Забудь меня, если сможешь

— Нет, подождите! — восклицает она, устремляя вдумчивый взгляд куда-то в сторону. — Я думаю… думаю, что Джеймс смотрелся бы в колготках лучше всех.

— Чего?! — удивленно протягивает рыжеволосый, и лоб его мгновенно покрывается хмурыми морщинками, пока остальные ребята продолжают смеяться. — Детка, ты что-то попутала.

— А вот и нет, — заговорщически проговаривает девушка, потягиваясь за игровой карточкой. — Итак, Рон, правда или действие?

— Правда, — отстраненно отвечает парень, допивая газировку из ярко-зеленой банки.

— Сколько раз тебе разбивали сердце и как давно был последний? — спрашивает Ханна, с интересом поджимая губы на последнем слове.

Безучастный взгляд прозрачно-серых глаз застывает в ту же секунду, как в воздухе раздается болезненный вопрос. Пустая зеленоватая банка из-под газировки проминается и звонко хрустит под тяжестью его ладони.

— Всего один раз, — глухо отвечает он, продолжая гипнотизировать стол напротив. — Совсем недавно.

Ханна неловко переглядывается с Сэмом и спустя мгновение подает очередную игровую карточку Рону. Тот с хмурым прищуром разглядывает ее содержимое, и едва уловимая улыбка касается его губ.

А я гадаю, связан ли как-то его ответ с прошлым Евы Финч…

— Игрок напротив, правда или действие? — спрашивает парень, поднимая взгляд на зеленоглазого друга.

— Валяй, отвечу на все, что ты спросишь, бро, — вальяжно произносит Сэм, выдыхая табачный дым из легких.

— Если бы каждое нецензурное слово сокращало жизнь на один день, сколько бы ты прожил? — усмехаясь, спрашивает Рон, заранее предугадывая ответ.

— Он даже не дожил бы и до конца света, — подавляя смешок, отвечает Ханна.

— Детка, я бы не дожил и до выпускного, — лениво усмехается Сэм, выхватывая со стола игровую карточку. — Не то, что до этого чертового зомби-апокалипсиса. Роб, правда или действие?

— Я к твоим услугам, старик, — покорно произносит Роберт, зажигая третью сигарету подряд.

— Сходи на первый этаж, отруби палец одной их муз и принеси его нам, — с вызовом произносит Сэм, поправляя черную бейсболку.

— Меня не будет три минуты, — самоуверенно произносит Роберт. Парень не спеша покидает кресло и, зажимая сигарету меж зубов, резко вытаскивает припасенный нож из пыльного армейского ботинка, быстрым шагом удаляясь в сторону застывших ступеней эскалатора.

— Почему нельзя было выбрать нормальное действие? — возмущается Ханна, складывая руки на груди.

— Здесь слишком примитивные действия, — констатирует Сэм, бросая разноцветную карточку на стол. — Думаешь, кто-то из нас смог бы обратиться к любому прохожему или показать последнюю переписку в телефоне?

Девушка раздраженно закатывает глаза, молча соглашаясь с братом.

— Пока Роб отрезает пальцы одной из муз, я продолжу, — произносит Питер, который за все это время не проронил ни слова. — Финч, правда или…

— Правда, — тут же отчеканиваю я, перебивая парня на полуслове.

— Хорошо… — загадочно проговаривает он, стреляя в меня глазами тепло-карего оттенка. — Кого из компании ты считаешь самым крутым парнем?

Сэм подавляет глухой смешок, Джеймс тут же разрождается смехом, а Ханна продолжает с любопытством стрелять глазами то в мою сторону, то в сторону Питера, с интересом на лице ожидая моего ответа.

— Так как главным является Рон, он и является тем самым крутым парнем, — бесцветным голосом произношу я, замечая на себе его любопытный взгляд в сочетании с недоуменно приподнятой бровью.

— Подумать только… — озадаченно проговаривает рыжеволосый, затягиваясь бог знает какой по счету сигаретой, пока я тянусь за очередной карточкой с вопросом. — Ей вроде память отшибло, а она…

— Джеймс, правда или действие? — перебиваю я, глазами пробегаясь по вопросу.

— Мне лень вставать, давай правду, — нехотя отвечает парень, разваливаясь в плетеном кресле коричневого оттенка.

— Вернувшись в прошлое со своим теперешним жизненным опытом, что бы ты постарался изменить в своей жизни?

Ханна вдруг громко выдыхает воздух, предвкушая ответ парня. А я направляю взгляд в сторону рыжеволосого, наблюдая, как его сигарета застывает в воздухе меж пальцев, а расслабленный взгляд бледно-зеленых глаз вдруг опускается вниз, плавно перерастая в хмурый. Пару минут отрешенным взглядом он продавливает пол супермаркета, словно погружаясь в воспоминания, и произносит низким, практически хриплым голосом:

— Не позволил бы Джастину пойти на последнюю вылазку в его жизни, — его брови хмуро сходятся на переносице, образуя небольшие морщинки. Он делает паузу и медленно машет головой каким-то своим мыслям. — Никогда.

— Да брось, чувак, — раздраженно выдыхает Сэм, морщась так, словно отведал самый протухший лимон из овощного отдела, — ты не виноват.

— В этой ситуации никто не виноват, — спокойно произносит Ханна, подаваясь вперед. — Все произошло так, как произошло, и ты не должен…

— Эта пуля принадлежала мне! — неожиданно вскрикивает Джеймс, подрываясь с кресла. Он стучит кулаком себе в грудь, а зрачки его нервно бегают по ребятам, продолжающим сидеть вокруг стола. — Это меня должны были застрелить! Это я должен был валяться посреди улиц, это меня должны были жрать эти твари!..

— Джей, ты пьян, — спокойно проговаривает Рон, подрываясь с кресла, чтобы остановить эмоционального друга. Одна рука некоторое время сжимает плечо рыжеволосого, а вторая пытается остановить его нападки в сторону остальных ребят.

— На его месте должен быть я… не он, — тише произносит Джеймс, продолжая сверлить взглядом брата и сестру. — Только не он, черт возьми…

Он резко вырывается из рук Рона и нервно проводит ладонью по лицу и волосам, напрочь роняя черную бейсболку на пол. В последний раз затягивается сигаретой и принимается допивать остатки красного полусладкого из прозрачной бутылки вина.


— Я думал, мы обговорили этот момент, — настойчиво говорит Рон, глядя прямо в глаза рыжеволосому парню. — Мы понимаем, что он твой младший брат, но прошло уже пару месяцев…

— Ни черта вы не понимаете! — восклицает в ответ он, гневно тыча пальцем в сторону ребят. — Ты, ты и ты еще не теряли никого из близких. А если и теряли, то не видели собственными глазами как их заживо сжирает… сжирает толпа этих чертовых зомби!..

— Эпидемия коснулась всех, — раздраженно отвечает Сэм, бросая потушенную сигарету в сторону. — Хватит делать вид, будто ты тут один потерял брата!

— Сэм, достаточно! — резко бросает Рон через плечо, продолжая удерживать Джеймса от порыва разнести все к чертям. — Не провоцируй его!

— Ладно, ладно, все! — Джеймс раздраженно приподнимает руки вверх в шутливом «я сдаюсь». — Моя очередь задавать вопросы.

Пару секунд Рон с некой опаской наблюдает, как рыжеволосый парень громко выдыхает, вытягивает игровую карточку и плюхается в садовое кресло, приподнимая на него взгляд бледно-зеленых глаз.

— Правда или действие, Рон? — с интригой в голосе спрашивает он, пытаясь с третьего раза зажечь сигарету в зубах.

— Правда, — невозмутимо отвечает парень, усаживаясь в кресло справа от меня.

— Ты уже спал с Финч? — с вызовом проговаривает Джеймс, вопросительно изгибая бровь. — После того, как ее перепрошили лабораторные ублюдки.

Рон некоторое время буравит его взглядом из-под ресниц и напряженно гуляющие желваки подсказывают всем вокруг, что он не желает отвечать на столь провокационный вопрос. Ханна, раскрыв рот, обменивается удивленным взглядом с братом, и с интересом продолжает следить и за главарем, и за виновником провокации.

— Я выбираю действие, — звучит холодный, хрустящий как гравий голос Рона.

— Поздно переобуваться, — насмешливо отвечает Джеймс, играя бровями. Пару секунд он крутит игровой картой по воздуху, удерживая ее меж пальцев.

— Да брось, там нет такого вопроса, — фыркает Питер, раздраженно закатывая глаза.

— Я лишь задал вопрос, который интересует каждого из присутствующих. Не так ли? — торжественно заявляет рыжеволосый, расплываясь в широкой улыбке. — Все хотят знать правду, дружище.

— Ты действительно хочешь знать правду, Джеймс? — сквозь зубы процеживает Рон, подрываясь с кресла. За пару секунд он преодолевает расстояние между ними и грубо хватает рыжеволосого за воротник куртки, пару раз потряхивая его.

Джеймс расплывается в широкой победоносной улыбке, ведь он добился чего хотел — вывел на эмоции негласного главаря группы. Но в один момент парень тянется к поясной кобуре, и за считанные секунды в его руке сверкает пистолет с черным корпусом, который он, не раздумывая, подставляет к виску Рона.

Он явно предугадывал такой исход событий.

— Не советую спорить с вооруженным человеком, — самоуверенно заявляет Джей.

— Эй, эй, полегче, — тут же вступается Сэм, медленно приподнимаясь с кресла и сгибая руки в локтях, показывая, что он безоружен. — Ты переборщил с алкоголем, чувак, просто отпусти его, и мы забудем об этом.

Джеймс что-то произносит в ответ, но я не в силах разобрать его слов. Мой взгляд улавливает лишь то, как его губы изгибаются в презрительной усмешке, начиная что-то говорить, но мой резкий толчок не дает ему никакого шанса закончить предложение. Вместо этого он с грохотом падает навзничь, а оружие его летит в противоположную сторону, которое я тут же выхватываю практически на лету.

Мне повезло. Парень стоял боком ко мне и только благодаря этому мне удалось действовать решительно, не схлопотав шальную пулю. Теперь его пистолет орудует в моей руке, впервые за несколько недель, и я тут же направляю его дуло в сторону прежнего хозяина. Джеймс лежит на спине, распластавшись на кафельном полу торгового центра и, улавливая пистолет в моей руке, тут же поднимает руки в сдающемся жесте.

— Ты же не сделаешь этого… — с сомнением спрашивает он, и уголок его губ нервно ползет вверх.

— Только что ты наставлял оружие в сторону Рона и, судя по твоему самоуверенному тону, ты не колебался, — произношу я, улавливая движение откуда-то сбоку.

— Брось, Финч, — нервно фыркает Сэм со стороны. — Ты же говорила, что не будешь нас убивать.

На долю секунды я оглядываюсь на ребят, которые все, как один стоят с поднятыми руками, недоумевая над происходящим.

Они боятся меня.

Боятся и без оружия в руке, но прямо сейчас их распирает от страха. Всех, кроме одного.

Рон единственный, кто продолжает неподвижно стоять, направляя на меня цепкий убийственный взгляд серых глаз с холодной глыбой льда. Его бледные обветренные губы с шероховатой кожей за одно мгновение сжимаются в одну плотную линию, а напряженные желваки свидетельствуют лишь о намертво стиснутой челюсти.

Он не поднимает руки передо мной, потому что убежден — я не сделаю этого.

У меня нет намерений убивать кого-то из членов группы, и доказываю я этот факт уже на протяжении месяца. Иначе какой толк в том, чтобы каждый раз спасать их трусливые задницы во время очередного нашествия муз? Чтобы потом прикончить их в каком-то разваленном супермаркете?

— У ближайшей убитой музы не было пальцев, поэтому я отрезал… — раздается в воздухе непринужденный голос Роберта с малой толикой эха, который приближается к нам с каждой секундой. Но, замечая в моей руке пистолет, направленный в сторону Джеймса, он тут же застывает возле овощного отдела с окоченелым, практически черным ухом зомби. — Какого… что вы здесь устроили, мать вашу?!

Парень тут же хватается за пистолет, припасенный за поясом, и с некой опаской наставляет оружие в мою сторону, с каждой секундой осторожно надвигаясь в отдел «все для сада и огорода».

— Эй, Финч, не стоит, — вдруг раздается спокойный и убедительный голос Питера в нескольких шагах от меня. Я молниеносно направляю дуло пистолета в его сторону, но он даже не колеблется от моих напряженных движений. — Ты же хочешь нас спасти, верно? Не наоборот…

Мой взгляд падает на его окровавленную дрожащую от боли ладонь, затем на мертвецки-бледное лицо, лишенное каких-либо чувств. Пару коротких волнистых прядей темного оттенка спадают ему на зрачки, наполовину перекрывая взор тепло-карих глаз. Его губы — точная копия губ Рона — обветренные, измождённые холодными ночами и ледяными лондонскими ветрами, с кусочками отмершей кожи, возвышающейся на поверхности.

Обвожу всех присутствующих беглым взглядом. На меня направлены несколько пар глаз: испуганных, недоуменных, полных злобы и ненависти по отношению ко мне, жаждущих как можно скорее прикончить и избавиться от меня. Но я натыкаюсь лишь на две полупрозрачные, практически белые глыбы льда, такие холодные, такие родные, излучающие холод полярной ночи. Но в то же время до боли отзывающиеся где-то на уровне сердца, согревающие в самую холодную ночь и охлаждающие в самый знойный пламенный день.

Нервно сглатываю, ужасаясь реакции организма на его взгляд. Всего лишь взгляд. Это всего лишь глаза… это всего лишь его глаза…

— Ева, — его низкий хриплый голос в сочетании со спокойным невозмутимым взглядом на мгновение лишает кислорода, и всего на пару секунд я ощущаю свободное падение, продолжая стоять на месте посреди разваленного супермаркета. — Ты не хочешь этого.

Его голос такой тихий, такой до боли знакомый, отзывается где-то на задворках сознания, разрушая все устоявшиеся мысли, и я уже не понимаю, где нахожусь — в реальности или на исписанных страницах блокнота Евы Финч, пропитанных слезами, уничтожающими воспоминаниями и жгучей болью.