

Наконец и я замолчала. Сидела не шевелясь, словно из меня разом выпили все силы. В какой-то мере так оно и было.

– Значит, зеркальная тюрьма… – отмерла Сейлана.

– Да. И все говорят, что открыть может только ее создатель. А мы не знаем, кто он.

– Это не единственная беда, – угрюмо пробормотала мать Вина. – Зеркальные тюрьмы давно запрещены, потому что это наказание считается одним из самых жестоких. Они не убивают попавших в их ловушку, но тянут из него магию и сводят с ума. Играют на страхах человека, его подсознательных ожиданиях. Поэтому времени у нас мало, если мы хотим видеть Винтера живым и здоровым. Айсена, боюсь, уже не вернуть. – Я вздрогнула – и не задумывалась ведь, что у нас может не получиться вернуть короля. И сейчас запоздало накатил леденящий ужас. – Тише, тише. – Сейлана взяла меня за руки. – Мне кажется, это не твои эмоции. Вы с Винтером крепко связаны, я вижу, как светится брачная печать на твоем запястье.

– Что мы можем сделать? – едва не закричала от отчаяния.

– Есть один способ. Не знаю, получится ли, но можно попробовать позвать Винтера через вашу связь. Магические печати – не только символ брака, но и защита, чтобы супруг в случае крайней необходимости мог призвать на помощь свою вторую половину. Это получается в редких случаях, когда связь сильна, и у нас есть шанс.

– Все что угодно сделаю.

– Нам нужно в зеркальный зал. Только перед этим позволишь мне маленькую просьбу? – Я удивилась. – Со мной пришла девушка, которой очень нужно увидеть одного из твоих защитников. – Сейлана взглянула на друзей Винтера.

Они переглянулись, явно не понимая, кому могли понадобиться.

– Хорошо, пусть войдет.

А что еще я могла ответить? Только надеялась, что мать моего мужа не приведет во дворец какую-то шпионку.

Сейлана на минуту вышла, затем появилась вместе с молодой женщиной. Незнакомка едва не плакала, а когда увидела замерших за моей спиной мужчин, на мгновение показалось, что она сейчас лишится чувств. Но первым заговорил Герден:

– Дилайя, что ты здесь делаешь? – Похоже, он был совсем не рад ее видеть.

– Герд! – отрывисто всхлипнула та и кинулась к нему, а Герден сделал шаг назад, глядя на Дилайю, как на ядовитую змею, которая вот-вот нападет.

– Повторяю еще раз: зачем ты пришла? – глухо спросил он.

– Я пришла к тебе, – все-таки расплакалась гостья.

Видимо, я одна ничего не понимала, потому что парни расступились, чтобы не мешать разговору друга. А Дилайя вытирала мокрое от слез лицо, пыталась что-то сказать, но снова захлебывалась рыданиями.

– Это его жена, – тихо пояснила Сейлана.

– Бывшая, – поправил Герден. – Поэтому не понимаю, к чему эти слезы и зачем вдруг понадобилась встреча. Ты сама отказалась от нашего брака, никто не заставлял.

– Я думала о сыне! – Дилайя все-таки перехватила его руки и вгляделась в глаза. – Герд, как бы он жил с клеймом сына изменника?

– А как должен был жить я? Как, Ди? Король осудил меня, а ты – убила. – И отвернулся.

Даже со стороны было больно наблюдать за ними. В чем-то я понимала Дилайю, желавшую оградить себя и сына от преступления мужа. Но ведь Винтер тоже преступник в глазах родных. Спросила себя, отказалась бы от него – даже по земным меркам, не по местным. И поняла, что нет, ни за что. А когда Герден вырвал ладони из рук Дилайи, и я на миг увидела его обожженное запястье, мне и вовсе стало дурно.