Волки

– А тогда были в театре посреди спектакля. До тебя еще не дошло, что я непредсказуем? Я могу убить тебя прямо здесь.

Анна-Мария не понимала, что делать. Это случайность или он действительно хочет ее запугать? Она почувствовала, что у нее дрожат руки.

– Но ты права. Да я и не собираюсь убивать тебя.

– Тогда какого черта?! Что тебе нужно, больной придурок? Ты следишь за мной?

Маэль пожал плечами.

– Я даже не знал, что ты бываешь в этой пекарне. Но кто бы мог подумать, что ты такая сообразительная.

Он немного помолчал и добавил:

– Просто хочу убедиться, что ты не выдашь меня и не захочешь дать показания.

Валевская нахмурилась. Он без оружия, это точно. В руках – пакет из пекарни, видимо, он просто ходил за покупками. Значит, он ничего ей не сделает. Значит, она вольна делать и говорить что захочет.

Овладев собой, Анна-Мария приняла свой обычный надменный вид. Она зло ухмыльнулась, голубые глаза на веснушчатом лице потемнели.

– Я тебя не боюсь! Завтра же пойду и сдам тебя Интерполу, понял, козел? А сделаешь еще хоть шаг или пойдешь за мной, я закричу, и тебя повяжут прямо здесь!

Сантана усмехнулся про себя: «Какой интересный поворот!»

– Девочка хочет поиграть с огнем? Думаешь, я тебя не найду?

– Сказала же: проследишь за мной – и пожалеешь об этом!

– Мне даже следить за тобой не придется. Лучше не испытывай судьбу.

С презрением фыркнув, Анна-Мария развернулась и пошла дальше по тротуару. Маэль остался стоять на месте, провожая ее взглядом.

Сама напросилась.





* * *


Конечно, он свое получил. Осторожный Най, как обычно, начал ворчать: лучше бы Маэль сразу ушел, едва узнал Валевскую. А Кайле добавил, что сучку нужно было как следует напугать. В итоге все отметили, что проблему надо устранить.

Именно поэтому Маэль сейчас сидел в кресле на балконе четвертого этажа и ждал. Это был старый дом в центральной части города с изысканной и исконно французской архитектурной отделкой и слуховыми окнами в крыше. На подоконниках всюду были ящики с цветами. Он перебрался сюда с балкона соседней пустующей квартиры, вскрыв ее входную дверь. Над головой Маэля было чистое и глубокое темное небо с россыпью ярких звезд, горела полная желтая луна. Пахло прохладой и ночью, дорогами и ветром.

Маэлю не составило труда узнать адрес Анны-Марии Валевской, а также некоторые детали ее биографии. Он встал, поправил кобуру, в которой ждал своего часа смит-вессон, спокойно открыл двери балкона и шагнул в комнату. Внутри было темно и тихо. Квартира-студия была небольшой, но с высокими потолками. Он разглядел в темноте кухню, барную стойку, диван с кучей подушек и балетный станок рядом с открытой дверью в какое-то помещение, очевидно в гардеробную. У стены стояла кровать со скомканным постельным бельем. Пустая.

Хмурясь, Маэль стал оглядываться. Анны-Марии нигде не было. По квартире разливался бледный свет луны. Он не увидел здесь никаких создающих уют безделушек, которые так любят женщины, и цветов. Кое-где стояли пустые пластиковые бутылки из-под воды, у станка валялись пуанты.

– Ну и куда ты подевалась, моя принцесса? – шепотом спросил Маэль.

Тут он услышал шум воды и заметил рядом с кухней еще одну дверь, из-под которой пробивалась полоска света. Все ясно, она в ванной. Странно только, что в четыре утра. Сантана вытащил из кобуры револьвер и взвел курок.





* * *


– Это правда, что у тебя русское происхождение?

Вопрос громом прозвучал в темноте, едва Анна-Мария вышла из ванной, вытирая длинные темные волосы полотенцем и раздумывая о завтрашней репетиции.

Она вскрикнула от испуга, полотенце выпало из рук. Маэль сидел на спинке дивана и абсолютно спокойно смотрел на нее, держа в одной руке пистолет, а в другой – бокал с виски. С ее виски. Он был все так же одет в толстовку и джинсы, только очков теперь не было. Из-за открытой настежь балконной двери в комнату проникал уличный шум.

Анна-Мария в полосатых пижамных шортах и тонкой белой облегающей майке в ужасе уставилась на него. В горле у нее пересохло.

– Какого черта ты здесь делаешь?.. – прошептала она, лихорадочно соображая, как будет защищаться.

– Я вот прочел, – ровным голосом продолжил Маэль, – что твои предки имели дворянский титул и эмигрировали сюда, во Францию, из России во время революции, в начале двадцатого века. Это правда?

Анна-Мария краем глаза увидела на барной стойке нож, которым обычно чинила пуанты.

– Да, это правда.


Она не отрываясь смотрела на Маэля, на его пистолет и при этом сделала крошечный шажок к стойке. Первый сильный испуг уже прошел, Валевская вообще не привыкла бояться.

– Пришел мне рот заткнуть?

– Да, я же сказал, что найду тебя, детка.

Анна-Мария резко повернулась, схватила нож и направила его на Маэля. На лице у нее появилась злая ухмылка.

– Только дернись, и я убью тебя.

– А я – тебя.

Сантана спокойно поднял руку с пистолетом и наставил его на Валевскую. Сейчас они были как двое волков, готовых кинуться друг на друга. Но если Маэль как будто играл с ней, то Анна-Мария приготовилась биться насмерть. Девушка сделала к нему шаг, держа в руке нож.

– Ты унизил меня и сорвал мою премьеру. Понимаешь, какой это стыд? Что это за будущая прима, над которой все смеются? Меня должны ненавидеть, а не насмехаться надо мной.

– Почему тебя должны ненавидеть?

– Работа такая – вызывать зависть и ненависть.

Маэль сощурился с сомнением.

– Что это за жизнь, в которой главная цель – вызывать зависть? Ты вообще живешь?

Анна-Мария немного опешила и закусила губу. Она все так же держала перед собой нож, но уже не думала о нападении. Парень, казалось, был совершенно расслаблен – сидел, потягивая виски, спокойно разговаривал с ней, словно подружка. Его не волновало и то, что Анна-Мария живет напротив дорогого отеля, гости которого через окно могут увидеть их стычку.

– Что? Тебе какое дело? – спросила она. – Сам-то от хорошей жизни начал воровать?

Маэль словно ждал этого вопроса.

– Я счастлив и доволен жизнью. А вот ты, похоже, только и делаешь, что пытаешься самоутвердиться. Тебя недолюбили в детстве и мало хвалили?

Анна-Мария едва не зарычала. Злость придала ей решительности, она вытянула длинную ногу, выбила пистолет из рук парня, а потом кинулась на него. Маэль толком не успел сообразить, что происходит. Он выронил стакан с виски, когда эта фурия налетела на него, не удержал равновесие, и они вдвоем перевалились за спинку дивана и упали на пол. Валевская села верхом на Маэля и приставила нож к его горлу, а другой рукой вцепилась в его толстовку. Она тяжело дышала от переполнявшей ее ярости. Сантана снизу вверх удивленно смотрел на эту девушку, склонившуюся над ним. Ее волчьи глаза горели в темноте, темные пряди волос разметались по худым плечам, гибкая линия талии переходила в бедра, образуя тугой узел мышц.

– Надеюсь, теперь у тебя больше нет вопросов к моей жизни, когда ты можешь лишиться своей.

У Маэля и правда не было вопросов. Как и слов вообще. Он был поражен образом этой опасной и отчаянной девушки. Теперь он смотрел на нее по-другому.

– Я убью тебя, – прошипела она, – за премьеру, за унижение, за то, что решил убить меня и пришел сюда. Я слишком многое пережила, чтобы ты мог угрожать мне.

Так и было. Но дикий и мстительный характер Анны-Марии помогал ей бороться до последнего и добиваться своего. Ей всегда казалось, что для нее нет ничего невозможного. Что она готова на все, лишь бы стать примой. Вот и сейчас она прижимала к полу самого разыскиваемого вора Европы и могла убить его.

– Ты жестокая, ты готова идти к своей цели по головам. Анна-Мария, ты – опасная, – в восхищении сказал Маэль.

– Сказал вор, объявленный в розыск.

Эту пару нельзя было назвать удачной: балерина, которая решила поиграть во взрослые игры, и первоклассный вор. Волею судеб они столкнулись и теперь были словно связаны.

– Мы с тобой волки, – спокойно сказал Сантана.

– Либо ты меня убьешь, либо я тебя, – ответила Анна-Мария. – Ты не хочешь, чтобы я пошла в полицию, а я не хочу тебе повиноваться или быть убитой. Поэтому тебе конец.

Вдруг она ощутила, что большие руки Маэля оказались у нее на бедрах.

– Что за?..

Но было уже поздно. Сантана молниеносно приподнял Анну-Марию и сбросил на пол, а потом всем телом навалился сверху. Нож оказался где-то далеко, отброшенный. Теперь они поменялись местами. Маэль прижал кисти девушки к полу и склонился над ней. Она смотрела на него с испугом и часто дышала. Он облизал губы.

– Или тебе конец, детка, – пропел он. – Видишь, какая игра интересная? То я веду, то ты. Конечно, когда ты сверху, так куда сексуальнее. Но умирать я пока не готов, поэтому теперь главный я.

Анна-Мария молча смотрела в его блестящие серые глаза и ждала, что будет дальше. Что ей еще оставалось делать? Он тоже смотрел на нее в упор.

– Но я не хочу делать тебе больно, – продолжил он, – я хочу, чтобы ты оставалась живой.

Внезапно Маэль резко встал и, обхватив Анну-Марию за талию, рывком поднял ее, прижав к себе. Они снова оказались лицом друг к другу.

– Что? – тихо спросила она.

Он ослабил хватку, его руки скользнули по ее телу и остановились на изгибе бедер. Он хищно ухмыльнулся. Смотрел на нее уже иначе.

– Я не убью тебя, ты слишком умная и красивая. Еще и опасная. Ты – ценный экземпляр.

Анна-Мария чувствовала странный, почти животный страх. Непредсказуемость Маэля пугала ее. Он пробирается к ней в квартиру и грозится убить, а теперь, имея возможность сделать это, отказывается и вместо этого прижимает к себе и восхищается ею. Валевская всегда впадала в ступор перед неизвестностью и непредсказуемостью.