Взлёт Коршуна

Из тёплого, доброго сна Юлю вырвали, наглым образом теребя за плечо. И это в законный выходной!

– У-у-у! – протянула Юля, переворачиваясь на живот и накрывая голову подушкой. – Отстань, противная! Мне сегодня в школу не надо! Сегодня суббота!

– Встава-а-ай! – снова донеслось до Юли.

– Маша, уйди!

– Я могу и уйти, а вот Никанор так просто не уйдёт. Ты забыла, что обещала ему позаниматься с ним сегодня на полигоне? – ответила Мария Васильевна.

– У-у-у! – В этот раз в протянутом звуке читалось поражение и безнадёжность.

Юля медленно села в постели, не открывая глаз.

– Мы же договаривались на девять часов!

– А сейчас уже половина девятого. И если ты собираешься идти неумытая и раздетая, то вперёд – можешь поваляться ещё минут пятнадцать! – резонно заметила тётка.

– У-у-ух, – сердито выразила своё отношение к происходящему девушка и пошлёпала босыми ногами в ванную комнату.

– Одеяло оставь! – засмеялась ей вслед Мария. – Или ты в одеяле умываться собралась?

За завтраком тётка стала расспрашивать юную наследницу клана об успехах на полигоне.

– Никанор доволен. Сказал, что у меня отличный контроль, как для моего возраста, так и для моего ранга. Кстати, сегодняшний утренний подъём был связан с тем, что ему надо было убедиться в своих выводах. Дед хочет подать заявку на тестирование меня на ранг В. Вот и требует от Ника подтверждения того, что я готова, – поделилась Юля новостями с тётей, намазывая тост маслом и джемом.

– Не рано? – засомневалась старшая Лопухина.

– Наоборот. В ID-карте у меня стоит ранг С. А по Силе я его уже переросла. Ты же знаешь, чем чревато намеренное сокрытие настоящего ранга в Силе? Особенно принимая во внимание то, что я клановая, да ещё и наследница отца и деда?

– Да уж. – Лицо Марии сразу поскучнело.

Ещё бы ей не знать! Подобные процессы всегда были громкими. Имперская третья канцелярия, созданная вот уже больше ста пятидесяти лет назад, сразу после последних мятежей против правящей династии, рьяно отслеживала случаи намеренного сокрытия Силы, особенно клановыми представителями. В случае выявления таких магов сразу брали в оборот и вменяли им покушение на преступление против короны – попросту говоря, мятеж.

Наказание же за такое преступление было жестоким: либо специальные строительные отряды, где одарённых выжимали до донышка, заставляя тратить Силу на благо империи без отдыха, давая на сон не более полутора часов подряд и не давая восстановиться резерву, либо смертная казнь.

В принципе, в обычной ситуации можно было не переживать. Раз в год-два каждый владеющий Силой обязан был проходить тестирование на ранг. И так до двадцати двух, максимум двадцати пяти лет. После достижения этого возраста шансы на рост Силы стремились к нулю. Но после уничтожения аристократии как класса кланы привлекали повышенное внимание со стороны ищеек Третьей канцелярии. И несколько случаев показательной расправы с неугодными Воронам под предлогом намеренного сокрытия ранга Силы заставили кланы быть щепетильнее в этом вопросе.

– Ладно, тут наши старшие правы: тестирование тебе надо пройти. А что там у тебя с нашим соседом, этим молодым Коршуном? – снова заулыбалась Мария. – Я так понимаю, этот твой, как его… Лёша, Лёня? В общем, мальчик твой прошлый уже забыт? Найдена новая цель, и я была права?

– Маша! – от возмущённого крика девушки с люстры на стол упал маленький паучок. Упал и сразу стал карабкаться по невесомой паутинке обратно, раскачиваясь на блестящей в свете ламп ниточке.

Сдвоенный женский визг заполнил всю комнату и заставил бедного паучишку прибавить скорость при возвращении на свою обжитую родную люстру.





Глава 19




Суббота порадовала замечательным ясным и тёплым днем, поднимающим настроение уже одним тем, что осенью такие дни – редкость. Даже падающие и лежащие разноуровневым ковром на земле светло-желтые листья казались кокетливым нарядом прихорашивающейся к скорой зиме природы.

Лужицы, оставшиеся после вчерашнего дождя, очень быстро сохли, буквально на глазах обнажая пятна асфальта, пока ещё тёмные, но обещающие в скором времени посветлеть вслед за остальным покрытием дорог и тротуаров.

Я стоял на балконе, открыв стёкла рамы, и посасывал из высокого стакана томатный сок, посыпанный сверху солью крупного помола. Настроение было отличным, погода – замечательной, планы – грандиозными.

Поблизости послышался женский визг, даже вроде как не на один голос. Я негромко хмыкнул: опять какого-то бедолагу жена пилит, может, даже с тёщей на пару. Почему-то вдруг вспомнилась дочка Максимовича и то, что Ольгу отец растил один, без матери.

– Что, отрок, задумываешься о будущем? – ехидно проявился Тень. – Это мысли правильные, но не в том направлении. Давай-ка лучше обсудим наши ближайшие планы.

– Ближайшие? Ты же их все знаешь. – Я был, мягко говоря, удивлён. Тайн от учителя, наставника и соседа – по телу? голове? сознанию? в общем, от Тени – у меня не было и быть не могло.

– Ну, знаю не знаю… Скажем так, я думаю, что ты слабо продумал некоторые моменты, – туманно продолжил Тень.

– Ты о каких моментах сейчас ведёшь речь? – Я почувствовал, как субботний день становится всё менее прекрасным.

– Да вот о тех, что в будущем ты собираешься заявить о себе как о владельце алмазных активов почивших в бозе Куркиных. Пояснить, как они к тебе попали, ты сможешь? А ведь эти моменты заинтересуют чуть больше, чем всех. Ты не хочешь об этом подумать?

– Но ведь Семён Ахрорович сказал, что акции – это всего лишь набор символов в реестре… – недоуменно протянул я, чувствуя, что погода меня уже совсем не интересует.

– Всё он тебе верно сказал. Но ты понимаешь, что данные об этих символах, а точнее о смене владельца этих символов, доступны многим. И как ты собираешься ответить на вопрос о приобретении этих акций после уничтожения Куркиных? – продолжил портить настроение Тень.


– А почему ты раньше молчал?! – мысленно закричал я на вредного тёзку.

– Я тебе не электронная энциклопедия, – отбоярился Тень. – Вот подумал и додумался. Теперь давай вместе думать.

– Вот ведь… – я с силой захлопнул балконную раму и зашагал на кухню. Нужен был кофейный допинг.





* * *


«Клац, клац, клац», – бились друг о дружку стальные шарики в моей ладони. Мозг обдумывал варианты один за другим. Контраргументы я или находил сам, или их подсказывал мне Тень. Голубая мечта, внезапно появившаяся на горизонте, грозила оказаться пустым миражом, дразнящим умирающего от жажды путника в пустыне. Алмазы и бриллианты не желали так просто падать мне в руки. Их нестерпимый блеск вместо радости обладания грозил выжечь непривычные к их виду глаза.

Извечный русский вопрос – что делать? – очень остро стоял передо мной. Я решил, что одна голова хорошо, а много – это намного лучше. И вот «горец» везёт меня на одну из баз моей службы безопасности, точнее, на базу к Шахову.

Можно было вызвать его домой, но я решил заодно скинуть напряжение в тире на базе, пошвыряв по мишеням металлические шарики. Туда же, на базу, я попросил приехать Светлану, Семёна Ахроровича и Кима. Шах уже был там. Хотел было вызвонить ещё и Карякина с Максимовичем, но затем, подумав, решил ограничиться указанным составом.

Проходная встретила меня парой бойцов с пистолетами-пулеметами. Страховал их один из магов, Силу он не светил, поэтому что за стихия у него, было не понять.

Без долгих проволочек мой транспорт впустили на территорию, и уже через пять минут я заходил в тир. Дождавшись, пока провожающий меня боец оставил меня в одиночестве, я без подготовки сорвался в ускорение. В последнее время у меня это получалось всё лучше и лучше. А также удавалось проводить в ускорении более длительный период – не полминуты, не минуту, а уже две и даже три минуты подряд. Конечно, Тень требовал, чтобы я входил в ускорение на менее короткие промежутки времени: на две-пять секунд, только чаще. Упирал на то, что организм человека, тем более подростка, может не выдержать таких резких нагрузок. Но мне же надо было выяснить свой предел?

Как бы там ни было, сейчас я входил в ускорение моментально и так же быстро из него выходил. Секунда – и я в ускоренном режиме бросаю в мишень небольшой шарик. Мгновение – и я бегу или прыгаю в обычном режиме, чтобы через миг, уже вновь ускорившись, пробежать по стене.

Тень всё ещё продолжал считать шарики ребячеством, но у меня уже довольно хорошо получалось с ними работать. Летели они с расстояния метров в десять-двенадцать именно в цель, а не куда-то в непонятные дали, места занимали мало, подозрений не вызывали, пробивали при этом насквозь доску толщиной в двадцать пять миллиметров. Оставалось научиться бросать их на большие расстояния и, желательно, сильнее.

Очередная мишень с грохотом брызнула разлетающимися в стороны опилками и щепками, выделяясь круглым отверстием в районе девятки. Это был последний шарик, его я бросал, падая вниз головой. Перекатившись на руках, погасив инерцию падающего тела, я остановился, отряхнул от пыли рукава и пошёл осматривать результаты своего «ребячества». Неплохо. Все цели поражены в десятку, две – в девятку. Довольно насвистывая популярную мелодию, я вышел из тира и стал подниматься наверх, к кабинету Шахова.

Все уже были в сборе. Наши силовики негромко обсуждали какие-то тактические схемы, ордера, а Светлана ловко играла с Азимовым в эдакий словесный пинг-понг, где Семён Ахрорович, довольно щуря свои глаза, расточал ей чрезмерно закрученные комплименты, а она краткими фразами от них отбивалась.

Четыре человека, каждого из которых я узнал совсем недавно и при этом сблизился, как ни с кем другим. Я обвёл взглядом поздоровавшихся со мной таких разных по возрасту людей – моих подчинённых? работников? скорее, ближников, людей близкого круга, – и улыбнулся им.

– Ну что, устроим мозговой штурм? Вводная: есть доступ к бездокументарным предъявительским ценным бумагам. Бывшие владельцы – представители также бывшего, простите за тавтологию, клана, к которому ранее относился уважаемый Семён Ахрорович. Цель – сделать так, чтобы законным и единственным их владельцем стал небезызвестный вам Коршунов Максимилиан Алексеевич, пятнадцати лет от роду, то есть несовершеннолетний сирота без опекунов и попечителей.

Через сорок минут бурного обсуждения вопроса Светлана высказала мнение, что о подводных камнях права собственности на такой крупный куш надо узнавать у специалистов, то есть предложила привлечь к обсуждению Дьяченко. Тень на это хмыкнул и сказал, что девушка пришла к правильному выводу, а мы должны были сами додуматься до этого раньше.

М-да… Не додумал я. Но это дело поправимое. Связавшись с Дьяченко-старшим по видеоконференцсвязи, вместе с нашим финансистом в общих чертах обрисовали ему ситуацию. Наш юрист сказал, что варианты есть, и их даже несколько, но надо покопаться в различных нормативно-правовых актах. На что мы облегчённо вздохнули и перешли к рассмотрению более близких всем нам вопросов.

Обсудили дальнейшие проблемы и перспективы объединения ЧВК «Легион» и «Эгиды». Ким завел песню о том, что нужно увеличить финансирование на структуры боевиков: мол, ему по вкусной цене предложили пару броневиков, немного пользованных, но в очень хорошем состоянии. Тут же подключился Шах, предлагая существенно увеличить штат оперативников и выделить в отдельный отдел зарождающуюся службу разведки и контрразведки.

Назарова порадовала отчётом по постоянному росту активов «Джинн-С» и «Стрелы»; у последней всё было намного скромнее по сравнению со швейной и обувной фабриками, но результаты однозначно радовали.

Больше всех обрадовал Азимов. Получив от меня добро на доступ к свободным активам на сумму в тридцать миллионов рублей, он с помощью каких-то брокеров, быстрых инвестиций и различных бирж, а также спекулятивных торгов акциями грозился к концу этого года превратить их в сорок, а в идеале – в пятьдесят миллионов. Если честно, я не сильно понял, как он этого добьётся, а по лицам Кима и Шахова было видно, что для них это вообще какое-то секретное колдунство. Одна Светлана во время краткого спича казначея понимающе кивала либо хмурилась, явно прикидывая реальность его прогнозов. Ну да, у неё же имеется опыт работы финансовым аналитиком.

Слушая своих соратников и обдумывая сложившуюся ситуацию, я чувствовал, как настроение снова приходит в мажорный тон. А ведь не всё так плохо, как казалось.





* * *


Недорогой «клин» с пикирующим коршуном на номерах остановился у ворот с таким же коршуном на них. Водитель нетерпеливо просигналил несколько раз, и ворота бесшумно стали открываться. Охранник из стеклянной будки перед входом ленивым взглядом проводил одинокого посетителя, сидящего за рулём, и снова уткнулся в экран смартфона.

У крыльца дома автомобиль остановился, и из него выбрался брюнет с недовольным лицом и поджатыми губами. Андрей Коршунов собственной персоной. Решил навестить отца.

Блестя лаком туфель, он бодро взбежал по ступеням и, замедлившись, степенно открыл дверь. Да где опять этот дворецкий? Дворецкий встречал его в прихожей.

– Доброго дня, Андрей Артёмович, – слегка гундося, произнёс он (простыл, что ли?). – Ваш плащ, пожалуйста.

Андрей Коршунов одним движением скинул на руки дворецкому лёгкий короткий плащ светло-серого цвета.

– Где отец? – требовательно спросил он.

– В столовой, Андрей Артёмович. Прикажете накрыть для вас полдник? Может быть, чай? Кофе?

– Кофе. Чёрный. Нет, лучше со сливками, – отрывисто бросил Коршунов-младший. – И шоколадный десерт.

Он сам распахнул дверь в столовую и, увидев отца за столом, подошёл к нему.

– Андрей? – недоуменно приподнял бровь Артём Коршунов.