Запретное место

Дом, который Майя Линде купила в Фенгерскуге, выглядел старым и большим. Когда-то он был построен для размещения механической мастерской. В тридцатые годы там производили велосипеды, а начиная с восьмидесятых, когда производство прекратилось, разные владельцы пытались обосновать жилые помещения, по крайней мере в части здания.

Дом производил впечатление традиционной избы, правда, необычайно вместительной и высокой: красное деревянное строение в два этажа с большими резными окнами и белой надписью на фасаде: «Механическая мастерская С. Харальдсона».

Майя сама себе удивлялась. Она никогда бы не подумала, что снова поселится в своих родных краях. Майя выросла в Омоле, в двадцати километрах отсюда. А теперь ее отец серьезно заболел, и Майя не захотела оставлять маму одну. К тому же ее близкая подруга переехала в Фенгерскуг, как это сделали многие художники за последние годы.

В то время как все больше людей покидало Венерланд – так Майя называла земли на границе Дальсланда и Вермланда на северо-западном берегу озера Венерн, – маленький поселок Фенгерскуг плыл против течения. Школа ремесленного мастерства располагалась там уже несколько десятилетий, но в последние годы появились новые учебные заведения, благодаря которым жизнь в округе била ключом – иногда сутки напролет. Два года назад открылась прогрессивная Школа свободных искусств. Рядом с ней появились студенческие общежития и гостевые ателье, благодаря чему каждые полгода сюда стали приезжать новые художники, не только из Швеции, но и со всего мира.

Постепенно художественные учебные заведения получили в свое распоряжение расположенную неподалеку заброшенную бумажную фабрику, таким образом появились большие площади для проведения выставок, театральных представлений и прочих перформансов – в том числе вечеринок. Одно кафе здесь было уже давно, а теперь открылся еще бар и небольшой ресторан. Все больше учителей – и учеников – перебирались сюда жить. А художники, которые, как она, давно покинули родные края, начали возвращаться обратно, покупать тут дома и создавать семьи.

Художественные школы привлекали посетителей круглый год. На Рождество устраивалась ярмарка различных художественных промыслов, летом – спектакли, на Пасху – мастер-классы, а между всеми этими мероприятиями – выставки. По последним опросам Художественная школа была третьим по туристической привлекательности объектом в муниципальном округе.



За окнами стемнело, в комнате было жарко. Отблески от свечей и огня в камине метались по стене. Майя пригласила на ужин свою подругу Эллен, директора новой художественной школы, а также Оскара, приезжего художника, который жил в Фенгерскуге чуть больше месяца. Майя встречала его пару раз в баре на бывшей фабрике, и идея этого ужина возникла благодаря тому, что Оскар помогал Майе с переездом. Теперь, когда все коробки были занесены, а ужин съеден, Оскар и Эллен полулежали каждый на своем диване, а Майя растянулась на большом старом персидском ковре.

– Вы когда-нибудь были на болотах? – спросила Майя, глядя в потолок.

Оскар и Эллен повернулись к ней.

– Нет, – ответила Эллен. – Это ты вспомнила о том, что там произошло?

– Я сегодня там была. Впервые за сорок лет.

– А правда, что пострадавший – из художественной школы? – спросил Оскар, многозначительно посмотрев на Эллен.

– Правда, – ответила Эллен. – Ужасно, когда все это так близко. Наверное, в понедельник устроим в школе собрание, а то уже столько странных слухов ходит. Ты ведь по этому поводу там была?

Майя кивнула.

– Хотя сейчас я подумала немного о другом. Там такая… не то чтобы волшебная, но какая-то сильная энергетика. Я немного поснимала. Просто для себя.

– Можно посмотреть? – поинтересовался Оскар.

– Пока это только эскизы. Может, потом, – сказала Майя. – А что, никто из учеников не ходил туда писать этюды?

– Насколько я знаю, нет. Кстати, это отличная идея, Майя, – одобрила Эллен. – У живописцев как раз в осеннем семестре подвисает один блок, можно было бы предложить какую-нибудь работу на тему природы.

В ту же минуту Майя пожалела, что заговорила о болоте. Меньше всего ей хотелось увидеть там толпы начинающих художников.



Вино вскоре кончилось, Эллен перешла к рассказу о том, как она по ошибке встретила своего будущего, а теперь уже бывшего мужа в Нью-Йорке.

– Точнее, это была ошибка со стороны Майи, – пояснила Эллен Оскару. – Мы с моим бывшим приехали к Майе в гости в Нью-Йорк в одно и то же время. Мы с ним тогда вообще не были знакомы. А Майя умудрилась пригласить его на ту же неделю, что и меня. А сама при этом оказалась жутко занята.

– Понятно. Ну и чем все закончилось? – поинтересовался Оскар.

– Короче говоря, у Майи на нас совсем не было времени, так что даже хорошо, что мы с ним оказались вместе, – сказала Эллен, бросая на Майю обиженный взгляд.

– Конечно, хорошо, – произнесла Майя.

– Поэтому мы целую неделю ходили по музеям и галереям, – продолжала Эллен, – а потом я переехала в его квартиру в Стокгольме. Родился сын. В результате мы прожили вместе десять лет. А закончилось все, когда я четыре месяца назад застала его с мужчиной у нас на даче. В принципе, можно было бы это пережить и идти дальше. Если бы не оказалось, что он действительно влюблен в того парня.

– А теперь что? – спросил Оскар.

– Может быть, все закончится тем, что я перееду сюда.

– Я не возражаю, – улыбнулась Майя. – Надо же мне загладить свою вину. Вместо квартплаты можешь пылесосить и мыть окна. Здесь столько окон.

– Тогда, может, и я сюда перееду. А то гостевое жилье такое тесное, – откликнулся Оскар.

– Шутки в сторону, – улыбнулась Майя. – Жить я все-таки хочу одна.

– А Ванья? – поинтересовалась Эллен. – Она где будет жить?

– Кто такая Ванья? – спросил Оскар.

– Это моя ассистентка из Нью-Йорка. Мы будем жить отдельно, она купила небольшой дом недалеко отсюда.

– Точно, я об этом слышал, – сказал Оскар.

– Кстати, она завтра приезжает. Но мне, наверное, в ближайшее время понадобится дополнительная помощь, – Майя повернулась к Эллен. – Вдруг кому-то из твоих учеников это интересно? Я, наверное, повешу объявление.


– Не надо, – сказал Оскар. – Никаких объявлений. Я беру это на себя.

– Ты? Но это не оплачивается.

– Ничего страшного.

Майя сделала глоток вина и улыбнулась:

– Ладно. – От алкоголя хотелось спать. – Сыр еще остался?

Оскар встал и вышел на кухню.



Когда Эллен и Оскар ушли, Майя быстро приняла душ, натянула ночную рубашку и залезла под одеяло. Полистала газету, потом отложила ее и задумалась.

У нее в голове созрела идея. Сделать серию фотографий Моссмаркена, спокойных простых снимков разных частей этой местности. Бесконечные просторы. Может быть, несколько домов. Безо всяких прикрас, чтобы на фотографиях явственно ощущалась здешняя атмосфера.

Майя взяла ноутбук и развернула одну из фотографий на весь экран. Открытая болотистая местность соприкасалась с небом, два поля с различной структурой. В таком виде, возможно, снимок не имеет большой художественной ценности, но идея уже есть, и она знала, как ее можно реализовать. Черно-белый квадратный формат. Это будет гипнотически красиво.

Майя открыла другую фотографию, потом еще одну. Собиралась уже выключить компьютер, когда кое-что на экране привлекло ее внимание.

Фотография была сделана с мостков, ведущих в болото. Справа виднелось несколько деревьев. И там, за этими деревьями, на заднем плане, похоже, стоял человек. Майя просмотрела другие фотографии, сделанные там же. На первых снимках человеческая фигура двигалась вперед, а на последующих замерла и повернулась в сторону камеры.

Тело было слегка наклонено вперед, как будто человек пригибался к земле. Может быть, женщина, а может, мужчина.

На самых последних кадрах фигура отсутствовала.

Майя еще раз внимательно рассмотрела все фотографии. «Наверное, кто-то просто любовался природой. Или гулял, – подумала она. – Иначе что там еще делать?»





3




– Прости, что я вот так вторгаюсь, – сказала Агнета. – Я просто хотела узнать, как дела. И что происходит?

Агнета стояла на пороге домика, спокойная и сосредоточенная, но в некотором нетерпении. Было ясно, что ей не терпится получить ответ на вопрос о том, что же произошло в болотах. И что именно Натали может дать такой ответ.

– Я почти ничего не знаю, – сказала Натали. – Кроме того, что он по-прежнему без сознания. Заходи. Хочешь чего-нибудь?

Она сама как раз собиралась сесть за стол, чтобы съесть пару бутербродов с вареным яйцом. Натали обвела рукой стол: кофейник, хлеб, масло и пакет с соком.

– В тебе есть что-то знакомое, – произнесла Агнета, входя в дом. – Мне так с самого начала показалось.

– Мне это часто говорят, – ответила Натали. – Так что, ничего не будешь?

– Нет, спасибо, – сказала Агнета. – Расскажи поподробнее. Как ты нашла этого парня? Вы ведь были знакомы?

– Вообще-то нет. Он обычно пробегал мимо моего домика. Помимо этого мы встречались всего пару раз.

– Но ты сидела у его кровати в больнице?

– Так получилось.

Они сели за стол друг напротив друга. Натали поняла, что ей ничего не остается, как рассказать Агнете, что она делала на болоте. Объяснить, как она волновалась и как отправилась искать Юханнеса.

– Если бы ты так быстро не отреагировала, он бы, скорее всего, умер, – голос Агнеты звучал очень серьезно. – Ты спасла ему жизнь.

Натали отвела взгляд.

– Да, – произнесла она, – может быть. Скорее всего, просто повезло.

– Но я не очень понимаю, – продолжала Агнета, взгляд ее стал жестким. – Он ведь не так долго отсутствовал, чтобы можно было начать за него волноваться? Ты как-то почувствовала, что с ним что-то произошло, так ведь?

Натали смутил такой бестактный вопрос.

– Не знаю… может быть. Мне вдруг показалось, что там что-то не так. Да и погода была ужасная.

– В любом случае мы надеемся, что все обойдется, – сказала Агнета. – Он ведь тут бегал почти каждый вечер больше года, причем в любую погоду. Я им просто восхищалась. – Она встала. – Просто потрясающе, Натали, что ты смогла почувствовать неладное. Я называю это интуицией.