Заклинание
Часть 7 из 34 Информация о книге
Для доступа к библиотеке пройдите авторизацию
– Торан…
– Торан узнал свое настоящее место в планах заговорщиков и вот-вот сбежит в колонии.
– Я не отступлюсь. Дело касается близких.
– Увы! Мы не можем себе позволить разгореться смуте. Простите, но из всех оставшихся заговорщиков вы самый авторитетный и непримиримый. Потому сейчас вам придется умереть.
– Это самое серьезное преступление! И пусть проклинал он не самолично, но несомненное, подтвержденное участие в заговоре имеется.
– Вы поймите. Поймете – простите. Да, человек ошибся и оступился. Однако не со зла! Он считал, что таким образом укрепится могущество государства.
– А корона? Вы думаете, убив корононосителя…
– Весь наш род готов искупить. Мы согласны на опалу, штрафы, конфискации и изъятия земель из управления, но…
– То есть вы согласны на то, что и так неминуемо приговорит Верховный суд. Что может заставить суд смягчить приговор со смертной казни до, скажем, заключения в крепость?
– Устройте мне личную встречу с наследником, и я уверен, что найду необходимые аргументы.
– Думаете, вы первый надеетесь встретиться с его королевским высочеством? Сегодня принца уже дважды пытались соблазнить красоткой и трижды откупиться деньгами. Что предложите вы?
– Тайну…
– У-хм-хм-хм… Тра-та-та-та-та! Готово!
– Хочешь, занесу аншефу на подпись?
– Ишь! Чего захотел?! Ты ему свое направление неси. А я свое. Думаешь, что мне в следующий чин произвестись не хочется? Старик НАШЕГО вверх толкнет – кто на его местечко сядет? Почему бы не я?
– Я в часть попрошусь. В штаб дивизии. Там производство вернее будет. И орденок на грудь упадет. За участие в кампании.
– Половина наших в действующую армию попросятся. Дуболомы. Тоже надеются на «орденок». Больно много вас. Нашивку дадут, и радуйся. А здесь планируются операции и куется победа.
– Ты нарукавнички сними, хоть слегка на боевого офицера походить будешь!
– Ой-ой! Боевой! Сам-то! В штабе дивизии, за полста верст от битвы воевать собираешься. С линейкой наперевес будешь бегать в атаку.
– Господа, я тут услышал от двоюродного дяди, нам всем скоро в бой.
– Слава богам! Наконец-то! Засиделись! Ни тебе наград, ни тебе чинов. Право слово, давно пора.
– Подробности, капитан. Извольте рассказать подробности.
– Да! Очень просим, очень.
– На государя сегодня покушение было. Удачное. Пока жив, но весьма плох. Наследник хочет ответить внешним врагам. С внутренними охранители разберутся.
– И правильно! Я всегда говорил: Лагоз – голова! Он понимает, что надо разом, по-молодецки навалиться и…
– Господа, да что ж мы, за его величество ответить не сможем?!
– Да ни в жизнь!..
– Любезный! Всем по три бокала! Господа, пьем стоя. Первую – за здоровье его королевского величества! Вторую – за его королевское высочество наследного принца Лагоза! Третью – за победу в кампании! После каждой – первые два раза отрывисто, третий раскатисто…
– Ура! Ура! Ура-а-а-а-а-а-а!
Глава 3
Артиллерия
Разговоры
– …А я как увидел, что головы так аккуратно, рядком, на бруствере стоят, меня и того… Вырвало…
– Я же сразу сказал «матерый». Головы отрезают, чтоб покойники умертвиями не встали. Видать, привычка у человека такая – сразу все правильно делать, на потом не оставлять.
– У человека! Он – зверь! В одиночку два поста ножом вырезал, а к нам вернулся спокойный, будто отлить сходил.
– Это вы, молодые, с закрытыми глазами на врага бежите, храбрость показываете. Настоящий храбрец сначала все обдумает, взвесит, лишь потом в бой идет. Он нам что сказал? «Ребятушки! Главное, пока не вернусь, никуда не лезьте. Услышите тревогу – сразу уходите. До утра не вернусь – тоже уходите. Я один вывернусь, а вы просто так поляжете». Правильно сказал. Мы бы все там прилегли. Вот он сам службу и исполнил.
– А мы-то ему зачем нужны были?
– Эх! Молодой ты, жизни не знаешь. Господин – человек обстоятельный. Трофеями интересуется. Дело лично закончил, а нас взял подмогнуть, чтобы повозки побыстрее проехали. Инфантеры пришли – ан поздно! У нас все имущество уже собрано. Треть короне отойдет, треть – гарнизону, а треть – его милости. А коли чужие войска трофеи приберут, гарнизон получает фигу с маслом, а с господином бароном поделятся или нет, и чем поделятся, одни боги ведают.
– Так мы что-то получим?
– А то! Каждый в соответствии со своим рангом, сколь положено ему по званию, долю получит. Продадут интенданты имущество – и в жалованье трофейные выдадут. Я так смекаю, нам двойная доля положена.
– Это ж приличные деньги выйдут!
– Говорю же, его милость человек обстоятельный, ни себя, ни своих людей не забывает.
– …И вы знаете, господа, что мне понравилось? Подхожу к нему, спрашиваю приказа, а он: «Ваш гарнизон – вы и командуйте. Я здесь так… на камушке сижу».
– Да, с шефом нам повезло. И из интендантских выбил все, что последние года просили, и как узнал о войне, сразу в бой рванул.
– Прапорщик! Ну нельзя же быть таким наивным! «Как узнал!» А гвардейский полк с ним случайно пришел, да? Инфантеры, тяжелая пехота. Которые сразу позицию заняли? Знал он! Знал! Специально послали.
– Просто монстр, понимаешь. Для особых дел, небось, такого берегут. Признаюсь, как награды увидел, несколько засомневался. Теперь понимаю, за что в такие года столько понавешали.
– Меня тоже сомнения глодали. Я егерям шепнул: «Если что, уходите. Наше дело оборона». А оно вон как вышло… Один, ножом, чуть не взвод вырезал!
– А ведь правильно сказал, что сразу действовать надо. Как узнали бы на той стороне про подошедший полк, наверняка щиты подняли бы и держали их постоянно. А не как обычно, заряд экономили – поднимали лишь по тревоге.
– Ну да ладно! Все хорошо, что хорошо кончается. Опять же трофеи. В карман, знаете ли, всем неплохо упадет. Бронза нынче в цене. А мы и порох, и прочее снаряжение вывезли.
– Награды будут? Или хоть ленточку за кампанию дадут?
– Прапорщик! Ну вы, право, как ребенок! Победную реляцию я отправил сразу, только телеги вниз поехали. Товар надо показывать лицом, а не ждать – вдруг заметят. Подвиги шеф-коменданта, понятно, описал, но и про нас не забыл. Кстати, на приведение территории в порядок всех выгнали? Барон не зря посоветовал. Раз говорит, значит, знает, что приедут.
– Ваше королевское высочество! Первая победа! Без потерь, захвачено шесть бомбард с припасами. Титулярный камергер Тихий лично возглавил вылазку.
– Всех убил?
– Ваше королевское высочество, вам уже доложили?
– Нет, ничего не докладывали. Просто я знаю Тихого. Шельмец, понимаешь! Говорю же – его хоть на улицу не выпускай, всех уничтожит! В этот раз скольких?
– Больше взвода с егерями взял в ножи. Казарму огнем спалил. Там больше роты было.
– Я так и знал! Вернется – задам ему… Но в газетах пусть про подвиг напишут. В армейских частях прокламации с описанием боя раздайте. Бомбарды для поднятия боевого духа поставьте в парке, пусть публика смотрит.
– Тихого наградить?
– Наградить непременно надо. Его и отличившихся бойцов его гарнизона. Как и чем – пусть решает Торан со своими генералами. Он военными делами ведает, а не я.
– И что ты теперь прикажешь делать? А? Ну, говори, не молчи! Как там вещал? «Они побоятся и ни за что не полезут в огневой мешок!» Точно, не полезли. Себе забрали. Ты все годы меня отговаривал мириться, теперь какой совет дашь?
– Надо просить перемирия, ваша милость. Тем временем морем послать эмиссаров и нанять полк…
– Угу. Я тебя услышал. Сколько у вас денег в казне? На неделю найма хватит?
– Я думал про ваши средства…
– Ты не путай личный кошель с общим. Бюджетом вы командовали, мне лишь отчет показывали. А свою долю я сам приумножал. По Укладу четко прописано – это разные деньги.
– Ваша милость! В сей тяжкий для Отчизны час я и весь Комитет призываем вас пойти на жертвы…
– А вы сами как? Тоже раскошелитесь? Или только я?
– Торан узнал свое настоящее место в планах заговорщиков и вот-вот сбежит в колонии.
– Я не отступлюсь. Дело касается близких.
– Увы! Мы не можем себе позволить разгореться смуте. Простите, но из всех оставшихся заговорщиков вы самый авторитетный и непримиримый. Потому сейчас вам придется умереть.
– Это самое серьезное преступление! И пусть проклинал он не самолично, но несомненное, подтвержденное участие в заговоре имеется.
– Вы поймите. Поймете – простите. Да, человек ошибся и оступился. Однако не со зла! Он считал, что таким образом укрепится могущество государства.
– А корона? Вы думаете, убив корононосителя…
– Весь наш род готов искупить. Мы согласны на опалу, штрафы, конфискации и изъятия земель из управления, но…
– То есть вы согласны на то, что и так неминуемо приговорит Верховный суд. Что может заставить суд смягчить приговор со смертной казни до, скажем, заключения в крепость?
– Устройте мне личную встречу с наследником, и я уверен, что найду необходимые аргументы.
– Думаете, вы первый надеетесь встретиться с его королевским высочеством? Сегодня принца уже дважды пытались соблазнить красоткой и трижды откупиться деньгами. Что предложите вы?
– Тайну…
– У-хм-хм-хм… Тра-та-та-та-та! Готово!
– Хочешь, занесу аншефу на подпись?
– Ишь! Чего захотел?! Ты ему свое направление неси. А я свое. Думаешь, что мне в следующий чин произвестись не хочется? Старик НАШЕГО вверх толкнет – кто на его местечко сядет? Почему бы не я?
– Я в часть попрошусь. В штаб дивизии. Там производство вернее будет. И орденок на грудь упадет. За участие в кампании.
– Половина наших в действующую армию попросятся. Дуболомы. Тоже надеются на «орденок». Больно много вас. Нашивку дадут, и радуйся. А здесь планируются операции и куется победа.
– Ты нарукавнички сними, хоть слегка на боевого офицера походить будешь!
– Ой-ой! Боевой! Сам-то! В штабе дивизии, за полста верст от битвы воевать собираешься. С линейкой наперевес будешь бегать в атаку.
– Господа, я тут услышал от двоюродного дяди, нам всем скоро в бой.
– Слава богам! Наконец-то! Засиделись! Ни тебе наград, ни тебе чинов. Право слово, давно пора.
– Подробности, капитан. Извольте рассказать подробности.
– Да! Очень просим, очень.
– На государя сегодня покушение было. Удачное. Пока жив, но весьма плох. Наследник хочет ответить внешним врагам. С внутренними охранители разберутся.
– И правильно! Я всегда говорил: Лагоз – голова! Он понимает, что надо разом, по-молодецки навалиться и…
– Господа, да что ж мы, за его величество ответить не сможем?!
– Да ни в жизнь!..
– Любезный! Всем по три бокала! Господа, пьем стоя. Первую – за здоровье его королевского величества! Вторую – за его королевское высочество наследного принца Лагоза! Третью – за победу в кампании! После каждой – первые два раза отрывисто, третий раскатисто…
– Ура! Ура! Ура-а-а-а-а-а-а!
Глава 3
Артиллерия
Разговоры
– …А я как увидел, что головы так аккуратно, рядком, на бруствере стоят, меня и того… Вырвало…
– Я же сразу сказал «матерый». Головы отрезают, чтоб покойники умертвиями не встали. Видать, привычка у человека такая – сразу все правильно делать, на потом не оставлять.
– У человека! Он – зверь! В одиночку два поста ножом вырезал, а к нам вернулся спокойный, будто отлить сходил.
– Это вы, молодые, с закрытыми глазами на врага бежите, храбрость показываете. Настоящий храбрец сначала все обдумает, взвесит, лишь потом в бой идет. Он нам что сказал? «Ребятушки! Главное, пока не вернусь, никуда не лезьте. Услышите тревогу – сразу уходите. До утра не вернусь – тоже уходите. Я один вывернусь, а вы просто так поляжете». Правильно сказал. Мы бы все там прилегли. Вот он сам службу и исполнил.
– А мы-то ему зачем нужны были?
– Эх! Молодой ты, жизни не знаешь. Господин – человек обстоятельный. Трофеями интересуется. Дело лично закончил, а нас взял подмогнуть, чтобы повозки побыстрее проехали. Инфантеры пришли – ан поздно! У нас все имущество уже собрано. Треть короне отойдет, треть – гарнизону, а треть – его милости. А коли чужие войска трофеи приберут, гарнизон получает фигу с маслом, а с господином бароном поделятся или нет, и чем поделятся, одни боги ведают.
– Так мы что-то получим?
– А то! Каждый в соответствии со своим рангом, сколь положено ему по званию, долю получит. Продадут интенданты имущество – и в жалованье трофейные выдадут. Я так смекаю, нам двойная доля положена.
– Это ж приличные деньги выйдут!
– Говорю же, его милость человек обстоятельный, ни себя, ни своих людей не забывает.
– …И вы знаете, господа, что мне понравилось? Подхожу к нему, спрашиваю приказа, а он: «Ваш гарнизон – вы и командуйте. Я здесь так… на камушке сижу».
– Да, с шефом нам повезло. И из интендантских выбил все, что последние года просили, и как узнал о войне, сразу в бой рванул.
– Прапорщик! Ну нельзя же быть таким наивным! «Как узнал!» А гвардейский полк с ним случайно пришел, да? Инфантеры, тяжелая пехота. Которые сразу позицию заняли? Знал он! Знал! Специально послали.
– Просто монстр, понимаешь. Для особых дел, небось, такого берегут. Признаюсь, как награды увидел, несколько засомневался. Теперь понимаю, за что в такие года столько понавешали.
– Меня тоже сомнения глодали. Я егерям шепнул: «Если что, уходите. Наше дело оборона». А оно вон как вышло… Один, ножом, чуть не взвод вырезал!
– А ведь правильно сказал, что сразу действовать надо. Как узнали бы на той стороне про подошедший полк, наверняка щиты подняли бы и держали их постоянно. А не как обычно, заряд экономили – поднимали лишь по тревоге.
– Ну да ладно! Все хорошо, что хорошо кончается. Опять же трофеи. В карман, знаете ли, всем неплохо упадет. Бронза нынче в цене. А мы и порох, и прочее снаряжение вывезли.
– Награды будут? Или хоть ленточку за кампанию дадут?
– Прапорщик! Ну вы, право, как ребенок! Победную реляцию я отправил сразу, только телеги вниз поехали. Товар надо показывать лицом, а не ждать – вдруг заметят. Подвиги шеф-коменданта, понятно, описал, но и про нас не забыл. Кстати, на приведение территории в порядок всех выгнали? Барон не зря посоветовал. Раз говорит, значит, знает, что приедут.
– Ваше королевское высочество! Первая победа! Без потерь, захвачено шесть бомбард с припасами. Титулярный камергер Тихий лично возглавил вылазку.
– Всех убил?
– Ваше королевское высочество, вам уже доложили?
– Нет, ничего не докладывали. Просто я знаю Тихого. Шельмец, понимаешь! Говорю же – его хоть на улицу не выпускай, всех уничтожит! В этот раз скольких?
– Больше взвода с егерями взял в ножи. Казарму огнем спалил. Там больше роты было.
– Я так и знал! Вернется – задам ему… Но в газетах пусть про подвиг напишут. В армейских частях прокламации с описанием боя раздайте. Бомбарды для поднятия боевого духа поставьте в парке, пусть публика смотрит.
– Тихого наградить?
– Наградить непременно надо. Его и отличившихся бойцов его гарнизона. Как и чем – пусть решает Торан со своими генералами. Он военными делами ведает, а не я.
– И что ты теперь прикажешь делать? А? Ну, говори, не молчи! Как там вещал? «Они побоятся и ни за что не полезут в огневой мешок!» Точно, не полезли. Себе забрали. Ты все годы меня отговаривал мириться, теперь какой совет дашь?
– Надо просить перемирия, ваша милость. Тем временем морем послать эмиссаров и нанять полк…
– Угу. Я тебя услышал. Сколько у вас денег в казне? На неделю найма хватит?
– Я думал про ваши средства…
– Ты не путай личный кошель с общим. Бюджетом вы командовали, мне лишь отчет показывали. А свою долю я сам приумножал. По Укладу четко прописано – это разные деньги.
– Ваша милость! В сей тяжкий для Отчизны час я и весь Комитет призываем вас пойти на жертвы…
– А вы сами как? Тоже раскошелитесь? Или только я?