Высшая несправедливость

В оформлении обложки использована фотография:

© Carlos Caetano / Shutterstock.com

Используется по лицензии от Shutterstock.com





⁂




На каждый шаг тьма огрызалась выстрелами, всполохами огня, из углов навстречу кидались тени. Под ногами хрустело бетонное крошево, в воздухе клубилась пыль вперемешку с черными хлопьями. Месиво колыхалось перед глазами точно кисель, липло к маске, и тереть его было бесполезно. Денис махнул перчаткой пару раз, но лишь размазал ошметки по стеклу, и теперь смотрел на полосатый мир точно тигр из-за решетки. Справа раздался тошнотворный скрежет – Пашка с ноги выбил дверь, оттуда повалил чернильный, вовсе уж непроглядный дым, завоняло горелой резиной и вдобавок завыла сирена, как корабельный ревун в тумане. Пашка матюкнулся скорее от удивления, шарахнулся вбок, и Денис едва успел увернуться. В дверном проеме позади послышался грохот шагов, Денис с Пашкой одновременно обернулись, Пашка словно сеттер повел носом, в смысле, маской, и уверенно ломанулся в черные клубы, Денис бросился следом. Ничего перед собой не видел, лишь непроглядные завихрения, раскрашенные сине-красными отблесками врубившейся вдруг сигнализации, налетел со всей дури на стенку и едва устоял на ногах от качественного пинка по голени.

– Туда давай! – сдавленно проорал Пашка из-под перемазанной черной копотью маски, Денис дернулся вбок и оказался на свободе. Ну, как на свободе: тут дыма было поменьше, его стремительно уносило сквозняком куда-то вверх, сине-красные огни погасли, и сигнализация завывала в спину, а не била по ушам. Зато впереди появилась лестница, даже с перилами, правда, погнутыми, но ступеньки, хоть и засыпанные мусором, уводили вверх, а не в бездну, как с другой стороны здания, откуда кое-как пробились сюда. Пашка невежливо спихнул Дениса с дороги, бросился вперед, загремел чем-то тяжелым. Денис не отставал, и через пару мгновений тоже уперся в приличную такую баррикаду: на площадку между третьим и четвертым этажами рухнула потолочная плита, и проползти можно лишь в буквальном смысле – на брюхе. Дым быстро уходил в ту самую дырищу, в черных клубах мелькнула тень, потом еще одна. Пашка рухнул на пол, перекатом оказался у стенки и выстрелил вверх, и снова, и снова.

– Пошел! – услышал Денис и кинулся штурмовать завал, пролез кое-как, стараясь не повредить оружие и поглядывая вверх, но тени не показывались. Скатился вниз с той стороны, дождался Пашку, оба вскочили и закрутили головами по сторонам. Дым почти весь унесло северным ветром, он забирался под маски и одежду, холодил кожу, прочищал мозги. Было тут довольно темно, коридор терялся в полумраке, в его торце маячило широкое светлое пятно, а все звуки глушил вой сирены, что, казалось, заревела еще громче. Пашка боком прошел вдоль провала в полу, обежал тупик и кинулся обратно. Денис всматривался в темноту, примеривался, куда бы половчее закинуть единственную оставшуюся гранату, дабы развеять все свои сомнения относительно наличия живых в зоне поражения. Ну, или мертвых, как получится. Пашка снова опередил, пальнул в полумрак и бросился туда. Раздались громкий хруст, скрежет, матюки, но с другой стороны. Пашка обернулся на бегу, притормозил, махнул Денису:

– Быстрее, успеем, должны успеть! У них патронов тоже в обрез!

И оба рванули по коридору, что оказался узким для двоих в полной защите: то и дело толкали друг друга, налетали на стены, слева сама собой открылась дверь, и оттуда выскочил кто-то невысокий и дико злой. Подставил было Денису подножку, но не рассчитал, растянулся поперек коридора. Денис врезал нежданной преграде ботинком под ребра, перемахнул и помчался дальше. Светлое пятно в торце коридора росло, ширилось, обретало очертания: стало прямоугольным и довольно просторным, что твои ворота. Панорамное окно, как оказалось вблизи. Вернее, то, что от него осталось: сам проем и обломки деревянной рамы. Дальше красиво шел снег, падал в бездну, за стенами висела мутная плотная пелена, и словно ничего другого в мире, кроме нее, не осталось.

Пашка шарахнулся вбок, на миг пропал из виду, топот сзади не смолкал, послышались щелчки. Денис выстрелил туда раз, другой, и тут Пашка снова нарисовался в секторе обзора, показал Денису кулак с зажатой там желто-зеленой тряпкой, кинулся в проем. И так застыл столбом, отличной мишенью, попасть в него, как в одиноко стоящего слона, мог бы и ребенок. Денис подлетел, врезался Пашке в спину, но тот мертвой хваткой держался за уцелевший обломок рамы.

– Пошел! – Денис толкнул Пашку в спину, но с тем же успехом мог побиться о ближайшую стенку, например. Пашка не шелохнулся, только аккуратно отодвинулся от края и отвернулся.

– Нафиг, – послышалось невнятное из-под маски, – это без меня. Пусть лучше пристрелят…

Денис глянул вниз – ни подоконника, ни балкона там не оказалось, только белесая муть от неба до земли, ветер кружит ее, кружит, да все на одном месте. Пашка вжимался в стенку и по шажочку – по два отступал от края. Денис еще раз глянул вниз, в полумрак коридора: оттуда ломились человек пять, на первый взгляд, так что шансов не оставалось.

– Без меня, – еле шевеля губами, повторил Пашка. Даже под маской было видно, как он побледнел, лоб покрылся испариной. Пашка протянул Денису желто-зеленые лохмотья и вовсе закрыл глаза.

– Без меня…

Хлопок разрыва заглушил слова, порывом ветра принесло вой сирены, тот резанул по ушам, Денис поморщился. Из рамы точно сам собой вылетел фонтанчик мелкой щепы и осыпался на стекла масок.

– Да ладно тебе, – Денис запихнул яркую тряпку в нагрудный карман и вытолкнул Пашку из окна. Оглянулся на застывшие тени, махнул им и шагнул в белую бездну.

От падения аж дух захватило, желудок подкатил к горлу, потрескавшийся кирпич стен и хлопья снега слились в тошнотворную круговерть. Сделалось жутко холодно, точно в полете все одежки разом слетели, дыхание перехватило, перед глазами медленно проплывали раскуроченные оконные проемы: один, второй, третий. Ветер дунул в лицо, маску запорошило снежной пылью, кирпичи и черные глазницы окон пропали из виду. Мелькнула елка с обломанной верхушкой, пропала, Денис повернул голову и неловко рухнул в сетку между вторым и первым этажами. Организаторы не подвели, сетка спокойно выдержала двоих мужиков, летевших с четвертого этажа, почти с крыши. «Гамак» приятно спружинил, закачался, точно в детстве, Денис повалялся так еще немного, гася истинно щенячий восторг. Давно такого не случалось, последний раз, наверное, еще в школе, когда зацепером на электричке две станции проехал и ошалел от скорости, ветра и дикой какой-то свободы. Даже орал тогда что-то, помнится, и махал ошалевшим пассажирам электричек на параллельных путях. Правда, тогда было лето, и ветер дул теплый, но все равно очень похоже. Денис встал на колени и помахал парню, что на фоне черных дымных клубов живописно стоял на коленях в проеме окна на втором этаже и призывно махал руками в ответ.

– Вставай, пока Костя не приперся. – Денис толкнул Пашку, но тот не шелохнулся. Так и лежал на боку с неловко подвернутой рукой, пейнтбольный «калаш» валялся на краю сетки.

– Паш, пошли. Хорош придуриваться.

Та же реакция, вернее, полное отсутствие. Инструктор в окне вытянулся в струнку и вроде как собирался спрыгнуть к игрокам, но опасался, что троих сетка точно не выдержит. Денис подобрался к Пашке и тронул того за плечо, перевернул на спину.

Пашка не шевелился, глаза у него оказались приоткрыты, под веками виднелась белая полоска, прошитая алыми жилками. Губы в крови, она струйкой стекала на подбородок и пропадала под курткой. Денис сорвал с Пашки маску и хлопнул по щекам, когда за спиной раздалось шипение. Это инструктор, так и зависший в проеме на карачках, что-то быстро говорил в рацию и не сводил с Дениса глаз.

– Паш, ты чего? – Денис всмотрелся в его бледное лицо, – ты живой? Паша, не шути так.

Тот будто ждал, приоткрыл глаза, глянул сначала в небо, потом на Дениса и шумно, глубоко вдохнул.

– Не дождетесь, – Пашка попытался сесть, но руки скользили по сетке, а зубы выбивали отчетливую дробь. Пашка вытер перчаткой кровь, скривился и снова попробовал приподняться, а руки скользили, точно лапы у щенка. И сам Пашка, невысокий, но крепкий, жилистый, прошедший две войны мужик, сейчас напоминал бестолкового кутенка: нескладный, нелепый, мутный взгляд, нерезкие движения. Денис помог ему сесть, заглянул в глаза. Пашка наощупь сгреб с сетки горсть снега и вытер себе лицо. Помогло: взгляд стал осмысленным, зубы стучали не так громко.

– Живой? – повторил Денис. Он уже понял, что фокус, как говорится, не удался, и теперь в темпе соображал, как бы сделать так, чтобы никто ни о чем не догадался. – Извини…

– Ты нарочно, что ли? – перебил его Пашка.

От цепкого взгляда стало не по себе, Денис кивнул еле заметно. Пашка криво ухмыльнулся и неловко, стараясь не смотреть вниз, на карачках пополз к инструктору. Тот сунул шипящую рацию в карман и буквально за шкирку заволок Пашку в окно. Денис подобрал Пашкин ствол и выбирался следом, уже пять раз успев проклясть себя за эту нелепую затею: кто сказал, что подобное надо лечить подобным? Сам хоть раз пробовал на себе, прежде чем хотя бы кошек мучить? Вот у Пашки, например, боязнь высоты, и нифига клин клином не помог, а как бы хуже не стало. Денис сам вылез на подоконник второго этажа, спрыгнул на пол. Пашка подпирал стенку, придерживался за нее одной рукой и расстегивал куртку. Побледнел он, казалось, еще сильнее, тяжело дышал, точно воздуха не хватало, и тер мокрый от снега и пота лоб. Сирена заткнулась наконец, ветер почти разнес вонь от горевших покрышек – инструкторы старались выдержать нужный антураж места битвы, и это им неплохо удавалось.

– Ну што, олени, довольны? – послышались тяжелые шаги, хруст бетонных и кирпичных осколков. С третьего этажа неспешно спускался здоровый, как кабан, мужик со стволом на плече. Константин Всеволодович Грачев, владелец большой строительной фирмы и организатор побоища на развалинах оборонного завода, превращенного в пейнтбольный полигон, оглядел подчиненных и инструктора, вытянул маску перед собой.

– Кто мне в глаз засветил, признавайтесь?

Стекло его маски сплошь покрывало синее пятно, и игрок с такой меткой считался трупом без вариантов, ибо в реале прожил бы минуту, от силы две. Из-за Костиной спины выскользнула тень в два раза меньше его по габаритам, пересекла площадку и подбежала к Денису. Стянула маску, капюшон, и принялась собирать в хвост растрепавшиеся темные волосы. Денис обнял девушку.


– Ир, подожди нас внизу, – шепнул он. Ира глянула снизу вверх зелеными глазищами, дернула плечом и не тронулась с места.

– Вот артисты, – Костя натянул маску и пропал за синим пятном, – с одного выстрела вырубили. Признавайтесь, кто, я сегодня добрый…

– А хрен его знает, – Пашка вымученно улыбнулся, и тут его стошнило. Он отвернулся к стенке, прижал к груди ладони и буквально согнулся в три погибели. Костя так и застыл в обляпанной маске, Ира глянула на Дениса, на инструктора, а тот снова потянулся к рации. Пашку выворачивало в углу. Костя стащил маску, прищурился зачем-то, и вдруг совершенно беспомощно посмотрел на Дениса:

– Что это с ним? Пьяный?

– Паш, тебе помочь? – встряла Ира, шагнула к нему, но Пашка вытянул руку: не подходи.

– Он отравился, – Денис оттеснял Иру к лестнице и делал страшные глаза инструктору: уведи ее и сам проваливай, без вас разберемся. Тот сообразил, наконец, взял девушку под руку и чуть ли не потащил за собой, Костя отошел к лестнице и оттуда поглядывал на блюющего Пашку.

– Отравился, значит. Водка несвежая была?

Костя всегда умел поднять настроение и поддержать боевой дух. Пашка уперся обеими руками в стену.

– Я за рулем, – кое-как проговорил он. Костя понимающе тряхнул коротко стриженой башкой и утопал вниз. С улицы доносились голоса и гудки машин, запел мобильник. Денис кинулся к Пашке, развернул того спиной к стене и вгляделся ему в лицо.

– Ну ты даешь, начальник, – Пашка облизнул прокушенную, распухшую губу, – что я тебе плохого сделал-то?

– Прости дурака, – Денис легонько встряхнул Пашку, – я же не знал, что так получится…

– Что получится? – раздалось снизу. Денис кинулся к лестнице. Ира стояла на площадке этажом ниже и смотрела вверх.

– Что? – она шагнула через ступеньку, перемахнула еще одну, камуфляж болтался на ней как на палке: самый маленький военный костюм оказался велик на два размера, но ничего другого в магазинах не нашлось. Ира была уже наверху, Денис едва успел загородить ей путь.

– Не ходи сюда! – крикнул Пашка и снова отвернулся к стенке. Его опять стошнило, Ира толкнула Дениса в грудь.

– Пропусти, я посмотрю, что с ним.

– Не надо, – Денис сильно сжал ей руку, – мы сами. Подожди нас внизу, пожалуйста.

Пару мгновений Ира «держала» его взглядом, потом резко развернулась и сбежала по ступенькам вниз. Денис посмотрел в окно: девушка вышла под снег и скрылась за углом здания. Пашка, все еще бледный, замученный, как после кросса с полной выкладкой, уже приходил в себя. Он отклеился от стенки, подошел к окну и глубоко вдохнул. Внизу бродили другие сотрудники их фирмы, не посмевшие пропустить устроенный Костей корпоратив. Сам Грачев отошел в сторонку и говорил по телефону, Иры видно не было.

Пашка направился к лестнице, взялся за перила, дернул их, точно проверяя на прочность. Денис оказался рядом. Пашка медленно пошел вниз.

– Нормально все, – уже своим обычным голосом сказал он, – реакция организма на стресс, уже прошло. Это не лечится, – он насмешливо глянул на Дениса, – мне врачи сказали. И обычные, в госпитале, и психиатр, что мозги вправляет. И ты не вылечишь, даже не пытайся.

От стыда было впору под землю провалиться или наоборот: уйти на последний этаж или на крышу и сидеть там, пока все не разъедутся. Пашка сам вышел во двор, постоял чуть под снегом и побрел к своему черному «форду». Народ грузился в фирменный микроавтобус: по окончании битвы Костя обещал банкет, и компания направлялась в загородный ресторанчик. Ну причуда у начальства такая – справлять свой день рождение не на Мальдивах или Лазурке (что запросто мог себе позволить), а играть в войну. Ну и выпить-закусить в финале, само собой.

Денис пошел к своему «роверу». Ира сидела на заднем сиденье и смотрела в планшет. А едва Денис оказался за рулем, моментально вцепилась ему обеими руками в плечи.

– Что это было? Вы подрались?

В зеркале заднего вида отражалась копна ее темных волос, блеснули зеленые глазищи. Денис повернулся, Ира отшатнулась.

– Нет. С чего ты взяла?

Он потянулся к девушке, Ира схватила брошенный рядом ствол, наставила на Дениса, тот поднял руки.

– Сдаюсь, сдаюсь, – улыбнулся он, Ира смотрела исподлобья и ствол не опускала. В «боекомплекте» могла оставаться еще пара шаров, отмывать салон от краски Денису не улыбалось.

– Не дрались, – сказал он, – Пашке просто плохо стало, когда с высоты упал. Так бывает.

Ира отвела ствол, но не выпустила его из рук.

– Ты хочешь сказать, что он испугался? – она смотрела недоверчиво, Денис кивнул.

– Ну да, фобия такая. Боязнь высоты. Может и инфаркт хватить, и инсульт, и еще чего похуже. А у него легкий случай.

И в очередной раз себя обозвал обидно и по-разному: хотел как лучше, а вышло как всегда. Хорошо, что сердце у Пашки крепкое, легким испугом отделался.

– Вот ты пауков, например, боишься, и ящериц, – Денис ухватил Иру за руки, сжал ее теплые ладони, – это тоже фобия.

– Я от них в обморок не падаю, – Ира попыталась вырваться, Денис сжал пальцы еще сильнее, потянул девушку к себе. Ира недовольно ухмыльнулась, скривила губы и зло глянула на Дениса. Он сунулся в просвет между спинками кресел, и тут зазвонил мобильник.

– Разговор есть, – деловито бросил Костя. Сам он стоял у входа в здание и махал Денису рукой. Ира фыркнула и добралась-таки до своей сумочки, Денис выскочил из машины. Грачев, сжимавшийв лапе тренькавший мобильник, шагнул в полумрак входа. На стене еще виднелись роспись в виде алого знамени со следами золотых стершихся букв и посеревший со временем профиль вождя мирового пролетариата. Располагался Ильич почти под потолком, поэтому неплохо выглядел для своих лет и с едва скрытым презрением взирал на потомков.

– Завтра Андрюху в банк отвезешь, – Костя глянул на экран мобильника и сбросил вызов, – в Москву.

Грачев вперился взглядом в Дениса, и тот мигом сообразил: если в Москву, то на Гоголевский бульвар, в центре. А раз туда, то дело серьезное, иначе Костя сопровождающим аж целого начальника управления своей безопасности водителем к бухгалтеру не пошлет.

– К открытию чтобы там были, к девяти, – Костя скинул очередной вызов, – и сразу обратно. Я бы сам съездил, но у меня две встречи завтра с утра, по сделке. Помнишь, я тебе говорил, – он понизил голос, – скоро большие федеральные деньги в район придут, надо помочь их освоить. Через пару дней все решится.

Ткнулся в экран мобильника, потом исподлобья глянул на Дениса и проговорил вполголоса: