Забудь меня, если сможешь

Вселенная кричит говорит: бойся своих желаний.

Девушка в офисе, пятый раз подряд выливая кофе в раковину, только из-за того, что ее начальнице не понравился его сладковатый привкус — изо дня в день желала отдохнуть от ненавистной и изнурительной работы. Шестиклассник не хотел учиться в школе из-за ядовитого окружения, которое подавляет его волю. Вдова, только что похоронившая мужа, желала избавиться от бесконечных долгов и разоряющих кредитов.

А я лишь хотела жить отдельно от мамы и каждый день касаться того, кого люблю, не опасаясь всеобщего осуждения.

Я получила то, что хотела. Все мы в какой-то степени получили то, что хотели.

Но каким способом?

Я так отчаянно желаю вернуться в прошлое на пару месяцев назад и не совершать ошибок, которые приведут меня к неизвестности. Неизвестности, которая изо дня в день прожигает во мне дыры, и я боюсь, что совсем скоро они поглотят мой разум и от меня останется буквально ничего.

Совсем скоро я превращусь в пыль и буду жить лишь в воспоминаниях близких мне людей.

Сегодня я сказала ему, чтобы он убил меня сразу, как только я превращусь в одного из них. Он не ответил, лишь коротко кивнул, плотно сжал губы, крепко притянул к себе, и молча поцеловал в лоб.

«Так целуют покойников», — промелькнула безумная мысль в моей голове.

Я не хочу превращаться в ополоумевшего мертвеца, которым руководит лишь лютый, зверскийненасытный голод. Который готов разорвать в клочья любую живую душу, будь то птица, крыса, собака или их изысканное вожделенное лакомство — человек.

Но все мы понимаем, что в таких условиях жизни рано или поздно этот момент настанет.

И все, что мы делаем сейчас — оттягиваем его как можно дольше.

День двадцать седьмой

У смерти мерзкий кислотный привкус с запахом разложений и липкого пота.

И сегодня я чуть ближе познакомилась с ним, наблюдая, как на моих глазах умирал один из наших людей. Нет, на нас не напала толпа живых мертвецов и не они стали причиной его смерти.

Это произошло быстро, внезапно, как гром среди ясного неба.

Джастину пустила пулю в лоб одна из групп-сопротивления только лишь потому, что он в неподходящий момент попался им на глаза. А какой момент оказался для них неподходящий — мы не знаем.

Никто не знает.

Все, что мы могли сделать в тот момент — наблюдать, как его безжизненное тело беспомощно падает навзничь. Ведь его убийцы скрылись также быстро, как и выстрелили в него.

Я до сих пор помню тот застывший ужас на лице Джеймса и его сдавленный вскрик, невольно сорвавший с губ, когда он осознал, что его младший брат мертв. Единственный человек, связующий его с прошлой жизнью, далекой от эпидемии, прямо сейчас заснул мертвым сном… навсегда. Он убит не кровожадными зомби, которые загрызают всех живых существ на своем пути, а людьми. Обыкновенными людьми, такими же, как и мы, с вырывающейся агрессией и напряжением в каждом резком движении.

«Я не оставлю его на ужин этим тварям! Мы должны забрать его отсюда и похоронить по-человечески! Я не оставлю… они его сожрут!» — кричал Джеймс, вырываясь из рук Сэма.

Мы уже видели, как в нашу сторону приближалась приличная толпа муз, в отличие от Джеймса, разум которого затмила горечь утраты близкого человека. Но мы физически не могли тащить тело Джастина несколько миль по городу, одновременно убегая от мертвецов.

Поэтому мы оставили его там, на холодном и мокром асфальте после затяжного дождя. Мы осознавали, что музы на некоторое время отвлекутся на него, и у нас появится шанс практически незаметно ускользнуть от толпы кровожадных тварей.

Роберт и Сэм, не теряя времени на долгие уговоры, практически волокли разгневанного Джеймса по асфальту. Он то и дело вырывался из рук парней, намереваясь добраться до брата.

Я никогда не забуду его хриплый и сдавленный крик, когда он своими глазами видел, как стая вечно голодных мертвецов склонилась над обездвиженным телом Джастина, разрывая его внутренности на части.

Всю дорогу я ревела навзрыд, время от времени прикрывая лицо ладонью, чтобы остановить очередной нервный всхлип. Рон не тратил ни секунды времени, чтобы успокоить меня. Он до последнего крепко сжимал мою ладонь и отпустил лишь тогда, когда мы оказались в безопасности, полностью оторванные от муз.

От панического страха потерять близких, сковывающего каждое движение, у меня немело в ногах, и я испуганно хваталась за локоть Рона, опасаясь не распознать землю под ногами.

Я так боюсь потерять его и Иззи… пожалуйста, Господи, если ты еще не покинул нас после начала этого ужаса, прошу тебя… только не отбирай у меня их.

Не сегодня.

Не сейчас.

Никогда…



День тридцать второй

Люди перестали быть людьми.

Мы превратились в сплошной комок агрессии, ненависти и страха. Но ведь на самом деле, мы не виноваты, что все так получилось. Никто до сих пор не знает, откуда взялся этот смертоносный вирус. Быть может, это биологическое оружие в руках мирового правительства, а может быть Клио — это сплошная череда несвязных событий, которые привели к гибели миллионов людей лишь по нелепой ошибке одного из них. А может быть, вирус под благоприятными условиями скрестился с другим заболеванием, к примеру, таким как грипп или пневмония?

Мы не знаем.

Никто по-прежнему ничего не знает.


Изо дня в день мы продолжаем существовать в неведении и вынуждены искать безопасные стены и пропитание, чтобы просто выжить. Выжить в таких кошмарных и нечеловеческих условиях.

Но мы знаем лишь одно — корпорация «Нью сентори» наживается на простых выживших, жаждущих прежней беззаботной жизни. За столь короткий срок они изобрели что-то наподобие вакцины, но никто еще не видел тех людей, которые успешно прошли вакцинацию. Мы подозреваем, что, возможно, они насильно выкрадывают здоровых людей, чтобы проводить на них эксперименты, как на подопытных крысах.

Но, черт возьми, все это лишь наши догадки…

Мы все чертовски недоумеваем, где же военные с их спасательными вертолетами, мощными пушками и лагерями для беженцев?! Куда подевалась вся наша государственность, самая лучшая медицина и где, черт возьми, королевская семья?!

Среди групп-сопротивления ходят слухи, что сын президента корпорации — Морган, полного имени его никто не помнит — проспонсировал еще один ведущий проект корпорации, и теперь обходы рейдеров по Лондону учащаться с новой силой.

Ричарда Моргана — президента корпорации — и его сына ненавидит весь Лондон. На счет всего мира заикаться не буду, никто до сих пор не знает, что творится в соседних городах, а что на счет всей планеты и подавно…



— Твою мать… — раздается досадный голос Сэма с переднего сидения. Еще полчаса назад он подменил Рона за рулем и сейчас молниеносно жмет на тормоз, отчего вокруг раздается неприятное повизгивание колес, и мы все дружно подаемся вперед, хватаясь за что попало. — Нет… не может быть…

— Это шутка такая?! — недовольно восклицает Джеймс, выходя из салона автомобиля.

— Какого… — недоуменно произносит Роберт и, спускаясь на землю, поправляет массивный автомат на плече.

Мы по очереди покидаем фургон и перед нашими взорами открывается страшная картина со смердящим запахом смерти, который мы ощущаем все отчетливее с каждым дуновением ветра. Поляна с многочисленными разорванными военными палатками усыпана огромным количеством человеческих трупов. Они были заботливо прикрыты черной тканью, но ветер беспорядочно раскидал ее в сторону, обнажая нашему взору разлагающиеся тела. Женщины и мужчины разных возрастов, рас, национальностей и религий, еще совсем маленькие детки и подростки-старшеклассники. Вокруг лагеря в непроизвольном порядке рассыпаны трупы застреленных муз, которые значительно превышают количество мертвых людей. А его территория огорожена самодельным деревянным забором, но и он не смог оградить их от нашествия зомби извне.

На территории бывшего лагеря беженцев рассредоточены несколько бочек с водой, которую, по всей видимости, использовали для разного вида нужд. Две из многочисленных военных палаток, безжалостно обрушенных ветром, имеют наклейки в виде красного креста. Из одной из них торчат ноги лежачего трупа в белом халате, не давая нам ни единого шанса узнать, кому они принадлежат — музе или убитому человеку.

Мои кроссовки упираются об остатки патронов, которыми усыпана вся территория лагеря. Похоже, здесь отбивались до последнего, но так и не смогли справиться с вирусом, которому удалось стереть лагерь с лица земли.

— Мы опоздали, — хриплым голосом констатирует Рон, медленно оглядывая окружающую картину. — Это был последний лагерь беженцев в округе.





Глава 16




Грейс реагирует молниеносно и преграждает путь детям, заталкивая их обратно в автомобиль. Ханна бежит в ближайший куст, вываливая наружу весь завтрак, благодаря невыносимым зловониям разлагающихся трупов и открывающейся картины в целом. А Эбби хватается за живот и тут же прикрывает губы, пытаясь сдерживать рвотный рефлекс. Даже Чарльз снимает запотевшие прямоугольные очки, намереваясь развидеть и больше не вспоминать увиденное.

— Как это последний, мать твою?! — возмущенно произносит Джеймс, обращаясь к Рону. — То есть, мы собирались сюда целый месяц, досконально изучали карты, знали, черт возьми, каждую милю… чтобы услышать это?!

— Заткнись, Джей… — Рон устало взъерошивает темные волосы, присаживаясь на корточки возле трупа военного, облаченного в надежный бронежилет и камуфляжную каску. Его иссохшие затвердевшие пальцы холодного синего оттенка все еще продолжают удерживать автомат.

— Черт возьми! — гневно бросает Сэм, пиная первый попавшийся окаменевший труп музы. — Почему нам так везет, а? Сначала эти лабораторные ублюдки Финч подкинули, потом все группы на нас ополчились, теперь и это? Дальше что?.. Мы все дружно станем подопытными корпорации зла?!

— А я говорил, что здесь нечего делать! — сердито вопит рыжеволосый, обращаясь к Рону. — Все лагеря уже давно уничтожены! Прошло уже хрен знает сколько месяцев с начала эпидемии!..

— Думаешь я виноват в том, что здесь произошло? — Рон повышает голос, в ответ на агрессивные эмоции парня. Он медленно поднимается на ноги, равняясь с ним ростом. — Думаешь ты один устал от всего происходящего? Думаешь ты один спишь с открытыми глазами? Оглянись, черт возьми! Мы никогда не сможем предугадывать события! Музы и корпорация опережают нас на три шага вперед, и ты никогда не узнаешь, что тебя ждет там, куда ты едешь!

— Да что ты говоришь… думаешь ты один тут самый умный?! — гневно бросает Роберт, вступаясь за рыжеволосого друга. — Мы еще тогда предлагали остаться в библиотеке, но нет! Тебе же…

— Эй, полегче, — Сэм грубо отпихивает Джеймса за плечо. — От вас двоих мы тоже дерьма наглотались…

За громогласной словесной перепалкой ребята не замечают, как один из выживших мертвецов пробуждается за крупными кустами, где начинается тропинка в лес, и тонким хищным слухом улавливает возмущения парней. Пока ребята чрезмерно увлечены эмоциональными разборками, а все остальные выжидают время в фургоне, я делаю несколько шагов вперед к шуршащим кустам посреди дикого леса.

С каждым шагом шипение начинает раздаваться все ближе, но на удивление муза не спешит накинуться на ребят. И как только доли сомнения начинают закрадываться в мыслях — мой внимательный взгляд улавливает едва мелькнувший белоснежный подол длинной юбки, заметно контрастирующий на фоне зеленой поляны.

Муза в виде бывшего военного в экипировке пробудилась не из-за громогласных парней, а из-за того, что почуяла свежую кровь совсем рядом. Которая, к тому же, наступает на засохшие хрустящие ветки, буквально оповещая о своем визите. Сквозь зеленый беспорядочный шелест листвы я успеваю уловить белокурую копну волос, мелькнувшую в опасной близости с восставшим мертвецом.

— Ева! — раздается откуда-то позади сердитый голос Рона.

Но я не разбираю его слов, полностью сосредоточенная на ходячем трупе, устроившим охоту посреди дикого леса.

Жалея, что не взяла с собой бейсбольную биту, я следую за музой, которая отчаянно жаждет ощутить вкус новой инфицированной крови. Девушка испуганно бросается вперед, спотыкаясь на каждом неровно лежащем камне, стараясь придерживать подол длинной юбки. Пару раз я улавливаю, как ее белокурая длинная коса с завидной густотой летит вниз, и всем нутром ощущаю боль ее разодранных в кровь коленок.

Куда она бежит?

Потенциальная жертва музы бежит только вперед, ни разу не оглядываясь и не сворачивая в сторону ни на дюйм. Неужели она знает дорогу и весь окружающий лес как свои пять пальцев?

Она тяжело дышит, но упорно продолжает бежать, тонкими кистями рук мимолетно касаясь коры пролетающих деревьев. Ее тугая белокурая коса скачет из стороны в сторону, а длинная белоснежная юбка рвется с громким характерным звуком из-за того, что она попросту не успевает удерживать ее подол.

В конце концов, девушка пару раз спотыкается об очередную неровность и обессиленно летит на землю, заглатывая пыль. Я грубо отталкиваю шипящего мертвеца в сторону, и пока он сдирает половину кожи, наталкиваясь на очередную торчащую ветку, всем своим телом закрываю лежащую на земле потенциальную жертву. Расставляя руки в сторону, я таким образом намереваюсь сбить его острый нюх своим исцеленным организмом с идеальной не инфицированной кровью.

Пару секунд он недоуменно озирается по сторонам, продолжая издавать шипящие тошнотворные звуки. Но не проходит и минуты, как серебристое лезвие ножа метко вонзается в его глаз, намертво разрезая все внутренности черепа. Девушка издает нервный всхлип в ответ на разворачивающиеся зверства у нее на глазах.