Воспоминания о будущем

Однако далеко мы не ушли. Я была мысленно к этому готова и ничуть не удивилась, когда Джеймс резко остановился на ступеньках крыльца и повернулся ко мне. В первый миг я растерялась, почему он выбрал такое странное место для разговора, но затем поняла: он стоял на ступеньку ниже меня, благодаря чему наши лица оказались почти на одном уровне, и теперь он видел именно меня, а не поля моей шляпы.

– Значит, Путешественница во времени? – наконец спросил он, и в его голосе ещё можно было уловить отголоски того изумления, которое он испытал в первый миг. – Но как…

– Если бы я только знала, как это работает, – невесело усмехнулась я. – Но, по-моему, никто толком не знает. Возможно, этот мистер Уайтфилд, которого порекомендовал уважаемый сэр Гаррет, сможет что-то прояснить.

– Почему ты не сказала мне? – требовательно спросил он.

Я смотрела куда-то на улицу, чувствуя, как во мне что-то неприятно трепыхнулось, когда я подумала, о скольких ещё вещах я умолчала.

– Элиза! – позвал он настойчивее, и я перевела взгляд на Джеймса.

Он был растерян и не особенно старался это скрыть. На меня он смотрел пытливо, тщательно пытаясь прочесть что-то в моих глазах. Но была на его лице ещё одна эмоция, которую он как раз явно не хотел демонстрировать, но из-за того, что сейчас мы стояли так близко друг к другу, я могла её прочесть.

Уязвлённость.

Но из-за чего? Неужели из-за того, что я, по его мнению, не доверяла ему?

– Путешественники и маги не особенно ладят, – неохотно сказала я. – Я не очень представляю, как я могла бы взять и подойти к тебе с подобным заявлением. И потом… На момент нашего знакомства я уже была в этом теле. Всё это время здесь была только я.

И это была абсолютно наглая ложь, поскольку на момент моего появления Джеймс и Элизабет Барнс уже были помолвлены. Впрочем, Джеймс действительно был знаком с актрисой Бетси только в моём лице…

Удивление Джеймса начало постепенно сменяться глубокой задумчивостью. Молчание становилось невыносимым, и я, не выдержав этого пристального взгляда, резче нужного спросила:

– Что?

– Думаю, что в твоём поведении, манерах, пожалуй, можно было бы отметить необычные черты, – признался он. – То, что противоречит поведению обычной актрисы. Я замечал их, но не придавал значения, хотя, кажется, именно это сразу и привлекло меня в тебе. В своём времени ты тоже выступала на сцене?

– Нет, – я против воли рассмеялась, представив себя в двадцать первом веке в образе мисс Бетси. – Голос у меня обнаружился только здесь, в тысяча восемьсот восемьдесят пятом году. Дома это было лишь недостижимой мечтой.

На моих последних словах в его лице что-то странно дрогнуло.

– «Дома»? – переспросил он, и в зелёных глазах мне почудилось сочувствие, смешанное с досадой.

Против воли я испытала странную, глухую тоску. Конечно, я уже неплохо освоилась здесь, привыкла к девятнадцатому веку… Можно сказать, что нашла своё место, да и моя жизнь полна приключений, как я и хотела… Но грусть оставалась, и, ненадолго задумавшись, я чётко сформулировала её причину.

– В моём времени остались все мои близкие. Мои родители, сестра, друзья. Мне нравится, как всё сложилось здесь, мне нравится петь, я… – я едва не произнесла вслух: «Я встретила тебя», но сейчас было не время и не место для подобных откровений, и я неловко закончила, – …я неплохо приспособилась, но… Их всех мне не хватает.

– И кем же ты…

– Искательницей, – я опередила его вопрос. – Именно поэтому ваш Закери не смог уличить меня во лжи, хотя к Обществу Искателей этого времени я не имею никакого отношения. И сэр Гаррет видел меня сегодня впервые, так же, как и тебя.

– Что с тобой произошло? Как ты очутилась здесь? И что стало с той девушкой, которая была в этом теле до тебя?

– Она умерла, – просто сказала я, начиная с последнего вопроса. – Совсем. Она не заменила меня в моём двадцать первом веке, это мне известно точно. Мы с ней встретились там… за порогом. А я… Я разбилась в автокатастрофе. По собственной глупости – мы ехали с другом, оба были пьяны. Потом тот грузовик, вспышка…

В памяти очень отчётливо всплыли события той ночи. Приближающийся ослепительный свет фар, сминающий в гармошку с отвратительным скрежетом металл, звон разбивающегося стекла, крик Ричарда… Надо же, а мне казалось, что эти воспоминания почти не отложились. Но нет – сейчас они стояли перед глазами так чётко, словно это было вчера, словно пары алкоголя никак не замутнили моё сознание. Я не знала, сколько Джеймс понял из моей сбивчивой речи, но я словно на время отключилась от реального мира и не могла говорить понятнее. Джеймс меня внимательно выслушал, и по его лицу было видно, что понял он немного.

– Авто-чего? – переспросил он.

Я слабо улыбнулась и махнула рукой.

– В этом времени о подобном ещё не слышали.

– Ты бы хотела вернуться назад? – задавая этот вопрос, он смотрел особенно пристально. Мне показалось, что мой ответ был невероятно важен для него, и почему-то я была уверена, что он хотел услышать именно правду, какой бы она ни была. Такое неприятие лжи было мне очень близко, ведь я сама предпочитала даже неприглядную правду. Я задумалась, поскольку и сама хотела наконец-то разобраться в себе и своих желаниях.

– Я хотела бы вернуться, ненадолго. Узнать, что случилось с моим другом – ведь я даже не знаю, выжил он или погиб вместе со мной. По-человечески попрощаться с семьёй и друзьями. Ведь они думают, что я погибла, а на самом деле я здесь… – тут я сообразила, что только что сказала, и с какой-то истерической ноткой хихикнула. – Чёрт, что я несу? Ведь сейчас тысяча восемьсот восемьдесят пятый год. Они все ещё даже не родились!

Джеймс поймал мою руку и утешающе сжал. Я судорожно вздохнула, пытаясь справиться с внезапно подступившими к глазам слезами.

– Но знаешь… Наверное, я бы уже не хотела вернуться насовсем, – я всё же сморгнула пару слезинок и улыбнулась. – Несмотря на всю эту историю с ритуалами и колдунами, сейчас я чувствую себя намного счастливее, чем раньше.

– И нам остаётся только остановить колдуна, чтобы всё стало совсем хорошо, – в привычной, чуть насмешливой манере подытожил Джеймс. – Элиза, даю тебе честное благородное слово, что приложу все усилия, чтобы найти его.

Меня тронула прозвучавшая в его голосе серьёзность. И если мне не изменяет память, именно Джеймс вместе с Розмари и Майклом в итоге и остановит убийства. Знать бы ещё, когда именно это произойдёт…

– И что мы будем делать теперь? – поинтересовалась я.

– Как бы мне ни претили методы Чарльза, просто прийти и обвинить его в занятиях чёрной магией невозможно… – Джеймс слегка прищурился, размышляя. – В его визите в Общество Искателей тоже нет ничего необъяснимого. Сразу по возвращении из Корнуолла я рассказал Совету о том, что узнал, и Чарльз не стал тратить время, а сразу отправился к сэру Гаррету выяснять отношения – это понятно. Тогда завтра мы встретимся с мистером Уайтфилдом и послушаем, что он расскажет нам про Путешественников во времени. Заодно слегка злоупотребим приглашением сэра Гаррета на ежегодное собрание Искателей и послушаем, что они будут рассказывать. Раз им так много известно о ковене и Путешественниках, возможно, и о тёмной магии они знают больше, чем хотят показать. Проведённое жертвоприношение не могло не привлечь их внимания, и, вероятно, кто-нибудь отметил какую-то деталь, которую мы упустили.

Я слабо улыбнулась, когда поняла, что меня охватило ощущение дежа вю. В моём собственном времени незадолго до аварии было точно такое же ежегодное собрание, где точно так же были мы с Джеймсом (хоть и порознь), и где он самым нахальным образом поднял тему тёмных ритуалов, на которую Патрик наложил табу. Возможно, правильно иногда говорят, что история имеет свойство повторяться?..






* * *


На следующий день Джеймс заехал за мной в гостиницу, и вместе мы снова отправились на Бромптон-Роуд. Сегодня перед особняком Искателей было гораздо оживлённее – стояло много экипажей, возницы переругивались между собой за лучшие места, хотя пассажиров уже не было, поскольку мы с Джеймсом слегка опоздали к началу собрания. Однако то ли сэр Уинслоу предупредил привратника о нашем прибытии, то ли в девятнадцатом веке ежегодная встреча Искателей была не настолько секретной и закрытой, как в двадцать первом, но внутрь нас впустили без проблем. Привратник указал нужное направление, и мы отправились в зал собраний. Вот только по пути я в какой-то миг остановилась и нервно огляделась по сторонам, чувствуя неладное. Джеймс уже понял, что означали мои телодвижения, и подошёл ближе.

– Что-то не так?

– Холод стал сильнее и отчётливее, – я зябко поёжилась, жалея, что оставила дома новый шарф, который купила буквально на днях. – Мне это не нравится. Джеймс, может быть такое, что тёмный маг, которого мы ищем, сейчас здесь? Иначе откуда ещё здесь могла взяться чёрная магия?

Он чуть улыбнулся, когда я назвала его по имени, но сразу же сосредоточился.

– Хочешь уйти?

– Ни за что на свете! – возмутилась я. Моё восклицание прозвучало очень громко посреди пустынного коридора, и я быстро осмотрелась по сторонам – не привлекли ли мы чьего-нибудь внимания, но никто не высунулся с требованием соблюдать тишину. – Вдруг нам сейчас удастся что-нибудь выяснить? Или больше того – мы обнаружим колдуна и схватим?

– Не думаю, что мы хотя бы увидим его, – крайне серьёзно сообщил он. – После того, как ты чуть не перерезала ему горло, он теперь к тебе на пушечный выстрел не приблизится.

– Вообще-то я спасала твою жизнь, – строго напомнила я, и он улыбнулся.

– Я такое не забуду.

Условившись быть настороже и смотреть по сторонам, мы приблизились к двустворчатым дверям, и Джеймс пропустил меня внутрь первой. При нашем появлении несколько Искателей повернули головы в нашем направлении, но остальные продолжали слушать докладчика. Я же на несколько секунд застыла на пороге, c изумлением и восхищением обозревая зал, в котором проходило собрание. Пожалуй, сейчас я впервые могла в полной мере оценить, что Искатели двадцать первого века были лишь бледной тенью того Общества, которое существовало здесь. Огромный зал с высокими потолками и великолепной акустикой, позволявшей во всех дальних углах слышать говорившего, был намного больше нашего конференц-зала, да и Искателей здесь было в разы больше, чем я привыкла видеть. Поразительно! Ведь здесь собрались сейчас абсолютно все Искатели со всей страны! И, что примечательно, в зале были преимущественно мужчины. Женские лица попадались, но их можно было пересчитать по пальцам одной руки. В моём-то времени соотношение мужчин и женщин было примерно одинаковым…

В первом ряду я узнала сэра Уинслоу, остальные же были мне совершенно не знакомы. Искатель за кафедрой закончил выступление и вернулся к остальным, а на его место встал молодой человек в очках, который торопливо перебирал свои записи. Мне он чем-то напомнил Мартина. Его доклад не имел никакого отношения к интересующим нас темам, и я вскоре перестала вслушиваться. Вместо этого я переключилась на свои ощущения и поняла, что в помещении становилось всё холоднее. Я даже слегка скосила глаза, чтобы увидеть, как у меня изо рта вылетит облачко пара. Разумеется, ничего не произошло, но теперь я совершенно отчётливо понимала, что что-то не так. Холод не был стабильным, он продолжал усиливаться…

Рядом резко дёрнулся Джеймс и огляделся по сторонам.

– Что-то происходит, – коротко ответил он. Сейчас он выглядел слегка встревоженным. – Теперь я чувствую…

Дальнейшее происходило очень быстро. Искатели продолжали свою встречу и даже не поняли, что случилось. Только мы с Джеймсом с нашей чувствительностью к магии оказались способны что-то заподозрить, но, признаюсь, даже я не успела чётко осознать, что сейчас произойдёт. Реакция Джеймса оказалась намного лучше моей, и в тот момент, когда по всему залу пронеслась взрывная волна, превращая абсолютно всё – мебель, людей, стены, окна – в одну сплошную мешанину, он бросился ко мне и крепко схватил меня за плечи. Нас отшвырнуло куда-то вдаль, так что я пребольно ударилась о колонну и упала на пол, так что левый бок немедленно заныл. Прямо у меня перед глазами вдруг взметнулся огненный вихрь, и я торопливо зажмурилась и прикрыла лицо рукой, чтобы не опалило брови и ресницы. Вуаль точно должна была вспыхнуть, но этого так и не произошло, и огонь не подступал ближе. Вскоре я поняла, что передышку получили только мы – в зале творился самый настоящий ад, за которым мы наблюдали из-за прозрачного защитного поля, которое Джеймс успел вовремя поставить вокруг. Каким-то невероятным образом мы остались рядом друг с другом, и он окружил нас непроницаемым куполом, диаметр которого был не больше трёх футов. На смену взрыву пришёл пожар – весь зал в считанные секунды оказался охвачен пламенем. Оно было настолько сильным, что крики людей стихли практически мгновенно. Я вцепилась в Джеймса, как утопающий в спасательный круг, и зажмурилась, чтобы не видеть того, что творилось вокруг нас. Джеймс прижал меня к себе, я уткнулась лицом ему в плечо, и так мы пережидали, когда огненная буря закончится. Единственное, что я чувствовала – его руки, обнимающие меня, и, наверное, это было единственное от нормального мира, что осталось в тот момент.

Воздух вокруг гудел от напряжения, а затем вдруг задрожал, и языки пламени словно стали расплываться. В первый миг я решила, что это у меня перед глазами поплыли круги, и я сейчас потеряю сознание, но голова оставалась вполне ясной. Тогда я поняла в чём дело – это слабел защитный купол, угрожая в любой момент исчезнуть окончательно. Поскольку Джеймс продолжал меня обнимать, я могла почувствовать, как он напрягся в попытке удержать эту тонкую плёнку – единственное, что отделяло нас от страшной смерти – и больше напоминал теперь каменное изваяние, чем живого человека. Но его силы подходили к концу. До меня долетела волна жара, вдыхаемый воздух стал сухим и раскалённым, и было абсолютно ясно, что дело плохо.

Однако в тот момент, когда мысленно я уже попрощалась с жизнью, огонь снова отступил назад. Я больше не ощущала ни жара, ни запаха гари, ни нехватки воздуха. Совсем наоборот – в один миг холод снова вернулся, и чувствовать его, находясь посреди огненного смерча, уничтожающего всё вокруг, казалось совершенно абсурдным и неестественным. Чёртова тёмная магия…

Не знаю, сколько времени длился пожар, но теперь я точно знала, что это стало одним из самых страшных воспоминаний в моей жизни. Ревущее пламя стихло так же внезапно, как появилось, и теперь мы стояли посреди тлеющих развалин, в которые превратился не только зал, но, как я подозревала, весь особняк Искателей. От мебели не осталось ничего. С потолка свешивались полуобгоревшие балки и стропила. В крыше местами светлели дыры, и я бы не удивилась, если потолок сейчас попросту обвалился на нас. В помещении было полутемно из-за копоти и сажи, покрывавшей всё вокруг плотным слоем. Единственным источником света стали дыры в потолке и тлеющие угли вокруг. На полу, среди обломков, и под ними, лежали обгоревшие трупы – целые и фрагменты, и их было столько, что нужно было приложить множество усилий, чтобы не наступить ни на один из них по дороге. Из всех, кто был в зале, выжили только мы с Джеймсом. Ни у одного человека, лишённого магических способностей, не было ни единого шанса уцелеть. Все Искатели погибли при взрыве или сгорели.

Ну… или почти все. Мы стояли в той части зала, которая менее других пострадала от огня. Вокруг нас лежали те, кого убило взрывной волной. Несколько трупов, лежавших ближе всего к тому месту, где стояли мы, не были похожи на прочие обгоревшие останки – они были странно мумифицированы, словно из людей выпили все соки, оставив иссохшие, целиком обезвоженные тела. При этом раны, полученные при взрыве, были почти незаметны на фоне серой, истончившейся, будто пергаментной, кожи.

Общество Искателей прекратило своё существование. Всё, как рассказывал Патрик – в тысяча восемьсот восемьдесят пятом году, в страшном пожаре…

Меня затрясло. Колени дрожали так, что я была вынуждена крепче вцепиться в Джеймса – иначе ноги просто отказались бы меня держать. Но голова оставалась удивительно холодной, а сознание – отстранённым. Словно там стояла не я, а кто-то другой. Забавно – мы едва не сгорели, а чувствовала я себя так, будто меня заморозили, и я лишилась способности испытывать хоть какие-то эмоции.

– Т-ты к-как? – зубы стучали, и слова удалось произнести не с первого раза. Интересно, почему меня всю сотрясает крупная дрожь, если я ничего не чувствую?..

– Тебя не ранило? – он резко и даже грубо ощупал меня со всех сторон, но я оказалась не в силах хоть как-то отреагировать на эту бесцеремонность.

– Н-нет… К-кажется. А т-тебя?

– Со мной всё хорошо.

– Т-та т-тёмная магия… Это б-была она, д-да? В-ведь О-общество Искателей т-теперь уничтожено. Целиком…

Очень хотелось вдохнуть полной грудью, но я была уверена, что в этом случае от запаха палёного меня попросту вывернет. Оставалось делать маленькие, неглубокие вдохи, от которых кружилась голова.

– Больше ничего не будет, – он снял с меня шляпу с вуалью и отбросил в сторону, а затем мягко провёл рукой по моей щеке. Я заметила, что костяшки на его руке были сбиты в кровь при падении, а на ладони виднелись глубокие ссадины. Каким-то чудом парик остался на мне, и светлые волосы не вывалились из-под рыжих.

– Я в-всё ещё чувствую х-холод, – сообщила я бездумно, и положила свою руку поверх его. – И у т-тебя руки ледяные…

Он молча притянул меня к себе, продолжая крепко обнимать, словно боялся, что я исчезну. Тем временем мой мозг сделал усилие и связал обе части моей фразы воедино.

Я медленно отстранилась от Джеймса – он без возражений убрал руки и сделал шаг назад – и ещё раз обвела взглядом иссушённые тела на полу. Затем прислушалась к своим ощущениям и осознала, что от Джеймса теперь исходил тот же холодок тёмной магии, который я чувствовала и в двадцать первом веке. Сейчас он был гораздо слабее, но спутать его с чем-то другим было совершенно невозможно.

– О Боже, – ахнула я. Моя ладонь непроизвольно взлетела вверх, чтобы зажать рот, но в последний момент я устыдилась этого театрального жеста и отдёрнула руку. – Это сделал ты! Ты использовал чёрную магию! Это не взрыв, а ты убил их, – и я ткнула пальцем в мумифицированные трупы.

Он по-прежнему стоял без движения, не делая попытки приблизиться, и только молча смотрел на меня.

– Моих магических сил было недостаточно, чтобы спасти нас, – наконец произнёс он. Джеймс говорил сухими рублеными фразами, не стараясь оправдаться или смягчить реальность. По его лицу было невозможно определить, о чём он думал в этот момент. – Я не смог удержать защитное поле с помощью обычной магии, и мы едва не погибли. Кто бы это ни устроил, он выложился по полной. Если бы мы не сгорели, то задохнулись бы, или на нас упала часть крыши, или что-нибудь ещё. Чёрная магия могущественнее, но всегда требует жертв. Эти люди всё равно были обречены. Я принял решение.

Я беспомощно обхватила себя руками, не зная, что сказать. Да, теперь я своими глазами увидела, что такое тёмная магия. Джеймс, которого я встретила в две тысячи пятнадцатом году, был тёмным магом, причём являлся им уже сто тридцать лет. И так он жил всё это время? Убивая людей? Конечно, это было очевидно, но одно дело – говорить о чём-то абстрактном, и другое – столкнуться с этим лицом к лицу… А что было сейчас? Первый шаг в этом роковом направлении?