Вурдалак

Владимир, ощущая щемление в сердце, как бывало, когда он ступал на незнакомую стезю, выбрался из коляски. Им владели двойственные чувства: с одной стороны, ему было любопытно побывать в этом заведении, с другой – он уже не понимал, зачем ему это нужно – чтобы вываляться в грязи, перед тем как уйти в мир иной?

Привратником оказался широкоплечий господин с бандитской физиономией, претендующей попасть в коллекцию доктора Ломброзо[27]. Получив деньги за «входной билет», он провел Владимира к дому, прятавшемуся за фруктовыми деревьями, с виду вполне обычному – одноэтажное строение с высокой мансардой, но довольно больших размеров. Окна в доме были темными, и вообще не было никаких признаков того, что внутри теплится хоть какая-то жизнь. Подойдя ближе, он увидел, что все окна закрыты наружными ставнями, как делают в тех случаях, когда хозяева на какой-то срок покидают свое жилище. Владимир почувствовал страх: вдруг это ловушка и здесь его ограбят злодеи? Мелькнула мысль: если это так и есть, надо будет активно сопротивляться, и тогда, может быть, не придется кончать жизнь самоубийством, поскольку расстаться с ней ему помогут бандиты. Он ощутил страх и тоскливое чувство, как при приближении чего-то ужасного.

Привратник открыл дверь – внутри было светло и шумно, играли на скрипке и пианино. В небольшой прихожей привратник подал ему маску сатира.

– Мне сказали, что вы хотите надеть маску, – произнес он грубым, хриплым голосом, и это были первые слова, которые услышал от него Владимир.

– Я не рассчитывал на маску козла, впрочем, сойдет и она.

Привратник довел Владимира до двери гостиной, распахнул ее перед ним, приглашая войти. Сам он остался в прихожей. Владимир, мучимый тревогой и сомнением, вошел в мягко освещенную гостиную.

Это была громадная комната, больше похожая на бальный зал, видимо, ее расширили за счет других помещений. Здесь стояла дорогая мягкая мебель, на стенах висели огромные зеркала, что говорило о том, что тут публика степенная и в пьяном угаре не устраивает погромов, как частенько бывает в обычных домах терпимости. В углу, у огромного фикуса, стояло пианино, на котором музицировал тапер, а рядом с ним играл скрипач. У обоих на лицах были маски, как и у находящихся здесь мужчин и женщин, коих тут было человек пятнадцать. Некоторые парочки сидели на изящных мягких диванчиках «тет-а-тет», обтянутых полосатой тканью, с гнутыми ножками, держа бокалы с вином и о чем-то тихо разговаривая; три пары умело вальсировали в центре комнаты. В противоположном от музыкантов углу за ломберным столиком, судя по всему, шла нешуточная баталия – играли в карты четверо мужчин, а их окружили и, видимо, поддерживали женщины. Все присутствующие здесь женщины были в дорогих и очень откровенных нарядах, с переливающимися украшениями, а мужчины – во фраках. Владимир в своем недорогом костюме почувствовал себя неловко. Ничто не напоминало дом терпимости, все это было похоже на званую вечеринку с танцами, где маски – лишь причуда хозяев и все тут друг друга хорошо знают.

– Доброй ночи, господин Сатир! Рада, что вы удостоили нас своим вниманием! – раздался женский голос, и Владимир, сообразив, что обращаются к нему, резко обернулся.

Прямо перед ним стояла высокая женщина, верхнюю часть ее лица скрывала хорошо подогнанная полумаска, так что были видны лишь ее яркие полные губы и острый подбородок. Владимир по цвету и состоянию кожи, а также другим признакам определил, что женщине слегка за тридцать.

– Здравствуйте, откуда вы меня знаете?

Женщина рассмеялась приятным грудным смехом, прикрывая нижнюю часть лица испанским веером.

– Что за странный вопрос, сударь? Я ничего о вас не знаю, а маска сатира говорит о том, что вы здесь первый раз. Этого для меня достаточно, – женщина снова рассмеялась.

– Достаточно для чего? – Ее смех задел Владимира.

– Чтобы покровительствовать вам и ввести вас в наше общество.

– Вы называете тех, кого я здесь вижу, обществом?

– Вернее, это клуб по интересам, где исполняются обоюдные желания. Здесь каждый может удовлетворить свои тайные желания и реализовать самые смелые фантазии.

Владимир хотел было заметить, что все здесь крутится вокруг денег, и немалых, но промолчал.

– Благодаря маске вы здесь инкогнито, и это дает вам возможность быть другим, настоящим. Ведь провозглашенные устои общества, нормы морали влияют на вас в повседневной жизни именно из-за того, что каждый ваш проступок в глазах общества на долгое время будет соотноситься с вами. А благодаря маске все ваши поступки будут приписаны никому не известному сатиру. Вот вы, я думаю, – только прошу не обижаться на меня – были обделены женским вниманием…

– Да, моя мама рано умерла, – оборвал ее Владимир.

– Вы прекрасно понимаете, о каком женском внимании я говорю. Но здесь вы – король!

– Еще скажите: «король в желтом»!

– Что вы имеете в виду? – насторожилась женщина.

– Вспомнился рассказ Чамберса «Король в желтом». Может, вы не читаете на французском? – въедливо произнес, усмехнувшись, Владимир, рассчитывая задеть женщину, – ее самоуверенность его раздражала.

– Читаю и интересуюсь новинками, мне присылают из Парижа. Вы не читали новый роман Гастона Леру «Le FantÔme de l’Opéra»?[28] Он печатался в журнале «Le Golue».

– Нет, хотя произведения этого автора мне очень нравятся. Роман «Le Mystère de la chambre jaune»[29] произвел на меня впечатление. – И тут он подумал: «И у Чамберса, и у Леру в названиях разных по жанру произведений присутствует слово „желтый“, это просто совпадение или с этим что-то связано?»

– Le presbytère n’a rien perdu de son charme, ni le jardin de sonéclat[30], – с улыбкой процитировала женщина. – Разгадка тайны может быть самой неожиданной и принести больше огорчения, чем радости.

«Что она хотела этим сказать?»

– Осваивайтесь, сударь, если возникнут какие-либо затруднения, обращайтесь ко мне, я всегда к вашим услугам! – Женщина, кивнув, отошла к игрокам за ломберным столиком.

Владимир присел на свободный диванчик у стены и продолжил рассматривать присутствующих. Его внимание привлек господин в маске Гая Фокса[31] с застывшей улыбкой. Что-то в его фигуре и движениях было знакомо или ему это только показалось?

А через четверть часа наблюдений у Владимира возникло ощущение дежавю. Ему стало казаться, что здесь собрались все те, с кем он познакомился в Чернигове, только они прятали от него под масками свои лица.

«Это следствие общения с психическими больными», – подумал Владимир. Он решительно встал и направился к барышне в маске египетской царицы Клеопатры, так же, как и он, в одиночестве скучающей на диванчике. Хотя громоздкая маска закрывала все лицо, по гладкой коже шеи, плеч и рук Владимир определил, что перед ним очень молодая девушка.

– Вы разрешите присесть рядом с вами? Давайте поскучаем вместе, – предложил он.

Барышня молча кивнула, и Владимир сел рядом с ней на диванчик. Ему до сих пор не верилось, что это тайный бордель и все находящиеся здесь женщины – жрицы любви.

– Я здесь первый раз, а вы тут уже бывали?

– Здесь не принято спрашивать о личном, говорите о чем угодно – художниках, моде, архитектуре, политике, погоде. – Голос девушки искажала маска и делала его глуховатым. – Или молчите – молчание бывает красноречивее слов…

– В городе есть художник Иван Половица, он называет себя Иеронимом Велиалом, так вот, он пишет весьма любопытные картины. Вы знакомы с его работами?

«Клеопатра» не сразу нашлась что ответить. Поразмышляв, она сказала:


– Разве что с вывесками, которые он рисует для магазинов, других работ я не видела. Ничего выдающегося.

– А меня его картины потрясли. – Владимир по интонации девушки догадался, что она чего-то недоговаривает, и это возбудило его любопытство. На самом деле он не видел ни одной работы этого художника.

– Вы сюда пришли ради того, чтобы поговорить? – спросила девушка раздраженно, словно Владимир своим упоминанием о художнике чем-то ее задел. – Нужны ли вам слова для того, ради чего вы сюда пришли?

У Владимира учащенно забилось сердце. Девушка без стеснения напомнила ему, для чего они здесь. Конечно, можно было бы сразу, без предисловий, отправиться с ней в одну из комнат, но разве он только для этого сюда пришел?

«Это моя последняя ночь, и мне крайне необходимо выговориться, это даже важнее, чем обладание ее телом».

– А если я нарушу правила этого… заведения и немного расскажу о себе, не называя своего имени?

– Это ваше право, никто вам этого не запретит, – холодно ответила девушка. – Но, если честно, мне нет никакого дела до ваших проблем.

– Некоторые обстоятельства вынуждают меня свести счеты с жизнью. Да-да, как только наступит день, я застрелюсь! Так что это последние часы моей жизни, и мне хотелось бы провести их необычно.

– Сударь, тот, кто задумал распрощаться с жизнью, не станет этим бахвалиться. Раз-два – и его больше нет на этом свете!

Владимир почувствовал, что краснеет. «Она не верит мне! Считает меня болтуном!»

– Если бы у меня сейчас был револьвер, я бы…

– Но его нет, есть только слова, и они вылетают и улетают, как птицы. Они есть – и вот их уже нет!

Владимира сильно задело сказанное барышней. «Да кто она такая?! Какое она имеет право насмехаться надо мной?! Ведь она, по сути, продажная женщина, здесь отдается любому за деньги!» Владимиру захотелось больно уколоть эту барышню, и он сказал:

– Вы тут из-за денег, как и все они. Чего вам не хватает? Доходов вашего мужа? Приключений?

– У некоторых присутствующих здесь дам есть мужья, которые очень расстроились бы, узнав, чем занимаются их милые женушки. У одних мужья скупцы, и эти женщины и в самом деле здесь из-за денег. Другим мало ласк их мужей, и они ищут удовольствия на стороне, третьи хотят отомстить мужьям-предателям их же монетой.

– К какой же из перечисленных категорий присутствующих здесь женщин относитесь вы?

– Я – это я, и это моя тайна.

Вдруг рядом заиграла знакомая мелодия брегета – «Сердце Пандоры»! Владимир посмотрел в ту сторону и увидел мужчину в маске Гая Фокса, привычным жестом доставшего часы, чтобы взглянуть на циферблат. Он понял, почему тот даже в маске показался ему знакомым – ведь есть характерные жесты, повадки, которые выдают человека. Неужели это доктор Нестеренко?!

Владимир подумал, что степенный и, казалось, положительный во всех отношениях доктор Нестеренко был последним человеком, которого он ожидал тут встретить, и все же он здесь! Какие еще сюрпризы преподнесет ему доктор Нестеренко?





17




– И все же, вы сюда пришли поговорить или за чем-то другим? – въедливо поинтересовалась «Клеопатра».

– А я еще не определился, – небрежно бросил Владимир, подумав, что в его положении можно забыть о приличиях.

Он встал и направился к доктору Нестеренко, который как раз собирался подняться с дамой по лестнице наверх – очевидно, там были комнаты для свиданий.

– Добрый вечер, Илья Никодимович! Не ожидал вас тут встретить.

Мужчина в маске Гая Фокса вздрогнул, остановился, бросил взгляд на Владимира.

– Прошу прощения, но вы ошиблись. Не имею чести и удовольствия вас знать! – произнес он явно измененным голосом, но слух Владимира уловил в нем знакомые нотки.

Мужчина продолжил свой путь наверх, однако ступать он стал как-то менее уверенно.

– Вы нарушили правила нашего заведения и должны немедленно его покинуть! – Возле Владимира оказалась та самая дама в черной полумаске, видимо, она выполняла тут функции распорядительницы и следила за порядком. – Вы сами уйдете, или мне позвать охрану, чтобы вам помогли?

– У вас слишком скучно и предсказуемо. Пойду искать местечко повеселее! – сказал Владимир и вышел из гостиной.

Грозный привратник встретил его у двери:

– Надо ли мне вам напоминать, что вам следует держать язык за зубами, чтоб не потерять его вместе с головой?

Тон и зверское выражение лица привратника говорили, что это не пустая угроза.

– Вы очень убедительны, и я прислушаюсь к вашему совету, – поспешил успокоить его Владимир.

Он вдруг понял, что жизнь прекрасна и уходить из нее добровольно – большая глупость. У каждого возникают проблемы, и не надо перед ними пасовать. Да, он попал в неприятную ситуацию, повел себя неосмотрительно, но ведь им двигали благие намерения – он хотел найти убийцу! Доктор Топалов по-прежнему вызывал у него подозрения, а сейчас добавился еще один подозреваемый – доктор Нестеренко. Что-то тайное и нехорошее происходит в стенах этой больницы, вот и Катя рассказала, что доктор Фортунатов делает подпольные аборты, из-за этого и уволился ее брат Феликс. Как оказалось, тайное место, о котором Катенька сегодня рассказывала, существует на самом деле, и, возможно, если удалось бы заглянуть под маски находившихся там людей, он увидел бы и другие знакомые лица, не только доктора Нестеренко.