Возвращение домой
Часть 4 из 31 Информация о книге
Для доступа к библиотеке пройдите авторизацию
– Этот не дышит, – скривившись, сказал Эрик, когда Кларк подошла к нему.
Она присела на корточки и коснулась шеи лежащего на земле человека. Он еще не остыл, но пульса у него не было. Сжав губы, Кларк прижала ухо к его груди, молясь о том, чтобы услышать сердцебиение, но ее молитва была напрасной.
– Мы ничем не можем ему помочь, – сказала она, стараясь не встречаться с Эриком взглядом, потому что ей не хотелось видеть на его лице выражение ужаса. И чтобы он увидел на ее лице беспомощность.
Кларк снова посмотрела на лежащего человека, впервые по-настоящему увидев его лицо, и ахнула. Сердце словно сжала, пробив грудную клетку, невидимая рука – это был мистер Фрец, ее преподаватель биологии, тот самый, что когда-то дал ей, в ту пору десятилетней, доступ к закрытым архивам корабля, чтобы она могла посмотреть фотографии слонов.
– С тобой все нормально? – спросил Эрик.
Кларк кивнула, стараясь сморгнуть слезинки, от которых все вокруг казалось расплывчатым. Протянул ли мистер Фрец достаточно долго для того, чтобы посмотреть на ночное небо? Видел ли он, как отражается в озере луна, почувствовал ли принесенный ветерком запах деревьев? Или скончался, не успев даже одним глазком взглянуть на планету, перед которой всю жизнь благоговел издалека?
– Тела пока придется оставить здесь, – сказала она, отворачиваясь. – Важнее разобраться с ранеными.
Оставив Эрика, Кларк, осторожно переступив через груду искореженного, докрасна раскаленного металла, двинулась к лежащему на боку человеку, одетому в некогда белые одежды, на которых теперь виднелись грязь и копоть. Глаза его были закрыты, губы кривились, словно бросая вызов боли. Увидев его высокую, тощую фигуру и седые волосы до плеч, Кларк тихонько застонала. Это был доктор Лахири, ее бывший педагог и один из старейших друзей ее отца и матери. Последний раз они виделись, когда он пришел к ней в камеру, и она обвинила его в предательстве родителей. В ответ доктор назвал ее изменницей, после чего она двинула кулаком ему в лицо.
Ярость, которую тогда испытала Кларк, теперь казалась странно далекой. Хотя ее родителей, конечно же, предали, они остались живы. К тому же девушка теперь знала, что кое-кто виноват в случившемся куда больше, чем доктор Лахири, – в первую очередь, Вице-канцлер Родос, который приказал родителям начать чудовищный эксперимент с облучением.
Кларк опустилась на корточки и коснулась локтя лежащего.
– Доктор Лахири, – сказала она вдохновляющим, уверенным тоном. Во всяком случае, она на это надеялась. – Вы меня слышите? Это Кларк.
Доктор с трудом открыл глаза и долгий миг смотрел на девушку, словно не мог понять, реальность это или галлюцинация. Когда он наконец заговорил, то почти не разжимал зубов, как будто любое лишнее движение причиняло невыносимую боль:
– Кларк… ты жива.
– Да, несмотря на ваши усилия, – сказала она с улыбкой, чтобы доктор понимал, что это шутка… по большей части. – Я бы хотела вас осмотреть, ладно?
Он слегка кивнул, а потом закрыл глаза и поморщился. Осторожно расстегнув на нем одежду, Кларк ощупала его живот и грудную клетку. Когда она дотронулась до ключицы, доктор скривился. Кларк аккуратно приподняла ему веки, чтобы взглянуть на зрачки, и провела ладонью по голове, чтобы убедиться в отсутствии повреждений.
– Думаю, все дело в ключице, – сквозь зубы процедил доктор Лахири.
– И еще сотрясение мозга, – добавила Кларк, стараясь, чтоб ее голос звучал нейтрально. – Полагаю, у вас перелом. Я могу наложить повязку, но, боюсь, у нас с обезболивающим неважно. У вас на челноках есть лекарства?
– Не знаю, что там есть на этих челноках, – хрипло сказал доктор Лахири, и сердце Кларк оборвалось от разочарования. – Все произошло слишком быстро. Собираться времени не было.
– Ладно, обойдемся пока. Я помогу вам сесть. Готовы? – Опустившись на колени, Кларк подхватила его под здоровую руку. – На счет «три». Раз, два, три! – Она помогла доктору принять сидячее положение (тот страдальчески вскрикнул) и прислонила его к горке мусора. К лицу раненого постепенно возвращались краски. – Просто не шевелитесь по возможности, пока за вами не придут мои друзья, – и Кларк махнула рукой в сторону Уэллса и его команды. – Они доставят вас в безопасное место.
– Кларк, – еще более хрипло, чем раньше, пробормотал доктор Лахири. Девушка тут же вытащила бутылку с водой и поднесла к его губам. Доктор сделал малюсенький глоток и продолжил: – Я сожалею о том, что сказал в прошлый раз. Родители гордились бы тобой. И я… я так тобой горжусь!
– Спасибо, – медленно проговорила Кларк, гадая, действительно ли доктор считает, что ее родители мертвы, или просто слишком запуган, чтобы сказать ей правду. – Я прошу прощения за… за мою несдержанность.
Несмотря на боль, доктор Лахири улыбнулся.
– Хотел бы я поставить себе в заслугу не только твои хирургические навыки, но и твой хук слева.
Следующие несколько часов прошли как в тумане. Кларк практически не заметила рассвета, лишь констатировала, что накладывать швы стало легче. К тому времени, как солнце поднялось высоко в небо, всех ходячих пассажиров челноков отвели в лагерь. Туда же отнесли большую часть раненых. Когда рассвело, к озеру подтянулись новые члены сотни, чтобы как-то помочь и поискать среди прибывших своих родителей. Однако счастливых воссоединенных оказалось до обидного мало. По-видимому, отцы и матери членов сотни не получили преимущественного права посадки на челноки, несмотря на то что их дети выполняли на Земле невероятно опасную миссию.
Закончив накладывать шину на ногу пожилой женщине, Кларк встала и потянулась, прежде чем перейти к следующему пациенту. Она заметила, что охранники, которые за несколько минут до этого окружали своего командира, теперь разошлись, чтобы помочь доставить раненых в лагерь. Ей оставалось только надеяться, что они и дальше будут заниматься пострадавшими при посадке и не станут охотиться за парнем, из-за которого подстрелили Канцлера.
Взгляд Кларк остановился на охраннике, который показался ей знакомым. Это ощущение вызывало у нее какие-то тревожные чувства. Она уставилась на охранника, пытаясь сообразить, почему ее тошнит от одного взгляда на этого парня. Тот стоял среди медленно колышущегося людского моря, жестикулируя здоровой рукой; раненая рука была прижата к груди.
Потом Кларк быстро отвернулась, чтобы охранник не успел ее заметить, и стала тянуть время, возясь с бинтами. Она ломала голову, вспоминая его имя.
СКОТТ
Во времена ученичества Кларк этого самого Скотта регулярно отряжали патрулировать медицинский центр. Их частые встречи приводили девушку в ужас. Хотя в тех случаях, когда медперсоналу и стажерам ничто не угрожало, охранники, как правило, не вступали с ними в контакт, Скотт вечно ухитрялся обратить на себя внимание. Он был ненамного старше Кларк, а в его поведении сквозило что-то фальшивое и навязчивое. Находясь в помещении, он всегда смотрел на докторов или других охранников и никогда не удостаивал взгляда пациентов – наверно, считал, что он слишком хорош для этого. Но сильнее всего Кларк беспокоило поведение Скотта, когда тот оставался с ней наедине. Он все делал для того, чтобы это происходило как можно чаще.
Идя по коридору, ведущему к медицинскому центру, Кларк с трудом заставляла себя не сорваться на бег. Она почти на двадцать минут опаздывала на занятия с доктором Лахири, но наказание за «неподобающее поведение» было даже строже, чем за опоздание. Опоздание влекло за собой лишь неприятности с руководителем, а за нарушение корабельных правил могли вызвать на ковер в Совет. Охранники редко составляли рапорты, когда кто-то всего лишь бежал, но парень, который не так давно начал патрулировать медицинский центр, быстро заслужил репутацию бандита в униформе.
Свернув за угол, Кларк застонала. Она-то надеялась, что проскочит в центр незамеченной, но на КПП обнаружился Скотт. Правда, он стоял к ней спиной, но она узнала его широкие плечи и грязноватые светлые волосы, которые всегда казались чуть длиннее, чем предписывает охранникам устав.
Вначале Кларк не заметила ничего необычного, однако, подойдя ближе, вдруг увидела, что Скотт задержал какую-то женщину, скрутив ей руки за спиной. Эта женщина была санитаркой с Аркадии и, судя по громким разглагольствованиям Скотта, которые мог слышать каждый, имеющий уши, всего-навсего забыла пропуск. Большинство охранников просто отпустили бы ее, сделав замечание, но Скотт был не из таковских. Он устроил целое шоу, надевая на несчастную наручники. Когда Кларк проскочила мимо, бедная женщина была вся в слезах и едва могла поднять голову.
Девушку чуть не стошнило от возмущения и отвращения, но она не посмела даже обернуться. Она все равно ничего не добилась бы своим вмешательством. Попытайся она что-нибудь предпринять, Скотт, возможно, стал бы еще больше лютовать, просто чтобы продемонстрировать свою власть и ей тоже.
Приступив к осмотру пациентов, Кларк выбросила этот инцидент из головы. Еще одна причина, по которой ей так нравилось учиться на врача: мозг всецело сосредотачивается на медицинских задачах, не оставляя места ни для чего иного. В это время она не тревожится ни о Лилли, ни о родителях, ни об ужасной тайне, которую нельзя выдать даже Уэллсу.
Какое-то время спустя, когда она промывала ссадину на коленке пятилетней девочки, в смотровую вдруг без всякого предупреждения вломился Скотт.
– Что вам нужно? – спросила Кларк, не потрудившись скрыть раздражение.
Одно дело, когда он разгуливает по коридорам с таким напыщенным видом, словно он, по меньшей мере, коридорный канцлер, и совсем другое – когда он врывается в смотровую, где она занимается пациентом.
Он махнул перед лицом Кларк распухшими посиневшими пальцами и ухмыльнулся:
– Веришь-нет, но эта сука реально укусила меня, когда я надевал ей браслеты.
– Пожалуйста, следите за своим языком, – прошипела Кларк, стрельнув взглядом в свою маленькую пациентку, округлившимися глазами уставившуюся на Скотта с кушетки.
Он гнусно рассмеялся.
– Зуб даю, она и кой-чего похуже слыхала. С виду уж больно на уолденку похожа.
Кларк прищурилась.
– А вы сами разве не с Уолдена? – сказала она, старательно копируя интонации Гласс и ее самовлюбленных высокомерных подружек.
Проигнорировав ее выпад, он подошел еще на шаг.
– Доктор, я нуждаюсь в ваших профессиональных услугах. – Его голос был одновременно и насмешливым, и смутно угрожающим.
– Если вы посидите в коридоре, я осмотрю вас после того, как закончу с Крессидой.
– Ну я уверен, что малютка Крессида, – он кивнул в сторону девочки, – поймет, что охранник страдает от очень болезненного ранения, полученного сегодня утром при исполнении служебных обязанностей. И что я спешу вернуться к моей работе, чтобы снова защищать порядок в соответствии с Доктриной Геи.
Кларк боролась с желанием закатить глаза. Она едва смогла удержать на лице бесстрастное выражение, распыляя над коленом девочки кожный регенератор. Потом она аккуратно наложила сверху нетугую повязку и похлопала малышку по ноге:
– Ну вот, готово. Только не мочи и не пачкай ее до завтра, договорились?
Крессида кивнула, соскочила с кушетки и побежала к ожидающей за дверью матери.
Кларк повернулась к Скотту и протянула к нему руку. Тот вложил запястье в ее ладонь, поморщившись, когда она разжала его скрюченный распухший палец:
– Вам бы лучше показать это настоящему врачу, – сказала Кларк, отпуская его руку и отступая.
Он вскинул брови и одарил девушку мрачной улыбкой.
– Какому? Этому старперу, который ошивается тут целыми днями? Нет уж, спасибо.
– Доктор Лахири – самый авторитетный врач на корабле.
– Ладно, но я не хочу показывать ему свою другую рану.
– О чем это вы?
– Эта мерзавка с Аркадии попыталась меня ударить. Ну я ей двинул, но она все же долбанула меня в довольно чувствительное место, если ты понимаешь, о чем я.
Кларк вздохнула.
– Синяк есть?
– У меня не было времени посмотреть, – с ухмылкой сказал Скотт. – Не хочешь оказать мне честь? – Он взялся за пряжку ремня и шагнул к Кларк.
– Я должна вызвать медсестру, – проговорила Кларк, направляясь к интеркому.
– Сейчас, подожди маленько, – Скотт здоровой рукой схватил Кларк и потянул к себе. – Мне никакой медсестры не надо. Мне надо только, чтоб ты сделала свою работу… доктор.
Он не успел закончить, потому что дверь за его спиной распахнулась, и вошел Уэллс, который благодаря офицерской форме выглядел даже выше, чем обычно. Скотт встал по стойке смирно, уставившись в пол. Кларк не смогла сдержаться и улыбнулась Уэллсу над плечом Скотта.
– Уверен, вы не отвлекаете эту девушку от ее работы, не так ли? – сурово спросил Уэллс, хотя глаза его смеялись.
– Нет, сэр! – натянутым тоном отозвался Скотт.
– Рад это слышать, охранник. Продолжайте патрулирование.
– Есть, сэр.
Пока за Скоттом не захлопнулась дверь, Кларк скрывала улыбку, а потом подошла к Уэллсу и обвила его руками. Он приподнял ее подбородок и нежно поцеловал в губы.
– Спасибо, офицер Яха.
Она присела на корточки и коснулась шеи лежащего на земле человека. Он еще не остыл, но пульса у него не было. Сжав губы, Кларк прижала ухо к его груди, молясь о том, чтобы услышать сердцебиение, но ее молитва была напрасной.
– Мы ничем не можем ему помочь, – сказала она, стараясь не встречаться с Эриком взглядом, потому что ей не хотелось видеть на его лице выражение ужаса. И чтобы он увидел на ее лице беспомощность.
Кларк снова посмотрела на лежащего человека, впервые по-настоящему увидев его лицо, и ахнула. Сердце словно сжала, пробив грудную клетку, невидимая рука – это был мистер Фрец, ее преподаватель биологии, тот самый, что когда-то дал ей, в ту пору десятилетней, доступ к закрытым архивам корабля, чтобы она могла посмотреть фотографии слонов.
– С тобой все нормально? – спросил Эрик.
Кларк кивнула, стараясь сморгнуть слезинки, от которых все вокруг казалось расплывчатым. Протянул ли мистер Фрец достаточно долго для того, чтобы посмотреть на ночное небо? Видел ли он, как отражается в озере луна, почувствовал ли принесенный ветерком запах деревьев? Или скончался, не успев даже одним глазком взглянуть на планету, перед которой всю жизнь благоговел издалека?
– Тела пока придется оставить здесь, – сказала она, отворачиваясь. – Важнее разобраться с ранеными.
Оставив Эрика, Кларк, осторожно переступив через груду искореженного, докрасна раскаленного металла, двинулась к лежащему на боку человеку, одетому в некогда белые одежды, на которых теперь виднелись грязь и копоть. Глаза его были закрыты, губы кривились, словно бросая вызов боли. Увидев его высокую, тощую фигуру и седые волосы до плеч, Кларк тихонько застонала. Это был доктор Лахири, ее бывший педагог и один из старейших друзей ее отца и матери. Последний раз они виделись, когда он пришел к ней в камеру, и она обвинила его в предательстве родителей. В ответ доктор назвал ее изменницей, после чего она двинула кулаком ему в лицо.
Ярость, которую тогда испытала Кларк, теперь казалась странно далекой. Хотя ее родителей, конечно же, предали, они остались живы. К тому же девушка теперь знала, что кое-кто виноват в случившемся куда больше, чем доктор Лахири, – в первую очередь, Вице-канцлер Родос, который приказал родителям начать чудовищный эксперимент с облучением.
Кларк опустилась на корточки и коснулась локтя лежащего.
– Доктор Лахири, – сказала она вдохновляющим, уверенным тоном. Во всяком случае, она на это надеялась. – Вы меня слышите? Это Кларк.
Доктор с трудом открыл глаза и долгий миг смотрел на девушку, словно не мог понять, реальность это или галлюцинация. Когда он наконец заговорил, то почти не разжимал зубов, как будто любое лишнее движение причиняло невыносимую боль:
– Кларк… ты жива.
– Да, несмотря на ваши усилия, – сказала она с улыбкой, чтобы доктор понимал, что это шутка… по большей части. – Я бы хотела вас осмотреть, ладно?
Он слегка кивнул, а потом закрыл глаза и поморщился. Осторожно расстегнув на нем одежду, Кларк ощупала его живот и грудную клетку. Когда она дотронулась до ключицы, доктор скривился. Кларк аккуратно приподняла ему веки, чтобы взглянуть на зрачки, и провела ладонью по голове, чтобы убедиться в отсутствии повреждений.
– Думаю, все дело в ключице, – сквозь зубы процедил доктор Лахири.
– И еще сотрясение мозга, – добавила Кларк, стараясь, чтоб ее голос звучал нейтрально. – Полагаю, у вас перелом. Я могу наложить повязку, но, боюсь, у нас с обезболивающим неважно. У вас на челноках есть лекарства?
– Не знаю, что там есть на этих челноках, – хрипло сказал доктор Лахири, и сердце Кларк оборвалось от разочарования. – Все произошло слишком быстро. Собираться времени не было.
– Ладно, обойдемся пока. Я помогу вам сесть. Готовы? – Опустившись на колени, Кларк подхватила его под здоровую руку. – На счет «три». Раз, два, три! – Она помогла доктору принять сидячее положение (тот страдальчески вскрикнул) и прислонила его к горке мусора. К лицу раненого постепенно возвращались краски. – Просто не шевелитесь по возможности, пока за вами не придут мои друзья, – и Кларк махнула рукой в сторону Уэллса и его команды. – Они доставят вас в безопасное место.
– Кларк, – еще более хрипло, чем раньше, пробормотал доктор Лахири. Девушка тут же вытащила бутылку с водой и поднесла к его губам. Доктор сделал малюсенький глоток и продолжил: – Я сожалею о том, что сказал в прошлый раз. Родители гордились бы тобой. И я… я так тобой горжусь!
– Спасибо, – медленно проговорила Кларк, гадая, действительно ли доктор считает, что ее родители мертвы, или просто слишком запуган, чтобы сказать ей правду. – Я прошу прощения за… за мою несдержанность.
Несмотря на боль, доктор Лахири улыбнулся.
– Хотел бы я поставить себе в заслугу не только твои хирургические навыки, но и твой хук слева.
Следующие несколько часов прошли как в тумане. Кларк практически не заметила рассвета, лишь констатировала, что накладывать швы стало легче. К тому времени, как солнце поднялось высоко в небо, всех ходячих пассажиров челноков отвели в лагерь. Туда же отнесли большую часть раненых. Когда рассвело, к озеру подтянулись новые члены сотни, чтобы как-то помочь и поискать среди прибывших своих родителей. Однако счастливых воссоединенных оказалось до обидного мало. По-видимому, отцы и матери членов сотни не получили преимущественного права посадки на челноки, несмотря на то что их дети выполняли на Земле невероятно опасную миссию.
Закончив накладывать шину на ногу пожилой женщине, Кларк встала и потянулась, прежде чем перейти к следующему пациенту. Она заметила, что охранники, которые за несколько минут до этого окружали своего командира, теперь разошлись, чтобы помочь доставить раненых в лагерь. Ей оставалось только надеяться, что они и дальше будут заниматься пострадавшими при посадке и не станут охотиться за парнем, из-за которого подстрелили Канцлера.
Взгляд Кларк остановился на охраннике, который показался ей знакомым. Это ощущение вызывало у нее какие-то тревожные чувства. Она уставилась на охранника, пытаясь сообразить, почему ее тошнит от одного взгляда на этого парня. Тот стоял среди медленно колышущегося людского моря, жестикулируя здоровой рукой; раненая рука была прижата к груди.
Потом Кларк быстро отвернулась, чтобы охранник не успел ее заметить, и стала тянуть время, возясь с бинтами. Она ломала голову, вспоминая его имя.
СКОТТ
Во времена ученичества Кларк этого самого Скотта регулярно отряжали патрулировать медицинский центр. Их частые встречи приводили девушку в ужас. Хотя в тех случаях, когда медперсоналу и стажерам ничто не угрожало, охранники, как правило, не вступали с ними в контакт, Скотт вечно ухитрялся обратить на себя внимание. Он был ненамного старше Кларк, а в его поведении сквозило что-то фальшивое и навязчивое. Находясь в помещении, он всегда смотрел на докторов или других охранников и никогда не удостаивал взгляда пациентов – наверно, считал, что он слишком хорош для этого. Но сильнее всего Кларк беспокоило поведение Скотта, когда тот оставался с ней наедине. Он все делал для того, чтобы это происходило как можно чаще.
Идя по коридору, ведущему к медицинскому центру, Кларк с трудом заставляла себя не сорваться на бег. Она почти на двадцать минут опаздывала на занятия с доктором Лахири, но наказание за «неподобающее поведение» было даже строже, чем за опоздание. Опоздание влекло за собой лишь неприятности с руководителем, а за нарушение корабельных правил могли вызвать на ковер в Совет. Охранники редко составляли рапорты, когда кто-то всего лишь бежал, но парень, который не так давно начал патрулировать медицинский центр, быстро заслужил репутацию бандита в униформе.
Свернув за угол, Кларк застонала. Она-то надеялась, что проскочит в центр незамеченной, но на КПП обнаружился Скотт. Правда, он стоял к ней спиной, но она узнала его широкие плечи и грязноватые светлые волосы, которые всегда казались чуть длиннее, чем предписывает охранникам устав.
Вначале Кларк не заметила ничего необычного, однако, подойдя ближе, вдруг увидела, что Скотт задержал какую-то женщину, скрутив ей руки за спиной. Эта женщина была санитаркой с Аркадии и, судя по громким разглагольствованиям Скотта, которые мог слышать каждый, имеющий уши, всего-навсего забыла пропуск. Большинство охранников просто отпустили бы ее, сделав замечание, но Скотт был не из таковских. Он устроил целое шоу, надевая на несчастную наручники. Когда Кларк проскочила мимо, бедная женщина была вся в слезах и едва могла поднять голову.
Девушку чуть не стошнило от возмущения и отвращения, но она не посмела даже обернуться. Она все равно ничего не добилась бы своим вмешательством. Попытайся она что-нибудь предпринять, Скотт, возможно, стал бы еще больше лютовать, просто чтобы продемонстрировать свою власть и ей тоже.
Приступив к осмотру пациентов, Кларк выбросила этот инцидент из головы. Еще одна причина, по которой ей так нравилось учиться на врача: мозг всецело сосредотачивается на медицинских задачах, не оставляя места ни для чего иного. В это время она не тревожится ни о Лилли, ни о родителях, ни об ужасной тайне, которую нельзя выдать даже Уэллсу.
Какое-то время спустя, когда она промывала ссадину на коленке пятилетней девочки, в смотровую вдруг без всякого предупреждения вломился Скотт.
– Что вам нужно? – спросила Кларк, не потрудившись скрыть раздражение.
Одно дело, когда он разгуливает по коридорам с таким напыщенным видом, словно он, по меньшей мере, коридорный канцлер, и совсем другое – когда он врывается в смотровую, где она занимается пациентом.
Он махнул перед лицом Кларк распухшими посиневшими пальцами и ухмыльнулся:
– Веришь-нет, но эта сука реально укусила меня, когда я надевал ей браслеты.
– Пожалуйста, следите за своим языком, – прошипела Кларк, стрельнув взглядом в свою маленькую пациентку, округлившимися глазами уставившуюся на Скотта с кушетки.
Он гнусно рассмеялся.
– Зуб даю, она и кой-чего похуже слыхала. С виду уж больно на уолденку похожа.
Кларк прищурилась.
– А вы сами разве не с Уолдена? – сказала она, старательно копируя интонации Гласс и ее самовлюбленных высокомерных подружек.
Проигнорировав ее выпад, он подошел еще на шаг.
– Доктор, я нуждаюсь в ваших профессиональных услугах. – Его голос был одновременно и насмешливым, и смутно угрожающим.
– Если вы посидите в коридоре, я осмотрю вас после того, как закончу с Крессидой.
– Ну я уверен, что малютка Крессида, – он кивнул в сторону девочки, – поймет, что охранник страдает от очень болезненного ранения, полученного сегодня утром при исполнении служебных обязанностей. И что я спешу вернуться к моей работе, чтобы снова защищать порядок в соответствии с Доктриной Геи.
Кларк боролась с желанием закатить глаза. Она едва смогла удержать на лице бесстрастное выражение, распыляя над коленом девочки кожный регенератор. Потом она аккуратно наложила сверху нетугую повязку и похлопала малышку по ноге:
– Ну вот, готово. Только не мочи и не пачкай ее до завтра, договорились?
Крессида кивнула, соскочила с кушетки и побежала к ожидающей за дверью матери.
Кларк повернулась к Скотту и протянула к нему руку. Тот вложил запястье в ее ладонь, поморщившись, когда она разжала его скрюченный распухший палец:
– Вам бы лучше показать это настоящему врачу, – сказала Кларк, отпуская его руку и отступая.
Он вскинул брови и одарил девушку мрачной улыбкой.
– Какому? Этому старперу, который ошивается тут целыми днями? Нет уж, спасибо.
– Доктор Лахири – самый авторитетный врач на корабле.
– Ладно, но я не хочу показывать ему свою другую рану.
– О чем это вы?
– Эта мерзавка с Аркадии попыталась меня ударить. Ну я ей двинул, но она все же долбанула меня в довольно чувствительное место, если ты понимаешь, о чем я.
Кларк вздохнула.
– Синяк есть?
– У меня не было времени посмотреть, – с ухмылкой сказал Скотт. – Не хочешь оказать мне честь? – Он взялся за пряжку ремня и шагнул к Кларк.
– Я должна вызвать медсестру, – проговорила Кларк, направляясь к интеркому.
– Сейчас, подожди маленько, – Скотт здоровой рукой схватил Кларк и потянул к себе. – Мне никакой медсестры не надо. Мне надо только, чтоб ты сделала свою работу… доктор.
Он не успел закончить, потому что дверь за его спиной распахнулась, и вошел Уэллс, который благодаря офицерской форме выглядел даже выше, чем обычно. Скотт встал по стойке смирно, уставившись в пол. Кларк не смогла сдержаться и улыбнулась Уэллсу над плечом Скотта.
– Уверен, вы не отвлекаете эту девушку от ее работы, не так ли? – сурово спросил Уэллс, хотя глаза его смеялись.
– Нет, сэр! – натянутым тоном отозвался Скотт.
– Рад это слышать, охранник. Продолжайте патрулирование.
– Есть, сэр.
Пока за Скоттом не захлопнулась дверь, Кларк скрывала улыбку, а потом подошла к Уэллсу и обвила его руками. Он приподнял ее подбородок и нежно поцеловал в губы.
– Спасибо, офицер Яха.