Вообрази меня

– Да ладно, притормози, детектив Уинстон. Может, сменим тему? Пожалуйста. – Я отгрызаю кусок салата. – Эта мне не по вкусу.

Брендан кладет на стол нож и вилку. Со стуком.

Я напрягаюсь.

– Иди и поговори с ним. – На сей раз, что удивительно, в его голосе сквозит нотка категоричности.

Я проглатываю еду. Слишком быстро. Почти давлюсь.

– Я серьезно, – говорит Брендан и хмурится, когда я сильно закашливаюсь. – Настали плохие времена, все летит в тартарары, а у тебя с ним больше всех налажены отношения. Значит, на тебе лежит моральная ответственность разузнать, что творится у него в голове.

– Моральная ответственность? – Мой кашель переходит в смех.

– Именно. Моральная ответственность. Уинстон со мной согласен.

Я поднимаю взгляд на Уинстона, хмурю брови.

– Даже не сомневаюсь. Уверен, Уинстон все время с тобой согласен.

Уинстон поправляет очки. Машинально тычет вилкой в тарелку и бормочет под нос: «Ненавижу».

– Да ладно? – Я показываю вилкой на Уинстона, потом на Брендана. – Что здесь, черт возьми, творится? Атмосфера какая-то странноватая.

Когда мой вопрос повисает без ответа, я пинаю под столом Уинстона. Он отворачивается, мямлит что-то, потом очень долго пьет из стакана воду.

– Ла-а-адно, – тяну я. Поднимаю свой стакан с водой. Делаю глоток. – Что происходит? Вы что, под столом ножками третесь или как?

Уинстон становится красным как помидор.

Брендан берет в руки приборы и, уставившись в тарелку, произносит:

– Ну, давай. Скажи ему.

– Скажи мне что? – Я перевожу взгляд с одного на другого. Все молчат, и я смотрю на Иана, типа «какого черта?».

Иан пожимает плечами. Он ведет себя тише, чем обычно. Они с Лили в последнее время постоянно вместе, что естественно. Однако это также означает, что я его почти не вижу.

Касл встает и дружески хлопает меня по спине.

– Поговори с мистером Уорнером. Он сейчас очень уязвим, ему нужны друзья.

– То есть… – Я делано обозреваю все вокруг, заглядывая даже через плечо. – Простите, о каких друзьях идет речь? Насколько мне известно, у Уорнера таковых не имеется.

Касл смотрит на меня, прищурившись.

– Не надо, – качает он головой. – Не стоит отрицать свою эмоциональную чуткость из-за мелочных обид. Ты не настолько глуп. Будь выше. Если он тебе не безразличен, ты принесешь в жертву свою гордость и попытаешься подобрать к нему ключик. Убедишься, что он в порядке.

– Зачем столько пафоса? – интересуюсь я, отводя взгляд. – Не такая уж большая проблема. Он справится.

Касл кладет руку мне на плечо. Заставляет посмотреть ему в глаза.

– Нет. Может не справиться.

Я жду, пока Касл отойдет, а потом откладываю вилку в сторону. Бесит, конечно, да только он прав. Бубню под нос стандартное «увидимся» и вдруг замечаю: Брендан ликующе улыбается, а лицо Уинстона делается такого бесподобно-розового оттенка, что заметно, небось, из космоса.

Вот оно: Брендан держит под столом Уинстона за руку.

Я шумно выдыхаю.

– Закрой рот, – успевает сказать Уинстон. – Даже слышать не хочу.

Мой восторг меркнет.

– Ты не хочешь услышать от меня поздравления?

– Нет, я не хочу услышать от тебя «я же говорил».

– Это понятно, но я же все-таки говорил, разве нет?

Меня накрывает волна счастья, магическим образом появляется улыбка. Я даже не знал, что еще способен на такое.

Радоваться.


– Я за вас счастлив, парни. От души. Вы только что сделали этот паршивый день намного лучше.

Уинстон изучает меня с подозрительностью. А Брендан весь лучится. Я тыкаю в них пальцем.

– Но если вы превратитесь в точные копии Адама и Джульетты, богом клянусь, я сойду с ума.

Глаза Брендана становятся похожи на блюдца. Уинстон багровеет.

– Шутка! – быстро произношу я. – Просто шутка! Понятно же, что я безумно счастлив за вас обоих!

Потом прокашливаюсь от сильного удара.

– Нет, серьезно.

– Иди в задницу, Кенджи.

– Без проблем. – Я притворяюсь, что стреляю в Уинстона из пистолета. – Будет сделано.

– Кенджи! – Слышу, как меня зовет Касл. – Следи за языком.

Удивленно разворачиваюсь. Я думал, он ушел.

– Это не я! – кричу в ответ.

Качаю головой, улыбка как приклеилась.

Так, время перегруппироваться. Собраться с силами. Разыскать Джей. Разыскать Адама. Порвать Оздоровление в клочья, раз и навсегда. И, если честно, нам потребуется помощь Уорнера. А значит, Касл прав, мне нужно с ним поговорить. Вот, черт!

Оборачиваюсь на друзей.

Лили положила голову на плечо Иану, тот пытается сдержать улыбку. Уинстон демонстрирует средний палец, но сам смеется. Брендан забрасывает очередной кусок картошки в рот и жестом меня прогоняет.

– Иди уже.

– Ладно, ладно.

Только приготовился сделать пару шагов в требуемом направлении, как меня снова спасают. С сияющим от счастья лицом, что само по себе большая редкость, подбегает Алия. Совсем другой человек. Черт, да она светится точно твое солнце! Когда Алия старается не выделяться, ни голосом, ни внешним видом, ее легко не заметить. Но когда она так улыбается…

Она прекрасна.

– Джеймс пришел в себя, – запыхавшись, выпаливает она. И крепко сжимает мне руку.

Почти две недели я таскал на душе этот камень. Ежеминутно беспокоился о Джеймсе, о том, выкарабкается он или нет. Когда я впервые его увидел, связанного и с кляпом – дело рук Андерсона, – у меня ноги подкосились. Мы не знали, как он, какой ущерб нанесен его здоровью. Но если девушки разрешают к нему зайти…

Добрый знак.

Я молча благодарю всех, кто может меня услышать. Маму. Папу. Духов. Я всем признателен.

Алия практически тащит меня по коридору, хотя в применении физической силы нужды нет. Она так воодушевлена, что у меня не хватает духу ей мешать.

– Джеймс окончательно пришел в себя и готов принимать посетителей! И он попросил разрешения увидеться с тобой.





Элла

Джульетта




Когда я просыпаюсь, мне холодно.

Одеваюсь в темноте, натягиваю свежую форму и начищенные ботинки. Собираю волосы в тугой хвост, проворно исполняю ряд санитарных процедур над крохотной раковиной в своей каморке.

Зубы – почищены. Лицо – умыто.

Три дня обучения в особо трудных условиях, и меня отобрали в качестве кандидата на место солдата главнокомандующего с открывающейся перспективой служить самому Верховному главнокомандующему Северной Америки. Сегодня у меня есть шанс доказать, что я заслуживаю этой позиции.

Зашнуровываю ботинки, дважды завязывая узлы.

Удовлетворившись результатом, тяну затвор. Открываясь, замок вздыхает, а сквозь появившийся вокруг двери паз просачивается кольцо света. Он бьет прямо в глаза, слепит, и я отворачиваюсь, но лишь для того, чтобы встретиться с собственным отражением в крохотном зеркале над раковиной. Моргаю, стараясь сфокусировать взгляд.