Возвращение «Одиссея»

– Мама, вот именно, как-то! Ты знаешь, как мы в субботу барбекю жарили? Когда ты куда-то ездила. Нас дядя Фрэнки пригласил. Так Клод сказал, что американцы делают его неправильно, сам выбрал, замариновал мясо, сам его жарил как-то необычно, но так вкусно! И мне, и Полю, сыну Фрэнки, так здорово было!

– Клод? Просто Клод? – перебила Джудит разгорячившуюся дочь.

– Что такого, все «дядя» да «дядя»? Я давно его Клодом зову, он сам предложил. Да, а потом они с Фрэнки бороться начали. Фрэнки сильный, это все знают. Они так друг друга кидали! А Клод сказал, что них был день авиации. По-моему, они крепко подружились, – сделала по-женски логичный вывод Линда.

«И все-таки он должен уехать, и как можно скорей, – подумала Джудит, когда дочь поднялась к себе. – Не будет больше домашних обедов, чая по вечерам и разговоров. О Честертоне, о литературе, устрицах, королях и капусте[32]. Вообще ничего не будет! Только долбанная работа, интервью, пошлые фото и осточертевшие статейки. Да, конечно будет Линда, ее школа и ее уроки. А больше – ни-хре-на. Но он должен уехать! Решено!»





ГЛАВА XVI




«Комаров»



Он возвращался в Нью-Йорк, в новую квартиру, которую купил шеф. Хорошая квартира. Пусть однокомнатная, но просторная, с огромным окном в полстены и полностью обставленная. Неплохое начало новой жизни. Только каков будет конец?

Однако лихо Василий Петрович его нашел. Точно, ведь был же у них когда-то разговор о дяде – филологе из Принстона, только мельком, просто к слову пришлось. А каков результат! И как исполнено! Действительно, это же дядя пригласил, познакомил, спросил совета. Если что – мы никак не при делах.

Стоп, стоп, стоп, а на фига такая конспирация? Петрович что, в шпионы подался и агента за собой потащил? Вот этого нам не надо. Одно дело российских бандитов сдавать, и совсем другое – против амеров работать. Тут этого не одобряют, могут и на электростул посадить, расстроившись.

Что делать, что делать?

Откажешься помогать – менты могут напакостить. Василий Петрович, конечно, зуб давал, что не сдаст, но это было давно, в другой стране, в другой жизни. А сейчас… не дай бог, узнает чего Морячок, так тот стульчик и вовсе барским креслом покажется.

А согласишься? М-да, с ихним фэбээром бодаться – тоже дело тухлое. Можно, конечно, к тому самому ФБР и на поклон, типа, с повинной явиться. Ага, эти да, сразу простят и отпустят, на все четыре стороны. Прямо обязательно. Или заставят на них пахать, что вернее. А как они работают? Ара рассказывал, что уже пытались к его брату стукачей подсылать. Так их изломанные тела в Гудзоне рыбы доедают.

Тем более, что Морячок последнее время нервный стал, от такого пощады не жди. И как теперь быть? Честно работать на мафию? Ихние боссы платят хорошо, вопрос – как долго? «Комаров» им не сват, не брат. Отпадет надобность – пришьют на хрен, и концы в воду. В смысле – в Гудзон.

О-хо-хо, грехи наши тяжкие!

Но вот эта улица, вот этот дом. Поднимемся, выпьем и подумаем на трезвую голову.

«Комаров» вошел в квартиру, привычно включил свет, достал из бара виски, щедро плеснул в стакан и расположился в кресле перед телевизором. Включил первую попавшуюся программу.

– Криминальные новости. Только что в районе Брайтон-Бич обнаружено тело Жанны Паркая, приехавшей из России месяц назад. Паркая была убита ударом ножа. По версии полиции, мисс Паркая была связана с русской мафией, и убийство произошло на почве передела сфер влияния между преступными группировками. По признанию нашего источника в полиции, шансов раскрыть это преступление практически нет, поскольку русские неохотно сотрудничают с правоохранительными службами США. В этой связи хотелось бы еще раз поднять вопрос…

Дальше «Комаров» слушать не стал, попросту выключив телевизор. Какие на хрен сферы влияния, какая русская мафия? Идиоты! Только сегодня он разговаривал с Жанной, та жаловалась, что последнее время Морячок ее избегает, все вопросы приходится решать через Бека, а он туп, как сибирский валенок, и кредИт от крЕдита категорически отличить не способен.

Секундочку! А ведь именно с Беком она собиралась встречаться сегодня вечером! Твою мать, они что, в окружении шефа, совсем сбрендили? С ума сошли – своих резать?

С другой стороны, теперь ясно куды бечь – без совета с Василием Петровичем ему из этого дерьма не выбраться. Надо встречаться, обязательно.

В этот момент зазвонил телефон.

– Hello! This is a Laundry room. Your order is ready. When is it convenient for you to get it?

– Tomorrow at precisely seven o'clock in the evening.

– Thank you, sir. We will wait.[33]

Вот так. Завтра ровно в шесть в условленном месте он сядет в машину опера. Почему не встретиться в каком-нибудь баре? Будем надеяться, что Василию Петровичу виднее.



Щербатов



Щербатов приехал за четверть часа до встречи. Осмотрелся, сделал контрольный круг. Вроде бы чисто. Если только не наблюдают с закрытых постов. Но это уже близко к паранойе – когда бы кто успел их организовать?

Но параноики дольше живут, поэтому воспользуемся опытом Лисицына.

Точно, минута в минуту он подъехал к месту встречи.

– На заднее сидение, и ложись!

Агент послушался, укрылся заранее приготовленным пледом.


Еще один проверочный маршрут. Как смог проверился, но хоть как-то. Вроде бы, все чисто.

– Ладно, поднимайся. Еще раз здравствуй. Рад тебя видеть.

– Василий Петрович, а вы здесь откуда вообще? Вы в шпионы подались?

– Нет, – рассмеялся Щербатов, – не беспокойся, шпионажем мы с тобой не занимаемся. Я в Штаты приехал официально, именно как советский мент. Правда, сейчас числюсь трупом, так с покойника какой спрос? Да, на днях планирую воскреснуть. Если хочешь, могу после этого вывести тебя на местную полицию. Есть такое желание?

– Боже упаси! Но, сами понимаете, у меня здесь риск двойной.

– Никакого двойного, если ты про американцев. Гарантирую. Нам с тобой и одного Морячка хватит, за глаза и за уши. О нем есть чего рассказать?

– Да полно всего, так сразу и не поймешь, с чего начать. Вчера, например, по телевизору передали, Жанну убили.

– Паркая? Убита? Нет, не слышал. Да куда там. После вчерашнего я еле до дому добрался. Какой на хрен телевизор – спал до полудня. Твой дядя и здоров пить!

– Кстати, он утром звонил, благодарил за помощь в дискуссии. Понравились вы ему! Сказал, что будет искать для вас место ассистента. Да, по Жанне. Я с ней только вчера днем разговаривал, она собиралась вечером с Беком встречаться.

– С Бекимбаевым? Круто. Думаешь, это он ее? Есть подтверждения?

– Откуда? Хотя… сегодня он так переживал, прямо так переживал, даже слезу пустил. Крокодил хренов. Если б не это, я еще бы сомневался, а так… только доказать, извините, нечем.

– Ничего, пока и подозрений хватит. Ты не отвлекайся, что с Григоряном?

– Две, скорее уже три недели ходит злой, как собака. На всех кричит. Больше всего нам пятерым, кто со мной приехал, достается. А что кричать, если все проблемы решаются, еще немного, и все, что он хотел, будет готово. Я так понимаю, что создается система отмывания денег. В Америке сейчас за это круто взялись: и бабло изымают, и сажают за милую душу. Тут Морячок и пригодился! Систему он создает. Чтобы денежки клиента из любой страны на свои фирмы завести, через Союз отмыть и в Штатах, уже чистенькими, хозяевам вернуть. Система вот-вот будет готова и начнет работать. Теперь все ждут, когда Союз развалится и приватизация начнется. Тогда-то он развернется по полной, тут уже миллиарды польются.

– Круто задумал. Значит, сейчас смотри внимательно. Во-он тот подъезд, запомнил? В верхней квартире проститутки тусуются, вот телефон. Сходишь к ним, можно даже просто зайти и тут же сбежать, вроде не понравились. Но в подъезде, сразу у входа, справа, почтовые ящики. Квартира тридцать три, как комедия с Леоновым, запомнишь? Так вот, сделай, лучше на дискете, справку по этой самой Системе и вообще по всем фирмам Морячка. Заложишь в тот ящик, потом позвонишь в советское консульство на общий телефон. Спросишь, когда записан на прием Гастелло Василий Петрович. Имя и отчество мои, фамилию не перепутаешь?

– Не беспокойтесь.

– Буду. В общем, заложишь дискету, дальше наше дело. Все, считай, на этом твоя работа окончена. Теперь по нервам Морячка. Нужно понять, почему он распсиховался. И если Жанну мочканули по его приказу, то с какого бодуна он такой приказ отдал. Впрочем, нет, отставить. После закладки чтобы никакой активности. Главное для тебя – не засветиться. Ни перед бандитами, ни перед полицией. От копов держись как можно дальше, пока драка не закончится. Связь со мной – через консульство, о любом звонке от имени Гастелло я буду знать, выйду на тебя сам. Но даже это – на крайний случай. Самый крайний.



Ну, вот и все. Что можно было сделать – сделано. Агент проинструктирован, информация о встрече и свои контакты оставлены в специальном тайнике, теперь остается терпеливо ждать, когда раздастся звонок и к телефону попросят мистера Бонкриштиану, ибо позвонить может только один человек – Лисицын.

Пара дней в запасе есть. Лежать на диване и плевать в потолок? Можно, но скучно. А что, мистер Клаудэмарионееидэ, не заняться ли вам и вправду филологией? Действительно, литература есть, компьютер – тоже, не тряхнуть ли стариной? Должность ассистента господина профессора вам не светит, ну и что? Авось и впрямь слепится что-то достойное, на науку похожее. А?

Идет? Тогда начинаем.

Линда в школе, Джудит на работе, в доме тишина. Включен компьютер, привычно зашелестела клавиатура. Поначалу медленно, потом, по мере привыкания к латинской раскладке, все быстрее и быстрее. Время потерялось, исчезло, оставив увлеченного человека наедине с мыслями и идеями, которые не должны отвлекаться на жалкие минуты и часы.

Вбежала Линда, привычно швырнув ранец через всю комнату, собралась обрушить на «дядю Клода» водопад школьных новостей, но, увидев его за работой, прошла тихонько. Взяла один из напечатанных листов, просмотрела и аккуратно положила на место – почти четверть слов оказались непонятными.

Поздно вечером приехала Джудит и также прочитала. Она поняла все. И еще поняла, что этот человек может быть кем угодно, но точно не полуграмотным альфонсом, неспособным найти достойную работу.

Болванка реферата была готова на третий день, можно было показывать ее профессору Апинису, когда зазвонил телефон. Трубку взяла Джудит.

– Будьте добры мистера Бонкриштиану.





ГЛАВА XVII




Щербатов



Василий сел в машину Лисицына в тихом, пустынном переулке на окраине города.

– Здорово, Леша. Какие новости?

– Смотря что тебя интересует. Если страна – телевизор в помощь, мы сами ничего другого не знаем. Если твой агент… слушай, отдай нам на связь, серьезно. Это ж готовый нелегал, Абель с Молодым[34] в одном флаконе!

– Они плохо кончили. Давай по делу.

– Если по делу, то твой человек заложил в тайник дискету с раскладом по крупной международной афере. Не полным, конечно, раскладом, там работать и работать, но теперь ясно, от чего отталкиваться, куда копать. Короче, дальше – дело техники. Наши в восторге и готовятся получать ордена, правда, пока не знают от кого. Серьезно, Союз трещит по швам, генералы озабочены лишь шансами усидеть в уютных креслах, особо наглые мечтают о повышениях. И все очень хотят дружить с пиндосами – это сегодня в тренде. Короче, принято руководящее решение продолжить нашу с тобой операцию с учетом вновь поступившей информации.

– Опять договариваться о дружбе и взаимопонимании? А погибшие? Убийца не найден, заказчик неизвестен, причина неясна. Кого еще пошлем на убой?