Воскрешение секты

София невольно задумалась, почему полиция вдруг стала так активно ей помогать — не связано ли это со статьей в «Дагенс нюхетер»? Впрочем, это не имеет значения — она будет благодарна за любую помощь. Какие-то нотки в голосе Андреа наводили на мысль, что ей не наплевать.

София решила игнорировать Валина, но это не получалось — он все время появлялся то тут, то там. Машина медленно проезжала мимо нее по улице или стояла на парковке, когда София выходила из библиотеки. Валин преследовал ее, словно черная тень, отравляя ее существование. Раньше ей никогда не случалось сталкиваться с такой открытой слежкой. Теперь-то она понимала, почему это так неприятно. Ощущение, что за ней все время следят чьи-то глаза, предчувствие, что это приведет к чему-то гораздо более худшему. Оттого что ничего не происходило, напряжение только нарастало. Иногда София выпускала пар, строя ему рожи, показывая средний палец или фотографируя его на телефон. Но лицо детектива оставалось неподвижным, что бы она ни делала.

На выходные, когда приехал Беньямин, Валин исчез. Наверное, тоже отправился отдыхать. Ее это раздражало еще больше, потому что она могла показать Беньямину лишь мутные фотографии в телефоне.

Гуннар Валин снова появился в понедельник. Так продолжалось несколько недель. Вечный спутник, доводивший ее до безумия… Оставшись одна в квартире, София ощущала в себе настоящую паранойю. Опускала жалюзи, запирала наружную дверь и накидывала цепочку, которую поставил Беньямин, но это не помогало. Во сне она оставляла часть сознания включенным. Иногда ей снилось, что кто-то сидит на ее постели и смотрит на нее — тогда она просыпалась, как от толчка.

Блог превратился в масштабный проект, занимавший у нее два-три часа каждый вечер. София использовала его как дневник, где описывала преследования; писала также и свои воспоминания об острове. У нее было много подписчиков, некоторых она воспринимала почти как друзей. Но были и «тролли», наверняка сидевшие в будке охранника на Туманном острове и писавшие негативные комментарии. Впрочем, их легко было узнать по чудовищной безграмотности. Похоже, никто не обращал на них внимания.





* * *


В начале мая София поехала на выходные в Гётеборг и пошла с Беньямином в парк развлечений «Лисеберг». Они покатались почти на всех аттракционах. Софию укачало, она хихикала и чувствовала себя почти свободной. Но ее радость была омрачена появлением стройной загорелой блондинки, которую Беньямин представил как «Сиенну, коллегу по работе». Блондинка выглядела лет на восемнадцать, красовалась в джинсовых шортах, начинавшихся на пару сантиметров ниже пупка, босоножках с каблуками-шпильками и голубой кожаной куртке. Коротко подстриженные волосы, большие голубые глаза… Просто красотка! София тут же почувствовала раздражение. Уже одно это имя — Сиенна[4]… Все равно что называться Лазурь или Умбра. Каким-то образом это подтверждало, какой наивной и глупой является обладательница этого имени. Сиенна бросала на Беньямина восторженные взгляды и косилась на Софию. Хотя Беньямин уверял ее, что Сиенна просто коллега, Софии показалось, что его взгляд чуть дольше, чем стоило, задержался на ее оголенном животе. Беньямин слишком легкомыслен и безответственен, чтобы устоять перед таким соблазном, как Сиенна. София не дура. Это всего лишь вопрос времени.

С тяжелым чувством София попрощалась с Беньямином. Она нежно и искренне любила его, но Беньямин слишком прям и простоват. Иногда София задумывалась, не наскучит ли ей с ним, не выяснится ли в один прекрасный день, что у них нет ничего общего.

Он проводил ее до вокзала, и они долго целовались на перроне. Ладонь Беньямина скользнула ей под блузку. София крепко прижалась к нему, так что он чуть слышно застонал. Внезапно ей расхотелось ехать домой. Она даже подумала о том, не вернуться ли в комнатку Беньямина в квартире его сестры. Однако София по-прежнему немного дулась на него из-за Сиенны. К тому же в понедельник на работу.

В поезде всю дорогу домой она сидела и размышляла. Дильберт, сопровождавший ее в поездке, почувствовал настроение хозяйки. Он вертелся, пытался запрыгнуть ей на колени, хотя София несколько раз ссаживала его обратно на пол.

Воздух в Лунде показался ей студеным и сырым; холод моментально забрался под тонкую блузку. Она заспешила, волоча за собой Дильберта, который желал останавливаться и обнюхивать каждый островок травы. Но едва они вошли в подъезд дома, пса как подменили. Он рвался с поводка и активно принюхивался, словно учуял в подъезде дикого зверя. В конце концов ей пришлось взять его на руки и внести в квартиру.

София подняла с коврика у двери почту, пришедшую в пятницу, и положила на журнальный столик. Заметила среди рекламы маленький белый конверт с написанным от руки адресом, но решила открыть его позже. Она устала, проголодалась и мечтала поскорее распаковать вещи. Дильберт упорно обнюхивал щель под дверью. Даже когда София положила ему в миску еду, он не оставил это странное поведение.

— Да что же ты там вынюхиваешь? — спросила она пса. Но тот не обратил на нее внимания, целиком поглощенный каким-то новым запахом.

София погрела себе макароны и съела их, даже не садясь за стол. Приняла душ, надела халат, но все равно чувствовала себя грязной и липкой. Позвонила Беньямину, однако попала на автоответчик. В мозгу снова всплыл образ Сиенны с обнаженным животом. София наговорила сообщение, сказала, что уже соскучилась по нему. Почувствовала себя бесконечно усталой, легла на диван и отключилась.

Она не знала, сколько проспала, но проснулась от рычания и гавканья Дильберта. Шерсть у него на спине встала дыбом. София поняла, что за дверью кто-то есть. Тут что-то с грохотом упало на пол, а потом раздался треск. Пес жалобно заскулил. София не успела даже разглядеть предмет, заброшенный ей в квартиру, потому что всю прихожую тут же окутало дымом.

Тело сработало на автопилоте — София рванулась вперед, схватила собаку и кинулась сквозь дым наружу, остановившись только на улице. Она была босиком, в одном халате, и держала под мышкой пса, продолжавшего лаять.

Когда София оказалась во дворе, ее охватил озноб. Все тело сотрясалось. Мгновение, когда дым разнесся по квартире, снова и снова проносилось перед глазами; от этого у нее закружилась голова. София покачнулась и упала вперед, ударившись коленями об асфальт. Села, обхватив себя руками. Холодный воздух обжигал щеки, драл легкие. Внезапно у нее застучали зубы. Мышцы ей больше не подчинялись, все тело словно вышло из строя.

Потом она ощутила на щеках что-то мокрое. Она плачет… Почему она плачет?

В окне клубился дым, охвативший, казалось, всю ее квартиру. София издала жалобный всхлип. Потом нащупала в кармане халата мобильный телефон, отпустила пса и позвонила в службу экстренной помощи. Ее голос хрипел в трубку, словно до легких добрался огонь. Она выдавила из себя, что у нее горит квартира. Попыталась понять, что же случилось. Ее все преследовал тот момент, когда что-то с грохотом шмякнулось на пол. От страха сжалось горло, когда она подумала обо всем том, что осталось в квартире. Ее компьютер, сумочка — все теперь сгорит? И еще ей показалось странным, что огня не видно, только дым…

«Надо перестать трястись».

Быстро приехала полиция, вслед за ними — пожарная машина. В окнах соседей показались любопытные лица. В конце концов констатировали, что в ее квартиру через щель для писем подкинули небольшую дымовую шашку. Андреа Клаэссон, тоже приехавшая по вызову, посоветовала ей переночевать у подруги или у родителей, пока помещение проветривается. Ночью квартиру будет охранять полицейский. Андреа пыталась понять, что произошло.

— Ты кого-нибудь видела, когда вернулась домой?

София покачала головой.

— Постарайся вспомнить, что было, когда ты шла по газону. Ты не слышала, не заметила ничего странного? Чего-то такого, что было необычно?

София потрясла головой, на этот раз более решительно, но тут увидела дым, валивший из окна ее кухни, словно ядовитое облако, и разрыдалась.

Андреа обняла ее за плечи.

— Что мне теперь делать, черт подери?

— Хозяин дома сказал, что они как раз установили камеры наблюдения. Я сегодня же посмотрю записи. Мы задержим того, кто это сделал.

София позвонила родителям. Трубку снял папа и пообещал немедленно за ней приехать.

Она вошла в квартиру, чтобы собрать вещи для ночевки. На крыльце, на корточках, сидел пожарный, анализируя маленький предмет, по-прежнему дымившийся. Дильберт, следовавший по пятам за Софией, начал принюхиваться, едва они вошли в тамбур.

— Побыстрей, пожалуйста, — сказал ей пожарный. — Здесь сейчас лучше не находиться.

София зашла в спальню, надела трусики, джинсы и джемпер, бросила на пол халат. Схватила сумочку, компьютер, зубную щетку, ночную рубашку и одежду на следующий день. Уже почти собираясь выходить, заметила на журнальном столике белый конверт и взяла его с собой. Внезапно ей показалось, что это важно. Размашистый почерк. Ни адреса, ни марки, только ее имя. Мысли по-прежнему беспорядочно проносились в голове. Постепенно до нее доходило: кто-то сделал это нарочно.

Стоя в ожидании у подъезда, София вскрыла конверт и вытащила содержимое. Никакого письма. Только фотоснимок.

Фотография ее родителей.






24




— Спасибо, не надо! — воскликнул Симон и захлопнул дверь перед носом Бенни, словно это был надоедливый торговец.

Но тот продолжал колотить в дверь.

— Симон, открой! Мне нужна твоя помощь.

Стало быть, дело не в посылке, которую он послал Якобу. Тут Симону стало любопытно, и он слегка приоткрыл дверь.

— В чем дело?

— Хотел поговорить с тобой. Мы думаем, что ты мог бы помочь нам в одном деле.

— Я ушел из «Виа Терра», решительно и навсегда.

— Мы знаем. Тут речь не об этом. Можно мне войти?

В Симоне словно боролись два человека. Один желал послать Бенни подальше, другой призывал открыть дверь. Разузнать. Выяснить, чем они заняты в усадьбе. Симон не боялся Бенни, поскольку был выше ростом и сильнее.

— Подожди, я приберусь.

Не дожидаясь ответа, он снова захлопнул дверь. Поправил ботинки на полу. Подвесил джемпер, упавший с вешалки. Огляделся. В домике был порядок, как обычно. На самом деле он просто желал выиграть время.

Снаружи раздалось нетерпеливое покашливание Бенни. Симон открыл дверь. Войдя, Бенни стал озираться, словно что-то ища. Под мышкой он держал толстую папку. Не снял ни куртку, ни ботинки. Прошлепал по ковру в гостиной — и, увидев мокрые листья и следы грязи, Симон пожалел, что впустил его. Теперь надо постараться сделать его визит как можно более кратким.

— Садись, но угощать мне нечем.

— Все нормально.

Бенни плюхнулся в любимое кресло Симона, чем вызвал у того еще большее раздражение. Усевшись на стул напротив, Симон оглядел гостя. Бенни казался усталым и измотанным. Глаза бегали еще больше, чем обычно. Волосы жирные и нечесаные, лицо бледное. Похоже, ему не особо удавалось погонять на своем мотоцикле под весенним солнышком. Кроме того, вся его кожа покрылась прыщами.

— Так чего ты хотел?

— Короче, мы понимаем, что ты не хочешь возвращаться, что у тебя тут работа. Но мы знаем, что ты все равно поддерживаешь «Виа Терра», не так ли? По крайней мере, Франц сказал, что он так думает. Что ты выступил против него под давлением Софии Бауман.

Симон тут же оживился. Похоже, Бенни что-то знает о делах Освальда.

— Чего ты от меня хочешь?

— В общем, понимаешь, всё, что Эльвира и София сказали про Франца на суде, — фальшивка. Просто чтобы ты знал. У меня с собой документы, которые доказывают…

Он принялся перелистывать папку. Симон поднял ладонь.

— Нет, отложи это дерьмо и давай к делу.

— Мы хотели тебя спросить, общался ли ты с Софией.

— А почему вам это интересно?

— Видишь ли, между Францем и ней возникло недоразумение, в котором он хотел бы разобраться. Все выяснить, снять напряжение…

Симон вздохнул. Они считают, что он совсем тупой. Крестьянский парень, которого запросто можно обдурить.

— Мы знаем, что ты ей нравился.

— Что ты хочешь, чтобы я сделал?

Бенни заерзал на месте, нервно дергая себя за пальцы. На его лбу выступили капли пота — Симон надеялся, что они хотя бы не будут капать на его кресло. Кроме того, от Бенни исходил острый неприятный запах, видимо, вызванный нервозностью и стрессом. Перед мысленным взором Симона нарисовалась сцена: Освальд на каком-то совещании с Мадлен, в ярости от того, что проект «София Бауман» продвигается не так, как он того хотел. Мадлен в свою очередь устраивает выволочку Бенни: «Немедленно свяжись с этим тупоголовым Симоном, прежде чем отправиться спать!» Бенни приходится несладко…

— Ты общаешься с Софией? — снова спросил Бенни.

— Ясное дело, нет. Ты же меня знаешь. Я предпочитаю быть вдали от всех.

— В общем, мы подумали, что ты мог бы с ней связаться. Кое-что выяснить. У тебя ведь есть электронная почта?

Симон проигнорировал пренебрежительные нотки в голосе Бенни.

— Ты имеешь в виду — пошпионить?