Заставь меня влюбиться
Часть 35 из 62 Информация о книге
Для доступа к библиотеке пройдите авторизацию
– Теперь да. – Он посмотрел на меня через плечо. – Один раз попробовал, мне понравилось. Вдруг, у меня талант?
– Угу, – кивнула я, опуская руки и наваливаясь на стену. Может, ему захочется поцеловать меня на прощание? Пожалуй, я была бы не против. Хотя вряд ли. Мы ведь тоже спорили. И теперь он будет ждать, когда я попрошу этого сама… Первой…
– Пока, – подмигнул он и закрыл дверь.
Вот и все. Днем мне хотя бы перепал поцелуй в лоб.
Сделала шаг, намереваясь закрыть замок, как вдруг дверь отворилась вновь. Дима вошёл и закрыл ее за собой. Подошел ближе. Взял в свои ладони мое лицо.
– Если это только ради спора, то не стоит, – прошептала я.
– Нет. – Хрипло ответил он и закрыл мой рот глубоким поцелуем.
И я обвила его шею руками, притянула к себе и почувствовала, как теряю контроль. Над собой, над своим телом, над чувствами. И даже земное притяжение перестало действовать, когда его пальцы забрались ко мне в волосы и побежали вниз по спине, исследуя, лаская, согревая.
Не знала, что можно так чувствовать. Себя и другого человека рядом. Нас.
Мы целовались, как сумасшедшие, и никак не могли остановиться. Мои руки метались по его щекам, опускались к груди, царапали, мяли, гладили. А когда его крепкие ладони вдруг сжали мои ягодицы я, себе на удивление, еще сильнее подалась вперед, чувствуя жар, родившийся где-то в животе и опускающийся ниже. И мне хотелось испить это чувство до дна, раствориться в нем.
Когда Дима оторвался от моих губ, пытаясь отдышаться, я провела пальцем по его щеке. Медленно, нежно. Стараясь запомнить каждую черточку его лица.
Мы так и стояли несколько секунд, соприкасаясь лбами и борясь с желанием продолжить начатое. Наконец, он рассмеялся, притянул меня к себе сильнее, прижался носом, посмотрел в глаза и впился зубами в мою губу. Почти до боли. Но эта боль была такой сладкой, что хотелось умолять его об этом еще и еще.
И он, словно сжалившись, сменил этот укус новым, нежным поцелуем. Застыл, легко касаясь губ, и мы закрыли глаза. Мгновение, и Дима уже отступил, все еще сжимая руками мои плечи. Посмотрел так, словно очень сильно хотел что-то сказать, но пока не мог.
Я улыбнулась. И не надо. Все и так понятно тому, кто чувствует то же самое. Просто кивнула. И тогда дверь за ним тихо закрылась.
12
Вау, что это было?!
Такой простой вопрос. И такой сложный. Эти губы, горящие огнем от поцелуя, руки, мечущиеся по его телу, сердце, бьющее колоколом в виски. Мое ли все это?
А чье же еще… Осознавая данный факт, мне пришлось ворочаться в постели почти до самого утра. И вздыхать, глядя на смс от Димы: «Уже скучаю. Хочу еще».
Когда-нибудь противоречия обязательно взорвут мой мозг, но пока он расплавлен в густой и сладкой кофейной пенке. Тает в розовой дымке надежд, заставляющих верить и улыбаться. Плывет в плену грез, от которых почему-то постоянно хочется петь и танцевать.
Вообще, ощущение было такое, что мой организм вдруг зажил своей жизнью. Адреналин, эндорфины, – все это выделялось самопроизвольно и круглосуточно. Выплескиваясь через край, не давая заснуть или заскучать. Отодвигая все проблемы на второй план.
Первый раз в жизни мой мозг бомбило так, что я не переставала удивляться. В голову постоянно лезло то, о чем недавно и думать было страшно. Что там страшно: неприятно, болезненно…
Секс. Недавно что-то далекое и почти инопланетное. Сейчас – естественное и ожесточенно требуемое организмом. Аааааа! И когда я успела стать такой развратницей?! Жутко стыдно, но со мной как будто остались только мое тело и непреодолимое желание слиться с другим человеком воедино. Стать одним целым, дышать одним воздухом. Любить…
Я подскочила на постели. Запах из булочной уже поднимался и тихонько заползал в форточку. Брррр…. Потрясла головой. Почему пили вчера ребята, а похмелье у меня?
Нельзя столько думать. Нельзя. Засыпать с этой мыслью, просыпаться с ней же. Мне уже страшно закрывать глаза.
Хлоп! Только ресницы сомкнулись, увидела Его. Вот эти две ладони, поддерживающие мое лицо. Ты ничего не понимаешь, теряешься в пространстве, растворяешься в ощущениях. И знаешь лишь одно – вот так должно быть всегда. Вот так – это правильно. Не убирай рук, не размыкай объятий, пожалуйста, оставайся со мной.
Открыла глаза – солнце, заполняющее комнату своим светом. Стоит только закрыть их, хлоп! И весь мир снова тонет в ощущениях. Температура тела растет, дыхание учащается, мурашки завоевывают новые территории на спине и ногах. Тугой огненный ком с силой бьет вниз живота. Та-дадаааах! Страсть захватывает все твое тело. Страсть и Он. Потому что на других людей в целом мире больше нет реакции. Никакой.
Не помня себя, вскочила и побежала в ванную. Вероятно, только прохладный душ сможет мне помочь. Но и там, стоя под струями воды, стоило мне закрыть глаза, наваждение продолжалось. Мои руки, срывающие с него одежду. Губы, впивающиеся в губы. Пальцы, ласкающие спину. Я сама, подающаяся вперед, изгибающаяся, как кошка.
Ох! За что же это?!
Торопливо повернула кран. Но и ледяная вода, обжигающая кожу, была бессильна перед пылающим телом. «Что с тобой, девочка?» – сказала я и поняла, как глупо было разговаривать с собой и собственным телом. Оно проснулось, оно живое. И оно теперь жаждет любви.
Может, так и должно быть? …
Выключила воду, обмоталась полотенцем и уставилась в зеркало. Хоть бы кто-нибудь подсказал. Кто-нибудь бы помог мне понять. Как это бывает? Когда ты отпускаешь чувства на волю. Каково это? Когда уже не принадлежишь себе. Как перестать бояться и довериться? И можно ли…
Растерла кожу докрасна, избегая мест скопления болезненных волдырей – на спине и животе. Повесила полотенце на батарею, укуталась в халат. Вышла и, стуча зубами, направилась на кухню. Близость. Что я, вообще, знала о ней? Что знала о любви? Ничего. Фактически ничего. Ноль. Была вероятность, что мне никогда не будет хорошо. Вообще. Не смогу чувствовать, не смогу любить. Не смогу… Как тогда…
Но от первой же мысли о Диме жар снова прилил к голове. Казалось, даже волосы зашевелились, заходили ходуном. Черт, а ведь мне же с ним ничего не страшно! Я определенно больна. Больна.
Интересно, это лечится? Очень похоже на сумасшествие.
Подошла к телефону.
Дима: Доброе утро)
Написано пять минут назад.
Я: И когда оно стало добрым?
Написала, отправила и ударила себе по рукам. Я же не язва, тогда что заставляет меня постоянно делать это?
Дима: Вот злыдня(
Я: Какая уж есть!
Дима: Ты же не такая на самом деле)
Я: Откуда тебе знать?
Дима: Чувствую.
Я: Просто странное утро. Прости.
Дима: А у меня хорошее. Нет. Лучшее.
Я: Тебя, кажется, даже ядерный взрыв не проймет. Как ты это делаешь?
Дима: Каждое утро может быть лучшим. Нужно просто просыпаться так, будто тебя встречает рассветом Майами-Бич)))
Я: Хм) Даже если за окном Гнилозадовск?
Дима: Тем более, если так.
Я: Ты явно с другой планеты)
Дима: Тебя это беспокоит?
Я: Нет. Вероятно, это наоборот – твой плюс.
Дима: Рядом с тобой я открываю в себе все больше плюсов.
Я: J
Дима: И нравлюсь себе все больше.
Дима: Все. Станислав пришел, начинается занятие, отключаюсь.
Я: Пока)
Дима: Кстати! Ждешь меня?
Я: Исключительно из-за конспектов.
Дима: А вот твои губы честнее тебя)
Да уж… Закрыла лицо ладошками и упала на постель. Если от этого есть лекарство, то я сейчас официально от него отказываюсь. Мне уже жизненно необходимы эти бабочки в животе и чувство полета. Все. Отказываюсь верить в плохое! Хоть недолго, но желаю побыть дурой. Счастливой дурой! И напиться этим счастьем сполна…
Анка-Пулеметчикса: Тук-тук!
Отреагировав на звук, вскочила, снова взяла в руки телефон.
Я: Кто там?
Анка-Пулеметчикса: Ваша Аня пришла, с похмелья чуть не померла!
Я: Ты где?!
Анка-Пулеметчикса: Да на работе я…
Я: Сочувствую…
Анка-Пулеметчикса: Выпила таблетку, жду, когда подействует. Клиентов ненавижу, улыбаться разучилась. Получается только скалиться, скоро весь народ из кафе разбежится(((
Я: Плохо. Как вчера все прошло?
Анка-Пулеметчикса: Ты про своего безумного братца?
– Угу, – кивнула я, опуская руки и наваливаясь на стену. Может, ему захочется поцеловать меня на прощание? Пожалуй, я была бы не против. Хотя вряд ли. Мы ведь тоже спорили. И теперь он будет ждать, когда я попрошу этого сама… Первой…
– Пока, – подмигнул он и закрыл дверь.
Вот и все. Днем мне хотя бы перепал поцелуй в лоб.
Сделала шаг, намереваясь закрыть замок, как вдруг дверь отворилась вновь. Дима вошёл и закрыл ее за собой. Подошел ближе. Взял в свои ладони мое лицо.
– Если это только ради спора, то не стоит, – прошептала я.
– Нет. – Хрипло ответил он и закрыл мой рот глубоким поцелуем.
И я обвила его шею руками, притянула к себе и почувствовала, как теряю контроль. Над собой, над своим телом, над чувствами. И даже земное притяжение перестало действовать, когда его пальцы забрались ко мне в волосы и побежали вниз по спине, исследуя, лаская, согревая.
Не знала, что можно так чувствовать. Себя и другого человека рядом. Нас.
Мы целовались, как сумасшедшие, и никак не могли остановиться. Мои руки метались по его щекам, опускались к груди, царапали, мяли, гладили. А когда его крепкие ладони вдруг сжали мои ягодицы я, себе на удивление, еще сильнее подалась вперед, чувствуя жар, родившийся где-то в животе и опускающийся ниже. И мне хотелось испить это чувство до дна, раствориться в нем.
Когда Дима оторвался от моих губ, пытаясь отдышаться, я провела пальцем по его щеке. Медленно, нежно. Стараясь запомнить каждую черточку его лица.
Мы так и стояли несколько секунд, соприкасаясь лбами и борясь с желанием продолжить начатое. Наконец, он рассмеялся, притянул меня к себе сильнее, прижался носом, посмотрел в глаза и впился зубами в мою губу. Почти до боли. Но эта боль была такой сладкой, что хотелось умолять его об этом еще и еще.
И он, словно сжалившись, сменил этот укус новым, нежным поцелуем. Застыл, легко касаясь губ, и мы закрыли глаза. Мгновение, и Дима уже отступил, все еще сжимая руками мои плечи. Посмотрел так, словно очень сильно хотел что-то сказать, но пока не мог.
Я улыбнулась. И не надо. Все и так понятно тому, кто чувствует то же самое. Просто кивнула. И тогда дверь за ним тихо закрылась.
12
Вау, что это было?!
Такой простой вопрос. И такой сложный. Эти губы, горящие огнем от поцелуя, руки, мечущиеся по его телу, сердце, бьющее колоколом в виски. Мое ли все это?
А чье же еще… Осознавая данный факт, мне пришлось ворочаться в постели почти до самого утра. И вздыхать, глядя на смс от Димы: «Уже скучаю. Хочу еще».
Когда-нибудь противоречия обязательно взорвут мой мозг, но пока он расплавлен в густой и сладкой кофейной пенке. Тает в розовой дымке надежд, заставляющих верить и улыбаться. Плывет в плену грез, от которых почему-то постоянно хочется петь и танцевать.
Вообще, ощущение было такое, что мой организм вдруг зажил своей жизнью. Адреналин, эндорфины, – все это выделялось самопроизвольно и круглосуточно. Выплескиваясь через край, не давая заснуть или заскучать. Отодвигая все проблемы на второй план.
Первый раз в жизни мой мозг бомбило так, что я не переставала удивляться. В голову постоянно лезло то, о чем недавно и думать было страшно. Что там страшно: неприятно, болезненно…
Секс. Недавно что-то далекое и почти инопланетное. Сейчас – естественное и ожесточенно требуемое организмом. Аааааа! И когда я успела стать такой развратницей?! Жутко стыдно, но со мной как будто остались только мое тело и непреодолимое желание слиться с другим человеком воедино. Стать одним целым, дышать одним воздухом. Любить…
Я подскочила на постели. Запах из булочной уже поднимался и тихонько заползал в форточку. Брррр…. Потрясла головой. Почему пили вчера ребята, а похмелье у меня?
Нельзя столько думать. Нельзя. Засыпать с этой мыслью, просыпаться с ней же. Мне уже страшно закрывать глаза.
Хлоп! Только ресницы сомкнулись, увидела Его. Вот эти две ладони, поддерживающие мое лицо. Ты ничего не понимаешь, теряешься в пространстве, растворяешься в ощущениях. И знаешь лишь одно – вот так должно быть всегда. Вот так – это правильно. Не убирай рук, не размыкай объятий, пожалуйста, оставайся со мной.
Открыла глаза – солнце, заполняющее комнату своим светом. Стоит только закрыть их, хлоп! И весь мир снова тонет в ощущениях. Температура тела растет, дыхание учащается, мурашки завоевывают новые территории на спине и ногах. Тугой огненный ком с силой бьет вниз живота. Та-дадаааах! Страсть захватывает все твое тело. Страсть и Он. Потому что на других людей в целом мире больше нет реакции. Никакой.
Не помня себя, вскочила и побежала в ванную. Вероятно, только прохладный душ сможет мне помочь. Но и там, стоя под струями воды, стоило мне закрыть глаза, наваждение продолжалось. Мои руки, срывающие с него одежду. Губы, впивающиеся в губы. Пальцы, ласкающие спину. Я сама, подающаяся вперед, изгибающаяся, как кошка.
Ох! За что же это?!
Торопливо повернула кран. Но и ледяная вода, обжигающая кожу, была бессильна перед пылающим телом. «Что с тобой, девочка?» – сказала я и поняла, как глупо было разговаривать с собой и собственным телом. Оно проснулось, оно живое. И оно теперь жаждет любви.
Может, так и должно быть? …
Выключила воду, обмоталась полотенцем и уставилась в зеркало. Хоть бы кто-нибудь подсказал. Кто-нибудь бы помог мне понять. Как это бывает? Когда ты отпускаешь чувства на волю. Каково это? Когда уже не принадлежишь себе. Как перестать бояться и довериться? И можно ли…
Растерла кожу докрасна, избегая мест скопления болезненных волдырей – на спине и животе. Повесила полотенце на батарею, укуталась в халат. Вышла и, стуча зубами, направилась на кухню. Близость. Что я, вообще, знала о ней? Что знала о любви? Ничего. Фактически ничего. Ноль. Была вероятность, что мне никогда не будет хорошо. Вообще. Не смогу чувствовать, не смогу любить. Не смогу… Как тогда…
Но от первой же мысли о Диме жар снова прилил к голове. Казалось, даже волосы зашевелились, заходили ходуном. Черт, а ведь мне же с ним ничего не страшно! Я определенно больна. Больна.
Интересно, это лечится? Очень похоже на сумасшествие.
Подошла к телефону.
Дима: Доброе утро)
Написано пять минут назад.
Я: И когда оно стало добрым?
Написала, отправила и ударила себе по рукам. Я же не язва, тогда что заставляет меня постоянно делать это?
Дима: Вот злыдня(
Я: Какая уж есть!
Дима: Ты же не такая на самом деле)
Я: Откуда тебе знать?
Дима: Чувствую.
Я: Просто странное утро. Прости.
Дима: А у меня хорошее. Нет. Лучшее.
Я: Тебя, кажется, даже ядерный взрыв не проймет. Как ты это делаешь?
Дима: Каждое утро может быть лучшим. Нужно просто просыпаться так, будто тебя встречает рассветом Майами-Бич)))
Я: Хм) Даже если за окном Гнилозадовск?
Дима: Тем более, если так.
Я: Ты явно с другой планеты)
Дима: Тебя это беспокоит?
Я: Нет. Вероятно, это наоборот – твой плюс.
Дима: Рядом с тобой я открываю в себе все больше плюсов.
Я: J
Дима: И нравлюсь себе все больше.
Дима: Все. Станислав пришел, начинается занятие, отключаюсь.
Я: Пока)
Дима: Кстати! Ждешь меня?
Я: Исключительно из-за конспектов.
Дима: А вот твои губы честнее тебя)
Да уж… Закрыла лицо ладошками и упала на постель. Если от этого есть лекарство, то я сейчас официально от него отказываюсь. Мне уже жизненно необходимы эти бабочки в животе и чувство полета. Все. Отказываюсь верить в плохое! Хоть недолго, но желаю побыть дурой. Счастливой дурой! И напиться этим счастьем сполна…
Анка-Пулеметчикса: Тук-тук!
Отреагировав на звук, вскочила, снова взяла в руки телефон.
Я: Кто там?
Анка-Пулеметчикса: Ваша Аня пришла, с похмелья чуть не померла!
Я: Ты где?!
Анка-Пулеметчикса: Да на работе я…
Я: Сочувствую…
Анка-Пулеметчикса: Выпила таблетку, жду, когда подействует. Клиентов ненавижу, улыбаться разучилась. Получается только скалиться, скоро весь народ из кафе разбежится(((
Я: Плохо. Как вчера все прошло?
Анка-Пулеметчикса: Ты про своего безумного братца?