Завет стали

Он сидел рядом с Боунсом, их обоих посадили вместе с остальными участниками. В Турнире Создателя примет участие шестнадцать человек. Рядом с каждым лежал шлем, все они были одеты в стеганую ватную одежду белого цвета без каких-либо знаков отличия, и все ерзали. Ждали в беспокойном молчании в самом сердце амфитеатра в тесном помещении без окон. Три из четырех стен были увешаны портретами величайших в истории Ракеша воинов. Синдер на мгновение задался вопросом, украсит ли это место портрет хоть кого-то из присутствующих здесь. Последнюю же стену занимали три двери: войти и выйти из комнаты можно было только через них.

Синдер заметил вялые взгляды Варка Нила и Брау Коула, кадетов «Жасминовой Воды», направленные в его сторону, и уставился на них в ответ. К черту их. Лучше бы сосредоточились на предстоящем, чем тратили энергию на злобу. Кознюки.

Кадеты «Жасминовой Воды», однако, были не единственными, кто с опаской посматривал на других. Остальные участники делали то же самое.

Напряжение повисло в воздухе.

Высокий мужчина средних лет вошел в комнату через среднюю дверь. Он прошел военным шагом, скорее маршируя, чем просто идя. Его звали мастер Карнил. На нем была темная одежда, серые полусапоги, а на бедре висел меч.

Мастер Карнил встал за кафедру во главе комнаты.

– Внимание! – сказал он командным голосом.

Синдер сосредоточился на мастере Карниле. Остальные участники поступили так же. Все они были напряжены и находились в состоянии готовности.

– Я знаю, что вы наверняка уже несколько раз слышали правила, – сказал мастер Карнил, – но мы все равно пройдемся по ним в последний раз.

Синдер считал последние инструкции мастера лишними, но все равно внимательно слушал.

– Как большинству из вас известно, – продолжил мастер Карнил, – мастера, отвечающие за проведение Турнира Создателя, на прошлой неделе проинспектировали четыре военные школы города. Мы также тщательно проэкзаменовали каждого кандидата на участие в Турнире, включая кадетов, берущих частные уроки и обладающих высокими умениями. Вам это известно, да?

Ответом на его вопрос стали нестройные кивки. Последние кадеты, о которых упомянул мастер Карнил, были детьми богатых и привилегированных, они никого не представляли на Турнире.

– Хорошо, – сказал мастер Карнил. – Мы уже объясняли, что будет происходить, но давайте пройдемся по основным моментам. На основе наших наблюдений каждого из вас расположили в порядке от лучшего к худшему.

И снова то, что Синдеру и так было известно. На Турнире он занимал место почти в самом низу, был пятнадцатым. Это означало, что во время первого состязания он будет бороться с воином, которому присвоили второе место. К счастью, это не Боунс. Его товарищ по «Украшенным Сталью» стоял первым в списке.

– Задача проста, – сказал мастер Карнил. – Победить в двух поединках и поступить в Третий Директорат. Продолжить побеждать и заработать деньги, которые можно будет потратить по своему усмотрению. Вопросы?

Все промолчали.

Мастер Карнил окинул взглядом комнату.

– Прекрасно. – Он сделал виток пальцем, указывая на пространство, в котором они находились. – Это комната ожидания. Когда вас вызовут на бой, стоящий выше по списку противник выходит на арену через левую дверь. Стоящий ниже по списку – через правую. Бой будет проходить на круглой площадке для поединков, не на квадратной, всего девяти метров в диаметре. В этом году Турнир будет судить мастер Джарвид. Его решение окончательно. Обжалованию оно не подлежит. Чтобы победить в поединке, вам необходимо набрать четыре очка. «Смертельный» удар засчитывается как два очка, «несмертельный» – как одно очко. Два смертельных удара, четыре несмертельных или один смертельный и два несмертельных очка засчитываются как победа. Вылет за пределы площадки засчитывается как несмертельный удар.

Синдер провел пальцем по учебному мечу, висевшему у него на поясе. Края были смазаны черными чернилами. Если ударить кого-то таким мечом, ошибка исключена. Оружие оставит отчетливый след на одежде.

– Проигравшие не вернутся в эту комнату. Они могут присоединиться к представителям своей школы или членам семьи, – продолжил мастер Карнил. – Победившие же возвращаются сюда и дожидаются следующего поединка. Мы не хотим, чтобы участники заранее знали об умениях и слабостях своих противников. Как только вас останется четверо, вы пройдете в помещение, предназначенное для финалистов. Ясно?

И снова все промолчали.

Мастер Карнил хлопнул в ладоши один раз.

– Прекрасно. Тогда готовьтесь. Уверен, городские власти вскоре закончат приветственную речь. А потом мы начнем Турнир.

От скуки и нервов минуты тянулись бесконечно. Синдер встал. Несколько других участников последовали его примеру. Словно по молчаливой договоренности, ни один из них не заговаривал с другими, даже представители одной школы. Они разошлись в разные стороны, делая разминку или просто шагая туда-сюда, замкнувшись в своих личных пузырях. Напряжение в воздухе не ослабевало.

В комнату через центральную дверь ворвался парень. Все бросили заниматься своими делами и стали ждать, что будет дальше. Парень прошептал что-то на ухо мастеру Карнилу, и тот кивнул.

– Пора, – сказал мастер Карнил, как только парень убежал. – Первый номер против шестнадцатого. Когда победитель вернется, настанет очередь второго против пятнадцатого.

Боунс и один из учеников из богатой семьи, не говоря ни слова, покинули комнату.

Синдер не знал, чем себя занять. После ухода Боунса он замер в ожидании и нерешительности. Что теперь?

Он знал, что должен сосредоточиться на собственном поединке. В конце концов, ему придется выступить против участника, бравшего частные уроки, человека, обладавшего высокой квалификацией, учитывая его положение в списке, и Синдер ничего о нем не знал.

Он должен был сосредоточиться на этом факте, но ничего не мог с собой поделать. Даже когда знаешь, что нужно делать, знать и делать – разные вещи. Он не мог сосредоточиться и продолжал думать о том, как дела у Боунса.

Несколько секунд спустя, толпа взревела. Должно быть, Боунс и другой кадет ступили на арену. Раздались новые крики и объявления, после чего толпа умолкла. Раздался еще один рев.

Наверное, начался бой.

Синдер уставился в потолок, будто сквозь тяжелые каменные блоки мог увидеть, что происходит наверху. Толпа вскоре взревела еще дважды, и несколько минут спустя Боунс вернулся, расплываясь в победной улыбке. Он даже не вспотел.

Синдер улыбнулся, радуясь за товарища из «Украшенных Сталью». Было бы непостижимой трагедией, если бы человек, обладавший навыками Боунса, проиграл в первом же раунде.

– Поздравляю, – сказал он совершенно искренне.

– Потом поздравишь. Ты следующий.

Синдеру не требовались напоминания. Это наконец случилось. Его первый поединок. До этого момента, даже когда Боунс вышел на арену, Турнир Создателя казался Синдеру чем-то далеким и иллюзорным. Теперь же на него обрушилась реальность происходящего. В животе запорхали бабочки. Целый калейдоскоп бабочек.

Синдер заметался из стороны в сторону в надежде избавиться от нервной энергии.


Его позвали, но прежде чем он ушел, его перехватил Боунс. Говорил он напряженно и быстро.

– Заставь мастера Лирида гордиться.

Синдер прочувствовал наставления Боунса, и эти слова немного его успокоили.

– Сделаю все, от меня зависящее.

– Сделай больше, – прорычал Боунс, тихонько ударяя его в плечо. – Борись и побеждай. Борись за всех нас.

Напряжение немного отпустило Синдера. По венам разлился адреналин, яростное желание прошлось по всему телу. Он хотел этого. Он нуждался в этом. Он сжимал и разжимал кулаки.

Боунс наклонился к Синдеру, прижавшись своим лбом к его.

– Иди и победи. Это твой шанс. Надери кому-нибудь задницу. Что ты будешь делать?

– Надирать задницы! – рыкнул Синдер.

– Что ты будешь делать?! – прокричал Боунс прямо ему в лицо.

Адреналин усилился.

– Надирать задницы! – прокричал в ответ Синдер.

Наставления Боунса наполнили его безумной энергией, варварской тягой к разрушению. Остальные участники пялились на них, но Синдеру было плевать.

– Да, черт возьми! Иди и победи! – Боунс снова ударил Синдера в оба плеча.

Синдер издал последний нечленораздельный вопль. Он несколько раз ударил себя по лицу. Это немного привело его в чувство. Последний возглас, и он был готов.

Только после этого он покинул комнату ожидания, ступая в извилистый тоннель. Там было темно и абсолютно пусто, и его шаги эхом отражались от пола. Он шел вперед, сосредотачиваясь на поединке, представляя себе бой, обдумывая первые движения, контратаки, которые ему понадобится совершить, ловушки, которые он расставит. Он снова и снова прокручивал это у себя в голове. С начала и до конца. И каждый раз выходил победителем.

Он шел на свет в дальнем конце тоннеля, ведущего на арену.

«Поверь в то, что ты чемпион, и ты станешь чемпионом».

Синдер не знал, откуда взялось это высказывание, но оно казалось ему верным.

Он вышел из относительной тишины тоннеля, и его оглушили безумные крики и ослепил резкий яркий свет.

Зрители взревели, и Синдер медленно повернулся вокруг своей оси, с удивлением разглядывая их.

Как много людей в одном месте…

Они аплодировали, кричали и топали ногами. Это было все равно что быть ударенным молнией, и Синдер протянул руки и закрыл глаза, вбирая эту энергию. Аплодисменты все не утихали.

Затем он открыл глаза и отметил новые детали. Он стоял на дне чаши. В ширину она составляла примерно тридцать метров, и его противник стоял по другую сторону. Повсюду вздымались ряды трибун. Справа была частная зона: приподнятая ложа, находившаяся под навесом, в которой сидела дюжина мужчин и женщин. Ложа выступала вперед, затеняя несколько находившихся под ней рядов. Оттуда за Турниром наблюдали старейшины, включая председателя Верховного Суда, Томэна Равьена.

Синдер никогда прежде не видел председателя Верховного Суда, но решил, что это пожилой мужчина, стоявший впереди всех остальных в частной ложе. Из моря морщинок на мир глядели холодные глаза, подчеркивающие аскетичные, суровые черты лица. Длинная белая борода доставала до середины груди. Он был одет в белые одежды, отделанные золотыми нитями, и носил россыпь драгоценных украшений, золотую шейную гривну и высокую белую остроконечную шляпу.

Также Синдер обратил внимание на другого мужчину, стоявшего недалеко от ложи. Своим темным убранством он походил на мастера Карнила. Мастер Джарвид, очевидно. Сухопарый воин, согбенный от возраста, но по-прежнему высокий. Он судил сегодняшние поединки.

Председатель Верховного Суда поднял руки, и зрители умолкли. Затем он заговорил. Его голос оказался на удивление тонким.

– Еще двое наших славных сынов будут бороться за величайшую честь получить место в Третьем Директорате, – сказал он. – Первый – Гарлин Фэйрсент, наследник дома Фэйрсент, второй – Синдер Шейд, представляющий школу Адептов Украшенных Сталью. Правила просты, и я не стану их разжевывать. – Теперь он обратился к Синдеру и его противнику: – Подойдите.

Синдер так и сделал. Идя к помосту председателя Верховного Суда, он взглядом изучал своего противника. Гарлин был старше примерно на год, носил бороду, а также был намного выше него, всего на пару сантиметров ниже Боунса. Простая белая одежда хорошо сидела на его фигуре, которая была не особо мускулистой и не слишком сухопарой. Он будет быстр и силен. Сложный противник.

В какой-то момент они встали перед председателем Верховного Суда плечом к плечу и как один преклонили перед ним колени.

– Поднимитесь и поклонитесь друг другу, – велел председатель.

Они так и сделали.

– Пришло время одному из вас прославиться. Что касается другого, – председатель неожиданно улыбнулся, – быть может, в следующем году. Займите свои позиции, и пусть Девеш охранит вас от всякого зла.

Синдер и Гарлин ступили на круглую площадку для поединка, которая была обозначена расставленными по кругу невысокими камнями. Красный квадратик обозначал место, где должен был встать Синдер, синий – где должен был встать Гарлин.

Мастер Джарвид вступил в круг и подошел к его центру. Он подозвал их к себе. Синдер не сводил глаз с Гарлина.

– Правила вам известны, – сказал мастер Джарвид. – Разрешено использовать все виды оружия. Разрешены все атаки, кроме калечащих и лишающих зрения. – Он предупреждающе поднял руку. – Но победу вам принесет только клинок. Вопросы?

Синдер все это время в упор смотрел в глаза Гарлину, который делал то же самое. Оба кратко качнули головами.