Выпускник
Часть 34 из 44 Информация о книге
Для доступа к библиотеке пройдите авторизацию
– Для вас выделен кабинет в земской больнице, – по третьему разу повторял Иван Карлович. – Но появляться в ней слишком часто не советую. Там наш врач, Брулев Федор Прохорович, бесплатно простой народ пользует и в общем-то со своей работой справляется. В сложных случаях он вас сам пригласит, а чрезмерно баловать чернь не надо.
– Ваша квартира также имеет помещение для приема больных. Но и частной практикой я вам не советую увлекаться. Мага-целителя в Мезень пригласили по настоянию самого, поэтому заботу об обеспечении вас пациентами мне придется взять на себя. – Шольский вздохнул. – Что делать, это тоже входит в круг обязанностей доверенного лица его высочества.
Его высочества? Это какого такого высочества? Петя с трудом удержался, чтобы не спросить это вслух. К счастью, городничий пояснил сам:
– Вы, конечно, в курсе, что Северный завоз курирует лично князь Владимир Васильевич. – И, заметив растерянный Петин вид, добавил: – Брат государя.
Теперь понятно, почему городничий так в себе уверен. Доверенное лицо брата государя – это уже что-то вне рангов. Сюрприз, однако.
Взгляд Шольского стал одновременно осуждающим и снисходительным. С одной стороны, безобразие, что молодой маг не навел справки, куда едет и кто его самый большой начальник, а с другой, ему понравилось, как одно упоминание высокой особы смутило целителя.
Смутился Петя совершенно по другому поводу, но быстро сообразил, что не может князь Владимир знать, кто его на приеме у государя лбом о ступеньку приложил. Так что изобразил на лице почтение и восхищение. Чем заслужил одобрительный кивок городничего.
– Вы уж постарайтесь к своим пациентам относиться с полным вниманием, – продолжал чиновник. – И лечить у них то, что вам скажут, а не то, что они попросить могут.
Поймав недоуменный взгляд молодого целителя, объяснил:
– Важно, чтобы люди понимали, что вы здесь не сами по себе, а милостью его высочества князя Владимира.
– Но позвольте, – Петя в первый раз решился возразить, – ежели мне частной практикой не заниматься, мои доходы существенно сократятся.
Городничий снисходительно улыбнулся.
– Об этом не извольте беспокоиться. Оклад свой в присутствии у бухгалтера уточните, он здесь больше, чем в южных городах. Но, главное, его высочество своим людям регулярно из личных средств поощрения выплачивает. Вот, кстати, и вам за своевременный приезд положено…
За спиной у Шольского стоял довольно большого размера несгораемый шкаф, который он немедленно и открыл. В основном полки были заняты папками, письмами, отдельными листами бумаги и небольшим количеством коробок. Но было и еще одно отделение со своей запираемой дверцей. Внутри тоже оказались коробки типа шкатулок. Одну такую хозяин кабинета приоткрыл и вытащил из нее парусиновый мешочек, из которого отсчитал два десятка золотых червонцев.
– Вот, возьмите на обустройство.
Не такая уж большая сумма, но если выплаты будут регулярными… Отказываться Петя, понятное дело, не стал, сгреб монеты со стола и пересыпал в свой кошелек, где в отделении для монет к этому моменту оставалось не слишком много серебра.
«Надо теперь будет аккуратнее монеты вынимать, – подумалось ему. – А то дашь еще какому-нибудь ваньке[7] червонец вместо двугривенного».
Вслух же спросил:
– Их высокоблагородие Михаил Павлович Буняев сказал, что теперь в мою обязанность входит объезжать губернию дважды в год и проводить ревизию здешних городков и поселений. Вместе с тем экипажа для этих целей у меня нет, да и дороги в губернии, как я понял, далеко не всегда проходимы.
– Не нужно понимать слова Буняева буквально. Вы здесь по воле его высочества. Если не будете заняты в Мезени, можете иногда отъезжать в другие городки, но не дольше чем на две недели. Исходя из этого наметьте себе план посещения крупнейших поселений и представьте мне. И поверьте, если вы их объедете не дважды за год, а раз в два года, ничего страшного не случится. Кому будет острая нужда, сам в Мезень или Архангельск приедет.
Сделав многозначительную паузу, добавил:
– Экипаж для передвижения по городу можете у Чижовой заказать. Лучше предупредив ее накануне. Конюшни и каретная прямо в Доме Товарищества расположены, но вы же знаете этих извозчиков. Прямо с утра напиться могут, и ничего с этим поделать нельзя. Народ такой. Ну вы знаете – «пьян как извозчик». А если из города надумаете выехать, то лучше верхом. Больше шансов до места добраться будет.
Пете вообще-то казалось, что есть поговорки «пьян как сапожник» и «ругается как извозчик», но немцу простительно перепутать. К тому же, какие порядки на здешнем севере, еще надо посмотреть.
– Впрочем, – продолжал Шольский, – пока идет навигация, я бы вам советовал воспользоваться лодкой. Практически все сколько-нибудь крупные поселения на реках расположены. Вы под парусом ходить умеете?
– Как-то не довелось.
– Ничего, успеете освоить, а там, глядишь, и какой-нибудь карбас[8] себе заведете. А пока можете на любом проходящем судне путешествовать. Я распоряжусь.
– Но это дело не завтрашнего дня, – после паузы добавил он. – Ближайший месяц будьте на месте обязательно. Пациентов я к вам пришлю. Жаль, что вы к началу навигации не успели, их высочество всегда в это время приезжает. Теперь только к ее закрытию появится. Так что, как с пациентами разделаетесь, до осени можете сами своим временем распоряжаться.
Все? Можно идти?
Ничуть не бывало. Городничий еще по разу повторил свои напутствия, а кое-что и по третьему разу счел нужным подчеркнуть. Так что вышел из кабинета Петя еще не скоро.
В приемной по-прежнему сидели те же два купца, компанию которым составил еще один, помоложе. Сидели молча, лишь молодой от нечего делать что-то перебирал рукой в стоящем рядом приоткрытом портфеле и чем-то там тихонько бренчал. Как бы ни монетами. Пете сразу мешочек с червонцами вспомнился. Не один он, пожалуй, в шкафу у Шольского лежит, ох не один. Ну да с особенностями Северного завоза он пока не знаком. Потихоньку само все прояснится.
Вежливо попрощался с секретаршей, молодой симпатичной блондинкой, но очень уж серьезной. В ответ получил строгий взгляд и, после некоторой паузы, ответ:
– Всего доброго, ваше высокоблагородие.
Выражение лица осталось все таким же строгим и отрешенным.
Знакомиться Петя не стал. Не в этот раз. Пока надо на довольствие встать.
Возвращался после всех этих встреч в полученную квартиру Петя слегка озадаченный. Как-то не так представлял он себе начало трудовой деятельности. По опыту Пронска думал, что будут тут к нему лучшие люди города в очередь выстраиваться, кто со здоровьем попросить помочь, кто в гости пригласить. И все с деньгами и подарками. Тем более что Петина магия действительно простому человеку полезна может быть. А тут, получается, что требовался он в Мезени не столько для спасения больных, сколько для статуса. Хорошо это или плохо для самого мага?
Надо посмотреть, как работой нагружать будут. И как платить. Если к тремстам рублям оклада еще вот так по двадцать червонцев дополнительно каждый месяц получать, будет уже пятьсот. Шесть тысяч в год. Не миллионы, конечно, но вполне достойные доходы[9]. Хотя на частной практике можно заметно больше заработать. Но в Мезени ею заниматься ему не дадут. Что ж, придется все-таки по губернским поселкам почаще ездить. Там-то его никакие городничие контролировать не будут.
Следующий месяц, он же первый месяц службы Пети в Мезени, прошел непривычно спокойно и даже скучно. Все-таки Фоншольский реально навел в городе порядок. Никаких сюрпризов, никаких накладок, никаких чрезвычайных происшествий. Быт наладился. Чижова привела в помощь Клавдии двух теток средних лет, кухарку и горничную, чем та была чрезвычайно довольна. Наконец-то настоящей барыней стала.
О клиентах на завтра ему сообщала секретарша городничего, в приемную которого он наведывался в конце каждого рабочего дня. Ровно два человека. Как правило, купцы. Один до обеда, второй после. Впрочем, приходили к целителю на прием они не всегда в одиночестве. Чаще с семейством, хотя бы в усеченном варианте. Сам с сыном. Сам с женой и дочкой. Сам с женой и двумя детьми. В большем составе не появлялись. Имели инструкцию, что силы мага не беспредельны, больше двух человек сразу лечить не будет.
А вот знакомства как-то не складывались. То есть, конечно, пациенты представлялись (к тому же список их имен Птахин получал еще накануне), но приглашений заходить в гости почему-то не поступало. Хотя лечил их Петя на совесть. Не просто кидал «исцеление» соответствующего уровня сложности, но и волевую магию активно использовал, убирая (особенно у дам) мелкие и не очень дефекты внешнего вида. Видел, что им довольны, видел, что вызывает большой интерес, но каждый визит заканчивался исключительно поклонами и выражением благодарности. Устно. Обниматься никто не лез, да и дамы ручку для поцелуя подавали с явными колебаниями, так что через некоторое время Петя перестал это делать. Похоже, у Фоншольского даже солидные купцы по струнке ходят. Как это ему удалось?
Хотя… Если участие в Северном завозе очень выгодное дело, а требования он предъявляет жесткие, то и самые матерые купцы быстро усваивают правила игры.
Клаве такое положение, естественно, не нравилось. С визитами никто не приходит, их самих не приглашают. Вроде не так уж мало народу на приеме за месяц побывало, но их не то что друзьями, даже знакомыми назвать можно только условно. Стала иногда сама на рынок выбираться, но быстро с этим закончила. Солидные люди туда служанок посылают, а всякая шелупонь ей самой не очень интересна. Разве что в церкви парой фраз перекинуться удается. Но там службу слушать положено, а не разговоры вести.
Надежда на офицеров тоже не оправдалась. Не было в Мезени специального гарнизона, только полицейские службы, подчиненные городничему. Моряков, правда, было в избытке, но тоже не тех. Суда-то торговые. Экипажи небольшие, и молодых капитанов что-то незаметно.
Правда, к осени должен был в Мезени брат государя появиться. Не один же он разъезжает. Должны у него в свите и молодые люди быть из приличных семей. Будет с кем пообщаться, а там вдруг и повезет.
Петя сложившимися обстоятельствами был несколько удивлен, но не слишком расстроен. Он тут человек новый, за месяц полностью прижиться в новом городе можно было бы только при крайне благоприятных обстоятельствах. А так надо помнить, что попал он сюда в обязательном порядке на три года. За это время все уж как-нибудь прояснится. Либо он тут своим станет и займет устраивающее его положение, либо придется писать прошение о переводе. А пока желательно тратить время с максимальной пользой. Тем более что условия для этого созданы.
Настроение подняло и то, что по прошествии месяца городничий опять пригласил его к себе и выдал еще двадцать червонцев, поблагодарив за хорошую службу. И разрешив в ближайшие две недели начать изучать окрестности городка.
Петя немедленно написал письмо в Архангельск с просьбой к тамошнему старшему магу Шепелеву посодействовать ему в приобретении «горшка зельевара». Полный набор зельевара он себе в Баяне приобретать не стал, не было лишних денег. Но, в принципе, основное в нем именно артефактный горшок, в котором зелья и готовятся. А Шепелев в том числе и маг земли, может такой и сам изготовить. Свою просьбу мотивировал тем, что хочет не только изготовление настоек мэтра Буняева освоить по его совету, но и разные грибы-корешки по окрестностям Мезени посмотреть. Наверное, что-нибудь с целебными свойствами и здесь произрастает. Грех это не использовать.
Теперь можно ехать. Вопрос – куда? Собственно, есть три варианта: на восток, запад или юг. На север далеко не уедешь, там море. На юг проще всего. Мезень это не только город, но и река. Довольно широкая и длинная. С множеством притоков. И в бассейне этой реки чуть ли не половина селений губернии расположена. Только вот сейчас к ним на лодке добираться надо, которой у Птахина нет, а зимой по льду вполне можно будет и в возке с относительным комфортом проехаться. Казенный экипаж ему обещали предоставить. Зимой, конечно, холодно, но для мага жизни это беда небольшая. К тому же зимой он все равно планировал по губернии поездить. Так что решено, это направление пока откладывается.
На запад, если не прямо в Архангельск, можно было бы сплавать к ближайшему относительно крупному поселку с романтическим названием Долгощелье. Центр местного рыбного промысла. Только вот сообщение с этими местами нерегулярное. Когда рыбаки улов на продажу привезут, это от путины зависит. Сельдевая уже прошла, минтайная еще не началась. Так что судов из Долгощелья в настоящее время в Мезени нет. А специально нанимать… Нет, пока еще свои деньги Петя тратить на такие вещи не готов.
Так что остался только один вариант – на восток. Благо туда суда с товаром Северного завоза продолжают ходить регулярно. Как в одиночку, так и караванами. Одно неприятно, ближайшая остановка у отправляющегося буквально завтра судна «Евангелист Лука» будет только на самом краю губернии. У какого-то самоедского поселения, не то Нара, не то Мара. Но вроде не так уж далеко, за день-два до русских деревень добраться можно будет. Не пешком, понятно. Но если у самоедов транспорта не найдется, у Пети же есть в рукаве козырь в лице призрака рыси и еще не слишком разряженного накопителя темной энергии. Места там должны быть глухие, засветиться риск небольшой. А рыси всякие там болота и даже реки не преграда.
К тому же хочется опять свои шаманские силы ощутить. Да и найти в летней тундре какое-нибудь интересное растение шанс есть. Или здесь не совсем тундра? Вроде ее в умных книгах лесотундрой называют. Там видно будет.
До Мары добрались без эксцессов. Да и что там идти-то было? Утром пароход отчалил и еще засветло прибыл на место.
Вообще-то в этих широтах «засветло» совсем не показатель. Стоит июль. Полная темнота вообще не наступает. То есть солнце садится, но совсем недалеко, так что предрассветные сумерки стоят всю короткую (часа три-четыре) ночь. Если бы Петя на месяц пораньше приехал, то солнце, говорят, и вовсе не заходило бы. Ничего, на будущий год посмотрит.
Поселок выглядел… странно. Один нормальный дом без архитектурных излишеств. То есть самая примитивная рубленая изба с примкнувшими к ней сараями и небольшим приусадебным участком. Именно туда были перевезены с парохода на шлюпке полдюжины бочек и примерно столько же тюков и ящиков. И Петя. Назад повезли только одну бочку. Как понял молодой целитель, со свежеразделанной тушей оленя. Наверное, окончательные расчеты за товары тут в другое время происходят. Скорее всего, на обратном пути, когда корабли будут в Мезень и Архангельск возвращаться. А прихватить по ходу свежего мяса на камбуз самое разумное дело. Наверняка оно тут дешевле, чем в более обжитых местах.
А изба эта, скорее всего, торговый пост. О чем-то похожем Петя в книжках читал. Так англичане в колониях у туземцев их товары выменивали. Где копру, а где меха. Выходит, в Великом княжестве тоже подобная практика место имеет?
Огибая полукругом избу с приусадебной территорией, расположились в хаотическом порядке довольно примитивные хижины. Связки жердей, обтянутых шкурами. Картинки с подобными домами Пете доводилось видеть в книжках. Вигвамы индейцев Северной Америки. Почему-то англосаксы, в отличие от русских, книги о жизни встреченных ими туземцев выпускают громадными тиражами. А то, что на севере Великого княжества масса подданных государя живет именно в таких домах, Птахин узнал, только оказавшись в тех местах. Оказывается, здесь эти вигвамы называют чумами.
По селению свободно бродило немалое количество собак и северных оленей.
Поселок был расположен на берегу морского залива, там, где в него впадала небольшая речушка. А за ней до самого горизонта, перемежаясь рощами невысоких деревьев, поблескивала поверхность каких-то не слишком больших водоемов. В принципе, даже красиво.
Впрочем, Пете и местным жителям было не до любования красотами природы. Местный люд как-то очень солидно и неспешно, но в большом количестве переместился на приусадебный участок избы. Что характерно, помогать в разгрузке товаров никто не стал. Носили матросы под руководством одного из своих и, видимо, хозяина подворья.
Петя тоже стоял спокойно, ожидая, когда разгрузка кончится. Требовать к себе внимания, пока носят далеко не самые легкие грузы, он счел неправильным, а самому помогать матросам ему теперь не по чину. Барином стал.
Наконец шлюпка отчалила обратно к пароходу и молодой маг решительно шагнул в сарай, где начальник поста что-то подсчитывал на пальцах, пристально уставившись на полки с тюками.
– Вы Петр Орава? – Имя получателя груза он узнал еще на пароходе.
– Да, я – Пекки Орава.
Ударение в своей фамилии этот еще нестарый белобрысый мужчина, одетый в обычную одежду (а не как у остальных обитателей поселка, из шкур), сделал на первом слоге. В отличие от Пети и моряков, которые ударение ставили на втором слоге.
«Чухонец, что ли? – подумал Петя. – Рожа вполне обычная, а не плоская, как у остальных местных жителей».
Уточнять не стал. По-русски говорит, это главное.
– Я новый маг-целитель из Мезени, Петр Григорьевич Птахин. Объезжаю поселки губернии. От вас мне нужно место для ночлега и приема больных. Завтра прямо с утра готов начать прием пациентов. Надеюсь, вы в курсе, кому в поселке нужна квалифицированная помощь?
Пекки что-то буркнул себе под нос (Пете послышалось что-то вроде «не было печали»), но заулыбался и даже поклонился с самым радушным видом.
– Один момент, ваше высокоблагородие! Сейчас все устроим в лучшем виде.
Дурака включил, понял Петя. И решил, что пора прояснить ситуацию.
– Пекки, я не вас проверять приехал. Мне по службе положено губернию объехать. Познакомиться с местными обывателями и помочь особо в этом нуждающимся. Бесплатно. Но подарки принимаю, если от чистого сердца.
Сказал по-доброму, но таким тоном, чтобы в необходимости подарков сомнений не возникло. И добавил:
– Соседние поселения тоже посещу. Но вещи пока у вас оставлю. Чтобы с собой не таскать.
С собой у Пети было всего два саквояжа. С личными вещами и небольшим количеством целебных зелий и лечилок. Таскать их с собой было совсем нетрудно. Более того, именно так он и собирался поступать.
Все, тему подарков можно больше не муссировать. Если не захочет понять, надо будет на прощанье какой-нибудь подарок оставить, вроде двухнедельного поноса. Но, судя по хитрой роже Пекки, до этого не дойдет.
Видимо, принимать гостей Ораве приходилось достаточно часто, так как в избе (довольно большой и состоящей из нескольких клетей) обнаружились две комнатки, явно для этого предназначенные. С уже заправленными чистым бельем постелями и отдельным выходом. Что же, в одной можно будет жить, а в другой принимать пациентов.
– Ваша квартира также имеет помещение для приема больных. Но и частной практикой я вам не советую увлекаться. Мага-целителя в Мезень пригласили по настоянию самого, поэтому заботу об обеспечении вас пациентами мне придется взять на себя. – Шольский вздохнул. – Что делать, это тоже входит в круг обязанностей доверенного лица его высочества.
Его высочества? Это какого такого высочества? Петя с трудом удержался, чтобы не спросить это вслух. К счастью, городничий пояснил сам:
– Вы, конечно, в курсе, что Северный завоз курирует лично князь Владимир Васильевич. – И, заметив растерянный Петин вид, добавил: – Брат государя.
Теперь понятно, почему городничий так в себе уверен. Доверенное лицо брата государя – это уже что-то вне рангов. Сюрприз, однако.
Взгляд Шольского стал одновременно осуждающим и снисходительным. С одной стороны, безобразие, что молодой маг не навел справки, куда едет и кто его самый большой начальник, а с другой, ему понравилось, как одно упоминание высокой особы смутило целителя.
Смутился Петя совершенно по другому поводу, но быстро сообразил, что не может князь Владимир знать, кто его на приеме у государя лбом о ступеньку приложил. Так что изобразил на лице почтение и восхищение. Чем заслужил одобрительный кивок городничего.
– Вы уж постарайтесь к своим пациентам относиться с полным вниманием, – продолжал чиновник. – И лечить у них то, что вам скажут, а не то, что они попросить могут.
Поймав недоуменный взгляд молодого целителя, объяснил:
– Важно, чтобы люди понимали, что вы здесь не сами по себе, а милостью его высочества князя Владимира.
– Но позвольте, – Петя в первый раз решился возразить, – ежели мне частной практикой не заниматься, мои доходы существенно сократятся.
Городничий снисходительно улыбнулся.
– Об этом не извольте беспокоиться. Оклад свой в присутствии у бухгалтера уточните, он здесь больше, чем в южных городах. Но, главное, его высочество своим людям регулярно из личных средств поощрения выплачивает. Вот, кстати, и вам за своевременный приезд положено…
За спиной у Шольского стоял довольно большого размера несгораемый шкаф, который он немедленно и открыл. В основном полки были заняты папками, письмами, отдельными листами бумаги и небольшим количеством коробок. Но было и еще одно отделение со своей запираемой дверцей. Внутри тоже оказались коробки типа шкатулок. Одну такую хозяин кабинета приоткрыл и вытащил из нее парусиновый мешочек, из которого отсчитал два десятка золотых червонцев.
– Вот, возьмите на обустройство.
Не такая уж большая сумма, но если выплаты будут регулярными… Отказываться Петя, понятное дело, не стал, сгреб монеты со стола и пересыпал в свой кошелек, где в отделении для монет к этому моменту оставалось не слишком много серебра.
«Надо теперь будет аккуратнее монеты вынимать, – подумалось ему. – А то дашь еще какому-нибудь ваньке[7] червонец вместо двугривенного».
Вслух же спросил:
– Их высокоблагородие Михаил Павлович Буняев сказал, что теперь в мою обязанность входит объезжать губернию дважды в год и проводить ревизию здешних городков и поселений. Вместе с тем экипажа для этих целей у меня нет, да и дороги в губернии, как я понял, далеко не всегда проходимы.
– Не нужно понимать слова Буняева буквально. Вы здесь по воле его высочества. Если не будете заняты в Мезени, можете иногда отъезжать в другие городки, но не дольше чем на две недели. Исходя из этого наметьте себе план посещения крупнейших поселений и представьте мне. И поверьте, если вы их объедете не дважды за год, а раз в два года, ничего страшного не случится. Кому будет острая нужда, сам в Мезень или Архангельск приедет.
Сделав многозначительную паузу, добавил:
– Экипаж для передвижения по городу можете у Чижовой заказать. Лучше предупредив ее накануне. Конюшни и каретная прямо в Доме Товарищества расположены, но вы же знаете этих извозчиков. Прямо с утра напиться могут, и ничего с этим поделать нельзя. Народ такой. Ну вы знаете – «пьян как извозчик». А если из города надумаете выехать, то лучше верхом. Больше шансов до места добраться будет.
Пете вообще-то казалось, что есть поговорки «пьян как сапожник» и «ругается как извозчик», но немцу простительно перепутать. К тому же, какие порядки на здешнем севере, еще надо посмотреть.
– Впрочем, – продолжал Шольский, – пока идет навигация, я бы вам советовал воспользоваться лодкой. Практически все сколько-нибудь крупные поселения на реках расположены. Вы под парусом ходить умеете?
– Как-то не довелось.
– Ничего, успеете освоить, а там, глядишь, и какой-нибудь карбас[8] себе заведете. А пока можете на любом проходящем судне путешествовать. Я распоряжусь.
– Но это дело не завтрашнего дня, – после паузы добавил он. – Ближайший месяц будьте на месте обязательно. Пациентов я к вам пришлю. Жаль, что вы к началу навигации не успели, их высочество всегда в это время приезжает. Теперь только к ее закрытию появится. Так что, как с пациентами разделаетесь, до осени можете сами своим временем распоряжаться.
Все? Можно идти?
Ничуть не бывало. Городничий еще по разу повторил свои напутствия, а кое-что и по третьему разу счел нужным подчеркнуть. Так что вышел из кабинета Петя еще не скоро.
В приемной по-прежнему сидели те же два купца, компанию которым составил еще один, помоложе. Сидели молча, лишь молодой от нечего делать что-то перебирал рукой в стоящем рядом приоткрытом портфеле и чем-то там тихонько бренчал. Как бы ни монетами. Пете сразу мешочек с червонцами вспомнился. Не один он, пожалуй, в шкафу у Шольского лежит, ох не один. Ну да с особенностями Северного завоза он пока не знаком. Потихоньку само все прояснится.
Вежливо попрощался с секретаршей, молодой симпатичной блондинкой, но очень уж серьезной. В ответ получил строгий взгляд и, после некоторой паузы, ответ:
– Всего доброго, ваше высокоблагородие.
Выражение лица осталось все таким же строгим и отрешенным.
Знакомиться Петя не стал. Не в этот раз. Пока надо на довольствие встать.
Возвращался после всех этих встреч в полученную квартиру Петя слегка озадаченный. Как-то не так представлял он себе начало трудовой деятельности. По опыту Пронска думал, что будут тут к нему лучшие люди города в очередь выстраиваться, кто со здоровьем попросить помочь, кто в гости пригласить. И все с деньгами и подарками. Тем более что Петина магия действительно простому человеку полезна может быть. А тут, получается, что требовался он в Мезени не столько для спасения больных, сколько для статуса. Хорошо это или плохо для самого мага?
Надо посмотреть, как работой нагружать будут. И как платить. Если к тремстам рублям оклада еще вот так по двадцать червонцев дополнительно каждый месяц получать, будет уже пятьсот. Шесть тысяч в год. Не миллионы, конечно, но вполне достойные доходы[9]. Хотя на частной практике можно заметно больше заработать. Но в Мезени ею заниматься ему не дадут. Что ж, придется все-таки по губернским поселкам почаще ездить. Там-то его никакие городничие контролировать не будут.
Следующий месяц, он же первый месяц службы Пети в Мезени, прошел непривычно спокойно и даже скучно. Все-таки Фоншольский реально навел в городе порядок. Никаких сюрпризов, никаких накладок, никаких чрезвычайных происшествий. Быт наладился. Чижова привела в помощь Клавдии двух теток средних лет, кухарку и горничную, чем та была чрезвычайно довольна. Наконец-то настоящей барыней стала.
О клиентах на завтра ему сообщала секретарша городничего, в приемную которого он наведывался в конце каждого рабочего дня. Ровно два человека. Как правило, купцы. Один до обеда, второй после. Впрочем, приходили к целителю на прием они не всегда в одиночестве. Чаще с семейством, хотя бы в усеченном варианте. Сам с сыном. Сам с женой и дочкой. Сам с женой и двумя детьми. В большем составе не появлялись. Имели инструкцию, что силы мага не беспредельны, больше двух человек сразу лечить не будет.
А вот знакомства как-то не складывались. То есть, конечно, пациенты представлялись (к тому же список их имен Птахин получал еще накануне), но приглашений заходить в гости почему-то не поступало. Хотя лечил их Петя на совесть. Не просто кидал «исцеление» соответствующего уровня сложности, но и волевую магию активно использовал, убирая (особенно у дам) мелкие и не очень дефекты внешнего вида. Видел, что им довольны, видел, что вызывает большой интерес, но каждый визит заканчивался исключительно поклонами и выражением благодарности. Устно. Обниматься никто не лез, да и дамы ручку для поцелуя подавали с явными колебаниями, так что через некоторое время Петя перестал это делать. Похоже, у Фоншольского даже солидные купцы по струнке ходят. Как это ему удалось?
Хотя… Если участие в Северном завозе очень выгодное дело, а требования он предъявляет жесткие, то и самые матерые купцы быстро усваивают правила игры.
Клаве такое положение, естественно, не нравилось. С визитами никто не приходит, их самих не приглашают. Вроде не так уж мало народу на приеме за месяц побывало, но их не то что друзьями, даже знакомыми назвать можно только условно. Стала иногда сама на рынок выбираться, но быстро с этим закончила. Солидные люди туда служанок посылают, а всякая шелупонь ей самой не очень интересна. Разве что в церкви парой фраз перекинуться удается. Но там службу слушать положено, а не разговоры вести.
Надежда на офицеров тоже не оправдалась. Не было в Мезени специального гарнизона, только полицейские службы, подчиненные городничему. Моряков, правда, было в избытке, но тоже не тех. Суда-то торговые. Экипажи небольшие, и молодых капитанов что-то незаметно.
Правда, к осени должен был в Мезени брат государя появиться. Не один же он разъезжает. Должны у него в свите и молодые люди быть из приличных семей. Будет с кем пообщаться, а там вдруг и повезет.
Петя сложившимися обстоятельствами был несколько удивлен, но не слишком расстроен. Он тут человек новый, за месяц полностью прижиться в новом городе можно было бы только при крайне благоприятных обстоятельствах. А так надо помнить, что попал он сюда в обязательном порядке на три года. За это время все уж как-нибудь прояснится. Либо он тут своим станет и займет устраивающее его положение, либо придется писать прошение о переводе. А пока желательно тратить время с максимальной пользой. Тем более что условия для этого созданы.
Настроение подняло и то, что по прошествии месяца городничий опять пригласил его к себе и выдал еще двадцать червонцев, поблагодарив за хорошую службу. И разрешив в ближайшие две недели начать изучать окрестности городка.
Петя немедленно написал письмо в Архангельск с просьбой к тамошнему старшему магу Шепелеву посодействовать ему в приобретении «горшка зельевара». Полный набор зельевара он себе в Баяне приобретать не стал, не было лишних денег. Но, в принципе, основное в нем именно артефактный горшок, в котором зелья и готовятся. А Шепелев в том числе и маг земли, может такой и сам изготовить. Свою просьбу мотивировал тем, что хочет не только изготовление настоек мэтра Буняева освоить по его совету, но и разные грибы-корешки по окрестностям Мезени посмотреть. Наверное, что-нибудь с целебными свойствами и здесь произрастает. Грех это не использовать.
Теперь можно ехать. Вопрос – куда? Собственно, есть три варианта: на восток, запад или юг. На север далеко не уедешь, там море. На юг проще всего. Мезень это не только город, но и река. Довольно широкая и длинная. С множеством притоков. И в бассейне этой реки чуть ли не половина селений губернии расположена. Только вот сейчас к ним на лодке добираться надо, которой у Птахина нет, а зимой по льду вполне можно будет и в возке с относительным комфортом проехаться. Казенный экипаж ему обещали предоставить. Зимой, конечно, холодно, но для мага жизни это беда небольшая. К тому же зимой он все равно планировал по губернии поездить. Так что решено, это направление пока откладывается.
На запад, если не прямо в Архангельск, можно было бы сплавать к ближайшему относительно крупному поселку с романтическим названием Долгощелье. Центр местного рыбного промысла. Только вот сообщение с этими местами нерегулярное. Когда рыбаки улов на продажу привезут, это от путины зависит. Сельдевая уже прошла, минтайная еще не началась. Так что судов из Долгощелья в настоящее время в Мезени нет. А специально нанимать… Нет, пока еще свои деньги Петя тратить на такие вещи не готов.
Так что остался только один вариант – на восток. Благо туда суда с товаром Северного завоза продолжают ходить регулярно. Как в одиночку, так и караванами. Одно неприятно, ближайшая остановка у отправляющегося буквально завтра судна «Евангелист Лука» будет только на самом краю губернии. У какого-то самоедского поселения, не то Нара, не то Мара. Но вроде не так уж далеко, за день-два до русских деревень добраться можно будет. Не пешком, понятно. Но если у самоедов транспорта не найдется, у Пети же есть в рукаве козырь в лице призрака рыси и еще не слишком разряженного накопителя темной энергии. Места там должны быть глухие, засветиться риск небольшой. А рыси всякие там болота и даже реки не преграда.
К тому же хочется опять свои шаманские силы ощутить. Да и найти в летней тундре какое-нибудь интересное растение шанс есть. Или здесь не совсем тундра? Вроде ее в умных книгах лесотундрой называют. Там видно будет.
До Мары добрались без эксцессов. Да и что там идти-то было? Утром пароход отчалил и еще засветло прибыл на место.
Вообще-то в этих широтах «засветло» совсем не показатель. Стоит июль. Полная темнота вообще не наступает. То есть солнце садится, но совсем недалеко, так что предрассветные сумерки стоят всю короткую (часа три-четыре) ночь. Если бы Петя на месяц пораньше приехал, то солнце, говорят, и вовсе не заходило бы. Ничего, на будущий год посмотрит.
Поселок выглядел… странно. Один нормальный дом без архитектурных излишеств. То есть самая примитивная рубленая изба с примкнувшими к ней сараями и небольшим приусадебным участком. Именно туда были перевезены с парохода на шлюпке полдюжины бочек и примерно столько же тюков и ящиков. И Петя. Назад повезли только одну бочку. Как понял молодой целитель, со свежеразделанной тушей оленя. Наверное, окончательные расчеты за товары тут в другое время происходят. Скорее всего, на обратном пути, когда корабли будут в Мезень и Архангельск возвращаться. А прихватить по ходу свежего мяса на камбуз самое разумное дело. Наверняка оно тут дешевле, чем в более обжитых местах.
А изба эта, скорее всего, торговый пост. О чем-то похожем Петя в книжках читал. Так англичане в колониях у туземцев их товары выменивали. Где копру, а где меха. Выходит, в Великом княжестве тоже подобная практика место имеет?
Огибая полукругом избу с приусадебной территорией, расположились в хаотическом порядке довольно примитивные хижины. Связки жердей, обтянутых шкурами. Картинки с подобными домами Пете доводилось видеть в книжках. Вигвамы индейцев Северной Америки. Почему-то англосаксы, в отличие от русских, книги о жизни встреченных ими туземцев выпускают громадными тиражами. А то, что на севере Великого княжества масса подданных государя живет именно в таких домах, Птахин узнал, только оказавшись в тех местах. Оказывается, здесь эти вигвамы называют чумами.
По селению свободно бродило немалое количество собак и северных оленей.
Поселок был расположен на берегу морского залива, там, где в него впадала небольшая речушка. А за ней до самого горизонта, перемежаясь рощами невысоких деревьев, поблескивала поверхность каких-то не слишком больших водоемов. В принципе, даже красиво.
Впрочем, Пете и местным жителям было не до любования красотами природы. Местный люд как-то очень солидно и неспешно, но в большом количестве переместился на приусадебный участок избы. Что характерно, помогать в разгрузке товаров никто не стал. Носили матросы под руководством одного из своих и, видимо, хозяина подворья.
Петя тоже стоял спокойно, ожидая, когда разгрузка кончится. Требовать к себе внимания, пока носят далеко не самые легкие грузы, он счел неправильным, а самому помогать матросам ему теперь не по чину. Барином стал.
Наконец шлюпка отчалила обратно к пароходу и молодой маг решительно шагнул в сарай, где начальник поста что-то подсчитывал на пальцах, пристально уставившись на полки с тюками.
– Вы Петр Орава? – Имя получателя груза он узнал еще на пароходе.
– Да, я – Пекки Орава.
Ударение в своей фамилии этот еще нестарый белобрысый мужчина, одетый в обычную одежду (а не как у остальных обитателей поселка, из шкур), сделал на первом слоге. В отличие от Пети и моряков, которые ударение ставили на втором слоге.
«Чухонец, что ли? – подумал Петя. – Рожа вполне обычная, а не плоская, как у остальных местных жителей».
Уточнять не стал. По-русски говорит, это главное.
– Я новый маг-целитель из Мезени, Петр Григорьевич Птахин. Объезжаю поселки губернии. От вас мне нужно место для ночлега и приема больных. Завтра прямо с утра готов начать прием пациентов. Надеюсь, вы в курсе, кому в поселке нужна квалифицированная помощь?
Пекки что-то буркнул себе под нос (Пете послышалось что-то вроде «не было печали»), но заулыбался и даже поклонился с самым радушным видом.
– Один момент, ваше высокоблагородие! Сейчас все устроим в лучшем виде.
Дурака включил, понял Петя. И решил, что пора прояснить ситуацию.
– Пекки, я не вас проверять приехал. Мне по службе положено губернию объехать. Познакомиться с местными обывателями и помочь особо в этом нуждающимся. Бесплатно. Но подарки принимаю, если от чистого сердца.
Сказал по-доброму, но таким тоном, чтобы в необходимости подарков сомнений не возникло. И добавил:
– Соседние поселения тоже посещу. Но вещи пока у вас оставлю. Чтобы с собой не таскать.
С собой у Пети было всего два саквояжа. С личными вещами и небольшим количеством целебных зелий и лечилок. Таскать их с собой было совсем нетрудно. Более того, именно так он и собирался поступать.
Все, тему подарков можно больше не муссировать. Если не захочет понять, надо будет на прощанье какой-нибудь подарок оставить, вроде двухнедельного поноса. Но, судя по хитрой роже Пекки, до этого не дойдет.
Видимо, принимать гостей Ораве приходилось достаточно часто, так как в избе (довольно большой и состоящей из нескольких клетей) обнаружились две комнатки, явно для этого предназначенные. С уже заправленными чистым бельем постелями и отдельным выходом. Что же, в одной можно будет жить, а в другой принимать пациентов.