Загадки прошлого

При стремительном появлении Рейнарда и Орианы я невольно поднялась со своего места. Сердце забилось быстрее. Скоро, очень скоро я получу ответы на все вопросы. Но что же такого я могу узнать, что не может мне рассказать Леонардо без Рейнарда? Неужели это также важно для них, как и для меня? Не может быть. Ведь это мне ничего не известно о своей собственной семье.

Испытующий взгляд Рейнарда смутил меня, он как будто сомневался в чем-то. Я хотела сказать, что не подведу его, что достойна его доверия. Но слова не желали срываться с языка.

— Вы так и не сказали, зачем вернулись. — С нажимом протянула Адель, до сих пор с сосредоточенным вниманием следившая за происходящим.

Ориана, Рейнард, да и все остальные вампиры уставились на Леонардо.

— Вам не нужно знать об этом. — Холодно заявил он. — Диана, Рейнард, пойдемте в библиотеку. Там мы сможем нормально поговорить.

Лео уже собирался подняться по лестнице, когда его руку обхватила Адель, почти повиснув на нем.

— Нет! Ты не можешь! Ты не должен ей ничего рассказывать! Ей не место среди нас! Ты же говорил, что не хочешь…

— Я уже сказал, что тебе не нужно думать об этом. И какое бы решение я ни принял, тебя оно не касается. — В его голосе я услышала глухие раскаты грома. — Отпусти меня.

— Адель, дорогая, не трогай Леонардо. — Мягко попросила Ориана, тоже почуявшая, что запахло жареным. Но девушка, как будто не слышала ее, с каким-то горьким отчаянием глядя на Лео снизу вверх.

— Тогда подумай обо всех нас! Подумай о себе. — Умоляла она. — Ты же знаешь наши законы. Если они узнают…

— Адель, сколько лет мы живем как семья? И ты еще не поняла? — Не оборачиваясь, серьезно проговорил молодой вампир. — Мои решения не обсуждаются. И не тебе ставить их под сомнение. Хоть ты мне и как сестра, но даже от тебя я этого не потерплю.

Кажется из всех его слов, больнее всего девушку задело слово «сестра». Ее руки беспомощно опустились, и Ориана немедленно притянула к себе ее светловолосую головку, как мать, защищающая своего ребенка.

Мне стало жаль ее. Вся самоуверенность за один миг слетела с красавицы, и теперь она больше напоминала кудрявого спаниеля, выброшенного хозяином.

Но, взглянув на Леонардо, я решила промолчать: он стоял с неподвижной маской решимости и безразличия на лице, и только сжатая в твердый кулак правая рука выдавала его напряжение.

— Есть еще возражения?

Майя, вместе с обнявшим ее за плечи Дэвидом покачала головой.

— Мы верим тебе. Что бы ни случилось, мы будем на твоей стороне.

Леонардо в который раз поразил меня. С этой его стороной мне еще не приходилось сталкиваться настолько близко. Вот только сейчас он говорил как некто, облеченный властью. А остальные вампиры…они признавали его. Слова Майи скорее походили на присягу в верности, чем выражение дружеского расположения. Так кто же он такой?

Все эти мысли не давали мне покоя, но и не мешали с потаенным восторгом разглядывать его высокую стройную фигуру, напрягшиеся в ожидании вызова мышцы, которые только подчеркивал свободный покрой его футболки.

Кивнув в знак признательности Майе, Лео начал подниматься на второй этаж.

Он не включил свет, но тот ему и не был нужен. Я ступала след в след его темному на фоне далекого окна силуэту, пытаясь понять, что же имела в виду и что хотела предотвратить Адель? От чего она нас отговаривала? Чем может быть опасно для них мое прошлое? Мне казалась глупым, переживать так из-за обычного разговора.

Не спеша, как подозреваю только из-за меня, мы прошли в западное крыло, за второй справа дверью оказалась библиотека. Леонардо открыл дверь и жестом пригласил нас с Рейнардом пройти внутрь. Я молча вошла в комнату.

Изнутри она была на удивление точной копией библиотеки во дворце Екатерины Великой в Санкт-Петербурге. В любое другое время она привела бы меня в восторг. Деревянные витые лесенки, паркетный пол, два этажа застекленных шкафов и полок, доверху набитых разной степени древности книгами. В центре комнаты — такой же деревянный стол, покрытый белой кружевной скатертью и два высоких удобных стула с вырезанными узорами в виде цветов на спинке и ножках. На подоконнике стояли две драгоценные китайские вазы с завядшими цветами.

Один из стульев Лео отодвинул для меня, на втором устроился Рейнард, сам мистер совершенство присел слева от меня на первую ступеньку лестницы, ведущей на второй ярус галереи.

— Простите, я не хотела причинить вам неприятности. Могу я узнать…почему?

Я чувствовала себя виноватой в срыве Адель, хотя и не понимала с чего бы это.

— Почему мы ведем себя так странно? Ты ведь говоришь об Адель? — Догадался Рейнард с понимающей отеческой улыбкой на губах. — Эта девочка вошла в нашу семью не так давно, поэтому очень многое за гранью ее понимания. — Хотя в словах Рейнарда и прозвучала снисходительность, несомненно, он был очень привязан к девушке, которую звал своей дочерью. — Леонардо мог бы быть и помягче с ней.

— Не говори обо мне так, будто меня здесь нет. — Твердым голосом отозвался Лео. Он нарочно сел в тени, где сложно было разглядеть выражение его лица. — Она капризна, избалована и не знает своего места. Это для ее же блага. Если она не будет мне доверять, как ты предлагаешь мне защищать ее? К тому же лучше это ей скажу я, тебе подобные беседы не под силу.

Значит, если бы Леонардо не остановил истерику Адель, то ей пришлось бы заниматься Рейнарду. С трудом я представила этого спокойного вампира выговаривающим дочери. Да, такие испытания явно не для него.

— С тобой не поспоришь. — С мягкой улыбкой признал Рейнард.

— Начнем, пожалуй. — Проговорил Лео.

— Погодите, вы ведь так и не сказали, почему все это было? Разве нет?

Рейнард молча взглянул на Леонардо.

— Тебя не проведешь. — Заметил он уже с долей уважения.

— А я говорил, чтобы ты не пытался заговаривать ей зубы. — С усмешкой поддразнил его парень.

— Ладно, ладно. Игры в сторону.

Лицо Рейнарда омрачилось, когда он обернулся ко мне.

— Все дело в том, что Адель решила, будто мы хотим произвести обряд посвящения и сделать тебя одной из нас.


По спине прошел холодок. Не то, чтобы я никогда не думала о подобном, но произнесенные вслух эти слова заставляли сердце сжиматься от страха.

— Из вас?..

— Обратить тебя. — Пояснил Лео. — В нашем обществе существует правило, по которому любого предполагаемого кандидата перед обращением должны ввести в курс дела. Традиции, законы, история нашего общества. Они уходят вглубь веков и предназначены лишь для ушей избранных. Это своего рода часть официальной церемонии. На самом же деле, ничего особенного при этом не узнаешь. Своего рода проверка на болтливость.

— И в чем все-таки опасность для вас?

— Перед посвящением каждый новичок должен быть одобрен Советом вампиров, и получить официальное разрешение от Клана охотников. Без этих маленьких формальностей обращение становится преступлением.

— А наказание?..

— Небытие.

Да, это слово как нельзя лучше отражало суть дела. Ведь смерть не подходящее слово для бессмертных.

— Не бери в голову. Мы не собираемся делать ничего противозаконного. — Поспешил успокоить меня Лео. — Я уверен, Ориана тоже уже успокоила Адель на этот счет. Поэтому давайте ближе к делу.

Я вопросительно посмотрела на Рейнарда, мастерски вращавшего большим и указательным пальцами старинную золотую ручку-перо, до сих пор лежавшую на столе около стопки чистых листов. Он проделывал это настолько быстро, что я могла видеть лишь несколько сверкающих бликов, сливающихся между собой в яркий золотой круг. Оставалось лишь надеяться, что ручка не вырвется из его рук и не прострелит кому-нибудь голову.

— Прежде чем я расскажу тебе эту историю, — начал он после паузы, — ты должна твердо решить для себя, хочешь ли ты ее услышать. До сих пор ты могла уйти, забыть и выбросить из головы все, что связывало тебя с миром вампиров. Правда может оказаться не такой уж радужной, как ты ожидаешь. Семнадцать лет все-таки слишком рано…

Я только грустно улыбнулась.

— Шестнадцать. Но если б я не решила все для себя, то не была бы сейчас здесь. А после того, как моего отца обвинили и назвали предателем, разве можно продолжать плыть по течению? Вы все очень хорошо ко мне относитесь, но я даже не понимаю, чем это заслужила. И почему я не помню Лео? Что нужно от меня охотникам? Вы ведь не заставите меня и дальше, днем и ночью задаваться этими вопросами?

Я беспокойно ерзала на стуле, ожидая приговора Рейнарда, который, нахмурившись, откинулся на спинку стула. Его точеный профиль застыл в напряжении, словно борясь с внутренними противоречиями. Затем он коротко, пронзительно посмотрел на Леонардо и лишь когда тот утвердительно кивнул в ответ, заговорил:

— «Каждый должен знать кто он такой, чтобы уверенно идти по жизни» — так я когда-то сказал Лео. Хоть мне это и не нравится, но я надеюсь, что смогу помочь тебе найти свой путь.

Он отвернулся и задумчиво посмотрел куда-то вдаль, в одному ему ведомое далекое прошлое.

— Большую часть этой истории я узнал от твоего отца. Никогда не встречал никого подобного ему. Он был уникален сам по себе: сильный и мудрый, как и твоя мать. Это был первый раз, когда я пожалел, что кто-то является человеком, а не бессмертным, тогда нашу дружбу не смог бы оборвать такой нелепый случай.

Твой отец, Дин, или Динар, как назвали его родители по одним им ведомой прихоти, родился в семье потомственных охотников. Даже больше — самых прославленных среди них — Стивенсов.

— Но как? — От удивления, я резко выпрямилась. — Это фамилия Эрика…

— Я не успел сказать, у твоего отца был старший брат. Эрик — его младший сын.

— То есть, он — мой двоюродный брат?

— У твоего отца, вероятно, были причины не говорить тебе об этом.

— У меня есть брат…родной… — Слово прозвучало так, как будто я примеривала на себя этот факт, как одежду, и не была уверена, что такой фасон мне подойдет. Было трудно сразу принять это как данность. Друг — охотник — брат. С каждым днем Эрик представал передо мной в новом качестве.

— Ты в порядке? Может, на время прервемся? — Обеспокоено спросил Лео.

— Нет. Все хорошо. — Выдохнула я и выдавила вежливую улыбку. — Кажется, я уже начинаю привыкать к неожиданностям.

— Так вот, — продолжал Рейнард, — едва Дину исполнилось три года, их родители погибли, выполняя задание. Мальчикам рассказали только, что убийца был вампиром, а тела были покалечены настолько, что хоронить их пришлось в закрытых гробах.

Заботу о братьях взял на себя один из Старейшин, опытный охотник, фанатично преданный клану. Естественно, мальчики всей душой возненавидели вампиров и сделали все возможное, чтобы стать для них достойными соперниками.

Под руководством Старейшины Дин и его брат получили прекрасное образование и подготовку. Но Дин всегда был лучшим, об этом я догадался сам, твой отец никогда не позволил бы себе такого замечания, потому что в итоге именно он первым прошел ритуал посвящения и сразу был назначен лидером группы из трех человек.

Так началась его личная охота. В нашем мире его прозвали «Тень», за все время их отряд не провалил ни единой охоты, окружая врага исподволь, заманивая в невидимую ловушку. В итоге вампир сам не замечал, как оказывался побежден и беспомощен.

Этот человек не рассматривал вампиров как кучку безмозглых тварей, и к каждому заданию подходил очень серьезно. Он изучал о цели все: вкусы, привычки, пристрастия, убеждения, навыки, умственные и физические данные. В конце концов, Дин начинал даже понимать ход его мысли, просчитывать наперед каждое действие. Многим это казалось просто невозможным, одни считали его героем, другие завидовали и говорили, что ему просто невероятно везет. Так или иначе, именно такое его отношение и положило основу пониманию истины: что в мире вампиров и охотников что-то не так.

Поначалу Дин даже и не думал сомневаться в привитых с детства истинах. «Клан всегда прав», так он думал. Но по мере увеличения числа успешных миссий, ему становилось все труднее цепляться за свои убеждения. Нередко их команду отправляли для поимки или уничтожения заигравшегося незаконного новообращенного, который сам не понимал, что делал, а, придя в себя и вспомнив совершенное, со слезами на глазах умолял охотников убить его. Попадались и хладнокровные расчетливые вековые убийцы, и спокойные сдержанные вампиры, утверждавшие, что их подставили. При этом Дин чутьем чувствовал, что в их словах есть доля истины: не вязались с характером и ходом мысли приписываемые им зверства. Но долг есть долг, а правила непреложны. Охотникам было запрещено общение с вампирами, ведь, по словам Старейшин, если кровосос не законченный идиот, он использует этот шанс, чтобы зачаровать тебя и, лишив собственной воли, заставит убивать своих же друзей. Поэтому Дин продолжал выжидать.

Всех вампиров со стажем пугало только одно — плен. Они готовы были драться, как одержимые, лишь бы не оказаться в подземельях оплота клана охотников — крепости Застывшего времени. Дин и сам не раз задавался вопросом, что бывает с плененными вампирами. Друзья-охотники лишь посмеивались над его вопросами за кружкой эля и говорили что-нибудь вроде: «Какое нам дело? Надеюсь, с них там каждый день шкуру сдирают. Сколько из-за этих тварей наших погибло». Старейшина же криво усмехался в свою густую бороду, повторяя: «Всему свое время». А время шло, и терпение молодого человека с каждым днем истощалось.

Тогда мы и встретились. В тот теплый осенний вечер мы всей семьей возвращались из оперы. В Ковент-Гарден снова давали «Кармен» Бизе. Хотелось немного развеяться после трудного переезда, заодно оценить успехи Лондонской королевской оперы. Мы всего пару месяцев назад вернулись в Лондон из Нью-Йорка и по пути от театра, весело смеясь, с интересом обсуждали достоинства мюзикла и оперы, когда заметили, что за нами наблюдают.

Леонардо, как всегда, первым заметил угрозу:

— Охотник. Один. — Шепнул он, взглядом указав на маленький сквер, где в свете единственного тусклого фонаря стоял мужчина лет двадцати пяти, не больше, несомненно, один из охотников. Для человека он был отлично сложен, на нем был длинный кожаный плащ, с легкостью маскирующий оружие, хотя черная широкополая шляпа прикрывала его глаза, никто из нас не сомневался: они следили за нами.

— Смелый парень. — Продолжал Лео. — Он знает, что мы его заметили, но не уходит.

— Неужели мы в ловушке? — Испугалась Оливия. — Помните, что Энн рассказывала про Тень? Смотрите, у него как раз такое серебряное кольцо на мизинце!