Выжить, чтобы умереть

Ветер бился в окна кабинета доктора Анны Уэлливер, и отсюда, из высокой башни, Джейн видела, как с гор скатываются черные облака, неумолимо приближаясь к замку. Собиралась летняя гроза, порывы ветра заставляли Джейн нервничать. Они с Маурой наблюдали за тем, как доктор Уэлливер ставит на поднос чашки и блюдца. Вид на улицу был пугающим, зато внутри башни располагалось уютное помещение с диваном в цветочек, ароматическими палочками и хрустальными шарами, висящими в оконных проемах; тихое прибежище, где травмированный ребенок может свернуться калачиком в просторном кресле и поделиться своими самыми большими страхами. От аромата ладана комната больше походила на гостиную какой- нибудь эксцентричной дамы, играющей роль Матушки-Земли, чем на кабинет врача, однако доктор Уэлливер с ее седыми волосами, бабушкиными платьями и ортопедическими туфлями как раз таки и была эксцентриком.

У меня было примерно сорок восемь часов, чтобы понаблюдать за мальчиком, — сказала доктор Уэлливер. — И, надо сказать, у меня есть опасения.

Электрический чайник на приставном столике зашипел, забурлил, и женщина поднялась, чтобы налить кипящую воду в фарфоровый заварочный чайник.

Что за проблемы вы увидели? — поинтересовалась Джейн.

Внешне он вроде бы замечательно осваивается. Похоже, первый день занятий пришелся ему по душе. Госпожа Дюплесси говорит, что Тедди читает куда более серьезную литературу, чем полагается в его возрасте. Господин Роман убедил его выпустить пару стрел на занятиях по стрельбе из лука. А вчера вечером я обнаружила его в компьютерном зале за просмотром роликов на Ютьюбе.

Джейн поглядела на Мауру.

Здесь нельзя звонить по мобильному, но можно висеть в Сети?

Против века цифровых технологий не попрешь, — усмехнувшись, заметила доктор Уэлливер. Она тяжело уселась в кресло, и ее платье, словно палатка, вздулось на пухлом теле. — Конечно, мы блокируем неподобающие сайты, и наши студенты знают, что нельзя сообщать любые личные данные. Местонахождение, имена. В целях безопасности.

Особенно в случае с этими детьми, — заметила Маура.

Я пыталась сказать, — снова заговорила доктор Уэлливер, — что Тедди, чисто внешне, прекрасно адаптируется в новом окружении. Похоже, он даже кое с кем подружился.

Так в чем же проблема? — не унималась Джейн.

В ходе нашей с ним вчерашней беседы я обнаружила, что многого о своей родной семье он не помнит или не хочет помнить.

Вы ведь знаете, есть причина, почему он не может помнить ту ночь, когда они погибли.

Я знаю, что членов его семьи убили на борту парусного судна у острова Сент-Томас. Я в курсе, что там был взрыв, отчего Тедди потерял сознание. Но я невольно задаюсь вопросом: только ли этот взрыв виноват в провалах его памяти? Когда я спрашиваю его о родных, он постоянно уходит от ответа. Уклоняется. Говорит, что голоден или хочет в туалет. То и дело он упоминает своих родственников, используя настоящее время. Он просто-напросто не хочет справиться со своей утратой.

Ему было всего двенадцать, — сказала Маура. — Совсем еще ребенок.

Прошло два года. Достаточно времени, чтобы осознать свою утрату, так же, как это сделали другие наши студенты. С Тедди придется серьезно поработать. Вывести его из этой стадии отрицания. Чтобы он смирился с потерей семьи. — Женщина поглядела на Джейн. — Хорошо, что вы привезли его сюда, детектив. Надеюсь, вы его здесь и оставите.

Это была мера крайней необходимости, — объяснила Джейн. — Не мне решать, где он останется надолго.

Вчера вечером школьный совет «Вечерни» единогласно постановил принять Тедди, все расходы оплачены. Пожалуйста, сообщите об этом администрации штата Массачусетс. Мы хотим оказать помощь.

А знаете, как вы в самом деле можете оказать помощь? — спросила Джейн. — Расскажите мне о двух других студентах. Клэр Уорд и Уилле Яблонски.

Уэлливер поднялась, чтобы разлить травяной чай, который заваривался в чайнике. Она молча наполнила чашки гостий, а затем, вернувшись на место, размешала в своей чашке несколько ложек сахара с горкой.

Щекотливое это дело, — наконец проговорила она, — раскрывать секретную информацию о наших студентах.

У меня тоже щекотливое дело, — возразила Джейн. — Я пытаюсь уберечь Тедди от смерти.

С чего вы взяли, что эти трое детей как-то связаны?

Жутковатое совпадение, — ответила за подругу Маура. — Я именно потому и позвонила Джейн, что здесь слишком много параллелей. Три совершенно разных семейства — Уорды, Яблонски и Клоки — были убиты в один год. Более того, в течение одной недели. Теперь, спустя два года, их дети, оставшиеся в живых, снова подверглись нападениям. С интервалом в несколько недель.

Да, я соглашусь — это действительно странно.

Это куда больше, чем просто странность, — возразила Джейн.

Но всего-навсего совпадение.

Джейн подалась вперед, чтобы заглянуть в глаза доктору Уэлливер.

Почему вы так запросто отметаете вероятность, что связь существует?

Потому что эти семьи погибли в совершенно разных местах. Родные Тедди Клока умерли на паруснике у Сент-Томаса. Родителей Клэр застрелили в Лондоне.

А родителей Уилла? Семью Яблонски?

Они погибли во время крушения частного самолета, в Мэриленде.

Джейн нахмурилась.

Я считала, что их убили. А это больше похоже на несчастный случай.

Отвернувшись, доктор Уэлливер поглядела на стеклянную дверь, которая выходила на крышу; там ветер носил дождевую пыль.

Вероятно, я и так очень многое вам рассказала. Это мои пациенты, и они доверяют мне свои тайны. Я связана правилами конфиденциальности.


А знаете, — ответила Джейн, — ведь я могу просто поднять телефонную трубку и позвонить в правоохранительные органы. Я могу сама узнать все подробности. Так почему бы вам не упростить мне жизнь и не рассказать обо всем? Эта авиакатастрофа была несчастным случаем?

Некоторое время доктор Уэлливер молчала, взвешивая свой ответ.

Нет, она не была несчастным случаем, — наконец ответила психолог. — НКБП[7] заключил, что это была диверсия. Но опять же, никаких очевидных связей с двумя другими семьями не просматривается. Если не считать характера смертей.

Простите, что я говорю это, — возразила Джейн, — но делать подобные выводы — моя работа, а не ваша. Скорее всего это совпадение, но я обязана воспринимать ситуацию так, будто все три истории связаны. Ведь если я что-нибудь упущу, могут погибнуть три ребенка.

Отставив в сторону чашку, Уэлливер некоторое время изучающе глядела на Джейн, словно пытаясь оценить ее решимость. В конце концов она поднялась и, шаркая, направилась к шкафу с папками, где отыскала какую-то карту.

Самолет с семейством Яблонски упал вскоре после взлета, — сказала она. — Как раз в этот момент им управлял Нил Яблонски. На борту были только он и его супруга. Поначалу сочли, что это несчастный случай. — Психолог принесла папку к столу и передала Джейн. — А потом НКБП обнаружил на останках следы взрывчатых веществ. Следователи пытались найти мотив, отыскать хоть какую- то причину, почему покушались именно на эту семейную пару. Ответа так и не обнаружилось. К счастью, их сын Уилл в тот день не был на борту родительского самолета. Он решил провести выходные с дядей и тетей и заняться выполнением научного проекта.

Открыв папку, Джейн внимательно изучила форму школы «Вечерня» для поступающих.

«Четырнадцатилетний белый юноша; родных в живых не осталось. Направлен штатом Нью-Гэмпшир после пожара подозрительного происхождения, погубившего его тетку и дядю, Брайана и Линн Темплов, которые выполняли функции опекунов после смерти родителей юноши, случившейся два года назад…»

Джейн прочитала следующий абзац и подняла глаза на Уэлливер, добавлявшую в свою чашку с травяным чаем уже четвертую ложку сахара.

Этого парнишку некоторое время подозревали в том поджоге, в Нью-Гэмпшире?

Полиции пришлось рассмотреть и эту версию, поскольку Уилл был единственным, кто выжил после пожара. Мальчик сказал им, что стоял на улице и смотрел в телескоп, когда дом взорвался. Проезжавшая мимо автомобилистка увидела языки пламени и остановилась помочь. Именно она и привезла мальчика в больницу.

Мальчик случайно оказался на улице, потому что смотрел в телескоп?

И отец, и дядя Уилла — ученые из НАСА. Оба работали в Центре космических полетов имени Годдарда в Мэриленде. Нет ничего удивительного в том, что Уилл увлекается астрономией.

Значит, этот парнишка ботан, — поняла Джейн.

Можно и так сказать. Именно поэтому полиция считала его подозреваемым, пусть даже недолго, потому что он, конечно же, в состоянии соорудить бомбу. Только у него не было мотива для этого.

Или его не обнаружили.

Если верить моим наблюдениям, Уилл очень послушный мальчик и легко обучаемый, особенно хорошо у него идет математика. Никакой агрессии я в нем не увидела. Общаться ему несколько затруднительно. В Нью-Гэмпшире дядя и тетя обучали его на дому, так что он мало общался со сверстниками. Вероятно, это одна из причин, почему ему трудно заводить друзей.

Из-за чего он обучался на дому? — поинтересовалась Маура.

В Мэриленде у него были проблемы. Бедного мальчика обзывали, над ним издевались.

Почему?

Из-за его веса. — Доктор Уэлливер оглядела свою собственную дородную фигуру, лишь частично замаскированную платьем просторного кроя, какие она обычно носила. — Я сама большую часть жизни боролась с избыточным весом и знаю, что это такое, когда тебя высмеивают. Дети способны проявлять особую жестокость, сосредотачиваясь лишь на том, что Уилл большой и несколько неуклюжий. Мы всегда вмешиваемся, если над нашими студентами издеваются, но мы не всеведущи. Несмотря на разнообразные насмешки, Уилл всегда весел и добродушен. Проявляет доброту к младшим. Ему можно доверять, и он никогда не влипает в неприятности. — Доктор Уэлливер немного помолчала. — В отличие от девочки.

Клэр Уорд, — догадалась Джейн.

Уэлливер вздохнула.

Наша маленькая ночная странница. — Психолог с усилием поднялась из кресла и снова отправилась к шкафу, чтобы отыскать карту Клэр. — Зато этот ребенок — наша постоянная головная боль. В большинстве случаев сложности связаны с неврологическими проблемами.

Что вы имеете в виду под неврологическими проблемами?

Выпрямившись, Уэлливер поглядела на Джейн.

В тот вечер в Лондоне, когда на ее родителей напали, Клэр была с ними. Каждому из них выстрелили в голову. И только Клэр выжила.

Откуда-то издалека раздались раскаты грома, небо зловеще потемнело. Бросив взгляд на свое предплечье, Джейн увидела, как волоски на нем встали дыбом — будто бы ее кожи коснулся ледяной ветер.

Уэлливер положила перед Риццоли папку Клэр.

Это случилось, когда их семейство направлялось к машине после ужина в ресторане. Отец Клэр, Эрскин Уорд, сотрудник дипломатической службы, работавший в Лондоне, Риме и Вашингтоне. Мать, Изабель, домохозяйка. Поскольку Эрскин работал в посольстве США, было подозрение, будто он стал жертвой террористического акта, но в итоге полиция заключила, что это сорвавшееся вооруженное ограбление. Клэр не смогла помочь следствию, потому что не помнила нападения. Она вспоминает только, как очнулась в больнице после операции.

Если учесть, что этой девочке выстрелили в голову, сейчас она кажется удивительно нормальной, — заметила Джейн.

На первый взгляд она действительно совершенно нормальна. — Уэлливер поглядела на Мауру. — Даже вы не сразу заметили дефекты, верно, доктор Айлз?

Нет, — призналась Маура. — Они едва уловимы.

Когда в ее голову выпустили пулю, — снова заговорила Уэлливер, — это привело к так называемому диасхизу. По-гречески это означает «раскалывание». В одиннадцатилетнем возрасте ее мозг все еще оставался относительно пластичным, а потому большинство функций восстановились. Ее речевые и двигательные функции фактически в норме, как и память. Если не считать того лондонского вечера. До нападения она прекрасно училась, даже считалась одаренной. А теперь, боюсь, ей никогда не стать первой ученицей.

Но ведь она в состоянии вести нормальную жизнь? — спросила Джейн.

Не совсем. Как большинство пациентов с травмами мозга, она импульсивна. Лезет на рожон. Говорит что-то, не думая о последствиях.

Типичная характеристика подростка.